Ее безмолвные крики были бессильны, она не могла проснуться. Раз за разом ей приходилось смотреть, как пуля пробивает грудь Филиппа, как агония искажает его лицо, а на рубашке алым маком расцветает кровавое пятно. Кассандра захлебывалась и тонула в слезах, корчась от нестерпимой боли, но кошмар не прерывался.
А потом случилось чудо. Кто-то стал трясти ее за плечи, кто-то пронзительно кричал ей прямо в ухо, и наконец страшный образ отступил. Она опять выплыла к свету.
– Мисс Мерлин, мисс Мерлин!
На нее смотрели чьи-то округлившиеся от испуга голубые глаза.
– Вы проснулись? Я Дора; мистер Куинн нанял меня приглядывать за вами. Вы проснулись?
Кассандра кивнула и сама удивилась, убедившись, что это движение вызвало всего лишь легкий, тотчас же пропавший укол боли в позвоночнике.
– Ну тогда я побегу и позову мистера Куинна, а то он уйдет. Он зашел вас навестить, но вы спали.
Женщина по имени Дора убежала; Кассандра смутно различала ее торопливо удаляющиеся шаги, но повернуть голову, чтобы проводить ее взглядом, не смогла. Шаги затихли где-то в глубине коридора. Служанка пошла позвать Куинна. Мозг Кассандры попытался понять, что это означает, пока она ждала, безучастно глядя в потолок. Что бы такое сделать, пока его нет? Она подняла руки к лицу и посмотрела на них. На опухших запястьях синяки и кожа содрана – это оттого, что руки у нее были связаны. Но двигать руками она может почти безболезненно! Надо попробовать ноги. Кассандра осторожно попыталась согнуть колени. Стреляющая боль, но больше ничего. Она не парализована!
А впрочем, не все ли равно? Она была жива, а Филипп мертв. Лучше бы было наоборот.
Должна ли она бодрствовать, дожидаясь прихода Куинна? Она была так измучена, что даже плакать не могла, и радовалась своему бессилию, немного притуплявшему остроту горя. А вот и он наконец – бесшумно и плавно подбирается к ней по ковру. Выглядит усталым, одет во все черное. Кассандра пожалела, что не может сесть: лежа перед ним на спине, она особенно остро ощущала свою беспомощность. Но у нее не было сил подняться.
Куинн подтянул себе стул и сел возле постели.
– Слава Богу, вы очнулись. Мы очень беспокоились за вас, Кассандра, – произнес он торжественным голосом, словно священник, дающий последнее причастие.
«Интересно, кто это „мы“?» – вяло подумала она, но вслух спросила другое:
– Какой сегодня день?
Ее голос, не поднимавшийся выше шепота, напоминал шелест сухой прошлогодней листвы.
– Воскресенье.
Воскресенье. Ее почему-то немного позабавила мысль о том, что она проспала три дня кряду. Вроде бы протекла длинная пауза, прежде чем он заговорил снова, но доверять своим ощущениям она не могла, возможно, ей просто показалось.
– А знаете, милая, вы просто невероятно удачливы. Вам повезло дважды: во-первых, веревка была изначально слишком туго затянута, в петле места не осталось, чтобы сломать шейные позвонки, а во-вторых, ваш вес оказался недостаточным, чтобы вы задохнулись под его тяжестью. Я успел добраться до вас, поднял и перерезал веревку.
Она слабо заморгала, глядя на него.
– Вы спасли мне жизнь?
Он поднял брови и растянул губы в гримасе, которая, по всей вероятности, должна была означать улыбку.
– В таком случае примите мою благодарность.
Кассандра с трудом протянула к нему руку, но он то ли не заметил, то ли сделал вид, что не замечает этого; и ее рука, так и не коснувшись его, бессильно упала на покрывало.
– Колин мертв? – спросила она после недолгого молчания.
– Да. И Уокер тоже. Он пал от руки Уэйда.
Выражение его лица стало еще более торжественным.
– Я в самом деле был совершенно уверен, что лично вам опасность не грозит, Кассандра, но я ошибся и теперь самым искренним образом приношу вам свои извинения. Однако благодаря вам жизнь короля теперь вне опасности, и мы…
– Они не собирались покушаться на жизнь короля, – устало прошептала Кассандра, чувствуя себя совершенно обессилевшей и мечтая, чтобы он поскорее ушел. – Уокер должен был застрелить Эдмунда Берка на заседании парламента. В пятницу. Письмо, которое попало к вам, было обманом. Уэйд мне потом сказал, что король их не интересует. Их мишенью был Берк.
Черные глаза Куинна казались огромными. Он откинулся на спинку стула и уставился на нее с открытым ртом. Его руки бессильно повисли вдоль тела.
– Берк! – протянул он наконец. – Да-да, в этом был смысл. Боже милостивый! Уокер собирался это сделать? Его разорвали бы на части, но, конечно, было бы уже слишком поздно. Боже, Боже… – повторил он, наклонившись к ней и пронзая ее взглядом. – Кассандра, вы спасли жизнь Берку!
Она пожала плечами и отвернулась.
– Я все еще поверить не могу! Надо поскорее рассказать Филиппу, он будет вам еще больше благодарен. Если бы вы спасли короля, он не был бы так рад.
Куинн смущенно усмехнулся и потер руки.
– По правде говоря, Филипп не слишком жалует нашего монарха.
Его улыбка угасла.
– Что с вами, дорогая, вам нехорошо? Вы так побледнели, может, мне позвать…
– Он жив? – спросила она, задыхаясь, в лице ее не было ни кровинки. – Филипп жив?
Казалось, этот вопрос сбил его с толку.
– Да, конечно, он жив.
Куинн схватил ее за руки и попытался уложить обратно на подушку.
– Господи Боже, ведь вы не знаете! Филипп был тяжело ранен, но сейчас поправляется.
Он немного помолчал.
– Клодия перевезла его к себе в дом и ухаживает за ним. С каждым днем ему все лучше… о, простите, дорогая, я не подумал…
Он смущенно умолк. Кассандра закрыла лицо руками, стараясь подавить рвущиеся из груди слезы радости, хотя ее сердце в эту минуту разбилось на тысячу кусков. Филипп жив! Она возблагодарила Бога, но удержать слезы так и не смогла – они мучительно жгли горло и просачивались сквозь пальцы. В ее лихорадочном воображении возник отчетливый образ: негромкий мелодичный голос с изысканными интонациями читает ему вслух, холеные белые руки с длинными пальцами гладят его лоб.
Прижав ладони к сердцу, Кассандра попыталась унять боль, но это не помогло. И все-таки он жив! – пела ее душа. Эта мысль подобно лучу света немного рассеяла окружавшую ее тьму.
Куинн понизил голос:
– Он просил меня передать, как признателен вам за все, что вы сделали. И еще он хотел попрощаться. И отдать вам вот это.
Она слепо нащупала рукой конверт, который он ей протягивал. В него не было нужды заглядывать, она и так понимала, что там деньги. Бессильно уронив руку, Кассандра закрыла глаза, стараясь подавить новый приступ слез.
– Я очень устала, – хрипло прошептала она. – Прошу вас…
– Да-да, конечно. Извините меня.
Куинн поднялся на ноги.
– Дора будет ухаживать за вами, она доставит вам все, что попросите. Все ваши вещи здесь. Филипп… гм… приказал их упаковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
А потом случилось чудо. Кто-то стал трясти ее за плечи, кто-то пронзительно кричал ей прямо в ухо, и наконец страшный образ отступил. Она опять выплыла к свету.
– Мисс Мерлин, мисс Мерлин!
На нее смотрели чьи-то округлившиеся от испуга голубые глаза.
– Вы проснулись? Я Дора; мистер Куинн нанял меня приглядывать за вами. Вы проснулись?
Кассандра кивнула и сама удивилась, убедившись, что это движение вызвало всего лишь легкий, тотчас же пропавший укол боли в позвоночнике.
– Ну тогда я побегу и позову мистера Куинна, а то он уйдет. Он зашел вас навестить, но вы спали.
Женщина по имени Дора убежала; Кассандра смутно различала ее торопливо удаляющиеся шаги, но повернуть голову, чтобы проводить ее взглядом, не смогла. Шаги затихли где-то в глубине коридора. Служанка пошла позвать Куинна. Мозг Кассандры попытался понять, что это означает, пока она ждала, безучастно глядя в потолок. Что бы такое сделать, пока его нет? Она подняла руки к лицу и посмотрела на них. На опухших запястьях синяки и кожа содрана – это оттого, что руки у нее были связаны. Но двигать руками она может почти безболезненно! Надо попробовать ноги. Кассандра осторожно попыталась согнуть колени. Стреляющая боль, но больше ничего. Она не парализована!
А впрочем, не все ли равно? Она была жива, а Филипп мертв. Лучше бы было наоборот.
Должна ли она бодрствовать, дожидаясь прихода Куинна? Она была так измучена, что даже плакать не могла, и радовалась своему бессилию, немного притуплявшему остроту горя. А вот и он наконец – бесшумно и плавно подбирается к ней по ковру. Выглядит усталым, одет во все черное. Кассандра пожалела, что не может сесть: лежа перед ним на спине, она особенно остро ощущала свою беспомощность. Но у нее не было сил подняться.
Куинн подтянул себе стул и сел возле постели.
– Слава Богу, вы очнулись. Мы очень беспокоились за вас, Кассандра, – произнес он торжественным голосом, словно священник, дающий последнее причастие.
«Интересно, кто это „мы“?» – вяло подумала она, но вслух спросила другое:
– Какой сегодня день?
Ее голос, не поднимавшийся выше шепота, напоминал шелест сухой прошлогодней листвы.
– Воскресенье.
Воскресенье. Ее почему-то немного позабавила мысль о том, что она проспала три дня кряду. Вроде бы протекла длинная пауза, прежде чем он заговорил снова, но доверять своим ощущениям она не могла, возможно, ей просто показалось.
– А знаете, милая, вы просто невероятно удачливы. Вам повезло дважды: во-первых, веревка была изначально слишком туго затянута, в петле места не осталось, чтобы сломать шейные позвонки, а во-вторых, ваш вес оказался недостаточным, чтобы вы задохнулись под его тяжестью. Я успел добраться до вас, поднял и перерезал веревку.
Она слабо заморгала, глядя на него.
– Вы спасли мне жизнь?
Он поднял брови и растянул губы в гримасе, которая, по всей вероятности, должна была означать улыбку.
– В таком случае примите мою благодарность.
Кассандра с трудом протянула к нему руку, но он то ли не заметил, то ли сделал вид, что не замечает этого; и ее рука, так и не коснувшись его, бессильно упала на покрывало.
– Колин мертв? – спросила она после недолгого молчания.
– Да. И Уокер тоже. Он пал от руки Уэйда.
Выражение его лица стало еще более торжественным.
– Я в самом деле был совершенно уверен, что лично вам опасность не грозит, Кассандра, но я ошибся и теперь самым искренним образом приношу вам свои извинения. Однако благодаря вам жизнь короля теперь вне опасности, и мы…
– Они не собирались покушаться на жизнь короля, – устало прошептала Кассандра, чувствуя себя совершенно обессилевшей и мечтая, чтобы он поскорее ушел. – Уокер должен был застрелить Эдмунда Берка на заседании парламента. В пятницу. Письмо, которое попало к вам, было обманом. Уэйд мне потом сказал, что король их не интересует. Их мишенью был Берк.
Черные глаза Куинна казались огромными. Он откинулся на спинку стула и уставился на нее с открытым ртом. Его руки бессильно повисли вдоль тела.
– Берк! – протянул он наконец. – Да-да, в этом был смысл. Боже милостивый! Уокер собирался это сделать? Его разорвали бы на части, но, конечно, было бы уже слишком поздно. Боже, Боже… – повторил он, наклонившись к ней и пронзая ее взглядом. – Кассандра, вы спасли жизнь Берку!
Она пожала плечами и отвернулась.
– Я все еще поверить не могу! Надо поскорее рассказать Филиппу, он будет вам еще больше благодарен. Если бы вы спасли короля, он не был бы так рад.
Куинн смущенно усмехнулся и потер руки.
– По правде говоря, Филипп не слишком жалует нашего монарха.
Его улыбка угасла.
– Что с вами, дорогая, вам нехорошо? Вы так побледнели, может, мне позвать…
– Он жив? – спросила она, задыхаясь, в лице ее не было ни кровинки. – Филипп жив?
Казалось, этот вопрос сбил его с толку.
– Да, конечно, он жив.
Куинн схватил ее за руки и попытался уложить обратно на подушку.
– Господи Боже, ведь вы не знаете! Филипп был тяжело ранен, но сейчас поправляется.
Он немного помолчал.
– Клодия перевезла его к себе в дом и ухаживает за ним. С каждым днем ему все лучше… о, простите, дорогая, я не подумал…
Он смущенно умолк. Кассандра закрыла лицо руками, стараясь подавить рвущиеся из груди слезы радости, хотя ее сердце в эту минуту разбилось на тысячу кусков. Филипп жив! Она возблагодарила Бога, но удержать слезы так и не смогла – они мучительно жгли горло и просачивались сквозь пальцы. В ее лихорадочном воображении возник отчетливый образ: негромкий мелодичный голос с изысканными интонациями читает ему вслух, холеные белые руки с длинными пальцами гладят его лоб.
Прижав ладони к сердцу, Кассандра попыталась унять боль, но это не помогло. И все-таки он жив! – пела ее душа. Эта мысль подобно лучу света немного рассеяла окружавшую ее тьму.
Куинн понизил голос:
– Он просил меня передать, как признателен вам за все, что вы сделали. И еще он хотел попрощаться. И отдать вам вот это.
Она слепо нащупала рукой конверт, который он ей протягивал. В него не было нужды заглядывать, она и так понимала, что там деньги. Бессильно уронив руку, Кассандра закрыла глаза, стараясь подавить новый приступ слез.
– Я очень устала, – хрипло прошептала она. – Прошу вас…
– Да-да, конечно. Извините меня.
Куинн поднялся на ноги.
– Дора будет ухаживать за вами, она доставит вам все, что попросите. Все ваши вещи здесь. Филипп… гм… приказал их упаковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124