Оружие ни при чем, виноват человек, который использует это оружие не по назначению.
Но… она знала. Знала о Пэтчкоке, хотя и постаралась обо всем забыть, когда Ронни с Раффой счастливо поженились. Недоброкачественные препараты. Недоброкачественные омолаживающие препараты, а, может, и что-то еще, и результаты не заставят себя долго ждать. Они могут оказаться куда более серьезными, чем можно предположить.
Миранда в своем уме? Вообще, все они в своем уме? Большой Совет Правящих Династий… без Банни во главе, без Кевила Мэхонея в качестве советника… теперь и Педар, пусть и плохой, мертв, вот он лежит на полу фехтовального зала, уже окоченел… Что будет дальше? Кому-нибудь вообще можно верить?
Тем, кто не проходил омоложение. Тем, кто проходил его в… где-то ведь должны были быть надежные, доброкачественные препараты. Марта Саенц? Но разве то, что Марта сама биохимик и возглавляет собственные лаборатории, может гарантировать доброкачественность ее препаратов?
Нет. Но нельзя же не доверять всем подряд. Она вообще не может не верить людям. Она так устроена, без друзей, без соратников жить она не умеет.
Наконец вопросы закончились. Сесилия поднялась вместе с Мирандой в ее покои. Бледная служанка принесла им поднос с едой и горячим чаем. Миранда сняла белое фехтовальное трико и приняла душ, а Сесилия не отрываясь смотрела в высокое окно на местность Блю Хант. Миранда вышла из душа в толстом стеганом халате. Сесилия уже была готова задать ей свои вопросы.
— Миранда… помнишь, я рассказала тебе, о чем мне говорил Педар вскоре после смерти Банни?
— Конечно, — ответила Миранда. — Ты сказала, что Педар говорил, будто знает, кто именно убил Банни, что это на самом деле не Милиция Нового Техаса.
— Это…
— Сесилия, Педар всегда был человеком невоспитанным, ты ведь знаешь.
— Да, но…
—Он считал, что обладает властью. Хотел поднять свой статус в секте Конселлайнов. Поэтому, естественно, намекал, что знает то, о чем не знаешь ты.
— Ты не приняла этого всерьез?
— Вначале нет. Но потом он приехал сюда и стал за мной ухаживать.
— Ухаживать!
— Да. Намекал, что под его защитой я могу не бояться Харлиса, со всеми его претензиями. Что Сириалис останется в моих, точнее в его собственных, руках.
— И он действительно верил, что ты выйдешь за него?
— Похоже, что так. Спрашивал разрешения приезжать сюда. Я несколько раз отказывала ему, потом согласилась.
— Почему?
Миранда пожала плечами.
— Хотела выяснить, что ему известно, почему он так уверен в себе. А такое по внутренней связи не спросишь, для этого нужно видеть человека. Я хотела реально оценить его способности и намерения.
— Но ты ведь не собиралась за него замуж…
— Бог ты мой, Сесилия, ты бываешь несносной! Конечно, я не собиралась за него замуж. Я вообще не собираюсь замуж, я собираюсь сражаться с Харлисом, отстаивать положение Баттонза, собираюсь спасти наследство, но замуж — нет. Всю свою жизнь я знала самое лучшее, к чему мне объедки?
— Не знаю… просто, подумала…
— Не стоит. — Миранда потянулась, потом прошла к бассейну. На поверхность поднялась крупная золотая рыбка, она подплыла к ним ближе. — Я в здравом уме. Препараты для моего омоложения поступали не с заводов Моррелайнов, а больше омолаживаться я не собираюсь. Устрою детей и…
— Я тоже думала, что никогда не буду омолаживаться, — ответила Сесилия. — И не стала бы, если бы меня не отравили. А теперь мне это даже нравится.
— Это мне понятно, — сказала Миранда. — У тебя есть много дел. Мне на вид сейчас сорок лет. В действительности… ну, действительность тебе известна. Я могу рассчитывать еще лет на шестьдесят без дополнительного омоложения. Шестьдесят лет без Банни — для меня этого достаточно.
— Ты можешь встретить кого-то другого.
— А с неба пойдет золотой дождь. Если уж я действительно кого-то встречу, тогда и подумаю об омоложении. Но планировать ничего не собираюсь. И вообще, Сис, давай, больше не будем разговаривать на эту тему. Скажи, ты уже была в конюшнях?
— Нет…
— А следовало бы. Если что-нибудь произойдет и Харлис получит-таки Сириалис, ты должна знать, стоит ли тебе что-то здесь отстаивать.
— Не думаю, что он настолько глуп, чтобы уничтожить конюшни, — ответила Сесилия.
— Когда он был мальчиком, лошадь наступила ему на ногу и сломала ее, потом он выпал из седла, пытаясь держаться вровень с Банни, и переломал себе все ребра. Теперь он считает лошадей большими вонючими тварями, пустой тратой денег, что, в общем, не так далеко от истины. Прибыли мы от них никогда не имели.
— Миранда, я не настолько глупа, чтобы не понять, что ты пытаешься сейчас разговором о лошадях отвлечь меня от главного. Скажи, ты намеренно убила Педара?
Миранда долга молча смотрела на нее, потом спросила:
— Ты думаешь, я на такое способна?
— Я больше вообще ничего не думаю. Я никогда бы не подумала, что Лоренца может меня отравить и радоваться, что я лежу полумертвая на полу. Никогда не думала, что Кемтре отравит своих сыновей, не думала, что он будет поощрять клонирование. Никогда не думала, что брат Банни будет терроризировать и запугивать старушку с целью вытянуть из нее акции. Или что Педар подстроит убийство Банни, чтобы самому стать министром.
— Мы обе не отвечаем на вопросы, — заметила Миранда. — Наверное, так и надо. Но хочу напомнить тебе одно старинное правило.
— Какое?
— Леди никогда не может быть грубой… даже случайно. — Миранда положила себе в чай ложку меда и спокойно принялась его пить. — Ох, как хорошо.
— Проткнуть человеку глаз клинком — это уже не грубость.
Сесилия чувствовала раздражение. Ей казалось, она знает, что тут произошло, по крайней мере, большую часть, но Миранда не хотела откровенничать.
— Верно, — ответила она. — Но правило это применимо в любой ситуации. Сесилия, если ты хочешь начать скандал, то начинай.
— Ты даже не просишь меня не…
— Нет. Ты вольна принимать любые решения, так же как и я.
— А что ты скажешь детям?
— Что Педар погиб в результате несчастного случая при фехтовании. У них хватит ума и воображения, Сесилия. Они сами додумают то, что нужно додумать.
Сесилия съела еще одно пирожное с джемом и снова выглянула в окно. После долгого молчания она сказала:
— По-моему, это хороший намек Хобарту.
— По-моему, тоже, — ответила ей Миранда.
Глава 20
Эсмей нахмурилась, получив сообщение от клерка. Они все это специально придумали. Наверняка. Почему встреча состоится в отдельном зале, почему не встретиться в ресторане? Она проверила, какой лифт ей подходит. С тридцать седьмого по сороковой… странно. Большинство лифтов обслуживает как минимум десять этажей. Она нажала на кнопку.
— Назовите, пожалуйста, номер комнаты и имя.
Что это значит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Но… она знала. Знала о Пэтчкоке, хотя и постаралась обо всем забыть, когда Ронни с Раффой счастливо поженились. Недоброкачественные препараты. Недоброкачественные омолаживающие препараты, а, может, и что-то еще, и результаты не заставят себя долго ждать. Они могут оказаться куда более серьезными, чем можно предположить.
Миранда в своем уме? Вообще, все они в своем уме? Большой Совет Правящих Династий… без Банни во главе, без Кевила Мэхонея в качестве советника… теперь и Педар, пусть и плохой, мертв, вот он лежит на полу фехтовального зала, уже окоченел… Что будет дальше? Кому-нибудь вообще можно верить?
Тем, кто не проходил омоложение. Тем, кто проходил его в… где-то ведь должны были быть надежные, доброкачественные препараты. Марта Саенц? Но разве то, что Марта сама биохимик и возглавляет собственные лаборатории, может гарантировать доброкачественность ее препаратов?
Нет. Но нельзя же не доверять всем подряд. Она вообще не может не верить людям. Она так устроена, без друзей, без соратников жить она не умеет.
Наконец вопросы закончились. Сесилия поднялась вместе с Мирандой в ее покои. Бледная служанка принесла им поднос с едой и горячим чаем. Миранда сняла белое фехтовальное трико и приняла душ, а Сесилия не отрываясь смотрела в высокое окно на местность Блю Хант. Миранда вышла из душа в толстом стеганом халате. Сесилия уже была готова задать ей свои вопросы.
— Миранда… помнишь, я рассказала тебе, о чем мне говорил Педар вскоре после смерти Банни?
— Конечно, — ответила Миранда. — Ты сказала, что Педар говорил, будто знает, кто именно убил Банни, что это на самом деле не Милиция Нового Техаса.
— Это…
— Сесилия, Педар всегда был человеком невоспитанным, ты ведь знаешь.
— Да, но…
—Он считал, что обладает властью. Хотел поднять свой статус в секте Конселлайнов. Поэтому, естественно, намекал, что знает то, о чем не знаешь ты.
— Ты не приняла этого всерьез?
— Вначале нет. Но потом он приехал сюда и стал за мной ухаживать.
— Ухаживать!
— Да. Намекал, что под его защитой я могу не бояться Харлиса, со всеми его претензиями. Что Сириалис останется в моих, точнее в его собственных, руках.
— И он действительно верил, что ты выйдешь за него?
— Похоже, что так. Спрашивал разрешения приезжать сюда. Я несколько раз отказывала ему, потом согласилась.
— Почему?
Миранда пожала плечами.
— Хотела выяснить, что ему известно, почему он так уверен в себе. А такое по внутренней связи не спросишь, для этого нужно видеть человека. Я хотела реально оценить его способности и намерения.
— Но ты ведь не собиралась за него замуж…
— Бог ты мой, Сесилия, ты бываешь несносной! Конечно, я не собиралась за него замуж. Я вообще не собираюсь замуж, я собираюсь сражаться с Харлисом, отстаивать положение Баттонза, собираюсь спасти наследство, но замуж — нет. Всю свою жизнь я знала самое лучшее, к чему мне объедки?
— Не знаю… просто, подумала…
— Не стоит. — Миранда потянулась, потом прошла к бассейну. На поверхность поднялась крупная золотая рыбка, она подплыла к ним ближе. — Я в здравом уме. Препараты для моего омоложения поступали не с заводов Моррелайнов, а больше омолаживаться я не собираюсь. Устрою детей и…
— Я тоже думала, что никогда не буду омолаживаться, — ответила Сесилия. — И не стала бы, если бы меня не отравили. А теперь мне это даже нравится.
— Это мне понятно, — сказала Миранда. — У тебя есть много дел. Мне на вид сейчас сорок лет. В действительности… ну, действительность тебе известна. Я могу рассчитывать еще лет на шестьдесят без дополнительного омоложения. Шестьдесят лет без Банни — для меня этого достаточно.
— Ты можешь встретить кого-то другого.
— А с неба пойдет золотой дождь. Если уж я действительно кого-то встречу, тогда и подумаю об омоложении. Но планировать ничего не собираюсь. И вообще, Сис, давай, больше не будем разговаривать на эту тему. Скажи, ты уже была в конюшнях?
— Нет…
— А следовало бы. Если что-нибудь произойдет и Харлис получит-таки Сириалис, ты должна знать, стоит ли тебе что-то здесь отстаивать.
— Не думаю, что он настолько глуп, чтобы уничтожить конюшни, — ответила Сесилия.
— Когда он был мальчиком, лошадь наступила ему на ногу и сломала ее, потом он выпал из седла, пытаясь держаться вровень с Банни, и переломал себе все ребра. Теперь он считает лошадей большими вонючими тварями, пустой тратой денег, что, в общем, не так далеко от истины. Прибыли мы от них никогда не имели.
— Миранда, я не настолько глупа, чтобы не понять, что ты пытаешься сейчас разговором о лошадях отвлечь меня от главного. Скажи, ты намеренно убила Педара?
Миранда долга молча смотрела на нее, потом спросила:
— Ты думаешь, я на такое способна?
— Я больше вообще ничего не думаю. Я никогда бы не подумала, что Лоренца может меня отравить и радоваться, что я лежу полумертвая на полу. Никогда не думала, что Кемтре отравит своих сыновей, не думала, что он будет поощрять клонирование. Никогда не думала, что брат Банни будет терроризировать и запугивать старушку с целью вытянуть из нее акции. Или что Педар подстроит убийство Банни, чтобы самому стать министром.
— Мы обе не отвечаем на вопросы, — заметила Миранда. — Наверное, так и надо. Но хочу напомнить тебе одно старинное правило.
— Какое?
— Леди никогда не может быть грубой… даже случайно. — Миранда положила себе в чай ложку меда и спокойно принялась его пить. — Ох, как хорошо.
— Проткнуть человеку глаз клинком — это уже не грубость.
Сесилия чувствовала раздражение. Ей казалось, она знает, что тут произошло, по крайней мере, большую часть, но Миранда не хотела откровенничать.
— Верно, — ответила она. — Но правило это применимо в любой ситуации. Сесилия, если ты хочешь начать скандал, то начинай.
— Ты даже не просишь меня не…
— Нет. Ты вольна принимать любые решения, так же как и я.
— А что ты скажешь детям?
— Что Педар погиб в результате несчастного случая при фехтовании. У них хватит ума и воображения, Сесилия. Они сами додумают то, что нужно додумать.
Сесилия съела еще одно пирожное с джемом и снова выглянула в окно. После долгого молчания она сказала:
— По-моему, это хороший намек Хобарту.
— По-моему, тоже, — ответила ей Миранда.
Глава 20
Эсмей нахмурилась, получив сообщение от клерка. Они все это специально придумали. Наверняка. Почему встреча состоится в отдельном зале, почему не встретиться в ресторане? Она проверила, какой лифт ей подходит. С тридцать седьмого по сороковой… странно. Большинство лифтов обслуживает как минимум десять этажей. Она нажала на кнопку.
— Назовите, пожалуйста, номер комнаты и имя.
Что это значит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106