золотом медальоне в форме сердца, который она носила на шее.
– А что, если это дубликат?
– Едва ли. Согласно записи в деле, Салли сообщила, что в нем было четырнадцать карат и что купила она его в ювелирном магазине «Летам Кастам», который находится в центре города в здании «Сиболд». Мы поговорили с хозяином магазина сегодня рано утром. В медальоне действительно четырнадцать карат, и хозяин уверен, что это его изделие.
– Значит, у моего собеседника был лишь один способ получить его.
– Скорее всего.
– О'кей, спасибо за информацию.
– Нет, спасибо вам, Джек. Я в самом деле высоко ценю то, что вы сообщили нам полученную вами информацию. Когда вы отказали мне в интервью с вашим клиентом после того, как я сообщил вам кое-что о книге Дейрдре Мидоуз, я уж начал подумывать, что вы меня совсем разлюбили. Но теперь мы квиты. Конечно, сейчас я хорошо понимаю, почему вы не хотели, чтобы я поговорил с Татумом. Сегодняшняя утренняя газета и прочее.
– Газета?
– Первая страница в «Трибюн», ну, вы же знаете.
У детектива зазвонил телефон, он проворчал, извинился и ответил.
«Первая страница?» – размышлял про себя Джек. Ларсен углубился в какую-то межведомственную конфронтацию, которая Джека совершенно не интересовала. Он поймал взгляд детектива, но тот лишь пожал плечами и продолжал что-то горячо доказывать по телефону, употребив слово, которое начинается с букв «Ё» или «Е», в форме существительного, глагола, прилагательного и наречия в одном предложении: это было лексическим подтверждением его статуса – статуса ветерана правоохранительных органов.
Джек хотел поскорее увидеть газету, и он не был расположен слушать до конца бессмысленную перебранку Ларсена. Он слегка махнул рукой и тихо вышел из кабинета детектива. Чтобы не подумали, будто он убежал, Джек не спеша прошел к выходу и остановился у газетного киоска рядом с полицейским участком.
«Майами трибюн» лежала прямо перед ним и лезла в глаза кричащим заголовком статьи, занявшей половину полосы: «Жертва по делу об убийстве миллионерши встречалась с наемным убийцей». Джек купил газету, сел на скамейку и впился глазами в статью.
Этот заголовок, набранный обычным шрифтом, был хорошо заметен. А мораль статьи была еще хуже: «Наемный убийца – наследник состояния в сорок шесть миллионов».
Джек едва верил тому, что видели его глаза. Статья рассказывала обо всем том, о чем они говорили с Татумом: о его встрече с Салли в баре «Спаркис», о ее желании умереть. О том, что Татум посоветовал Салли найти кого-то, кто согласился бы убить ее. И уж конечно, там было много слов, посвященных не главной теме, а последним событиям, связанным с делом об убийстве, например, вынесению запретительного судебного приказа в отношении Татума за его предполагаемое нападение на Джерри Коллетти. В конце читателю предлагалось обратить внимание на отдельную статью, посвященную вчерашнему убийству Мейсона Радски, которого сбила машина, скрывшаяся с места преступления.
Впрочем, об одном факте статья даже не упоминала – о том, что Татум отказался от предложенной ему работы.
Милый непредвзятый журналистский подход Дейрдре.
Джек сунул газету в портфель, взял мобильник и набрал номер Дейрдре в редакции «Трибюн». Через две-три минуты он услышал ее голос.
– Мидоуз, – ответила она.
– Говорит Джек Свайтек. Я только что прочитал ваш репортаж о моем клиенте.
– Рада, что вы позвонили. Вы подтверждаете или отрицаете помещенные в нем данные?
Джек почти физически ощущал ее злорадную улыбку.
– Это имеет какое-нибудь значение? Вы даже не позвонили мне, чтобы узнать мое мнение.
– Меня поджимало время.
– Лучше быть первой, чем сообщать достоверные сведения, так?
– Нет, но быть первой все же приятно. Особенно если я знаю, что пишу правду.
Джек встал со скамейки и направился к улице, внезапно почувствовав желание отойти подальше от полицейского участка.
– Кто ваш источник информации?
– Почему я должна сообщать вам об этом?
– Признаться, я и сам не знаю, почему это должен делать репортер, который без стеснения излагает публике свои предвзятые мнения.
– Какая предвзятость? Джек остановился на углу.
– Вы что, смеетесь надо мной? Вы – одна из пяти потенциальных наследников Салли. Если остальные четверо откажутся от наследства или последуют дорогой Мейсона Радски, у вас появится шанс получить сорок шесть миллионов долларов. Вам не кажется, что в вашем репортаже следовало бы упомянуть об этом?
– Нет. Репортаж написан не обо мне.
– Все это о вас, и ваши читатели должны знать это. В сущности, ваш репортаж настойчиво предлагает моему клиенту выйти из игры.
– Каким образом?
– Вы знаете каким. И не ожидайте, что я сформулирую это для вас. Ведь вы все извратите и опубликуете в завтрашней газете.
– Я не скромничаю. Я действительно растеряна. Разве в своем правдивом репортаже о встрече вашего клиента с Салли Феннинг я оказываю на него давление и предлагаю отказаться от наследства?
– Не уходите от темы разговора. Вам следовало показать свою предубежденность.
– Написать репортаж меня побудила не предубежденность, а данные получены от надежного источника.
– В этом все дело. Источник мог также иметь предубеждения. Неужели вы в самом деле так глупы или только притворяетесь?
– Не оскорбляйте меня, мистер Свайтек.
– Тогда сойдите с ящика из-под мыла, служащего трибуной для учениц младших классов средней школы, и ведите честную игру.
– Я не намерена раскрывать вам своего информатора.
– Прекрасно. Тогда подумайте о том, что вам специально подсунули дезинформацию.
– Кто же ее подсунул?
– Один из потенциальных наследников. Любой из них мог выдумать все это для того, чтобы заставить вас и «Трибюн» опубликовать статью, которая лишит Татума права на наследство. Как сказал на недавнем совещании Коллетти, это увеличивает шансы всех остальных.
– Мой источник не является наследником.
Джек остановился на переходе. Он не ожидал, что Дейрдре скажет ему что-нибудь, и, уж конечно, не ожидал услышать такое.
– Откуда вы знаете? – спросил он.
– Я обычно не хожу в полицию за материалом для своих репортажей, но, когда вчера ночью умер Радски, я сделала это. То, что я сказала им, могу повторить и вам.
– Что именно?
– Один человек позвонил мне пару недель назад. Вот он и есть мой источник.
– А я еще раз спрашиваю: откуда вам известно, что он не наследник?
– Я знаю это, поскольку он хочет поделить наследство со мной, если я его получу. Наследник не пошел бы на подобную сделку. Все они уже в игре.
– Ладно, я не стану спорить с вами по этому поводу, но вы подтверждаете другую мою мысль. Этот ваш источник явно не объективен. Он сделал ставку на то, что вы сорвете куш, и поэтому может говорить все, что угодно, лишь бы причинить вред Татуму и вынудить его отказаться от наследства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92