— Клянусь святой мессой! У бедного малого довольно жалкий вид, — сказал, лукаво улыбнувшись, Уильям, — и готов держать пари, что его кошелек не слишком оттягивает ему карман.
— Да, признаюсь, вид у него и жалкий и подавленный, — ответил Маленький Джон, — но, может быть, эта нищенская внешность просто ловкая игра? Благодаря ей путник рассчитывал безнаказанно проехать через Шервудский лес. Мы покажем ему, что если он умеет притворяться, то и мы хитростью не обижены.
Хотя всадник и был одет как рыцарь, с первого же взгляда он вызывал сочувствие. Ветер развевал его плащ, капюшон был откинут, голова в глубокой задумчивости опущена на грудь, и весь его вид говорил о глубоком горе, настолько поглотившем его, что ему, по-видимому, было не до одежды. Внезапно низкий и громкий голос вывел путника из задумчивости.
— Здравствуйте, сэр чужестранец, — крикнул великан Маленький Джон, появляясь перед ним на дороге, — добро пожаловать и наш зеленый лес, нас с нетерпением ждут.
— Меня ждут? — спросил незнакомец, устремив печальный взгляд на радостное лицо Маленького Джона.
— Да, сударь, — подтвердил Красный Уильям, — наш хозяин приказал искать вас повсюду, и вот уже часа три, как он ждет вас, чтобы сесть за стол.
— Меня никто не может ждать, — встревоженно ответил путник, — вы ошибаетесь, я не тот гость, которого ждет ваш хозяин.
— Прошу прощения, сударь, но он ждет именно вас; ему стало известно, что этим утром вы проедете через Шервудский лес.
— Это невозможно, — повторил незнакомец.
— Мы говорим правду, — подтвердил Уилл.
— И кто же проявляет такую любезность к бедному путнику?
— Робин Гуд, — ответил Маленький Джон, стараясь скрыть улыбку.
— Робин Гуд, знаменитый разбойник? — с явным удивлением спросил незнакомец.
— Он самый, сударь.
— Я давно уже слышу разговоры о нем, — сказал путник, — и присущее его действиям благородство внушает мне искреннее расположение. Я счастлив, что мне представился случай встретиться с ним, это справедливый и честный человек. А потому я с радостью принимаю его любезное приглашение, хотя и не могу понять, каким образом он был предупрежден о моем проезде через его владения.
— Он сам с удовольствием вам все объяснит, — ответил Маленький Джон.
— Тогда да исполнится ваша воля, храбрый лесник, показывайте дорогу, я поеду за вами.
Маленький Джон взял лошадь под уздцы и повел ее по тропинке, ведущей к поляне, на которой их ждал Робин. Красный Уилл замыкал шествие.
Маленький Джон ни на минуту не усомнился, что и горестный вид, и бедность — всего лишь маска, которая должна была послужить путнику своеобразным пропуском в случае опасной встречи, а Уильям полагал, и, может быть, более справедливо, что путник — бедный человек и ничего от него не получить, кроме удовольствия хорошо накормить его.
Вскоре незнакомец и его спутники увидели Робин Гуда. Тот поклонился путнику и, пораженный его жалким видом, стал не без удивления рассматривать его, пока тот приводил как мое и порядок свою бедную одежду. Но движения незнакомца носили печать врожденного изящества, и постепенно Робин Гуд склонился к мнению Маленького Джона, а именно: путник притворяется грустным и озабоченным и нарочно оделся как можно беднее, чтобы сохранить свой кошелек.
Тем не менее, молодой атаман принял печального незнакомца с великой благожелательностью: он предложил ему спешиться и приказал своим людям позаботиться о его лошади.
На траве накрыли великолепную трапезу, и, как говорится в старой балладе, В достатке были там и хлеб, и мясо, и вино, И Робин гостя принимал, а с ним уж заодно На пир явились птицы из полей и из лесов, И все вокруг звенело там от птичьих голосов.
Как мы видим, несмотря на жалкий вид гостя, Робин оправдал свою славу гостеприимного хозяина. И если горе способствует аппетиту, то мы должны признать, что незнакомец был в большом горе. Он набрасывался на блюда так, как будто сутки не ел, и запивал их огромными глотками вина, что доказывало превосходное качество напитка, но скорее все же жажду гостя усиливало горе.
Окончив трапезу, Робин и его гость растянулись в тени высоких деревьев, и между ними завязалась чистосердечная беседа. Мнения, которые рыцарь высказывал о людях и вещах, Робину были близки, и, несмотря на жалкий вид сотрапезника, молодой атаман не мог поверить, что нищета его была истинной. Из всех пороков больше всего Робин ненавидел притворство, его честная и открытая натура не выносила хитрости. Поэтому, хотя рыцарь и внушал ему настоящее уважение, он решил заставить его щедро расплатиться за гостеприимство. И вскоре случай ему представился, потому что, разбранив людскую неблагодарность, незнакомец добавил:
— Я так глубоко презираю этот порок, что он меня даже не удивляет, но могу утверждать, что в нем я не был и не буду повинен. Позвольте мне, Робин Гуд, от всего сердца поблагодарить вас за дружеский прием, и, если когда-нибудь счастливый случай приведет вас в окрестности аббатства Сент-Мэри, не забудьте, что в Равнинном замке вы найдете теплый и сердечный прием.
— Сэр рыцарь, — ответил молодой человек, — люди, которых я принимаю у себя в зеленом лесу, никогда не испытывают докуки от моих ответных посещений. Тем, кто действительно нуждается в еде и питье, я охотно даю место за моим столом, но по отношению к тем, которые могут оплатить мое гостеприимство, я менее великодушен. Я побоялся бы оскорбить гордость человека, к которому Фортуна была щедра, если бы бесплатно угостил его дичью и вином. Я нахожу более достойным нас обоих сказать ему: «Этот лес — харчевня, а я ее хозяин, мои же веселые лесные братья — здешние слуги. Как человек благородный, заплатите щедро за то, что вы получили». Рыцарь рассмеялся.
— Вот, — сказал он, — довольно занятный взгляд на вещи и остроумный способ взимать налоги. Несколько дней назад мне с похвалой отзывались о том, как любезно вы избавляете путешественников от избытка их доходов, но никогда не слышал таких понятных разъяснений на этот счет.
— Ну что же, сэр рыцарь, я дополню эти объяснения. С этими словами Робин Гуд взял свой рог и поднес его к губам. На его зов прибежали Маленький Джон и Красный Уилл.
— Сэр рыцарь, — сказал Робин, — гостеприимство кончилось, соблаговолите заплатить по счету, мои казначеи готовы принять деньги.
— Поскольку вы рассматриваете лес как постоялый двор, то счет расходов, несомненно, соответствует обширности леса? — спокойно спросил рыцарь.
— Точно так, сударь.
— И вы за одну цену потчуете рыцаря, барона, герцога и пэра Англии?
— Одинаково, — ответил Робин Гуд, — и это справедливо; не хотите же вы, чтобы такой бедный крестьянин, как я, даром кормил обладающего гербом рыцаря, графа, герцога или принца:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163