Или ему могло не хватить запаса слов, или еще что-нибудь могло пойти не так.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — он с сожалением пожал плечами. — Начались поиски, продолжавшиеся до тех пор, пока на Могоке не нашлась некая секта монахов, которые брались устранить имеющийся в кристалле порок. Амигдалу передали этим монахам — людям с бритыми головами и в шафранно-желтых балахонах. Нищенствующие буддийские монахи, люди целиком полагающиеся на щедрость других, чтобы добывать себе пропитание, люди отказавшиеся от всего мирского с тем, чтобы иметь возможность ежедневно на протяжении шестнадцати часов в сутки связывать свои разумы в медитационное кольцо.
Послышались вздохи удовлетворения.
— Да, — сказал им Хайден Стрейкер, удивленный тем, что ему удалось успешно продолжить историю и недоумевая откуда ему на ум приходят все эти странные выдумки. — Этим монахам было дано поручение сделать из кристалла орудие добра. Он должен был стать оружием против зла, защитой против того самого дефекта, который имелся в кристалле. Но, заявили монахи, задача крайне сложна и выполнение ее потребует длительного времени.
Разрешение было дано. Кристалл перенесли в их храм и вставили в лоб стоящего там идола в качестве третьего злого глаза. Простым людям было сказано, что кристалл таит в себе безумие, и отныне только члены их медитационного круга могут оказываться внутри его ауры. Но когда имя бога будет произнесено десять тысяч умноженные на десять тысяч раз, тогда…
— Что тогда?
— Тогда репрограммирование будет закончено. Камень перестанет стремиться к захвату и использованию человеческих разумов, с которыми ему придется соприкасаться. Его можно будет очистить и наполнить доброй силой. А при непосредственном контакте он сможет репрограммировать другие порочные кристаллы. И таким образом, если в их мире появится другая порочная амигдала, исправленный кристалл можно будет использовать для ее обезвреживания.
— Домо. — Благодарю тебя.
Он уже снова готов был продолжать рассказ, когда Сакума Киохиде кивком головы отпустил присутствующих. Его советники как один качнулись и перенеся вес своих тел на носки, поднялись на ноги. Затем они стали церемонно кланяться и пятиться к выходу из зала для аудиенций. Хайдену же Стрейкеру он сделал знак остаться.
Когда они остались вдвоем, Сакума Хиденага приложил палец к губам и сказал:
— Понимаете ли вы природу моей власти, мистер Стрейкер? — Он указал рукой вслед только что отпущенным им придворным. — Официально они все еще вассалы моего отца, но посмотрите как они меня слушаются. На самом деле, еще год назад ни один из них и шагу бы не ступил, чтобы спасти мою жизнь, поскольку тогда я еще не был властен над ними. Любой из них не задумываясь убил бы меня если бы решил, что это пойдет ему на пользу. А вот теперь они следуют за мной, как стая утят.
Хайден Стрейкер ничего не ответил и Сакума Киохиде устало вздохнул. Затем голос его вновь окреп.
— Теперь поговорим более подробно. Откуда вы узнали всю эту историю?
— Ее рассказывали моему отцу, — солгал Хайден. — А отец рассказал ее мне.
— Позвольте вас поздравить. Она получилась довольно… занятной, и складной, а чего еще можно требовать от сказки? Однако, слова это всего лишь слова — они подобны дождю падающему в морские воды. Вы согласны?
— Нет, ваше превосходительство. С моей точки зрения слова — это инструмент. И оружие. При необходимости они могут придавать форму вещам, как это делают строители возводящие здание, или определять события как воины.
— Мы здесь на Эдо люди непростые. Мы не можем позволить себе роскошь доверчивости, независимо от того, насколько глубоко почитаем наше героическое прошлое. Все происходит очень быстро и вскоре мне придется заняться государственными делами. — Он кашлянул, деликатно прикрыв рот ладонью. — Одним словом, разве вы не собирались преподнести кристалл вассалу моего отца Хидеки Рюдзи, префекту Кюсю с тем, чтобы дать ему возможность свергнуть моего отца и самому стать сёгуном?
Искушение согласиться со словами Сакумы Киохиде было почти непреодолимым. У Хайдена было такое впечатление, будто на него вдруг снизошел сверкающий столб ясного света и он почувствовал себя очень глупым и совершенно голым, но у него хватило природной осторожности, чтобы продолжать придерживаться своей истории. Он ответил:
— Она действительно была предложена Хидеки Рюдзи-саме, но лишь с тем, чтобы он имел возможность преподнести ее вам.
— И вы преподнесли ее ему? Она стала его собственностью?
— Я отдал ее ему.
— В таком случае почему же вы не преподнесли ее мне через его сына? Скажу вам честно: я ожидал, что ее преподнесет мне Синго-сан. Почему в качестве посредника Хидеки выбрал именно вас?
Он облизнул пересохшие губы и очертя голову ринулся навстречу опасности.
— Совершенно верно, Синго-сану действительно было поручено использовать кристалл в качестве рычага. Ему было приказано выторговать за него Мияконодзё: Эдо в обмен на то, чтобы его отец продолжал оставаться даймё Осуми.
— В таком случае выходит, что вы украли кристалл?
Он помолчал, затем нехотя ответил:
— Да. Поскольку Хидеки Синго-сан никогда не собирался преподносить кристалл вам. Только я был готов сделать это…
Сакума Киохиде фыркнул.
— Вот как! Так значит это вы послали мне ионный ключ?
— Прошу прощения, ваше превосходительство?
На сей раз неуверенность послышалась уже в голосе Сакумы Хиденаги. Он поднял крошечный цилиндрик висящий на цепочке.
— Разве это ключ не от вашей шкатулки?
Хайден Стрейкер уставился сначала на ключ, затем — на массивную, богато изукрашенную шкатулку из лакированного плекса, и снова на ионный ключ.
— Ах да, конечно.
Проклятье, в отчаянии думал он, наконец сообразив в чем дело. Очевидно это ключ к китайской шкатулке. Наверняка. Как же я сам не сообразил? Ведь шкатулка заперта и защищена. А ведь я совершенно не подумал о ключе или о том где он. Должно быть Ясуко послала его наследнику анонимно. Тут в душу его закралось подозрение. Почему же она не упомянула об этом? Наверное у нее было слишком мало времени. Ведь мы встретились буквально мельком, она только и успела что передать мне шкатулку и велеть мне взять ее с собой на встречу с Сакумой Киохиде. Но даже и в этом случае, как она могла забыть о такой важной вещи?
— Прошу вас, мистер Стрейкер, сделайте одолжение — не нужно принимать меня за дурака в моем же собственном доме.
— Ваше превосходительство, — сказал Хайден Стрейкер с трудом встречаясь с собеседником взглядом. — На самом деле ключа не было. Я очень рад, что он оказался у вас, хотя и не могу сказать каким образом.
— Почему вы это делаете? Что вы рассчитываете получить от меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — он с сожалением пожал плечами. — Начались поиски, продолжавшиеся до тех пор, пока на Могоке не нашлась некая секта монахов, которые брались устранить имеющийся в кристалле порок. Амигдалу передали этим монахам — людям с бритыми головами и в шафранно-желтых балахонах. Нищенствующие буддийские монахи, люди целиком полагающиеся на щедрость других, чтобы добывать себе пропитание, люди отказавшиеся от всего мирского с тем, чтобы иметь возможность ежедневно на протяжении шестнадцати часов в сутки связывать свои разумы в медитационное кольцо.
Послышались вздохи удовлетворения.
— Да, — сказал им Хайден Стрейкер, удивленный тем, что ему удалось успешно продолжить историю и недоумевая откуда ему на ум приходят все эти странные выдумки. — Этим монахам было дано поручение сделать из кристалла орудие добра. Он должен был стать оружием против зла, защитой против того самого дефекта, который имелся в кристалле. Но, заявили монахи, задача крайне сложна и выполнение ее потребует длительного времени.
Разрешение было дано. Кристалл перенесли в их храм и вставили в лоб стоящего там идола в качестве третьего злого глаза. Простым людям было сказано, что кристалл таит в себе безумие, и отныне только члены их медитационного круга могут оказываться внутри его ауры. Но когда имя бога будет произнесено десять тысяч умноженные на десять тысяч раз, тогда…
— Что тогда?
— Тогда репрограммирование будет закончено. Камень перестанет стремиться к захвату и использованию человеческих разумов, с которыми ему придется соприкасаться. Его можно будет очистить и наполнить доброй силой. А при непосредственном контакте он сможет репрограммировать другие порочные кристаллы. И таким образом, если в их мире появится другая порочная амигдала, исправленный кристалл можно будет использовать для ее обезвреживания.
— Домо. — Благодарю тебя.
Он уже снова готов был продолжать рассказ, когда Сакума Киохиде кивком головы отпустил присутствующих. Его советники как один качнулись и перенеся вес своих тел на носки, поднялись на ноги. Затем они стали церемонно кланяться и пятиться к выходу из зала для аудиенций. Хайдену же Стрейкеру он сделал знак остаться.
Когда они остались вдвоем, Сакума Хиденага приложил палец к губам и сказал:
— Понимаете ли вы природу моей власти, мистер Стрейкер? — Он указал рукой вслед только что отпущенным им придворным. — Официально они все еще вассалы моего отца, но посмотрите как они меня слушаются. На самом деле, еще год назад ни один из них и шагу бы не ступил, чтобы спасти мою жизнь, поскольку тогда я еще не был властен над ними. Любой из них не задумываясь убил бы меня если бы решил, что это пойдет ему на пользу. А вот теперь они следуют за мной, как стая утят.
Хайден Стрейкер ничего не ответил и Сакума Киохиде устало вздохнул. Затем голос его вновь окреп.
— Теперь поговорим более подробно. Откуда вы узнали всю эту историю?
— Ее рассказывали моему отцу, — солгал Хайден. — А отец рассказал ее мне.
— Позвольте вас поздравить. Она получилась довольно… занятной, и складной, а чего еще можно требовать от сказки? Однако, слова это всего лишь слова — они подобны дождю падающему в морские воды. Вы согласны?
— Нет, ваше превосходительство. С моей точки зрения слова — это инструмент. И оружие. При необходимости они могут придавать форму вещам, как это делают строители возводящие здание, или определять события как воины.
— Мы здесь на Эдо люди непростые. Мы не можем позволить себе роскошь доверчивости, независимо от того, насколько глубоко почитаем наше героическое прошлое. Все происходит очень быстро и вскоре мне придется заняться государственными делами. — Он кашлянул, деликатно прикрыв рот ладонью. — Одним словом, разве вы не собирались преподнести кристалл вассалу моего отца Хидеки Рюдзи, префекту Кюсю с тем, чтобы дать ему возможность свергнуть моего отца и самому стать сёгуном?
Искушение согласиться со словами Сакумы Киохиде было почти непреодолимым. У Хайдена было такое впечатление, будто на него вдруг снизошел сверкающий столб ясного света и он почувствовал себя очень глупым и совершенно голым, но у него хватило природной осторожности, чтобы продолжать придерживаться своей истории. Он ответил:
— Она действительно была предложена Хидеки Рюдзи-саме, но лишь с тем, чтобы он имел возможность преподнести ее вам.
— И вы преподнесли ее ему? Она стала его собственностью?
— Я отдал ее ему.
— В таком случае почему же вы не преподнесли ее мне через его сына? Скажу вам честно: я ожидал, что ее преподнесет мне Синго-сан. Почему в качестве посредника Хидеки выбрал именно вас?
Он облизнул пересохшие губы и очертя голову ринулся навстречу опасности.
— Совершенно верно, Синго-сану действительно было поручено использовать кристалл в качестве рычага. Ему было приказано выторговать за него Мияконодзё: Эдо в обмен на то, чтобы его отец продолжал оставаться даймё Осуми.
— В таком случае выходит, что вы украли кристалл?
Он помолчал, затем нехотя ответил:
— Да. Поскольку Хидеки Синго-сан никогда не собирался преподносить кристалл вам. Только я был готов сделать это…
Сакума Киохиде фыркнул.
— Вот как! Так значит это вы послали мне ионный ключ?
— Прошу прощения, ваше превосходительство?
На сей раз неуверенность послышалась уже в голосе Сакумы Хиденаги. Он поднял крошечный цилиндрик висящий на цепочке.
— Разве это ключ не от вашей шкатулки?
Хайден Стрейкер уставился сначала на ключ, затем — на массивную, богато изукрашенную шкатулку из лакированного плекса, и снова на ионный ключ.
— Ах да, конечно.
Проклятье, в отчаянии думал он, наконец сообразив в чем дело. Очевидно это ключ к китайской шкатулке. Наверняка. Как же я сам не сообразил? Ведь шкатулка заперта и защищена. А ведь я совершенно не подумал о ключе или о том где он. Должно быть Ясуко послала его наследнику анонимно. Тут в душу его закралось подозрение. Почему же она не упомянула об этом? Наверное у нее было слишком мало времени. Ведь мы встретились буквально мельком, она только и успела что передать мне шкатулку и велеть мне взять ее с собой на встречу с Сакумой Киохиде. Но даже и в этом случае, как она могла забыть о такой важной вещи?
— Прошу вас, мистер Стрейкер, сделайте одолжение — не нужно принимать меня за дурака в моем же собственном доме.
— Ваше превосходительство, — сказал Хайден Стрейкер с трудом встречаясь с собеседником взглядом. — На самом деле ключа не было. Я очень рад, что он оказался у вас, хотя и не могу сказать каким образом.
— Почему вы это делаете? Что вы рассчитываете получить от меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181