Уйдет без нее. И все равно Элия не удержалась от вопроса:
— Почему вы так думаете?
— Длинная история. Может быть, вы хотите кофе? Или вина?
Старая ведьма видела, что Элия почти дрожит от нетерпения, — и откровенно над ней издевалась.
— Нет, спасибо.
— Ну так вот. Все, рассказанное мной Седрику, — чистейшая правда. Его зачала от моего сына Рита Фосслер Диксон. Оплодотворенную яйцеклетку извлекли из материнской матки и заморозили. Самая рядовая операция. Затем родители Седрика переселились на Дуб и почти наверняка погибли. В большинстве случаев наши клиенты попросту исчезают, но для Джона я заранее заготовила легенду о лопнувшей струне и потерянной экспедиции. Так делается для всех, чье отсутствие может быть замечено общественностью.
Точно так же поступала королевская фамилия Банзарака. Омар “утонул на рыбной ловле”. Через несколько дней Кас выберет какую-нибудь подходящую авиационную катастрофу — или пожар в гостинице, — после чего в стране будет объявлен траур по Элии.
— Ирония судьбы. Джон умер, а я совершила единственный, пожалуй, сентиментальный поступок в своей жизни — зародыш разморозили и вырастили in vitro
. — Тонкие губы Агнес Хаббард снова изогнулись в опасной, как лезвие бритвы, улыбке. — Глупый порыв? Вам, вероятно, кажется, что я чувствовала себя перед Джоном в долгу?
— Не думаю, чтобы мое мнение по этому вопросу представляло хоть какую-нибудь ценность.
— Или интерес. Как бы там ни было, Седрика оживили и вырастили.
— Вырастили в питомнике!
— Не делайте поспешных умозаключений! — Голос Хаббард звучал резко, как щелканье бича. — Мидоудейл — далеко не самое худшее для ребенка место. Очень пристойный детский дом, в стране таких раз-два и обчелся. Его услугами пользуются многие знаменитости, опасающиеся за жизнь своих отпрысков. Дети растут в здоровой обстановке, проводят много времени на открытом воздухе — в пределах, допускаемых современным климатом.
— Многие? — Вспышка гнева заставила Элию забыть обо всякой осторожности. — А остальные? По большей части там воспитываются клонированные дети, так ведь? Выращенные на мясо, на запасные детали! И вся эта “здоровая обстановка” создана с единственной целью — получить для пересадки максимально жизнеспособные органы!
— Ну и что? — равнодушно пожала плечами Агнес. — Органы, если покупать их на рынке, стоят бешеных денег. К тому же всегда остается опасность отторжения. И болезней. За детьми очень хорошо ухаживают.
— Физически! — яростно выкрикнула Элия. — Только физически! Их хорошо кормят, выводят на прогулку — как коров или лошадей! И в то же время искусственно сдерживают умственное развитие. Вы чуть не получили Нобелевскую премию — а ваш внук, скорее всего, не умеет даже читать.
Элия чувствовала, что на этот раз ей удалось пробить ледяную броню всемогущей собеседницы.
— Его отец не нашел себе лучшего занятия, чем меряться силами с крупным рогатым скотом. — Голос Хаббард звучал ровно и спокойно, разве что чуть тише прежнего. — Я уже говорила вам, что Седрик — плод моего глупого, случайного порыва. Белье Джона я выкинула на помойку. Следуя логике, то же самое нужно было сделать и с этим плодом его репродукционных органов.
Ну что, что ответишь такой женщине, говорящей такие вещи?
Хаббард откинулась на спинку и несколько секунд изучала лицо Элии.
— Эта ваша пресловутая интуиция.., вы слыхали когда-нибудь про ГПЛ?
— Нет.
— Это — довольно новая методика. Генетический прогноз личности. Анализируя генотип, можно получить оценку будущего характера человека.
— Надежную?
— До определенной степени. Три года тому назад мне вдруг взбрело на ум проанализировать ДНК Седрика.
— И что?
— Очень высокие показатели по интеллекту, общительности и некоторым менее значительным характеристикам. Низкий уровень амбиций. Крайне низкая агрессивность.
Даже разъяренный, Седрик почти не возвышал голоса. Элия не могла представить себе его причиняющим кому бы то ни было боль.
— Нежный великан!
— Сентиментальные глупости. Я говорю о строгих научных фактах. Так вот, наиболее примечательным элементом построенного психопрофиля была цепкость. Тут цифра оказалась на верхнем пределе экспериментальных возможностей, методику буквально зашкаливало.
— Цепкость?
— Условное название комплекса, состоящего из настойчивости, целеустремленности, обыкновенного ослиного упрямства.
— Отвага? Почему не назвать это прямо — “отвага”?
— Я не понимаю этого слова. Неоднозначный термин, не поддающийся научному определению.
Элию так и подмывало съехидничать. Хуже того — она не устояла перед соблазном.
— Вы не понимаете — зато я прекрасно понимаю. Так что же там насчет “цепкости” Седрика?
— Я сразу задумалась — не растрачивается ли попусту ценный материал?
Господи Боже! Неужели эта женщина органически не способна думать о своем внуке как о человеке?
Агнес Хаббард почти беззвучно хохотнула; казалось, она услышала мысль Элии.
— Я уже говорила, что возможности ГПЛ ограничены — наследственность определяет в человеке многое, но далеко не все. Каждый из нас формируется под воздействием окружающей среды. Обычно считается, что природа и воспитание определяют окончательные характеристики личности приблизительно в равной степени.
— Но кто же может описать среду числовыми параметрами? — Элия даже не пыталась скрыть свой скептицизм.
— В данном случае это возможно, — уверенно кивнула Хаббард. — Методика разработана очень подробно, под личным наблюдением доктора Уитлэнд — очень полезный инструмент для проверки поступающих к нам на работу. К тому же Седрик вырос в обстановке, резко отличающейся от обычной. Мы смоделировали воспитание в закрытом учебном заведении, при почти полном отсутствии стимулов, и получили ИПХ, интегральный прогноз характера.
— Так что же получилось в конечном счете?
— Крайне любопытные результаты, крайне любопытные. — Бабушка обсуждала своего внука абсолютно бесстрастно, словно лабораторного кролика. — Судя по всему, такое воспитание развивает уверенность в себе, привычку полагаться на свои и только свои силы. Его фактор цепкости взлетел еще выше.
— И что же из этого следует?
— Из этого следует, что я могу подвергнуть Седрика Диксона Хаббарда любым испытаниям, ничуть не опасаясь превратить его в слюнявого идиотика. Скинуть его из окна? Пустое дело. Напустить на него кровожадную толпу? Почему бы и нет? У него колоссальная цепкость, он выдержит все, что угодно. Не переставая функционировать. Он практически неуязвим — да вы и сами были тому свидетельницей.
Элию мутило, на языке вертелись резкие, злые — и опасные — слова. Уйти, уйти отсюда, пока не поздно. Она встала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Почему вы так думаете?
— Длинная история. Может быть, вы хотите кофе? Или вина?
Старая ведьма видела, что Элия почти дрожит от нетерпения, — и откровенно над ней издевалась.
— Нет, спасибо.
— Ну так вот. Все, рассказанное мной Седрику, — чистейшая правда. Его зачала от моего сына Рита Фосслер Диксон. Оплодотворенную яйцеклетку извлекли из материнской матки и заморозили. Самая рядовая операция. Затем родители Седрика переселились на Дуб и почти наверняка погибли. В большинстве случаев наши клиенты попросту исчезают, но для Джона я заранее заготовила легенду о лопнувшей струне и потерянной экспедиции. Так делается для всех, чье отсутствие может быть замечено общественностью.
Точно так же поступала королевская фамилия Банзарака. Омар “утонул на рыбной ловле”. Через несколько дней Кас выберет какую-нибудь подходящую авиационную катастрофу — или пожар в гостинице, — после чего в стране будет объявлен траур по Элии.
— Ирония судьбы. Джон умер, а я совершила единственный, пожалуй, сентиментальный поступок в своей жизни — зародыш разморозили и вырастили in vitro
. — Тонкие губы Агнес Хаббард снова изогнулись в опасной, как лезвие бритвы, улыбке. — Глупый порыв? Вам, вероятно, кажется, что я чувствовала себя перед Джоном в долгу?
— Не думаю, чтобы мое мнение по этому вопросу представляло хоть какую-нибудь ценность.
— Или интерес. Как бы там ни было, Седрика оживили и вырастили.
— Вырастили в питомнике!
— Не делайте поспешных умозаключений! — Голос Хаббард звучал резко, как щелканье бича. — Мидоудейл — далеко не самое худшее для ребенка место. Очень пристойный детский дом, в стране таких раз-два и обчелся. Его услугами пользуются многие знаменитости, опасающиеся за жизнь своих отпрысков. Дети растут в здоровой обстановке, проводят много времени на открытом воздухе — в пределах, допускаемых современным климатом.
— Многие? — Вспышка гнева заставила Элию забыть обо всякой осторожности. — А остальные? По большей части там воспитываются клонированные дети, так ведь? Выращенные на мясо, на запасные детали! И вся эта “здоровая обстановка” создана с единственной целью — получить для пересадки максимально жизнеспособные органы!
— Ну и что? — равнодушно пожала плечами Агнес. — Органы, если покупать их на рынке, стоят бешеных денег. К тому же всегда остается опасность отторжения. И болезней. За детьми очень хорошо ухаживают.
— Физически! — яростно выкрикнула Элия. — Только физически! Их хорошо кормят, выводят на прогулку — как коров или лошадей! И в то же время искусственно сдерживают умственное развитие. Вы чуть не получили Нобелевскую премию — а ваш внук, скорее всего, не умеет даже читать.
Элия чувствовала, что на этот раз ей удалось пробить ледяную броню всемогущей собеседницы.
— Его отец не нашел себе лучшего занятия, чем меряться силами с крупным рогатым скотом. — Голос Хаббард звучал ровно и спокойно, разве что чуть тише прежнего. — Я уже говорила вам, что Седрик — плод моего глупого, случайного порыва. Белье Джона я выкинула на помойку. Следуя логике, то же самое нужно было сделать и с этим плодом его репродукционных органов.
Ну что, что ответишь такой женщине, говорящей такие вещи?
Хаббард откинулась на спинку и несколько секунд изучала лицо Элии.
— Эта ваша пресловутая интуиция.., вы слыхали когда-нибудь про ГПЛ?
— Нет.
— Это — довольно новая методика. Генетический прогноз личности. Анализируя генотип, можно получить оценку будущего характера человека.
— Надежную?
— До определенной степени. Три года тому назад мне вдруг взбрело на ум проанализировать ДНК Седрика.
— И что?
— Очень высокие показатели по интеллекту, общительности и некоторым менее значительным характеристикам. Низкий уровень амбиций. Крайне низкая агрессивность.
Даже разъяренный, Седрик почти не возвышал голоса. Элия не могла представить себе его причиняющим кому бы то ни было боль.
— Нежный великан!
— Сентиментальные глупости. Я говорю о строгих научных фактах. Так вот, наиболее примечательным элементом построенного психопрофиля была цепкость. Тут цифра оказалась на верхнем пределе экспериментальных возможностей, методику буквально зашкаливало.
— Цепкость?
— Условное название комплекса, состоящего из настойчивости, целеустремленности, обыкновенного ослиного упрямства.
— Отвага? Почему не назвать это прямо — “отвага”?
— Я не понимаю этого слова. Неоднозначный термин, не поддающийся научному определению.
Элию так и подмывало съехидничать. Хуже того — она не устояла перед соблазном.
— Вы не понимаете — зато я прекрасно понимаю. Так что же там насчет “цепкости” Седрика?
— Я сразу задумалась — не растрачивается ли попусту ценный материал?
Господи Боже! Неужели эта женщина органически не способна думать о своем внуке как о человеке?
Агнес Хаббард почти беззвучно хохотнула; казалось, она услышала мысль Элии.
— Я уже говорила, что возможности ГПЛ ограничены — наследственность определяет в человеке многое, но далеко не все. Каждый из нас формируется под воздействием окружающей среды. Обычно считается, что природа и воспитание определяют окончательные характеристики личности приблизительно в равной степени.
— Но кто же может описать среду числовыми параметрами? — Элия даже не пыталась скрыть свой скептицизм.
— В данном случае это возможно, — уверенно кивнула Хаббард. — Методика разработана очень подробно, под личным наблюдением доктора Уитлэнд — очень полезный инструмент для проверки поступающих к нам на работу. К тому же Седрик вырос в обстановке, резко отличающейся от обычной. Мы смоделировали воспитание в закрытом учебном заведении, при почти полном отсутствии стимулов, и получили ИПХ, интегральный прогноз характера.
— Так что же получилось в конечном счете?
— Крайне любопытные результаты, крайне любопытные. — Бабушка обсуждала своего внука абсолютно бесстрастно, словно лабораторного кролика. — Судя по всему, такое воспитание развивает уверенность в себе, привычку полагаться на свои и только свои силы. Его фактор цепкости взлетел еще выше.
— И что же из этого следует?
— Из этого следует, что я могу подвергнуть Седрика Диксона Хаббарда любым испытаниям, ничуть не опасаясь превратить его в слюнявого идиотика. Скинуть его из окна? Пустое дело. Напустить на него кровожадную толпу? Почему бы и нет? У него колоссальная цепкость, он выдержит все, что угодно. Не переставая функционировать. Он практически неуязвим — да вы и сами были тому свидетельницей.
Элию мутило, на языке вертелись резкие, злые — и опасные — слова. Уйти, уйти отсюда, пока не поздно. Она встала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115