Но и в 12.00 в секторе «Изи-Ред» было неспокойно. Пулеметный огонь со склонов выездов «Е-3» и «Е-1» прекратился благодаря тому, что американцы, взбираясь на вершину, уничтожили ДОСы. Однако продолжалась стрельба минометов и артиллерии, хотя и не столь точная, как прежде. Десантники ликвидировали и передовые наблюдательные посты.
Начали поступать подкрепления, главным образом из 115-го полка. Его 1-й батальон, погруженный на ДССПЛС, высаживался в 11.00 бок о бок с судами, на которых находился 18-й полк. В 12.00 десантно-пехотные суда ДСП с двумя батальонами 18-го полка все еще курсировали в море у линии возможного отхода. Уже прошел час после высшей точки прилива, и отлив заметно усиливался. Для более тяжелых ДСП грозила опасность сесть на мель, поэтому войска перегружались с них на ДССПЛС. Немцы заметили маневр и перевели огонь на ДССПЛС. ДСП 490 не смог состыковаться с ДССПЛС. Его шкипер заметил другое десантное судно ДССК и предложил его капитану обменяться «грузами». Тот с удовольствием согласился: у него на борту находилось неимоверное количество взрывчатки.
Рядовой Элдон Вьех был водителем грузовика в штабной батарее 1-го артиллерийского дивизиона. На его ДСТ размещались семь грузовиков «двойка с половиной», напичканных снарядами. Высадка намечалась на 8.30, но и в 11.30 корабль все еще кружил в море вне досягаемости немецких орудий. Когда судно повернуло к берегу, в ДСТ, шедшее справа, ударил 88-мм снаряд. Шкипер ДСТ Вьех сделал полный разворот и направился обратно в Ла-Манш. После некоторых раздумий капитан снова двинулся к берегу, но попал под мощный артобстрел и повторил прежний маневр. В 12.00 к борту ДСТ подошел сторожевой катер, и контрольный офицер в мегафон прокричал:
— Капитан, веди судно к берегу! Вы уже дважды пытались это сделать и каждый раз возвращались. Идите и не возвращайтесь до тех пор, пока не разгрузитесь!
Отлив был в полном разгаре, но вода все еще накрывала заграждения. Вокруг рвались снаряды. Шкипер подошел к прибою настолько близко, насколько у него хватило смелости. Судно все равно находилось довольно далеко от берега. Капитан приказал опустить рампу. Лейтенант, командир Вьех, запротестовал:
— Подведите нас ближе!
— Убирайтесь! — ответил шкипер.
С рампы сошел первый грузовик и сразу же погрузился в воду, которая захлестнула выхлопную трубу.
— Подведите нас ближе! — снова потребовал лейтенант.
— Убирайтесь! — ответил шкипер. — Мне надо вас высадить и вернуться в море!
Один за другим грузовики нырнули в воду и затонули. Водители выпрыгнули, надули свои спасательные пояса и поплыли к берегу. Когда Вьех выбрался из прибоя, раздался свист снаряда. Он скатился в воронку: «Меня сильно тряхануло взрывом. Мне стало страшно, и я заплакал. Друзья оттащили меня за борт горевшего судна. Казалось, что я плакал несколько часов. По крайней мере до тех пор, пока у меня не иссякли слезы. Тогда я взял себя в руки».
Слева от Вьех, у начала выезда «Е-3», немцы вели огонь по пляжам из ДОСов. Он видел, как к ним направились два бульдозера и завалили ДОСы песком: «В один из бульдозеров попал снаряд. Бульдозериста буквально разнесло на куски». Вьех и другие водители из его отряда подобрали винтовки, карабины и стали пехотинцами: «Мы зарядили их и пошли вперед».
«Что касается слез, — заключает свой рассказ Вьех, — то с того дня я больше никогда не плакал. Мне иногда хотелось бы хорошенько выплакаться или от души посмеяться. Это мучит, но я просто не в состоянии выпускать свои эмоции наружу. И никогда не смогу это сделать».
Уже пять с половиной часов в секторе «Изи-Ред» высаживались батальоны 16-го, 18-го, 115-го и 116-го полков. Они практически ничего не достигли на выезде «Е-3» (к северу от Колевиля). Скопление техники на пляжах по-прежнему не поддавалось никакому регулированию. У дамбы и на самом берегу вповалку лежали тела убитых и раненых.
Но то, что представлялось катастрофой, на самом деле ею не было. Хотя обстановка оставшись тяжелой, она постепенно улучшалась, особенно на выезде «Е-1». Решительные действия Споддинга и Доусона нейтрализовали фортификации на его восточной стороне. На западных склонах огневые позиции противника эффективно сдерживала рота «М» 116-го полка. Бульдозеры проделали проход через дюны и готовили выезд к передвижению боевой техники.
Самое главное, что роты «Е», «И» и «Г» 16-го полка создали плацдарм между выездами «Е-1» и «Е-3» и шло сражение за Колевиль. По правому флангу пять рот 116-го полка заняли вершины между «Д-3» и «Е-1», а три роты 16-го полка овладели высотами на левой стороне выезда «Е-3».
В 13.09 Джероу смог передать Брэдли первые более или менее утешительные данные: «Войска твердо закрепились в секторах „Изи-Ред“, „Изи-Грик“, „Фокс-Ред“ и продвигаются вперед на высоты над скалами».
«Положение оставалось сложным, — писал позже Брэдли. — Но наши войска дюйм за дюймом захватывали побережье. И я запретил себе даже думать о том, чтобы уйти с „Омахи“.
Генерал-майор Чарлз Герхардт, командующий 29-й дивизией, подготовил доклад под названием «Боевые уроки и выводы дня „Д“. Он суммировал их в двух фразах: „Нельзя допускать любые сообщения о бедственных ситуациях на войне. ОНИ ВСЕГДА НЕВЕРНЫ“.
24. Борьба на плоскогорье
Вьервиль, Сен-Лоран и Колевиль
Джон Рааен, 22-летний капитан, командовавший штабной ротой 5-го батальона рейнджеров, был сыном армейского офицера. Он родился и вырос в Форт-Беннинге, в январе 1943 г. окончил Уэст-Пойнт и любил воинскую службу. Рааен прослужил 40 лет и участвовал в трех войнах. Он ушел в отставку в звании генерал-майора. «Я бы не променял ни один день своей военной жизни, — сказал в интервью генерал. — Случались и плохие времена, но они делали хорошие дни еще лучше».
6 июня 1944 г. в самом начале сражения Рааен усвоил первый военный урок: перепуганному солдату надо дать какое-нибудь конкретное задание, чтобы успокоить его нервы. Когда утром капитан поднялся на Вьервиль, он понял и другие важные вещи: нельзя доверять разведке и полагаться на данные о местности, пока не увидишь ее собственными глазами.
«Когда нам показывали карты и макеты Нормандии, — вспоминает Рааен, — мы все обратили внимание на живые изгороди, окружавшие поля. Они были такими же, как в Англии, — низкорослыми, компактными, вроде небольших барьеров, которые можно легко перепрыгнуть».
По аэрофотоснимкам нельзя было представить себе истинный размер французских живых изгородей. «Когда мы поднялись на плоскогорье, — говорит Рааен, — нам сразу стало ясно, что французские живые изгороди совершенно другие. Это — земляные насыпи высотой от двух до четырех метров, поросшие высоким густым кустарником, корни которого вылезают наружу. Сами насыпи уже являлись серьезным препятствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
Начали поступать подкрепления, главным образом из 115-го полка. Его 1-й батальон, погруженный на ДССПЛС, высаживался в 11.00 бок о бок с судами, на которых находился 18-й полк. В 12.00 десантно-пехотные суда ДСП с двумя батальонами 18-го полка все еще курсировали в море у линии возможного отхода. Уже прошел час после высшей точки прилива, и отлив заметно усиливался. Для более тяжелых ДСП грозила опасность сесть на мель, поэтому войска перегружались с них на ДССПЛС. Немцы заметили маневр и перевели огонь на ДССПЛС. ДСП 490 не смог состыковаться с ДССПЛС. Его шкипер заметил другое десантное судно ДССК и предложил его капитану обменяться «грузами». Тот с удовольствием согласился: у него на борту находилось неимоверное количество взрывчатки.
Рядовой Элдон Вьех был водителем грузовика в штабной батарее 1-го артиллерийского дивизиона. На его ДСТ размещались семь грузовиков «двойка с половиной», напичканных снарядами. Высадка намечалась на 8.30, но и в 11.30 корабль все еще кружил в море вне досягаемости немецких орудий. Когда судно повернуло к берегу, в ДСТ, шедшее справа, ударил 88-мм снаряд. Шкипер ДСТ Вьех сделал полный разворот и направился обратно в Ла-Манш. После некоторых раздумий капитан снова двинулся к берегу, но попал под мощный артобстрел и повторил прежний маневр. В 12.00 к борту ДСТ подошел сторожевой катер, и контрольный офицер в мегафон прокричал:
— Капитан, веди судно к берегу! Вы уже дважды пытались это сделать и каждый раз возвращались. Идите и не возвращайтесь до тех пор, пока не разгрузитесь!
Отлив был в полном разгаре, но вода все еще накрывала заграждения. Вокруг рвались снаряды. Шкипер подошел к прибою настолько близко, насколько у него хватило смелости. Судно все равно находилось довольно далеко от берега. Капитан приказал опустить рампу. Лейтенант, командир Вьех, запротестовал:
— Подведите нас ближе!
— Убирайтесь! — ответил шкипер.
С рампы сошел первый грузовик и сразу же погрузился в воду, которая захлестнула выхлопную трубу.
— Подведите нас ближе! — снова потребовал лейтенант.
— Убирайтесь! — ответил шкипер. — Мне надо вас высадить и вернуться в море!
Один за другим грузовики нырнули в воду и затонули. Водители выпрыгнули, надули свои спасательные пояса и поплыли к берегу. Когда Вьех выбрался из прибоя, раздался свист снаряда. Он скатился в воронку: «Меня сильно тряхануло взрывом. Мне стало страшно, и я заплакал. Друзья оттащили меня за борт горевшего судна. Казалось, что я плакал несколько часов. По крайней мере до тех пор, пока у меня не иссякли слезы. Тогда я взял себя в руки».
Слева от Вьех, у начала выезда «Е-3», немцы вели огонь по пляжам из ДОСов. Он видел, как к ним направились два бульдозера и завалили ДОСы песком: «В один из бульдозеров попал снаряд. Бульдозериста буквально разнесло на куски». Вьех и другие водители из его отряда подобрали винтовки, карабины и стали пехотинцами: «Мы зарядили их и пошли вперед».
«Что касается слез, — заключает свой рассказ Вьех, — то с того дня я больше никогда не плакал. Мне иногда хотелось бы хорошенько выплакаться или от души посмеяться. Это мучит, но я просто не в состоянии выпускать свои эмоции наружу. И никогда не смогу это сделать».
Уже пять с половиной часов в секторе «Изи-Ред» высаживались батальоны 16-го, 18-го, 115-го и 116-го полков. Они практически ничего не достигли на выезде «Е-3» (к северу от Колевиля). Скопление техники на пляжах по-прежнему не поддавалось никакому регулированию. У дамбы и на самом берегу вповалку лежали тела убитых и раненых.
Но то, что представлялось катастрофой, на самом деле ею не было. Хотя обстановка оставшись тяжелой, она постепенно улучшалась, особенно на выезде «Е-1». Решительные действия Споддинга и Доусона нейтрализовали фортификации на его восточной стороне. На западных склонах огневые позиции противника эффективно сдерживала рота «М» 116-го полка. Бульдозеры проделали проход через дюны и готовили выезд к передвижению боевой техники.
Самое главное, что роты «Е», «И» и «Г» 16-го полка создали плацдарм между выездами «Е-1» и «Е-3» и шло сражение за Колевиль. По правому флангу пять рот 116-го полка заняли вершины между «Д-3» и «Е-1», а три роты 16-го полка овладели высотами на левой стороне выезда «Е-3».
В 13.09 Джероу смог передать Брэдли первые более или менее утешительные данные: «Войска твердо закрепились в секторах „Изи-Ред“, „Изи-Грик“, „Фокс-Ред“ и продвигаются вперед на высоты над скалами».
«Положение оставалось сложным, — писал позже Брэдли. — Но наши войска дюйм за дюймом захватывали побережье. И я запретил себе даже думать о том, чтобы уйти с „Омахи“.
Генерал-майор Чарлз Герхардт, командующий 29-й дивизией, подготовил доклад под названием «Боевые уроки и выводы дня „Д“. Он суммировал их в двух фразах: „Нельзя допускать любые сообщения о бедственных ситуациях на войне. ОНИ ВСЕГДА НЕВЕРНЫ“.
24. Борьба на плоскогорье
Вьервиль, Сен-Лоран и Колевиль
Джон Рааен, 22-летний капитан, командовавший штабной ротой 5-го батальона рейнджеров, был сыном армейского офицера. Он родился и вырос в Форт-Беннинге, в январе 1943 г. окончил Уэст-Пойнт и любил воинскую службу. Рааен прослужил 40 лет и участвовал в трех войнах. Он ушел в отставку в звании генерал-майора. «Я бы не променял ни один день своей военной жизни, — сказал в интервью генерал. — Случались и плохие времена, но они делали хорошие дни еще лучше».
6 июня 1944 г. в самом начале сражения Рааен усвоил первый военный урок: перепуганному солдату надо дать какое-нибудь конкретное задание, чтобы успокоить его нервы. Когда утром капитан поднялся на Вьервиль, он понял и другие важные вещи: нельзя доверять разведке и полагаться на данные о местности, пока не увидишь ее собственными глазами.
«Когда нам показывали карты и макеты Нормандии, — вспоминает Рааен, — мы все обратили внимание на живые изгороди, окружавшие поля. Они были такими же, как в Англии, — низкорослыми, компактными, вроде небольших барьеров, которые можно легко перепрыгнуть».
По аэрофотоснимкам нельзя было представить себе истинный размер французских живых изгородей. «Когда мы поднялись на плоскогорье, — говорит Рааен, — нам сразу стало ясно, что французские живые изгороди совершенно другие. Это — земляные насыпи высотой от двух до четырех метров, поросшие высоким густым кустарником, корни которого вылезают наружу. Сами насыпи уже являлись серьезным препятствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188