Наконец все остановились и вперед вышел чиновник. Барабаны тут же смолкли, слышался только плач.
Чиновник принялся зачитывать обвинение, а Ясуко с ужасом наблюдала за происходящим.
— Что это? — спросил Хайден, поскольку на расстоянии не мог разобрать слов.
— Сейдотоку, — выдохнула она, не отрывая взгляда от все увеличивающейся толпы внизу.
Это слово ему ничего не говорило.
— Сейдотоку? А что это такое?
— Слушайте. Сейчас девушке читают приговор за совершенное ею преступление.
Он наклонился вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Они мучали бьющуюся в истерике женщину, читая ей какой-то официальный документ. Толпа все прибывала. Люди возбужденно переговаривались, явно негодуя, затем и без того уже охрипшая женщина снова начала отчаянно рыдать.
— А что она такого совершила? — спросил он.
— Ее обвинили в нарушении закона сейдотоку, — повторила она упавшим голосом. — Свидетелей не было, и ее слова были против его слов, но, поскольку она женщина, ее показания были сочтены менее правдивыми.
— Вы хотите сказать, что ее обвинили в лжесвидетельстве?
— Нет, Хайден Стрейкер. Вовсе не в лжесвидетельстве.
— Она самурайка?
— Да. Причем первого ранга. И поступила она очень глупо. Погубила саму себя, свою семью и опозорила свой ранг.
Послышалось какое-то звяканье. Рыдания молодой женщины стали громче. Она невидящим взором уставилась на толпу. Голова несчастной была непокрыта, плечи безвольно поникли, а руки плетьми свисали плетьми по бокам. Теперь она уже не кричала, а подвывала как маленький ребенок, выведший родителей из себя и получивший взбучку. Затем она вдруг страшно вскрикнула, а потом заплакала еще громче, как будто взбешенный родитель отвесил ей еще шлепок. Но Хайден Стрейкер видел, что подвывания сменились громким плачем вовсе не из-за полученного шлепка.
Он увидел как с несчастной сорвали одежду, а тем временем чиновник, наконец дочитавший приговор, видимо начал что-то выговаривать ей за неподобающее поведение.
— Господи! Да они же раздевают ее!
— Это тоже часть наказания за ее преступление.
Он с ужасом наблюдал за происходящим внизу во все глаза как вдруг какой-то здоровенный детина одним ударом свалил женщину на землю. Хайден даже дернулся, будто на себе ощутив боль от удара. Когда же жертва попыталась уползти прочь, ревущая толпа окружила ее полумесяцем ненависти и, медленно наступая, погнала к подножию стены как загонщики, смыкающиеся вокруг избранной ими добычи.
«Я должен что-то сделать», — подумал Хайден. Он крикнул им, чтобы они остановились. Он кричал до тех пор пока не охрип. Но его криков никто не слышал, а если и слышали, то попросту игнорировали. Остановить толпу не было никакой возможности. С этих высоких стен попасть на площадь удалось бы только спустившись вниз и выйдя через главные ворота. Когда он понял что совершенно бессилен что-либо сделать, в животе у него как будто затянулся какой-то ужасный тугой узел.
Несколько минут, пока с нее срывали одежду, он стоял будто парализованный происходящим. Теперь из носа у нее текла кровь, в крови были и волосы и тело, крупные капли крови капали на землю. Выхода у нее не оставалось. Она снова начала кричать и в отчаянии попыталась прорваться сквозь толпу своих мучителей, но ее отшвырнули назад. Она еще пыталась уклоняться и защищаться от ударов руками. Но вскоре силы оставили ее. Тогда вперед вышел огромный стражник и вытащил необычайно длинный меч. Еще два стражника взяли ее за руки и толпа придвинулась так близко, что чиновнику даже пришлось приказать им отодвинуться подальше. Толпа окружила ее кольцом и заслонила от Хайдена. Он видел только как меч взлетел и, сверкнув, опустился вниз. Толпа издала стон удовлетворения.
Когда все кончилось, Хайден Стрейкер дико взглянул на Ясуко. Голос он почти сорвал. Ему казалось, что его вот-вот вырвет.
— Это же варварство!
— Это закон. Наказание, предусмотренное за подобное преступление. — Она говорила еле слышно и, казалось, вот-вот умолкнет.
— В таком случае, это варварский закон! Что же она, во имя Господа, такого совершила, чтобы заслужить такую страшную смерть?
Она коснулась его руки, ласково сжала ее. Лицо ее было исполнено жалости. На глазах стояли слезы.
— Ее преступлением была супружеская измена, Хайден-сан. А наказанием за нее является смерть.
9
Аркали, отправившаяся вслед за комендантом Форт-Бейкера Люкой Роханом с мостика космической станции на экскурсию в кольцо, снова начала терять надежду. Позади них остались светящиеся экраны сканеров, за которыми постоянно сидели операторы-американцы, поскольку все члены экипажа родом с Осуми давным-давно вернулись на родную планету. Она внезапно поразилась собственной энергичности. Вопреки всему они-таки попали сюда, хотя, по-видимому, и напрасно. Хайдена на станции не оказалось.
Рохан был весьма странным человеком. В свои пятьдесят с чем-то лет он, несмотря на необычайную худобу, явно был исключительно сильным человеком. Голова с заросшими щетиной щеками, чуть слабоватым подбородком то и дело поворачивалась то в одну, то в другую сторону на тонкой петушиной шее, повязанной когда-то белым шейным платком. Венчала голову невероятно засаленная фуражка, исключительно гармонировавшая с вытертым до блеска кителем. Впрочем, на этом богом забытом форпосте Американо все казалось каким-то выцветшим, засаленным и грязным, поэтому Рохан не являлся исключением.
— Пошли, пошли, миз Хавкен. Вот сюда. Покажу вам наше кольцо, парк и то место, которое я теперь называю домом.
Она последовала за ним, пытаясь понять, что он за человек. Может быть метракоровское начальство назначило его на столь незавидный пост именно из-за его странностей? А может быть он стал таким как раз потому, что слишком долго безвылазно просидел в этом космическом дурдоме? Ей удалось кое-что узнать о Рохане. Несколько лет назад ему пришлось предстать перед метракоровским военным трибуналом, после чего он и был сослан сюда. Интересно, какое преступление он совершил? Судя по его поведению, это могло быть что угодно.
Он провел ее по прозрачному туннелю — головокружительно открытому космическому коридору, ведущему к кольцу и парку. Здесь, в этом озаренном звездами переходе были неправильно сбалансированы компенсаторы гравитации. Они создавали притяжение в одно «же» на уровне щиколоток, в три четверти — на уровне талии и в половину нормального — на уровне головы. Поэтому по пути Аркали и Рохан то и дело испытывали резкие резонансные перепады гравитации, вызывающие головокружение и тошноту.
Она старалась смотреть только на единственную линию, которую здесь можно было бы назвать горизонтом. Вдали была видна кристально-прозрачная труба — ярко освещенный плексовый тор с зеленым пейзажем внутри — медленно вращающаяся и связанная с фортом паутиной тонких плексовых спиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Чиновник принялся зачитывать обвинение, а Ясуко с ужасом наблюдала за происходящим.
— Что это? — спросил Хайден, поскольку на расстоянии не мог разобрать слов.
— Сейдотоку, — выдохнула она, не отрывая взгляда от все увеличивающейся толпы внизу.
Это слово ему ничего не говорило.
— Сейдотоку? А что это такое?
— Слушайте. Сейчас девушке читают приговор за совершенное ею преступление.
Он наклонился вперед, чтобы лучше видеть происходящее. Они мучали бьющуюся в истерике женщину, читая ей какой-то официальный документ. Толпа все прибывала. Люди возбужденно переговаривались, явно негодуя, затем и без того уже охрипшая женщина снова начала отчаянно рыдать.
— А что она такого совершила? — спросил он.
— Ее обвинили в нарушении закона сейдотоку, — повторила она упавшим голосом. — Свидетелей не было, и ее слова были против его слов, но, поскольку она женщина, ее показания были сочтены менее правдивыми.
— Вы хотите сказать, что ее обвинили в лжесвидетельстве?
— Нет, Хайден Стрейкер. Вовсе не в лжесвидетельстве.
— Она самурайка?
— Да. Причем первого ранга. И поступила она очень глупо. Погубила саму себя, свою семью и опозорила свой ранг.
Послышалось какое-то звяканье. Рыдания молодой женщины стали громче. Она невидящим взором уставилась на толпу. Голова несчастной была непокрыта, плечи безвольно поникли, а руки плетьми свисали плетьми по бокам. Теперь она уже не кричала, а подвывала как маленький ребенок, выведший родителей из себя и получивший взбучку. Затем она вдруг страшно вскрикнула, а потом заплакала еще громче, как будто взбешенный родитель отвесил ей еще шлепок. Но Хайден Стрейкер видел, что подвывания сменились громким плачем вовсе не из-за полученного шлепка.
Он увидел как с несчастной сорвали одежду, а тем временем чиновник, наконец дочитавший приговор, видимо начал что-то выговаривать ей за неподобающее поведение.
— Господи! Да они же раздевают ее!
— Это тоже часть наказания за ее преступление.
Он с ужасом наблюдал за происходящим внизу во все глаза как вдруг какой-то здоровенный детина одним ударом свалил женщину на землю. Хайден даже дернулся, будто на себе ощутив боль от удара. Когда же жертва попыталась уползти прочь, ревущая толпа окружила ее полумесяцем ненависти и, медленно наступая, погнала к подножию стены как загонщики, смыкающиеся вокруг избранной ими добычи.
«Я должен что-то сделать», — подумал Хайден. Он крикнул им, чтобы они остановились. Он кричал до тех пор пока не охрип. Но его криков никто не слышал, а если и слышали, то попросту игнорировали. Остановить толпу не было никакой возможности. С этих высоких стен попасть на площадь удалось бы только спустившись вниз и выйдя через главные ворота. Когда он понял что совершенно бессилен что-либо сделать, в животе у него как будто затянулся какой-то ужасный тугой узел.
Несколько минут, пока с нее срывали одежду, он стоял будто парализованный происходящим. Теперь из носа у нее текла кровь, в крови были и волосы и тело, крупные капли крови капали на землю. Выхода у нее не оставалось. Она снова начала кричать и в отчаянии попыталась прорваться сквозь толпу своих мучителей, но ее отшвырнули назад. Она еще пыталась уклоняться и защищаться от ударов руками. Но вскоре силы оставили ее. Тогда вперед вышел огромный стражник и вытащил необычайно длинный меч. Еще два стражника взяли ее за руки и толпа придвинулась так близко, что чиновнику даже пришлось приказать им отодвинуться подальше. Толпа окружила ее кольцом и заслонила от Хайдена. Он видел только как меч взлетел и, сверкнув, опустился вниз. Толпа издала стон удовлетворения.
Когда все кончилось, Хайден Стрейкер дико взглянул на Ясуко. Голос он почти сорвал. Ему казалось, что его вот-вот вырвет.
— Это же варварство!
— Это закон. Наказание, предусмотренное за подобное преступление. — Она говорила еле слышно и, казалось, вот-вот умолкнет.
— В таком случае, это варварский закон! Что же она, во имя Господа, такого совершила, чтобы заслужить такую страшную смерть?
Она коснулась его руки, ласково сжала ее. Лицо ее было исполнено жалости. На глазах стояли слезы.
— Ее преступлением была супружеская измена, Хайден-сан. А наказанием за нее является смерть.
9
Аркали, отправившаяся вслед за комендантом Форт-Бейкера Люкой Роханом с мостика космической станции на экскурсию в кольцо, снова начала терять надежду. Позади них остались светящиеся экраны сканеров, за которыми постоянно сидели операторы-американцы, поскольку все члены экипажа родом с Осуми давным-давно вернулись на родную планету. Она внезапно поразилась собственной энергичности. Вопреки всему они-таки попали сюда, хотя, по-видимому, и напрасно. Хайдена на станции не оказалось.
Рохан был весьма странным человеком. В свои пятьдесят с чем-то лет он, несмотря на необычайную худобу, явно был исключительно сильным человеком. Голова с заросшими щетиной щеками, чуть слабоватым подбородком то и дело поворачивалась то в одну, то в другую сторону на тонкой петушиной шее, повязанной когда-то белым шейным платком. Венчала голову невероятно засаленная фуражка, исключительно гармонировавшая с вытертым до блеска кителем. Впрочем, на этом богом забытом форпосте Американо все казалось каким-то выцветшим, засаленным и грязным, поэтому Рохан не являлся исключением.
— Пошли, пошли, миз Хавкен. Вот сюда. Покажу вам наше кольцо, парк и то место, которое я теперь называю домом.
Она последовала за ним, пытаясь понять, что он за человек. Может быть метракоровское начальство назначило его на столь незавидный пост именно из-за его странностей? А может быть он стал таким как раз потому, что слишком долго безвылазно просидел в этом космическом дурдоме? Ей удалось кое-что узнать о Рохане. Несколько лет назад ему пришлось предстать перед метракоровским военным трибуналом, после чего он и был сослан сюда. Интересно, какое преступление он совершил? Судя по его поведению, это могло быть что угодно.
Он провел ее по прозрачному туннелю — головокружительно открытому космическому коридору, ведущему к кольцу и парку. Здесь, в этом озаренном звездами переходе были неправильно сбалансированы компенсаторы гравитации. Они создавали притяжение в одно «же» на уровне щиколоток, в три четверти — на уровне талии и в половину нормального — на уровне головы. Поэтому по пути Аркали и Рохан то и дело испытывали резкие резонансные перепады гравитации, вызывающие головокружение и тошноту.
Она старалась смотреть только на единственную линию, которую здесь можно было бы назвать горизонтом. Вдали была видна кристально-прозрачная труба — ярко освещенный плексовый тор с зеленым пейзажем внутри — медленно вращающаяся и связанная с фортом паутиной тонких плексовых спиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181