В комнате повисла мертвая тишина.
В колеблющемся свете факела по лицу Арианы на мгновение промелькнула горькая улыбка: она, не плакавшая даже тогда, когда очнулась униженная и обесчещенная в руках Джеффри, почувствовала, как слезы подступают к ее глазам.
— Саймон, — прошептала Ариана еле слышно. — Лучше бы ты убил меня, когда я тебя об этом просила.
Его глаза сузились, но он ничего не ответил.
— Паук сплел наконец свою сеть, — продолжала Ариана, — и я попалась в нее, как беззащитное насекомое. А вместе со мной и ты, Саймон. И как бы мы ни сопротивлялись, Дегерр все равно победит.
— Объясните, леди Ариана, — коротко потребовал Доминик. — И поподробнее.
— Мой отец предвидел слабость и раскол в рядах своих противников. Но он не смог предвидеть верности и самообладания.
Доминик быстро посмотрел на своего брата, который устремил на Ариану темный, непроницаемый взгляд.
— Мой отец был уверен, что в свою брачную ночь я умру, — произнесла Ариана спокойным, безжизненным тоном.
— Тысяча чертей, это еще что за вздор? — воскликнул Доминик.
Ариана обернулась к Мэг.
— Вот это и есть та правда, которой вы так настойчиво добивались от меня, леди Маргарет. Я думаю, теперь вы довольны.
— Нет, Ариана, не делай этого, — быстро сказала Мэг, шагнув к ней, будто хотела остановить.
Но Ариана продолжала говорить, удивляясь, что еще в состоянии чувствовать боль, захлестнувшую ее душу.
— Мой отец прибыл в Блэкторн, чтобы развязать войну и таким образом отомстить за свою дочь, погибшую от руки ее мужа.
— Он будет разочарован, — холодно произнес Саймон. — Ты жива.
— Да, это так. Но оставишь ли ты меня в живых, когда узнаешь, что я пришла к тебе не девственницей?
Саймон застыл.
— Ты знал это? — резко спросил его Доминик.
Саймон не мог вымолвить ни слова.
— Наш брак недействителен, — продолжала Ариана. — Я поклянусь в этом даже на Библии. И развод…
— Нет, — прервал ее Саймон. — Я доволен своим браком и не имею никаких претензий к моей жене. Никаких причин для развода нет! И для войны тоже!
— Клянусь святой кровью Господней! — прорычал Доминик. — А как же твоя честь?
— Я потерял свою честь еще в Святой Земле, когда разделил ложе любви с чужой женой.
— С Мари? — вырвалось у Доминика.
— Да. Это меня видел ее муж крадущимся к ее палатке. Из-за меня он вступил в дьявольский сговор с султаном. Из-за меня нас предали и ты подвергся жестоким пыткам.
— Саймон, это сделал не ты, а Роберт Рогоносец! — резко сказал Доминик.
— Но я за это в ответе. И перед собой, и перед Богом.
— Ты не можешь так говорить! Откуда тебе это знать?
— Но я знаю. Разве ты еще не понял, какое изощренное наказание придумал для меня Господь?
— Ничего я не понял и не вижу никаких причин для…
Но Саймон продолжал говорить, не обращая внимания на его слова. Он должен был раз и навсегда дать понять своему брату — за то, что случилось в Святой Земле, пришлось заплатить в Спорных Землях.
И наказание было справедливым — Саймон не мог и не имел права с этим спорить.
— Я женился на красоте и богатстве ради наследников, — спокойно произнес он. — Богатство — химера, наследников у меня никогда не будет, и Ариана спит одна в своей постели, недосягаемая в своей холодной красоте. Да, воистину моя жена — самое подходящее наказание за мой грех прелюбодеяния.
— Но, Саймон…
— Если бы с Мари был тогда ты и я попал бы из-за тебя в подземную темницу султана, — сказал Саймон, — неужели ты думал бы сейчас по-другому?
Доминик открыл было рот, чтобы возразить, но только слабо покачал головой.
Он прекрасно знал, что чувствовал бы себя точно так же виновным во всем происшедшем.
— Ты мой брат, Саймон, — мягко ответил Доминик, — и я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, брат.
Саймон улыбнулся, и в его улыбке отразилась вся боль, накопившаяся в его душе с тех пор, как его разнузданная похоть чуть не стоила Доминику жизни.
— Что ж, во всяком случае, после смерти долго мучиться в чистилище мне не придется, — горько усмехнулся Саймон. — Я уже сейчас живу в аду, имя которому — Ариана.
Глава 23
Остаток дня Ариана провела в своей комнате, с ужасом ожидая, что Саймон придет к ней и потребует от нее объяснений.
Но он так и не пришел.
Он покинул оружейную, даже не взглянув в ее сторону, и отправился по каким-то своим делам как доверенное лицо Доминика. Сундуки были снова закрыты, и Доминик забрал от них ключи. Никто в присутствии Арианы больше и словом не обмолвился об исчезнувшем приданом.
Ее не замечали, как если бы ее не существовало.
Словно Саймону было все равно, как и почему она потеряла невинность.
Как если бы его вообще не интересовала ее судьба.
«Да с какой стати он должен заботиться обо мне? — мрачно думала Ариана. — Я послана ему Господом в наказание за его грех прелюбодеяния.
Я его проклятие».
Ариана вздрогнула. Арфа отозвалась на ее движение вереницей несогласных нот. Девушка задумчиво посмотрела на инструмент, но видела она не изящные контуры резного дерева, а собственные невеселые мысли.
Она бесцельно прошлась по комнате, небрежно перебирая струны арфы, не замечая богатого убранства своих покоев. Она чувствовала себя скорее узницей, чем знатной леди.
Но она сама, по своей воле оказалась в темнице: ведь хозяин и хозяйка Блэкторна ни словом, ни даже взглядом не дали ей понять, что она перестала быть желанной гостьей в их доме.
С несчастным видом Ариана приблизилась к высокому стрельчатому окну. Если высунуться из него как можно дальше, держась одной рукой за холодную каменную стену, то, может быть, удастся увидеть извилистую голубую ленту реки Блэкторн.
Каждый раз, когда она проезжала в окрестностях замка, Ариане нравилось слушать ее неумолчный говор. Он напоминал ей о родном доме, вблизи которого также текла река. Там, у журчащей прохладной воды, Ариана проводила жаркие летние дни. Она садилась на берегу в тени плакучих ив и играла на своей арфе, пытаясь воспроизвести в музыке свои мысли, птичье пение, шум ветра и отдаленные крики пастухов.
«Боже мой, как давно это было. Даже не верится, что когда-то я была так невинна и глупа. Так доверчива.
Слишком доверчива».
Со двора замка донеслись громкие голбса, потом послышался скрежет отворяемых деревянных ворот. Подковы глухо застучали по подвесному мосту, затем зацокали по камням во дворе.
Ариана перешла к другому окну и увидела, как Саймон вышел из замка и поспешил к новоприбывшему рыцарю. По тому, как ловко всадник спрыгнул с коня, Ариана поняла, что это был Свен — лазутчик Волка Глендруидов.
Приветственные слова Саймона потонули в шуме ворвавшегося во двор ветра. Затем оба рыцаря направились к каменной лестнице, ведущей к главному входу.
Рыжий кот стремглав пронесся через двор, метнулся к Саймону, и тот на ходу подхватил его па руки, посадил к себе на плечо и стал задумчиво почесывать у него за ухом, внимательно слушая Свена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98