А вот до мужа это не доходит. Хвастается: «Клянусь, что не умру ни в коем случае».
— Странно как-то.
— Какое там «как-то». Очень даже странно. Он говорит, что лучше класть деньги в банк, чем вносить страховые взносы.
— У вас есть сбережения?
— Да откуда они у нас? Он совсем не думает, что будет, когда он умрет. Ему все равно.
— Да, это плохо. Интересно, почему он такой? Таких нет даже среди его приятелей.
— И не может быть другого такого. Он уникум.
— Хорошо бы попросить Судзуки-сана, чтобы он усовестил дядю. Было бы хорошо, если бы дядя стал таким же спокойным и мягким человеком, как Судзуки-сан.
— Ну, знаешь, Судзуки-сан у нас доверием не пользуется.
— Все не как у людей! Тогда нужно попросить этого, как его… Ну, он такой всегда спокойный…
— Яги Докусэн-сан?
— Да, да, Яги-сан.
— Одно время муж очень восхищался этим Яги, но знаешь, вчера к нам заходил Мэйтэй и очень ругал его, так что теперь, я думаю, бесполезно просить Яги поговорить с мужем.
— Ничего страшного. Уж если Яги так спокоен и горд, он сумеет уговорить дядю… Недавно он читал лекцию у нас в гимназии.
— Кто? Яги-сан?
— Да.
— Что, разве Яги-сан преподает в твоей гимназии?
— Нет, он не преподаватель. Но его пригласили прочитать лекцию на собрании «Общества благородных девиц».
— И как, интересно было?
— М-м… Да нет, не особенно. Знаете, у этого сэнсэя длиннющая физиономия да еще козлиная борода. Только поэтому все слушали его с восхищением и не спускали с него глаз.
— О чем же он вам рассказывал?
В эту минуту в столовую с шумом ворвались дети. Видимо, они играли на пустыре и услыхали голос гостьи.
— Юкиэ-сан здесь! Юкиэ-сан! — радостно завопили двое старших.
— Не шумите так, — сказала хозяйка, складывая шитье. — Садитесь и слушайте, сейчас Юкиэ-сан будет рассказывать очень интересные вещи.
— Юкиэ-сан, а про что вы будете рассказывать? — осведомилась Тонко. — Я очень люблю, когда рассказывают.
— Сказку про зайца и барсука? — спросила Сунко. Малышка тоже завопила: «Скаска! Скаска!» — и протиснулась вперед, расталкивая сестер. Это вовсе не означало, что она собиралась слушать. Нет, она собиралась рассказывать сама.
— Сейчас малышка опять заведет, — хихикнула Тонко.
— Ты потом, когда расскажет Юкиэ-сан, — попыталась воспротивиться хозяйка.
— Нет, я! Нет, я! — заорала малышка.
— Хорошо, хорошо, малышка, рассказывай, — скромно уступила Юкиэ-сан.
— Мыска-мыска… сла туда…
— О, как интересно. А дальше?
— Я на поле лис косила…
— Как ты хорошо рассказываешь!
— Еси падесь с нами, будес месать…
— Не «падесь», а «пойдешь»… — попробовала было поправить ее Тонко, но малышка мигом поставила ее на место одним словом: «Дула!» Впрочем, ее перебили, и продолжать она больше не могла. Маленький тиран сдался и замолчал.
— Яги-сан рассказал такую историю, — начала наконец Юкиэ-сан. — В древние времена на одном перекрестке стоял огромный каменный идол. На дорогах было бойкое движение, и идол страшно мешал лошадям и телегам. Тогда жители всей округи собрались и стали совещаться, как отодвинуть идола в сторону…
— Что, он рассказывал действительную историю?
— Не знаю, об этом он ничего не говорил. И вот когда они совещались, самый могучий в округе силач выступил вперед и сказал, что он это мигом сделает. Он засучил рукава и принялся за работу. Но идол даже не дрогнул.
— Наверное, был очень тяжелый.
— Да… Когда силач изнемог, махнул рукой и ушел домой, жители опять принялись совещаться. Тогда взял слово самый умный в округе человек и сказал: «Поручите это дело мне». Он поставил перед идолом полную коробку сладостей и стал манить его к себе. Он думал, что идол сладкоежка и непременно поддастся обману. Но идол по-прежнему не двинулся с места. «Так не годится», — подумал умный человек и поставил перед идолом бутылку сакэ и рюмку. «Если хочешь выпить, — сказал он, — передвинься сюда». Но идол опять не двинулся.
— Юкиэ-сан, а идолы тоже едят? — спросила Тонко.
— Хочу сладостей, — сказала Сунко.
— Потерпев две неудачи, умный человек принес множество фальшивых денег и снова принялся соблазнять идола. И, представьте себе, не помогло даже это. Вот как был упрям идол.
— Да, совсем как твой дядя.
— Похож на дядю, правда? В конце концов умный человек махнул рукой и тоже оставил идола в покое. Тогда за дело взялся один большой мошенник. «Будьте спокойны, — заявил он, — я передвину его».
— И что же он делал, этот мошенник?
— Вот это и интересно. Сначала он переоделся полицейским и даже приклеил себе усы. Он подошел к идолу и крикнул: «Эй, немедленно передвинься, иначе тебе будет плохо! С полицией шутки плохи!» Но разве в наше время кто-нибудь попадется на такую удочку?
— Да, конечно. Ну, а идол?
— И не подумал передвинуться. Ведь он же как дядя!
— Ну, не говори. Дядя очень боится полиции.
— Это с его-то физиономией? Да и вообще полиции нечего бояться. И идол тоже никакого внимания на мошенника не обратил. Тогда мошенник рассердился, сбросил полицейскую форму, выкинул фальшивые усы и переоделся богачом. Он скорчил такую же мину, какая обычно бывает у барона Ивасаки [149]. Смешно, правда?
— А какая мина у Ивасаки?
— Да такая, высокомерная. И вот он, не говоря ни слова, только попыхивая огромной сигарой, принялся расхаживать возле идола.
— Зачем?
— Чтобы одурманить его.
— Очень похоже на анекдоты уличного рассказчика. И что, одурманил он идола?
— Какое там одурманил! Идол ведь каменный! Мошеннику лучше бы отступиться, да не тут-то было, он взял и переоделся великим князем. Дурак, правда?
— В те времена тоже существовали их высочества?
— Наверное. Во всяком случае, так рассказывал Яги-сан. Он говорил, что мошенник переоделся именно великим князем. Ужас какой-то. Во-первых, это оскорбление величества. Мошенник, а туда же…
— А каким великим князем он переоделся?
— Не знаю. Но все равно, это оскорбление.
— М-да…
— Но и великому князю ничего не удалось сделать. Мошеннику пришлось признать, что одолеть идола он не в состоянии.
— Давно бы так.
— Да… Заодно следовало бы отправить его на каторгу… Снова окрестные жители собрались на совет, но теперь уже не нашлось желающих передвинуть идола.
— И на этом дело кончилось?
— Нет, есть продолжение. В конце концов наняли рикш и всяких бродяг, чтобы они и днем и ночью шумели вокруг идола.
— Пришлось им, бедняжкам, потрудиться.
— Да, потрудиться пришлось немало, но все равно ничего не получилось. Такой был упрямый идол.
— А потом что было? — полюбопытствовала Тонко.
— Потом? Несмотря на шум и крики, раздававшиеся с утра и до утра, ничего не получилось. В конце концов всем стало это надоедать. Только рикши и хулиганы продолжали с удовольствием шуметь. Ведь они получали поденно…
— Юкиэ-сан, а что такое «поденно»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
— Странно как-то.
— Какое там «как-то». Очень даже странно. Он говорит, что лучше класть деньги в банк, чем вносить страховые взносы.
— У вас есть сбережения?
— Да откуда они у нас? Он совсем не думает, что будет, когда он умрет. Ему все равно.
— Да, это плохо. Интересно, почему он такой? Таких нет даже среди его приятелей.
— И не может быть другого такого. Он уникум.
— Хорошо бы попросить Судзуки-сана, чтобы он усовестил дядю. Было бы хорошо, если бы дядя стал таким же спокойным и мягким человеком, как Судзуки-сан.
— Ну, знаешь, Судзуки-сан у нас доверием не пользуется.
— Все не как у людей! Тогда нужно попросить этого, как его… Ну, он такой всегда спокойный…
— Яги Докусэн-сан?
— Да, да, Яги-сан.
— Одно время муж очень восхищался этим Яги, но знаешь, вчера к нам заходил Мэйтэй и очень ругал его, так что теперь, я думаю, бесполезно просить Яги поговорить с мужем.
— Ничего страшного. Уж если Яги так спокоен и горд, он сумеет уговорить дядю… Недавно он читал лекцию у нас в гимназии.
— Кто? Яги-сан?
— Да.
— Что, разве Яги-сан преподает в твоей гимназии?
— Нет, он не преподаватель. Но его пригласили прочитать лекцию на собрании «Общества благородных девиц».
— И как, интересно было?
— М-м… Да нет, не особенно. Знаете, у этого сэнсэя длиннющая физиономия да еще козлиная борода. Только поэтому все слушали его с восхищением и не спускали с него глаз.
— О чем же он вам рассказывал?
В эту минуту в столовую с шумом ворвались дети. Видимо, они играли на пустыре и услыхали голос гостьи.
— Юкиэ-сан здесь! Юкиэ-сан! — радостно завопили двое старших.
— Не шумите так, — сказала хозяйка, складывая шитье. — Садитесь и слушайте, сейчас Юкиэ-сан будет рассказывать очень интересные вещи.
— Юкиэ-сан, а про что вы будете рассказывать? — осведомилась Тонко. — Я очень люблю, когда рассказывают.
— Сказку про зайца и барсука? — спросила Сунко. Малышка тоже завопила: «Скаска! Скаска!» — и протиснулась вперед, расталкивая сестер. Это вовсе не означало, что она собиралась слушать. Нет, она собиралась рассказывать сама.
— Сейчас малышка опять заведет, — хихикнула Тонко.
— Ты потом, когда расскажет Юкиэ-сан, — попыталась воспротивиться хозяйка.
— Нет, я! Нет, я! — заорала малышка.
— Хорошо, хорошо, малышка, рассказывай, — скромно уступила Юкиэ-сан.
— Мыска-мыска… сла туда…
— О, как интересно. А дальше?
— Я на поле лис косила…
— Как ты хорошо рассказываешь!
— Еси падесь с нами, будес месать…
— Не «падесь», а «пойдешь»… — попробовала было поправить ее Тонко, но малышка мигом поставила ее на место одним словом: «Дула!» Впрочем, ее перебили, и продолжать она больше не могла. Маленький тиран сдался и замолчал.
— Яги-сан рассказал такую историю, — начала наконец Юкиэ-сан. — В древние времена на одном перекрестке стоял огромный каменный идол. На дорогах было бойкое движение, и идол страшно мешал лошадям и телегам. Тогда жители всей округи собрались и стали совещаться, как отодвинуть идола в сторону…
— Что, он рассказывал действительную историю?
— Не знаю, об этом он ничего не говорил. И вот когда они совещались, самый могучий в округе силач выступил вперед и сказал, что он это мигом сделает. Он засучил рукава и принялся за работу. Но идол даже не дрогнул.
— Наверное, был очень тяжелый.
— Да… Когда силач изнемог, махнул рукой и ушел домой, жители опять принялись совещаться. Тогда взял слово самый умный в округе человек и сказал: «Поручите это дело мне». Он поставил перед идолом полную коробку сладостей и стал манить его к себе. Он думал, что идол сладкоежка и непременно поддастся обману. Но идол по-прежнему не двинулся с места. «Так не годится», — подумал умный человек и поставил перед идолом бутылку сакэ и рюмку. «Если хочешь выпить, — сказал он, — передвинься сюда». Но идол опять не двинулся.
— Юкиэ-сан, а идолы тоже едят? — спросила Тонко.
— Хочу сладостей, — сказала Сунко.
— Потерпев две неудачи, умный человек принес множество фальшивых денег и снова принялся соблазнять идола. И, представьте себе, не помогло даже это. Вот как был упрям идол.
— Да, совсем как твой дядя.
— Похож на дядю, правда? В конце концов умный человек махнул рукой и тоже оставил идола в покое. Тогда за дело взялся один большой мошенник. «Будьте спокойны, — заявил он, — я передвину его».
— И что же он делал, этот мошенник?
— Вот это и интересно. Сначала он переоделся полицейским и даже приклеил себе усы. Он подошел к идолу и крикнул: «Эй, немедленно передвинься, иначе тебе будет плохо! С полицией шутки плохи!» Но разве в наше время кто-нибудь попадется на такую удочку?
— Да, конечно. Ну, а идол?
— И не подумал передвинуться. Ведь он же как дядя!
— Ну, не говори. Дядя очень боится полиции.
— Это с его-то физиономией? Да и вообще полиции нечего бояться. И идол тоже никакого внимания на мошенника не обратил. Тогда мошенник рассердился, сбросил полицейскую форму, выкинул фальшивые усы и переоделся богачом. Он скорчил такую же мину, какая обычно бывает у барона Ивасаки [149]. Смешно, правда?
— А какая мина у Ивасаки?
— Да такая, высокомерная. И вот он, не говоря ни слова, только попыхивая огромной сигарой, принялся расхаживать возле идола.
— Зачем?
— Чтобы одурманить его.
— Очень похоже на анекдоты уличного рассказчика. И что, одурманил он идола?
— Какое там одурманил! Идол ведь каменный! Мошеннику лучше бы отступиться, да не тут-то было, он взял и переоделся великим князем. Дурак, правда?
— В те времена тоже существовали их высочества?
— Наверное. Во всяком случае, так рассказывал Яги-сан. Он говорил, что мошенник переоделся именно великим князем. Ужас какой-то. Во-первых, это оскорбление величества. Мошенник, а туда же…
— А каким великим князем он переоделся?
— Не знаю. Но все равно, это оскорбление.
— М-да…
— Но и великому князю ничего не удалось сделать. Мошеннику пришлось признать, что одолеть идола он не в состоянии.
— Давно бы так.
— Да… Заодно следовало бы отправить его на каторгу… Снова окрестные жители собрались на совет, но теперь уже не нашлось желающих передвинуть идола.
— И на этом дело кончилось?
— Нет, есть продолжение. В конце концов наняли рикш и всяких бродяг, чтобы они и днем и ночью шумели вокруг идола.
— Пришлось им, бедняжкам, потрудиться.
— Да, потрудиться пришлось немало, но все равно ничего не получилось. Такой был упрямый идол.
— А потом что было? — полюбопытствовала Тонко.
— Потом? Несмотря на шум и крики, раздававшиеся с утра и до утра, ничего не получилось. В конце концов всем стало это надоедать. Только рикши и хулиганы продолжали с удовольствием шуметь. Ведь они получали поденно…
— Юкиэ-сан, а что такое «поденно»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130