— Если ты подозреваешь кого-то конкретного, говори.
— Возможно, это Антемий. Он может хорошо знать виллу на Капри. Говорят также, что у него много знакомых в Неаполе. Да даже и сам Стефан…
— Стефан — человек умный и сообразительный; к тому же он практичен по натуре и весьма полезен нам в переговорах с Зеноном, — заметил Одоакр, но видно было, что слова Вульфилы его поразили и насторожили.
И в самом деле, римляне, осуществившие операцию по освобождению юного императора, были невероятно храбры и удивительно умны. Он ведь прекрасно осознавал, насколько это трудно (или вообще невозможно): пересечь страну, наводненную солдатами, тем более солдатами иностранными, жестокими и грубыми… одним словом, варварами. Одоакр давно уже понимал, что ум куда важнее для него, нежели мечи; что знание нужнее силы. Здесь, в этом огромном дворце, окруженный сотнями стражей, Одоакр чувствовал себя куда более уязвимым, нежели в разгар отчаянной битвы… и на мгновение он испугался, оценив, какая угроза для него таится в тринадцатилетнем мальчишке… свободном теперь, надежно охраняемом и исчезнувшем без следа. И еще он вспомнил обещание мальчика отомстить за смерть матери… да, юнец произнес эту клятву в тот день, когда его мать должны были похоронить.
— Ну, и что теперь делать? — раздраженно бросил он.
— Я уже принял кое-какие меры, — сказал Вульфила. — Я заменил мальчишку двойником, такого же возраста и сложения, в такой же одежде… он будет жить на вилле, но приблизиться к нему смогут лишь особо доверенные лица. Новая охрана ничего не знает, они уверены, что это и есть настоящий Ромул Август.
— Хитроумный план. Мне бы и в голову не пришло, что ты на такое способен. Ну, я теперь мне бы хотелось знать твои планы относительно другого. Как ты намерен поймать мальчишку и тех людей, что увезли его?
— Дай мне декрет полновластия, и возможность хорошо заплатить за его голову. Они не смогут уйти слишком далеко. Это такая компания, которую чересчур легко заметить. Рано или поздно им придется выбраться из своего укрытия; им понадобится еда, они начнут искать какое-то место, чтобы жить. В такое время года невозможно сидеть где-нибудь в лесу.
— Но мы не знаем даже, в какую сторону они отправились!
— Я бы сказал, это север; на восток им никак не пробраться. Куда же еще? Они должны попытаться покинуть Италию, но никакого корабля им не найти, сезон навигации закончился.
Одоакр молча обдумал слова своего подчиненного. Вульфила наблюдал за ним так внимательно, как никогда прежде. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они виделись в последний раз, и человек, сидевший перед огромным варваром, сильно изменился… поразительно изменился. Его волосы были подстрижены и уложены в аккуратную прическу; он недавно побрился, на нем была льняная далматинская рубаха с длинными рукавами, спереди украшенная широкими полосами вышивки — серебро и золото… Башмаки из телячьей кожи, с красной шнуровкой, расшиты красными и желтыми шерстяными нитками. На шее висел серебряный медальон с золотым крестом, на поясе — серебряная пряжка… На пальце левой руки — перстень с изумительной камеей. И, в общем, он ничем не отличался от важных римских сановников, кроме цвета волос, светлых с рыжинкой, да веснушек, усыпавших его лицо и руки.
Одоакр заметил, что Вульфила изучает его, и решил пресечь это смутившее его исследование.
— Император Зенон даровал мне звание римского патриция, — сказал он. — Теперь я вправе добавлять к своему имени «Флавий» и обладаю полной властью в этой стране и прилегающих к ней областях. Я дам тебе декрет, который ты требуешь. Поскольку жизнь мальчика не имеет больше политической ценности, по крайней мере, в том, что касается наших отношений с восточным императором, и в то же время он создает риск возникновения новых волнений, — я приказываю тебе найти его и убить. Принеси мне его голову; остальное сожги, а пепел развей по ветру. Единственным Ромулом Августом — или «августенышем», как его в насмешку называли за глаза его же придворные, — останется тот, что живет на острове Капри. Единственным — для всех и на все времена. Что же касается самого тебя, Вульфила, — не смей возвращаться, пока не выполнишь все мои приказы. Если понадобится, отправляйся за ним хоть на край света. Если вернешься без его головы, поплатишься своей собственной. Ты знаешь, я это сделаю.
Вульфила не соизволил как-то отреагировать на угрозу.
— Готовь свои приказы, — сказал он. — Я отправлюсь в путь, как только получу их. — Но прежде чем выйти из комнаты, он задержался на пороге и спросил: — А что вообще случилось с Антемием?
— В каком смысле?
— Я пытаюсь сообразить, как это Стефан сумел приобрести такой вес.
— Стефан сделал все возможное для того, чтобы восстановить отношения между Востоком и Западом, — пояснил Одоакр, — Он стал инструментом для укрепления моего положения здесь, в Равенне… а это была задача сложная и деликатная, настолько, что тебе этого просто не понять. Что же касается Антемия — он получил то, что заслужил. Он пообещал Василиску построить военную базу для его солдат здесь, в лагуне, — в обмен на защиту Ромула. Более того, он организовал покушение на мою жизнь. Его задушили.
— Понятно, — бросил Вульфила и покинул императорские апартаменты.
Именно в этот момент Вульфила понял, что должен знать все о каждом шаге и вздохе Стефана. Он уже отчасти разобрался в этом человеке. Мысль о загадочном мече преследовала его, точно так же, как и самого Вульфилу. Правда, Вульфила не понимал причин интереса Стефана, но тут явно были замешаны власть и деньги, раз уж Стефан готов был выложить за меч целое состояние. Более того, Стефан наверняка завладел той сетью шпионов, которую в свое время создал Антемий, и сумел устранить старика с дороги, сам при этом ничуть не замаравшись. А значит, этот молодой человек был самым расчетливым и опасным из всех тех людей, с какими Вульфиле приходилось иметь дело в своей жизни. Пытаться обыграть его означало рисковать понапрасну, Вульфила наверняка бы потерпел неудачу. Так что наилучшей стратегией было, конечно, ожидание: что-нибудь могло увести Стефана из Равенны. И у огромного варвара даже возникло нечто вроде предчувствия, что такое может случиться очень скоро. А уж тогда он, как тень, пустится за Стефаном, и тот приведет Вульфилу туда, куда надо. А пока Вульфила разослал во все стороны посыльных — на поиски группы из шести или семи человек, с женщиной, стариком и ребенком.
Маленький отряд Аврелия ушел от варваров Вульфилы через скрытую в горах узкую долину маленькой реки. Потом беглецы поднялись на склон какой-то горы, чтобы осмотреть все вокруг и убедиться в отсутствии преследования. После этого они разделились на три неравные группы и двинулись дальше, сохраняя между собой расстояние в милю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127