И даже несмотря на страх отправиться вместе с Ястребом на неосвоенные территории Дакоты, она чувствовала необычайное облегчение. Завтра утром он первым делом пошлет Сабрине денег. Джимми Пайк, владелец гостиницы, получит телеграмму и даст знать Сабрине. Тогда и она будет наконец свободна.
Недавний сон смутил спокойствие Скайлар, теперь она наверняка успокоится и забудет о нем.
Дилман. Нисколько не изменившийся. После стольких лет.
Элегантно одет в свой обычный темный костюм. Высокий, аккуратный. Многие часы он проводил в своем клубе, занимаясь то боксом, то стрельбой, то фехтованием, улучшая физическую форму и поддерживая образ добропорядочного гражданина. Идеального политика.
Прижавший к ногтю местную полицию. Лет десять потребовалось ему на то, чтобы вылепить этот образ. Поначалу Скайлар была убеждена только в одном — он убийца ее отца. Подрастая, она начала понимать мотивы его поведения. Все, что прежде принадлежало ее отцу, теперь стало его. Он жил в их доме и имел возможность прибрать к рукам все, что успел накопить отец, но что более важно — узнал, какое особое положение он занимал в общественной жизни Балтимора. Убрав с дороги отца, он смог заполучить мать — дочь героя революции. Джил согласилась выйти за него замуж, и в очень скором времени они сыграли свадьбу.
Но винить Джил было трудно. Смерть отца подорвала силы матери. Она нуждалась в поддержке, которую с готовностью предоставил Дилман. Разве могла она не поверить ему? А Дилман играл свою роль отменно. Сама забота и нежность, он носился с Джил и ее перепуганными девочками, был столь благодушен и щедр, что не обращал внимания на ужасные обвинения старшей, Скайлар. Притворялся примерным мужем. Потому-то Джил и была убеждена, что Скайлар к их благодетелю несправедлива. Уж слишком девочка любила отца и переживала из-за его потери, все это, вместе взятое, и заставило ее вообразить невесть что. Она просто не желала признавать своего отчима, в этом все дело, считала Джил.
Иногда Скайлар даже радовалась тому, что детство и юношеские годы ее протекали во времена войны. Не так уж много было балов, не слишком много развлечений. Да и быть выданной замуж слишком рано ей не грозило. Даже если ей и делали предложение порядочные молодые люди, война не позволяла им осуществить свои намерения, унося их жизни. А Скайлар с Сабриной не хотели ни оставлять мать, ни расставаться друг с другом.
Но то, что Скайлар отвергала предложения руки и сердца, объяснялось не только любовью к матери и сестре, но и угрозами Дилмана, который хотел поддерживать некий образ идеальной семьи и вообще властвовать над всеми тремя женщинами. Он частенько напоминал Скайлар о том, что в один прекрасный день может случиться с людьми, которые прежде никогда не жаловались на здоровье.
Но потом Джил умерла.
В тот день Скайлар решила поговорить с Дилманом начистоту.
— Теперь вы не можете остановить меня, если я пожелаю покинуть этот дом, хотя он по праву принадлежит мне и Сабрине. И матери ничего уже не грозит, она умерла. Свободна…
— Она ведь никогда тебе не верила, верно? — Брэд знал, как укольнуть побольнее. — И не усомнилась бы во мне, Скайлар, что бы ты ей ни наплела. Я был ей нужен как мужчина. Она даже и слушать не хотела ужасной лжи, в которой ты пыталась убедить ее. Помнишь, что случилось, когда ты только попробовала поделиться своими глупыми выдумками? Будто я убил твоего замечательного папочку?
Конечно, Скайлар помнила. Все были в ужасе, когда она обвинила такого человека, как Брэд Дилман, в убийстве. Люди подумали, что она потеряла рассудок. Сошла с ума от горя. Ведь именно Брэд сделал как раз все возможное, чтобы спасти ее отца. Он всегда был рядом и поддержал семью друга в трудную минуту, утешал мать, всех их…
Мать настолько расстроилась, что и слышать ни о чем не хотела, предоставив Дилману самому разбираться с дочерью. А потому Скайлар должна была понести наказание за чудовищное обвинение. Боже, как же Дилман смеялся, когда они оставались наедине! И несомненно, с радостью принял на себя обязанность присматривать за ней.
Так больно было вспоминать обо всем этом.
— Вы глупец, Дилман! Мать знала о ваших любовницах.
— Она знала, что каждую ночь я спал рядом с ней, и была благодарна мне за это.
— Чудовище! Но все это уже не имеет никакого значения. Я уезжаю. А об имуществе позаботятся адвокаты…
— Имуществе? Ах, моя милая девочка, когда же ты поймешь, что маленькому ребенку недостанет сил тягаться со взрослыми дядями?! Неужели ты думала, что за все это время я не позаботился о вашем состоянии? Твоей матери после смерти отца кое-что досталось. Бог свидетель, как я нуждался тогда в этих деньгах! И я их получил, Джил абсолютно все доверила мне. Попробуешь убежать — не получишь ничего.
— И все же я использую свой шанс потягаться с вами. Уверена, мама отписала какую-то сумму для нас с Сабриной в своем завещании.
— А может, ей и в голову не пришло сделать это, раз она оставила вас на мое попечение?
— Может, и так, но мне все равно. Мне не слишком-то много надо, чтобы убежать от вас и увезти Сабрину.
— Скайлар, Скайлар! Глупая маленькая девочка! Как у тебя все просто! Никуда ты не поедешь. Останешься здесь. Сабрине еще нет двадцати одного, она несовершеннолетняя, а я ее официальный опекун. Все будет как прежде. Мы останемся одной семьей. Мне нужно все, дорогуша, все сразу, полный комплект. Избирателям нравится образ добропорядочного семьянина: сенатор Соединенных Штатов Америки с двумя очаровательными дочерьми. Мы семья, а значит, проблемы семьи нам близки. Мы чтим Господа Бога и участвуем в общественной жизни! Ты не посмеешь разрушить карьеру, которую я создавал так долго и скрупулезно…
— Карьеру, ради которой вы совершили убийство?
Он стоял всего в нескольких шагах от нее. Красивый мужчина, с располагающей внешностью, обаяние немало помогло ему — маска, под которой прятались зло и жестокость.
Отчим из него получился крайне строгий. С суровым видом и взглядом, навевающим тоску, он долго и нудно обсуждал с домочадцами вопросы дисциплины. Но когда случалось наказывать непослушных дочерей, его глаза загорались от удовольствия. Ему явно нравилось мучить тех, кто зависел от него. Но, даже все зная о нем, Скайлар не ожидала, что он применит физическую силу. Девушка была никак не готова к тому, что на нее обрушится удар настолько мощный, что собьет ее с ног. Боль оказалась невыносимой, дыхание застряло в горле, а зрение затуманилось, и на несколько секунд Скайлар потеряла сознание. Когда же пришла в себя, то первое, что увидела, — это склонившегося над ней Дилмана. Одна его рука сжимала ей горло, другая гладила по щеке.
— Твоя мать действительно любила меня, Скайлар, — холодно сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Недавний сон смутил спокойствие Скайлар, теперь она наверняка успокоится и забудет о нем.
Дилман. Нисколько не изменившийся. После стольких лет.
Элегантно одет в свой обычный темный костюм. Высокий, аккуратный. Многие часы он проводил в своем клубе, занимаясь то боксом, то стрельбой, то фехтованием, улучшая физическую форму и поддерживая образ добропорядочного гражданина. Идеального политика.
Прижавший к ногтю местную полицию. Лет десять потребовалось ему на то, чтобы вылепить этот образ. Поначалу Скайлар была убеждена только в одном — он убийца ее отца. Подрастая, она начала понимать мотивы его поведения. Все, что прежде принадлежало ее отцу, теперь стало его. Он жил в их доме и имел возможность прибрать к рукам все, что успел накопить отец, но что более важно — узнал, какое особое положение он занимал в общественной жизни Балтимора. Убрав с дороги отца, он смог заполучить мать — дочь героя революции. Джил согласилась выйти за него замуж, и в очень скором времени они сыграли свадьбу.
Но винить Джил было трудно. Смерть отца подорвала силы матери. Она нуждалась в поддержке, которую с готовностью предоставил Дилман. Разве могла она не поверить ему? А Дилман играл свою роль отменно. Сама забота и нежность, он носился с Джил и ее перепуганными девочками, был столь благодушен и щедр, что не обращал внимания на ужасные обвинения старшей, Скайлар. Притворялся примерным мужем. Потому-то Джил и была убеждена, что Скайлар к их благодетелю несправедлива. Уж слишком девочка любила отца и переживала из-за его потери, все это, вместе взятое, и заставило ее вообразить невесть что. Она просто не желала признавать своего отчима, в этом все дело, считала Джил.
Иногда Скайлар даже радовалась тому, что детство и юношеские годы ее протекали во времена войны. Не так уж много было балов, не слишком много развлечений. Да и быть выданной замуж слишком рано ей не грозило. Даже если ей и делали предложение порядочные молодые люди, война не позволяла им осуществить свои намерения, унося их жизни. А Скайлар с Сабриной не хотели ни оставлять мать, ни расставаться друг с другом.
Но то, что Скайлар отвергала предложения руки и сердца, объяснялось не только любовью к матери и сестре, но и угрозами Дилмана, который хотел поддерживать некий образ идеальной семьи и вообще властвовать над всеми тремя женщинами. Он частенько напоминал Скайлар о том, что в один прекрасный день может случиться с людьми, которые прежде никогда не жаловались на здоровье.
Но потом Джил умерла.
В тот день Скайлар решила поговорить с Дилманом начистоту.
— Теперь вы не можете остановить меня, если я пожелаю покинуть этот дом, хотя он по праву принадлежит мне и Сабрине. И матери ничего уже не грозит, она умерла. Свободна…
— Она ведь никогда тебе не верила, верно? — Брэд знал, как укольнуть побольнее. — И не усомнилась бы во мне, Скайлар, что бы ты ей ни наплела. Я был ей нужен как мужчина. Она даже и слушать не хотела ужасной лжи, в которой ты пыталась убедить ее. Помнишь, что случилось, когда ты только попробовала поделиться своими глупыми выдумками? Будто я убил твоего замечательного папочку?
Конечно, Скайлар помнила. Все были в ужасе, когда она обвинила такого человека, как Брэд Дилман, в убийстве. Люди подумали, что она потеряла рассудок. Сошла с ума от горя. Ведь именно Брэд сделал как раз все возможное, чтобы спасти ее отца. Он всегда был рядом и поддержал семью друга в трудную минуту, утешал мать, всех их…
Мать настолько расстроилась, что и слышать ни о чем не хотела, предоставив Дилману самому разбираться с дочерью. А потому Скайлар должна была понести наказание за чудовищное обвинение. Боже, как же Дилман смеялся, когда они оставались наедине! И несомненно, с радостью принял на себя обязанность присматривать за ней.
Так больно было вспоминать обо всем этом.
— Вы глупец, Дилман! Мать знала о ваших любовницах.
— Она знала, что каждую ночь я спал рядом с ней, и была благодарна мне за это.
— Чудовище! Но все это уже не имеет никакого значения. Я уезжаю. А об имуществе позаботятся адвокаты…
— Имуществе? Ах, моя милая девочка, когда же ты поймешь, что маленькому ребенку недостанет сил тягаться со взрослыми дядями?! Неужели ты думала, что за все это время я не позаботился о вашем состоянии? Твоей матери после смерти отца кое-что досталось. Бог свидетель, как я нуждался тогда в этих деньгах! И я их получил, Джил абсолютно все доверила мне. Попробуешь убежать — не получишь ничего.
— И все же я использую свой шанс потягаться с вами. Уверена, мама отписала какую-то сумму для нас с Сабриной в своем завещании.
— А может, ей и в голову не пришло сделать это, раз она оставила вас на мое попечение?
— Может, и так, но мне все равно. Мне не слишком-то много надо, чтобы убежать от вас и увезти Сабрину.
— Скайлар, Скайлар! Глупая маленькая девочка! Как у тебя все просто! Никуда ты не поедешь. Останешься здесь. Сабрине еще нет двадцати одного, она несовершеннолетняя, а я ее официальный опекун. Все будет как прежде. Мы останемся одной семьей. Мне нужно все, дорогуша, все сразу, полный комплект. Избирателям нравится образ добропорядочного семьянина: сенатор Соединенных Штатов Америки с двумя очаровательными дочерьми. Мы семья, а значит, проблемы семьи нам близки. Мы чтим Господа Бога и участвуем в общественной жизни! Ты не посмеешь разрушить карьеру, которую я создавал так долго и скрупулезно…
— Карьеру, ради которой вы совершили убийство?
Он стоял всего в нескольких шагах от нее. Красивый мужчина, с располагающей внешностью, обаяние немало помогло ему — маска, под которой прятались зло и жестокость.
Отчим из него получился крайне строгий. С суровым видом и взглядом, навевающим тоску, он долго и нудно обсуждал с домочадцами вопросы дисциплины. Но когда случалось наказывать непослушных дочерей, его глаза загорались от удовольствия. Ему явно нравилось мучить тех, кто зависел от него. Но, даже все зная о нем, Скайлар не ожидала, что он применит физическую силу. Девушка была никак не готова к тому, что на нее обрушится удар настолько мощный, что собьет ее с ног. Боль оказалась невыносимой, дыхание застряло в горле, а зрение затуманилось, и на несколько секунд Скайлар потеряла сознание. Когда же пришла в себя, то первое, что увидела, — это склонившегося над ней Дилмана. Одна его рука сжимала ей горло, другая гладила по щеке.
— Твоя мать действительно любила меня, Скайлар, — холодно сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100