В ванную всунулся Энгел. Широко улыбнулся.
— Уютно тут у вас. Вижу, вы уже познакомились.
— Налей себе что-нибудь. Я сейчас приду.
— Хорошо, — и он исчез.
Я взял у нее полотенце.
— Ты тоже иди в бар.
Она скорчила гримаску.
— Я лишь хотела помочь вам одеться.
Я рассмеялся и подтолкнул ее к двери.
— Иди, Дорогуша. Я уже большой мальчик. Справлюсь сам.
Я нашел их у бара. Поздоровался с девушкой Энгела, наполнил себе бокал.
— Вы обедали?
Энгел покачал головой.
Я повернулся к девушкам.
— Где желаете отобедать?
— А нам могут принести еду сюда? — спросила Дорогуша.
— Конечно.
— Тогда зачем выходить на снег и мороз. Тут очень даже уютно. Мы можем поесть, покурить «травку», потрахаться.
Энгел рассмеялся.
— Что я вам говорил, босс? Она кого угодно сведет с ума.
Я смотрел на нее, снимая телефонную трубку.
— Возможно, — Дорогуша начала краснеть, и тут же телефонистка вежливо осведомилась, что мне нужно. — Соедините меня с бюро обслуживания.
Бифштексы оказались вполне съедобными, потом Энгел заговорил было о делах, но я сразу остановил его.
— Завтра. Время еще есть.
Официант укатил столик с грязной посудой, и в комнате повисла тишина. Энгел встал.
— Пошли, Фейт. Нам пора.
Я и не пытался их остановить. Они ушли, Дорогуша осталась. Мы долго смотрели друг на друга.
— Не понимаю, с чего такой напор, — прервал л молчание.
— Может, вы мне нравитесь, — улыбнулась она.
— С чего бы это?
— Длинная история, — она поднялась и направилась в спальню. — Когда-нибудь я ее расскажу.
Глава 3
Я сидел в баре и пил виски. Настроение было хуже некуда. Не хотелось шевелить даже пальцем. Прошло, наверное, полчаса, прежде чем она вновь появилась в гостиной.
— Эй, — позвала она с порога. — Ты собираешься пить всю ночь?
Я повернулся. Из одежды на ней остались только сапоги. Соски она окрасила в пурпур, под цвет обуви.
Она улыбнулась.
— Нравится?
— Во всяком случае, оригинально.
— Это помада. Я втерла ее в соски. Очень щекотно, — она вошла в гостиную, сунула в рот сигаретку.
Я дал ей прикурить. По комнате поплыл едкий запах марихуаны.
— Хотите затянуться? — спросила она.
Молча я взял у нее сигарету. Набрал полные легкие дыма. И ничего не почувствовал.
Она отняла у меня сигарету.
— Да у тебя, я вижу, глубокая депрессия.
Я не ответил.
— Может, мне уйти?
Я задумался, затем покачал головой.
— Нет.
Она вновь затянулась. Глаза у нее начали темнеть.
— Ты только и будешь, что смотреть на меня? — она уже тянула слова.
— Возможно.
Она покивала.
— Ладно, пусть будет, как ты хочешь. — она пересекла гостиную, включила проигрыватель. — Ты не будешь возражать, если я потанцую?
Я улыбнулся.
— Разумеется, нет.
Она уже раскачивалась в такт музыке. Опять затянулась, отдала сигарету мне. Я сидел на высоком стуле у стойки бара и смотрел, как она плавно скользит по ковру, выключая все лампы. Гостиная погрузилась в полумрак, гореть осталась лишь подсветка зеркала. Я вдавил окурок в пепельницу, наполнил бокал, наблюдая за ее отражением в зеркале.
Танцевала она с полузакрытыми глазами, поглаживая низ живота. Остановилась. Глаза ее широко раскрылись, ноги задрожали.
— Стив! — воскликнула она и упала на колени.
Посмотрела на меня снизу вверх, на ее губах заиграла легкая улыбка.
— Я сумасшедшая, правда?
Я покачал головой.
— Разве так получают оргазм?
— У каждого свои причуды.
Она поднялась.
— Мне надо в ванную.
Я повернулся к стойке. Странная смесь запахов наполняла гостиную. Женщина, марихуана, виски. Я взялся за бокал.
— Налейте и мне, — разорвал тишину ее голос.
Я повернулся. На этот раз она вышла полностью одетая. Я бросил в бокал льда, плеснул виски.
Она взяла его.
— За ваше здоровье, — выпила залпом и направилась в прихожую.
Надела шубку, посмотрела на меня.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил я.
Дверь за ней закрылась, а я так и сидел с бокалом в руке. Потом зазвонил телефон. Я взял трубку.
— Я забыла вам кое-что сказать, — она говорила из вестибюля.
— Что же, Дорогуша?
— Я вас люблю, — и повесила трубку.
В ту ночь я грезил. Так случалось каждый раз, когда я ночевал в этой квартире. Я ощущал присутствие Барбары. Наверное, Сэм давал мне дельный совет — переехать в другое место.
Но я его не послушал, а потому по ночам ко мне приходила Барбара. Мы были очень близки, но она ушла туда, откуда нет возврата.
Я метался по кровати и гнал от себя сон. Один раз я открыл женщине душу, но ничем хорошим это не кончилось. Повторять ту же ошибку я не собирался.
Пусть остается все, как есть. Легкие увлечения, и ничего более. Никаких чувств. Вход и выход свободный. И нет вины за то, что у тебя есть другие дела и думаешь ты об ином.
Но я все еще помнил, что с Барбарой мне было хорошо как ни с кем. Не просто хорошо, изумительно. Но счастье сменилось болью.
Хватит! Я гнал прочь грезы и пытался заснуть. Но вместо этого передо мной возникла танцующая Дорогуша. Только на этот раз с лицом Барбары и ее улыбкой. Я потянулся к Барбаре, но она исчезла. Я сел, вглядываясь в темноту.
Темная, пустая спальня. Я слез с кровати, достал из аптечки флакон с таблетками снотворного, проглотил одну, запил водой. И провалился в сон, едва моя голова коснулась подушки.
Разбудил меня телефонный звонок. Еще окончательно не проснувшись, я взял трубку.
Энгел звонил из вестибюля.
— На дверной звонок ты не реагировал. Поэтому я спустился вниз и позвонил по телефону.
— Заходи, — я нажал на рычаг, отпустил его, а когда в трубке раздался голос телефонистки, попросил соединить меня с бюро обслуживания и заказал завтрак. Затем дотащился до ванной, умылся холодной водой.
Энгела снедало любопытство, но от вопросов он воздержался. А я не собирался делиться с ним подробностями прошедшего вечера. Выпил кофе, и мы перешли к делу.
Он поработал на славу. Выложил мне все: рейтинг передач, затраты, возможные варианты выхода из кризиса.
Чувствовалась в нем жесткость, ясность ума, честолюбие.
Слушая Энгела, я начал понимать что к чему. Энгел, к сожалению, видел лишь то, что лежало на поверхности.
А в глубине Синклер успел замутить воду. А потому показал моему помощнику лишь то, что хотел.
Раскладка получалась простая. Тематические выпуски отбирали у нас два вечера в месяц. Поначалу все, даже спонсоры, гордились передачей. Еще бы, ее высоко оценили критики. Но потом пришли выборки Нельсена.
И гордость склонилась перед рейтингом. Другого быть и не могло. Рейтинг напрямую связан с эффективностью рекламы, то есть с популярностью товара. Вот тут начались поиски. Как выйти из этой щекотливой ситуации, сохранив лицо. Вину за провал, естественно, возложили на зрителей. В конце концов именно они переключали свои телевизоры на другие каналы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82