Он хорошо знает твой мир и расплатился за это знание кровью. Сначала он был нашим пленником, потом породнился с нами. — Дед глубоко вздохнул, затем продолжил, глядя на Ястреба: — Придет день, и на эти земли потянутся широким потоком белые люди. Видение это посетило меня много лет назад.
— Но белые люди уже пришли сюда!
Дед поднял руку, призывая выслушать.
— Тот поток еще предстоит увидеть! Но прежде будет кровь, много крови. Прерия пропитается кровью, нашей кровью, но остановить белых людей мы не сможем, а потому кто-то должен стать им другом. Кто-то должен бороться. Кто-то должен умереть. А кто-то должен жить. Иначе окажется, что жизни наши были отданы напрасно. Ты понимаешь меня?
— Я понимаю лишь то, что должен бороться!
— Самая трудная та война, которую мы ведем сами с собой. Ответь мне, Ястреб, когда у индейца племени сиу есть две лошади, а у его соседа нет ни одной, что должен он сделать?
Грозный Ястреб нахмурился.
— Отдать соседу вторую лошадь. Мы всегда должны помогать друг другу, должны быть щедрыми. Этому нас учат с рождения…
— Тогда ты должен быть щедрым с мужчиной, который является твоим отцом. Ты всегда будешь одним из сиу. Но и белым будешь всегда. Не думай только о себе. Ты должен поделиться любовью с матерью, своими людьми и со своим белым отцом.
Слова деда запали юноше глубоко в душу, впрочем, как и видение и слова святого человека.
Но в конце концов главной причиной, почему он дал согласие отправиться с лордом Дэвидом Дагласом, стало то, что Звонкий Жаворонок — Кэтрин — тяжело заболела. Она таяла буквально на глазах, ей было уже не под силу сшивать шкуры бизонов для вигвама, шить одежду или даже меховые сумки. Зимой, когда ветер задувал дым в вигвам, она задыхалась. А не дай Бог, на деревню нападут белые, кроу или другие враги, убежать по холоду и снегу она бы не смогла. Ей нужен был покой и уход, которые лорд Даглас страстно хотел дать. Как бы недоверчиво Ястреб ни относился к Дэвиду, он не мог не замечать, насколько белый человек любит его мать. Любовь к ней сквозила в каждом его движении.
«Ну что ж, почему бы не узнать, что значит быть белым человеком?» — решил Ястреб.
Жизнь эта оказалась совсем непохожей на ту, что он вел прежде.
Он поселился в доме с огромным количеством комнат. Сидеть теперь он должен был на стульях, а не на полу.
Он познакомился со своим белокожим братом.
Его звали Дэвид, так же как и отца. В Соединенных Штатах в прекрасном доме, который лорд Даглас построил в Блэк-Хиллз, он проводил лишь часть времени, поскольку учился в Англии и должен был со временем унаследовать от отца титул лорда.
Как ни пытался Ястреб возненавидеть своего старшего брата, ему это не удавалось. Дэвид-младший был удивительно похож на своего отца, так же любознателен, хотел узнать обо всем, что его окружало: природа, люди, их жизнь и традиции. И Ястреб рассказывал ему самые невероятные истории, разумеется, слегка приукрашивая свои подвиги и вознося до небес храбрость индейских воинов. Дэвид рвался отправиться вместе с Ястребом, когда тот захотел повидать своих родных. Улыбка Дэвида, такая открытая и добрая, способна была растопить чье угодно сердце.
Чем больше времени юноши проводили вместе, тем больше сближались. Когда умерла Кэтрин (Ястребу только-только исполнилось семнадцать), Дэвид разделил горе с младшим братом. Он простоял с ним рядом на коленях у гроба всю ночь. Тогда впервые Ястреб возблагодарил небо за то, что наполовину белый, что может не скрывать своих слез. Старший брат тихо плакал вместе с ним. Они много говорили друг с другом. Спорили по поводу Американской революции и войны 1812 года. Обсуждали политику, проводимую Америкой и Англией.
Дэвид отправился учиться в Оксфорд, а Ястреб, как ни удивительно, — в Вест-Пойнт. Получить это место было нелегко, но у сына английского пэра Дэвида Дагласа было немало заслуг перед страной, приобретенных за годы службы в армии Соединенных Штатов. Ястреб был наполовину англичанином, наполовину индейцем — крайне странная кандидатура для учебы в военной академии, но ему посодействовал старый друг Дэвида, не кто иной, как адъютант самого генерала Уинфилда Скотта. Дэвид гордился честью, оказанной его сыну, а Ястреб, успевший искренне привязаться к отцу, хотел сделать все, чтобы тот был счастлив. А еще он хотел принести пользу вождям своего племени, разузнав все возможное об американской армии. К тому времени Ястреб уже в равной степени чувствовал себя как индейцем, так и белым.
Ни он сам, ни отец еще не понимали тогда, почему пройти в академию оказалось легче, чем они думали.
Правительство Соединенных Штатов Америки не имело ничего против того, чтобы одни индейцы убивали других индейцев. Американские дозорные часто использовали людей племени кроу как разведчиков для получения информации о намерениях воинов племени сиу. «Цивилизованные» чероки и крики воевали в войне против семинолов во Флориде.
Подобная тактика могла принести как пользу, так и вред. Ястреб сумел найти себя в Вест-Пойнте, хотя поначалу все складывалось нелегко.
Издевки так и сыпались. Еще бы! Ведь он индеец, краснокожий дикарь. В отместку он стал заниматься еще усерднее, а в таких дисциплинах, как меткая стрельба, искусство фехтования и оперативное искусство, ему не было равных. Развлечения белых были для него внове, но он усердно посещал балы и званые обеды. Были и первые увлечения, однако Ястреб старался вести себя благоразумно — ничего такого, о чем потом мог пожалеть будущий офицер. Женщины были для него таким же предметом изучения, как и жизнь выдающихся полководцев прошлого. И вот он уже знал наизусть все военные кампании, которые предпринимал Наполеон, и причину, почему он потерпел поражение при Ватерлоо; он знал обо всех завоеваниях Александра Македонского; знал, как удалось генералу Джексону выиграть битву при Новом Орлеане. Про женщин же он узнал то, что большинство из них очень мало похожи на индианок, такие понятия, как щедрость и самопожертвование, им были незнакомы. Двуличные создания, они из кожи лезли вон, лишь бы казаться этакими неприступными девами с кристально чистой репутацией, хотя на деле совсем не отказывали себе в чувственных удовольствиях, развлекаясь в будуарах со своими поклонниками. Как бы пылко ни убеждали их держаться подальше от человека с красной кожей, искательниц приключений это не останавливало; Непомерное любопытство толкало, несмотря ни на что, узнать его получше, однако все их попытки Ястреб отвергал с холодной вежливостью. Он старался вести себя крайне осмотрительно и не поддаваться чарам жадных до развлечений вдовушек. Честь была превыше всего. Запятнать себя позором — что может быть хуже для индейского воина и сына английского пэра!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Но белые люди уже пришли сюда!
Дед поднял руку, призывая выслушать.
— Тот поток еще предстоит увидеть! Но прежде будет кровь, много крови. Прерия пропитается кровью, нашей кровью, но остановить белых людей мы не сможем, а потому кто-то должен стать им другом. Кто-то должен бороться. Кто-то должен умереть. А кто-то должен жить. Иначе окажется, что жизни наши были отданы напрасно. Ты понимаешь меня?
— Я понимаю лишь то, что должен бороться!
— Самая трудная та война, которую мы ведем сами с собой. Ответь мне, Ястреб, когда у индейца племени сиу есть две лошади, а у его соседа нет ни одной, что должен он сделать?
Грозный Ястреб нахмурился.
— Отдать соседу вторую лошадь. Мы всегда должны помогать друг другу, должны быть щедрыми. Этому нас учат с рождения…
— Тогда ты должен быть щедрым с мужчиной, который является твоим отцом. Ты всегда будешь одним из сиу. Но и белым будешь всегда. Не думай только о себе. Ты должен поделиться любовью с матерью, своими людьми и со своим белым отцом.
Слова деда запали юноше глубоко в душу, впрочем, как и видение и слова святого человека.
Но в конце концов главной причиной, почему он дал согласие отправиться с лордом Дэвидом Дагласом, стало то, что Звонкий Жаворонок — Кэтрин — тяжело заболела. Она таяла буквально на глазах, ей было уже не под силу сшивать шкуры бизонов для вигвама, шить одежду или даже меховые сумки. Зимой, когда ветер задувал дым в вигвам, она задыхалась. А не дай Бог, на деревню нападут белые, кроу или другие враги, убежать по холоду и снегу она бы не смогла. Ей нужен был покой и уход, которые лорд Даглас страстно хотел дать. Как бы недоверчиво Ястреб ни относился к Дэвиду, он не мог не замечать, насколько белый человек любит его мать. Любовь к ней сквозила в каждом его движении.
«Ну что ж, почему бы не узнать, что значит быть белым человеком?» — решил Ястреб.
Жизнь эта оказалась совсем непохожей на ту, что он вел прежде.
Он поселился в доме с огромным количеством комнат. Сидеть теперь он должен был на стульях, а не на полу.
Он познакомился со своим белокожим братом.
Его звали Дэвид, так же как и отца. В Соединенных Штатах в прекрасном доме, который лорд Даглас построил в Блэк-Хиллз, он проводил лишь часть времени, поскольку учился в Англии и должен был со временем унаследовать от отца титул лорда.
Как ни пытался Ястреб возненавидеть своего старшего брата, ему это не удавалось. Дэвид-младший был удивительно похож на своего отца, так же любознателен, хотел узнать обо всем, что его окружало: природа, люди, их жизнь и традиции. И Ястреб рассказывал ему самые невероятные истории, разумеется, слегка приукрашивая свои подвиги и вознося до небес храбрость индейских воинов. Дэвид рвался отправиться вместе с Ястребом, когда тот захотел повидать своих родных. Улыбка Дэвида, такая открытая и добрая, способна была растопить чье угодно сердце.
Чем больше времени юноши проводили вместе, тем больше сближались. Когда умерла Кэтрин (Ястребу только-только исполнилось семнадцать), Дэвид разделил горе с младшим братом. Он простоял с ним рядом на коленях у гроба всю ночь. Тогда впервые Ястреб возблагодарил небо за то, что наполовину белый, что может не скрывать своих слез. Старший брат тихо плакал вместе с ним. Они много говорили друг с другом. Спорили по поводу Американской революции и войны 1812 года. Обсуждали политику, проводимую Америкой и Англией.
Дэвид отправился учиться в Оксфорд, а Ястреб, как ни удивительно, — в Вест-Пойнт. Получить это место было нелегко, но у сына английского пэра Дэвида Дагласа было немало заслуг перед страной, приобретенных за годы службы в армии Соединенных Штатов. Ястреб был наполовину англичанином, наполовину индейцем — крайне странная кандидатура для учебы в военной академии, но ему посодействовал старый друг Дэвида, не кто иной, как адъютант самого генерала Уинфилда Скотта. Дэвид гордился честью, оказанной его сыну, а Ястреб, успевший искренне привязаться к отцу, хотел сделать все, чтобы тот был счастлив. А еще он хотел принести пользу вождям своего племени, разузнав все возможное об американской армии. К тому времени Ястреб уже в равной степени чувствовал себя как индейцем, так и белым.
Ни он сам, ни отец еще не понимали тогда, почему пройти в академию оказалось легче, чем они думали.
Правительство Соединенных Штатов Америки не имело ничего против того, чтобы одни индейцы убивали других индейцев. Американские дозорные часто использовали людей племени кроу как разведчиков для получения информации о намерениях воинов племени сиу. «Цивилизованные» чероки и крики воевали в войне против семинолов во Флориде.
Подобная тактика могла принести как пользу, так и вред. Ястреб сумел найти себя в Вест-Пойнте, хотя поначалу все складывалось нелегко.
Издевки так и сыпались. Еще бы! Ведь он индеец, краснокожий дикарь. В отместку он стал заниматься еще усерднее, а в таких дисциплинах, как меткая стрельба, искусство фехтования и оперативное искусство, ему не было равных. Развлечения белых были для него внове, но он усердно посещал балы и званые обеды. Были и первые увлечения, однако Ястреб старался вести себя благоразумно — ничего такого, о чем потом мог пожалеть будущий офицер. Женщины были для него таким же предметом изучения, как и жизнь выдающихся полководцев прошлого. И вот он уже знал наизусть все военные кампании, которые предпринимал Наполеон, и причину, почему он потерпел поражение при Ватерлоо; он знал обо всех завоеваниях Александра Македонского; знал, как удалось генералу Джексону выиграть битву при Новом Орлеане. Про женщин же он узнал то, что большинство из них очень мало похожи на индианок, такие понятия, как щедрость и самопожертвование, им были незнакомы. Двуличные создания, они из кожи лезли вон, лишь бы казаться этакими неприступными девами с кристально чистой репутацией, хотя на деле совсем не отказывали себе в чувственных удовольствиях, развлекаясь в будуарах со своими поклонниками. Как бы пылко ни убеждали их держаться подальше от человека с красной кожей, искательниц приключений это не останавливало; Непомерное любопытство толкало, несмотря ни на что, узнать его получше, однако все их попытки Ястреб отвергал с холодной вежливостью. Он старался вести себя крайне осмотрительно и не поддаваться чарам жадных до развлечений вдовушек. Честь была превыше всего. Запятнать себя позором — что может быть хуже для индейского воина и сына английского пэра!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100