С утра до вечера поселок наполнялся птичьими песнями.
Фэнси, лежа в постели, еще раз потянулась и скрестила руки на округлившемся животе. Через каких-нибудь два месяца живот снова станет плоским. Скорее бы это произошло. А то ей уже надоели собственная неуклюжесть и боль в спине. Но, по словам Сьюки Даниэле, ей еще повезло, потому что у нее не отекают ноги и руки, и вообще, ее беременность протекает сравнительно легко. К тому же она не очень сильно поправилась, и живот стал заметен только пару месяцев назад.
Конечно, все мужчины в ее семье заботились о ней, включая старого Зеба. Два последних месяца они все вчетвером почти каждый день ужинали в столовой. И кроме того, Чанс нанял женщину из индейской деревни стирать их одежду. В общем, Фэнси почти не знала забот. Она даже написала в письме своей бабушке, что, как ей кажется, некоторые женщины в поселке стали ей завидовать.
Мысли Фэнси часто возвращались к бабушке. Милая старушка обещала приехать в поселок через месяц. Последние три недели дом Доусенов был наполнен звоном пилы и стуком молотка – Чанс решил пристроить к дому еще одну комнату. Эта большая новая комната должна была послужить двум целям. Во-первых, там будет жить бабушка, приехав к ним в гости, а после ее отъезда это будет спальня Тода и Ленни, где у каждого из них будет своя отдельная кровать. В их же прежней комнате будет спать малыш, когда немного подрастет.
Фэнси заложила руки за голову и уставилась в потолок. На ее губах блуждала улыбка. Интересно, сколько еще комнат придется пристраивать Чансу? Она не собирается ограничиваться одним ребенком. Ей хотелось иметь, по крайней мере, шестерых.
Внезапно морщина прорезала ее лоб. А что, если Чанс не захочет иметь столько детей? Может быть, он вообще не захочет детей после появления на свет их первого ребенка. Они никогда не обсуждали эту проблему. А если хорошо подумать, то они вообще ничего не обсуждали. Взять, к примеру, эту индейскую женщину, которая приходит теперь раз в неделю заниматься стиркой их белья. Она появилась однажды утром и заявила, что пришла стирать для семьи Доусенов. Когда Фэнси заявила, что сама занимается стиркой, женщина протестующе покачала головой.
– Доусен вчера приходил в нашу деревню и нанял меня, заплатив серебряный доллар моему мужу.
А этот случай с пристройкой для бабушки! Она узнала о намерениях мужа только после того, как услышала стук молотка и поинтересовалась у Чанса, что означает этот шум.
– Решил пристроить комнату для бабушки, – объяснил он. – Не может же она спать на полу. А если бы попробовала лечь с Тодом и Ленни, то они затолкали бы ее во сне до смерти. – И прежде чем Фэнси успела что-то сказать, предупредил: – Но и от своего места в нашей постели я не собираюсь отказываться.
Она не знала, как понимать это замечание. Может, Чанс хотел сказать, что его постель слишком удобная, чтобы от нее отказываться? Или что он не собирается прекращать спать с женой? Они теперь нечасто занимались любовью, так как Чанс боялся принести ей вред. Хотя Сьюки говорила Фэнси, что опасности ни для нее, ни для ребенка нет, если соблюдать осторожность, муж по-прежнему лишь обнимал ее во время сна.
Поведение Чанса говорило о том, что он любит ее, и все же слово «любовь» ни разу не было им произнесено.
Фэнси села и опустила ноги на пол.
– Не гневи Бога, женщина, – проворчала она. – Все могло быть гораздо хуже. По крайней мере, твой муж уважает тебя и, что удивительно, не ищет общества других женщин, как ты предполагала.
Да, это правда. В их браке это было самым удивительным для нее. Она была уверена, что Чанс не оставит старых привычек. Ей с трудом в это верилось, но проходили дни, недели и месяцы, а ее муж ни разу не ушел от нее, он все время спал со своей женой. Выходит, ее план сработал. И даже сейчас, когда приближалось время родов, когда они почти не занимались любовью, Чанс все ночи проводил с ней.
Фэнси вспомнила, как Зеб однажды сказал, что Доусен порядочный человек. Может поэтому он остается верен супружеским обязательствам? Может он попросту боится, что она разведется с ним до рождения ребенка? Она не знала, что и думать по этому поводу. Вдруг он так ведет себя только сейчас, а после появления на свет малыша все изменится?
При этих мыслях на душе у нее сделалось нехорошо. Ей совсем не хотелось, чтобы их брак разрушился. Фэнси любила своего странного мужа, причем любила гораздо сильнее, чем в тот день, когда вышла за него замуж. Ей хотелось, чтобы эти два месяца прошли быстрее. Потом она точно узнает, какое будущее ждет ее.
– Боже, прошу тебя, – молилась она, – я не хочу будущего без Чанса.
Тяжело вздохнув, Фэнси облачилась в халат, который еще пару месяцев назад был ей слишком велик, и направилась на кухню. Там, как обычно, был полный порядок. Чанс всегда убирал за собой, перед тем как отправиться на работу.
Она налила себе кофе, который стоял на теплой плите, добавила сахар и с чашкой в руках пошла назад в спальню, чтобы переодеться в свободное платье, которое носила все эти дни. Эх, скорее бы это кончилось: как надоели эти мешковатые широкие платья!
Часы пробили десять, когда Фэнси вышла на крыльцо и, глубоко вдыхая чистый воздух, осторожно ступила на мокрую после дождя землю. Она прошла за угол дома, чтобы взглянуть на куст ежевики, который Зеб выкопал в лесу и посадил возле их дома. Точно так же он поступил с кустами дикой малины, которую она сама нашла на лугу. Ей всегда казалось, что кусты и цветы, посаженные вокруг дома, превращают его из временного жилища в постоянное, как будто этот дом не будет брошен, когда лесорубы переедут на место новой вырубки.
Затем Фэнси решила сходить навестить Молли, которая сейчас была свободна от занятий в школе, так как они на лето закончились. Но вдруг она услышала крики, доносившиеся со стороны реки. Судя по тревожным голосам, случилось что-то плохое. Какое-то несчастье.
Когда она прибежала к бурной реке, навстречу вышел Чанс и преградил ей дорогу.
– Отойди от воды, Фэнси, – закричал он.
– Что случилось? – с тревогой спросила она, когда муж, запыхавшись, остановился перед ней.
– Только что к берегу прибило тело Эла Боннера.
– Ты хочешь сказать, что он…
– Да, он утонул.
– О Боже! – Фэнси схватилась за руку Чанса, почувствовав головокружение.
– Давай я отведу тебя домой. – Он обнял ее за талию.
– Нет, не надо. Мне уже хорошо, Чанс. Наверное, он с женой возвращался домой из Сан-Франциско, а их лодку перевернуло сильное течение. А что с его женой?
– Боюсь, что ни он, ни его жена так и не добрались до Сан-Франциско. Судя по найденному телу, оно пробыло в воде всю зиму. Вероятно, утопленник зацепился за какую-то корягу, иначе его унесло бы в море. А что касается его жены, то, боюсь, ее тела мы уже не найдем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Фэнси, лежа в постели, еще раз потянулась и скрестила руки на округлившемся животе. Через каких-нибудь два месяца живот снова станет плоским. Скорее бы это произошло. А то ей уже надоели собственная неуклюжесть и боль в спине. Но, по словам Сьюки Даниэле, ей еще повезло, потому что у нее не отекают ноги и руки, и вообще, ее беременность протекает сравнительно легко. К тому же она не очень сильно поправилась, и живот стал заметен только пару месяцев назад.
Конечно, все мужчины в ее семье заботились о ней, включая старого Зеба. Два последних месяца они все вчетвером почти каждый день ужинали в столовой. И кроме того, Чанс нанял женщину из индейской деревни стирать их одежду. В общем, Фэнси почти не знала забот. Она даже написала в письме своей бабушке, что, как ей кажется, некоторые женщины в поселке стали ей завидовать.
Мысли Фэнси часто возвращались к бабушке. Милая старушка обещала приехать в поселок через месяц. Последние три недели дом Доусенов был наполнен звоном пилы и стуком молотка – Чанс решил пристроить к дому еще одну комнату. Эта большая новая комната должна была послужить двум целям. Во-первых, там будет жить бабушка, приехав к ним в гости, а после ее отъезда это будет спальня Тода и Ленни, где у каждого из них будет своя отдельная кровать. В их же прежней комнате будет спать малыш, когда немного подрастет.
Фэнси заложила руки за голову и уставилась в потолок. На ее губах блуждала улыбка. Интересно, сколько еще комнат придется пристраивать Чансу? Она не собирается ограничиваться одним ребенком. Ей хотелось иметь, по крайней мере, шестерых.
Внезапно морщина прорезала ее лоб. А что, если Чанс не захочет иметь столько детей? Может быть, он вообще не захочет детей после появления на свет их первого ребенка. Они никогда не обсуждали эту проблему. А если хорошо подумать, то они вообще ничего не обсуждали. Взять, к примеру, эту индейскую женщину, которая приходит теперь раз в неделю заниматься стиркой их белья. Она появилась однажды утром и заявила, что пришла стирать для семьи Доусенов. Когда Фэнси заявила, что сама занимается стиркой, женщина протестующе покачала головой.
– Доусен вчера приходил в нашу деревню и нанял меня, заплатив серебряный доллар моему мужу.
А этот случай с пристройкой для бабушки! Она узнала о намерениях мужа только после того, как услышала стук молотка и поинтересовалась у Чанса, что означает этот шум.
– Решил пристроить комнату для бабушки, – объяснил он. – Не может же она спать на полу. А если бы попробовала лечь с Тодом и Ленни, то они затолкали бы ее во сне до смерти. – И прежде чем Фэнси успела что-то сказать, предупредил: – Но и от своего места в нашей постели я не собираюсь отказываться.
Она не знала, как понимать это замечание. Может, Чанс хотел сказать, что его постель слишком удобная, чтобы от нее отказываться? Или что он не собирается прекращать спать с женой? Они теперь нечасто занимались любовью, так как Чанс боялся принести ей вред. Хотя Сьюки говорила Фэнси, что опасности ни для нее, ни для ребенка нет, если соблюдать осторожность, муж по-прежнему лишь обнимал ее во время сна.
Поведение Чанса говорило о том, что он любит ее, и все же слово «любовь» ни разу не было им произнесено.
Фэнси села и опустила ноги на пол.
– Не гневи Бога, женщина, – проворчала она. – Все могло быть гораздо хуже. По крайней мере, твой муж уважает тебя и, что удивительно, не ищет общества других женщин, как ты предполагала.
Да, это правда. В их браке это было самым удивительным для нее. Она была уверена, что Чанс не оставит старых привычек. Ей с трудом в это верилось, но проходили дни, недели и месяцы, а ее муж ни разу не ушел от нее, он все время спал со своей женой. Выходит, ее план сработал. И даже сейчас, когда приближалось время родов, когда они почти не занимались любовью, Чанс все ночи проводил с ней.
Фэнси вспомнила, как Зеб однажды сказал, что Доусен порядочный человек. Может поэтому он остается верен супружеским обязательствам? Может он попросту боится, что она разведется с ним до рождения ребенка? Она не знала, что и думать по этому поводу. Вдруг он так ведет себя только сейчас, а после появления на свет малыша все изменится?
При этих мыслях на душе у нее сделалось нехорошо. Ей совсем не хотелось, чтобы их брак разрушился. Фэнси любила своего странного мужа, причем любила гораздо сильнее, чем в тот день, когда вышла за него замуж. Ей хотелось, чтобы эти два месяца прошли быстрее. Потом она точно узнает, какое будущее ждет ее.
– Боже, прошу тебя, – молилась она, – я не хочу будущего без Чанса.
Тяжело вздохнув, Фэнси облачилась в халат, который еще пару месяцев назад был ей слишком велик, и направилась на кухню. Там, как обычно, был полный порядок. Чанс всегда убирал за собой, перед тем как отправиться на работу.
Она налила себе кофе, который стоял на теплой плите, добавила сахар и с чашкой в руках пошла назад в спальню, чтобы переодеться в свободное платье, которое носила все эти дни. Эх, скорее бы это кончилось: как надоели эти мешковатые широкие платья!
Часы пробили десять, когда Фэнси вышла на крыльцо и, глубоко вдыхая чистый воздух, осторожно ступила на мокрую после дождя землю. Она прошла за угол дома, чтобы взглянуть на куст ежевики, который Зеб выкопал в лесу и посадил возле их дома. Точно так же он поступил с кустами дикой малины, которую она сама нашла на лугу. Ей всегда казалось, что кусты и цветы, посаженные вокруг дома, превращают его из временного жилища в постоянное, как будто этот дом не будет брошен, когда лесорубы переедут на место новой вырубки.
Затем Фэнси решила сходить навестить Молли, которая сейчас была свободна от занятий в школе, так как они на лето закончились. Но вдруг она услышала крики, доносившиеся со стороны реки. Судя по тревожным голосам, случилось что-то плохое. Какое-то несчастье.
Когда она прибежала к бурной реке, навстречу вышел Чанс и преградил ей дорогу.
– Отойди от воды, Фэнси, – закричал он.
– Что случилось? – с тревогой спросила она, когда муж, запыхавшись, остановился перед ней.
– Только что к берегу прибило тело Эла Боннера.
– Ты хочешь сказать, что он…
– Да, он утонул.
– О Боже! – Фэнси схватилась за руку Чанса, почувствовав головокружение.
– Давай я отведу тебя домой. – Он обнял ее за талию.
– Нет, не надо. Мне уже хорошо, Чанс. Наверное, он с женой возвращался домой из Сан-Франциско, а их лодку перевернуло сильное течение. А что с его женой?
– Боюсь, что ни он, ни его жена так и не добрались до Сан-Франциско. Судя по найденному телу, оно пробыло в воде всю зиму. Вероятно, утопленник зацепился за какую-то корягу, иначе его унесло бы в море. А что касается его жены, то, боюсь, ее тела мы уже не найдем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79