Это же Голд-Таун. Он знал, что даже тут встречаются застенчивые люди, но вот застенчивые шлюхи ему никогда не попадались. Возиться с жеманницами усталым шахтерам не всегда охота. Дело должно делаться быстро, без всяких там охов и вздохов.
— Сказать по правде, я не хотел, чтобы ты приходила, но ты уже здесь. Так что либо возвращайся назад, либо заходи в комнату, и хватит липнуть к двери.
— Я…
Три широких шага, и Слоан оказался рядом.
— Если нет желания находиться здесь — выметайся! Либо пройди в комнату и оставь наконец эту чертову дверь в покое!
Вид у нее был такой, что сейчас сорвется и убежит. Слоан слышал, что возбужденные голоса в холле все еще продолжали гудеть.
— Ну так что? — решительно потребовал он.
— Прямо сейчас? — Мысль, похоже, ужаснула ее. Возможно, испугалась, что Лорали будет в ярости, если она провалит первое же свое задание.
В любом случае Слоан был не в настроении играть в эти игры.
— Да, сейчас! Черт возьми, сказал же, что не желаю видеть тебя. Но ты явилась. Не нравится — убирайся! Понятно?
— Я…
— Просто убирайся, и все!
— Нет! — Она яростно замотала головой.
Слоан схватил ее за руку, не обращая внимания на тоненький вскрик, и толкнул внутрь. С грохотом защелкнул щеколду, развернулся к девушке и уперся кулаками в бедра.
— Не паникуй! Никто сюда не зайдет.
— Никто не зайдет, — тихо повторила она.
— Разумеется, никто.
Слоан пытался не показать своего возмущения. Но — черт возьми! — девица ведет себя крайне странно, да и Лорали он говорил, что сегодня не в духе.
Девушка все так же смотрела на него не отрываясь. В пристальном взгляде было что-то раздражающее.
Возмутительное.
Он уже мечтал, чтобы она сгинула с глаз долой.
Ответное пристальное разглядывание желаемого успокоения не принесло. Огонь первобытной страсти разгорался все сильнее. Возможно, Лорали и права относительно того, что в данный момент ему нужно. Виски помогло сгладить острые углы. Хорошая любовница в постели снимет горячечный жар, который, точно бушующий ветер, никак не стихал и не давал ему покоя.
Неровный свет камина теперь лучше освещал ее поразительную красоту. Такой девушке разливать бы чай в аристократической гостиной, а не заниматься грязным делом, да еще и в захолустном шахтерском городишке. Но люди сами выбирают свою судьбу. Одежда, что была на ней, без сомнения, очень дорогая. Со вкусом у нее явно все в порядке. Что ж, ее счастье, дело при таком раскладе у этой милашки пойдет как нельзя лучше.
Взгляд Слоана задержался на ее шее, белоснежной гладкой коже, не упустив из виду лихорадочно бьющуюся жилку, опустился ниже. Внутри у него все сжалось. Полная грудь, сдавленная корсетом, была почти полностью открыта его взору.
Нет, он совсем не хочет, чтобы она уходила.
И все же…
Девушка смотрела на него все с той же тревогой в глазах.
Слоан приблизился к ней, схватил за руку. Пальцы длинные, наманикюренные ногти. Ручка дамы из высшего общества, да и только. Он дернул ее к себе, расстегнул несколько пуговиц рубашки и положил узкую ладонь себе на грудь.
— Есть возражения против индейцев? — спросил он. Она резко выдернула руку.
— А вы индеец?
Брови Слоана насмешливо изогнулись.
— Неужто я похож на норвежца? — мягко поинтересовался он.
Девушка протянула руку, указывая на кавалерийский мундир, лежащий на кровати.
— Я… думала, вы офицер.
— И сам тому иногда удивляюсь, — пробормотал Слоан и снова взглянул на девушку. — Спрашиваю еще раз, есть возражения против…
Слоан замолчал. Да она не слушает его вовсе. Куда больший интерес девушки вызывало то, что происходило за пределами комнаты, в холле.
А, пропади все пропадом! Он выпил слишком много. И очень кстати.
Теперь ему казалось, что в голове стучат боевые барабаны и стук этот отдается во всем теле. Громкий, оглушающий, требующий. То, что рассудок слегка затуманен, превосходно. Утолить голод, потушить бушующий огонь — вот что ему сейчас нужно.
Слоан расстегнул рубашку до конца, обхватил лицо девушки обеими руками и прижался к ее губам. Она показалась ему свежей, как мята. Полные губы вызывали желание не оставлять их. Он хотел все большего и большего. Решительно раздвинув языком мягкие губы, он скользил внутрь, еще крепче сжимая ее в своих объятиях. Слоан чувствовал, как порывисто вздымается ее грудь, такая мягкая, прижатая к его обнаженной груди. Желание, куда более сильное, чем гнев, раздражение, нетерпение и ожесточенность, вместе взятые, все возрастало в нем. Чем больше он целовал ее, тем неудержимее поднималась в нем волна всепоглощающего желания.
Она с трудом просунула руки между ними, уперлась ему в грудь и попыталась оттолкнуть. Слоан застонал, отказываясь поначалу отпускать ее, желание внезапно достигло такого накала, что он готов был, невзирая на все протесты, швырнуть ее на постель и взять силой. Но заставил себя разжать руки.
— Черт! Убирайся! — выкрикнул он и толкнул ее к двери. Девушка судорожно принялась искать щеколду, пальцы дрожали, она никак не могла справиться с простейшим замком. Слоан оттолкнул ее в сторону и сам открыл щеколду.
В холле отчетливо слышны были голоса. Какой-то мужчина произнес:
— Если б я только смог найти прежде младшую…
Больше ничего Слоан не услышал, поскольку девушка снова бросилась ему в объятия и они оказались там, где были только что, — посреди комнаты. Он был совершенно сбит с толку. Огромные глаза не отрываясь смотрели на него. Губы влажные, чуть припухшие, так и зовут приникнуть к ним в поцелуе. Халат распахнулся совершенно, грудь поднимается от каждого вздоха. Слоан с трудом взял себя в руки.
— Послушай, если не хочешь оставаться здесь, уходи! — Выкрик получился чересчур резким.
Она посмотрела на него. Он был уверен, что теперь завладел наконец ее вниманием.
— Я… — начала было она, но осеклась, потом, придя к какому-то решению, продолжила: — Простите. Боюсь… вы были правы. Я испугалась. Оттого, что вы индеец. Частично индеец.
Он кивнул, глаза сузились.
— Ты вольна уйти отсюда.
— Я… я не хочу уходить. Налейте мне что-нибудь выпить, пожалуйста.
Он готов был взорваться на тысячу кусочков, а она ведет себя так, словно ожидает, будто он станет ее угощать сандвичами.
— Может, хочешь, чтобы я еще заказал чай? — глубоко вздохнув, поинтересовался Слоан.
— Чай? Да, это было бы… — Она, должно быть, заметила зверское выражение его лица. — Нет! — воскликнула девушка. — Не надо чая. Я…
— У меня есть виски. От Лорали.
— Виски? Отлично, пусть виски.
Немало озадаченный, он налил гостье виски в коньячный бокал. Протянул ей, она взяла, попыталась кокетливо улыбнуться и отошла к камину. Белоснежное одеяние теперь было слегка розоватым от освещающего его пламени. Девушка отпила глоток и закашлялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Сказать по правде, я не хотел, чтобы ты приходила, но ты уже здесь. Так что либо возвращайся назад, либо заходи в комнату, и хватит липнуть к двери.
— Я…
Три широких шага, и Слоан оказался рядом.
— Если нет желания находиться здесь — выметайся! Либо пройди в комнату и оставь наконец эту чертову дверь в покое!
Вид у нее был такой, что сейчас сорвется и убежит. Слоан слышал, что возбужденные голоса в холле все еще продолжали гудеть.
— Ну так что? — решительно потребовал он.
— Прямо сейчас? — Мысль, похоже, ужаснула ее. Возможно, испугалась, что Лорали будет в ярости, если она провалит первое же свое задание.
В любом случае Слоан был не в настроении играть в эти игры.
— Да, сейчас! Черт возьми, сказал же, что не желаю видеть тебя. Но ты явилась. Не нравится — убирайся! Понятно?
— Я…
— Просто убирайся, и все!
— Нет! — Она яростно замотала головой.
Слоан схватил ее за руку, не обращая внимания на тоненький вскрик, и толкнул внутрь. С грохотом защелкнул щеколду, развернулся к девушке и уперся кулаками в бедра.
— Не паникуй! Никто сюда не зайдет.
— Никто не зайдет, — тихо повторила она.
— Разумеется, никто.
Слоан пытался не показать своего возмущения. Но — черт возьми! — девица ведет себя крайне странно, да и Лорали он говорил, что сегодня не в духе.
Девушка все так же смотрела на него не отрываясь. В пристальном взгляде было что-то раздражающее.
Возмутительное.
Он уже мечтал, чтобы она сгинула с глаз долой.
Ответное пристальное разглядывание желаемого успокоения не принесло. Огонь первобытной страсти разгорался все сильнее. Возможно, Лорали и права относительно того, что в данный момент ему нужно. Виски помогло сгладить острые углы. Хорошая любовница в постели снимет горячечный жар, который, точно бушующий ветер, никак не стихал и не давал ему покоя.
Неровный свет камина теперь лучше освещал ее поразительную красоту. Такой девушке разливать бы чай в аристократической гостиной, а не заниматься грязным делом, да еще и в захолустном шахтерском городишке. Но люди сами выбирают свою судьбу. Одежда, что была на ней, без сомнения, очень дорогая. Со вкусом у нее явно все в порядке. Что ж, ее счастье, дело при таком раскладе у этой милашки пойдет как нельзя лучше.
Взгляд Слоана задержался на ее шее, белоснежной гладкой коже, не упустив из виду лихорадочно бьющуюся жилку, опустился ниже. Внутри у него все сжалось. Полная грудь, сдавленная корсетом, была почти полностью открыта его взору.
Нет, он совсем не хочет, чтобы она уходила.
И все же…
Девушка смотрела на него все с той же тревогой в глазах.
Слоан приблизился к ней, схватил за руку. Пальцы длинные, наманикюренные ногти. Ручка дамы из высшего общества, да и только. Он дернул ее к себе, расстегнул несколько пуговиц рубашки и положил узкую ладонь себе на грудь.
— Есть возражения против индейцев? — спросил он. Она резко выдернула руку.
— А вы индеец?
Брови Слоана насмешливо изогнулись.
— Неужто я похож на норвежца? — мягко поинтересовался он.
Девушка протянула руку, указывая на кавалерийский мундир, лежащий на кровати.
— Я… думала, вы офицер.
— И сам тому иногда удивляюсь, — пробормотал Слоан и снова взглянул на девушку. — Спрашиваю еще раз, есть возражения против…
Слоан замолчал. Да она не слушает его вовсе. Куда больший интерес девушки вызывало то, что происходило за пределами комнаты, в холле.
А, пропади все пропадом! Он выпил слишком много. И очень кстати.
Теперь ему казалось, что в голове стучат боевые барабаны и стук этот отдается во всем теле. Громкий, оглушающий, требующий. То, что рассудок слегка затуманен, превосходно. Утолить голод, потушить бушующий огонь — вот что ему сейчас нужно.
Слоан расстегнул рубашку до конца, обхватил лицо девушки обеими руками и прижался к ее губам. Она показалась ему свежей, как мята. Полные губы вызывали желание не оставлять их. Он хотел все большего и большего. Решительно раздвинув языком мягкие губы, он скользил внутрь, еще крепче сжимая ее в своих объятиях. Слоан чувствовал, как порывисто вздымается ее грудь, такая мягкая, прижатая к его обнаженной груди. Желание, куда более сильное, чем гнев, раздражение, нетерпение и ожесточенность, вместе взятые, все возрастало в нем. Чем больше он целовал ее, тем неудержимее поднималась в нем волна всепоглощающего желания.
Она с трудом просунула руки между ними, уперлась ему в грудь и попыталась оттолкнуть. Слоан застонал, отказываясь поначалу отпускать ее, желание внезапно достигло такого накала, что он готов был, невзирая на все протесты, швырнуть ее на постель и взять силой. Но заставил себя разжать руки.
— Черт! Убирайся! — выкрикнул он и толкнул ее к двери. Девушка судорожно принялась искать щеколду, пальцы дрожали, она никак не могла справиться с простейшим замком. Слоан оттолкнул ее в сторону и сам открыл щеколду.
В холле отчетливо слышны были голоса. Какой-то мужчина произнес:
— Если б я только смог найти прежде младшую…
Больше ничего Слоан не услышал, поскольку девушка снова бросилась ему в объятия и они оказались там, где были только что, — посреди комнаты. Он был совершенно сбит с толку. Огромные глаза не отрываясь смотрели на него. Губы влажные, чуть припухшие, так и зовут приникнуть к ним в поцелуе. Халат распахнулся совершенно, грудь поднимается от каждого вздоха. Слоан с трудом взял себя в руки.
— Послушай, если не хочешь оставаться здесь, уходи! — Выкрик получился чересчур резким.
Она посмотрела на него. Он был уверен, что теперь завладел наконец ее вниманием.
— Я… — начала было она, но осеклась, потом, придя к какому-то решению, продолжила: — Простите. Боюсь… вы были правы. Я испугалась. Оттого, что вы индеец. Частично индеец.
Он кивнул, глаза сузились.
— Ты вольна уйти отсюда.
— Я… я не хочу уходить. Налейте мне что-нибудь выпить, пожалуйста.
Он готов был взорваться на тысячу кусочков, а она ведет себя так, словно ожидает, будто он станет ее угощать сандвичами.
— Может, хочешь, чтобы я еще заказал чай? — глубоко вздохнув, поинтересовался Слоан.
— Чай? Да, это было бы… — Она, должно быть, заметила зверское выражение его лица. — Нет! — воскликнула девушка. — Не надо чая. Я…
— У меня есть виски. От Лорали.
— Виски? Отлично, пусть виски.
Немало озадаченный, он налил гостье виски в коньячный бокал. Протянул ей, она взяла, попыталась кокетливо улыбнуться и отошла к камину. Белоснежное одеяние теперь было слегка розоватым от освещающего его пламени. Девушка отпила глоток и закашлялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100