С трудом оторвав от Дженни свой хищный взгляд, Кристиан спросил:
— Если Амалия тебя сюда не посылала, то кто же?
— Я же вам сказала — миссис Брендивайн. Она…
— Я не о том, — перебил он, — как ты попала сюда, в спальню? Как ты нашла меня?
— А, ну так бы сразу и сказали! — с укором сказала Дженни. — Вам надо яснее выражаться, мистер Маршалл. Сейчас мне не так просто соображать.
Ее способность разбираться в обстоятельствах умилила Кристиана:
— Дженни, ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Как ты меня нашла?
— Мэгги показала мне вашу комнату, — объяснила она, как будто в этом не было ничего особенного, — она дала мне поднос и велела обязательно сказать вам, что меня зовут Дженни. Но вы ведь уже знаете, как меня зовут, правда? Не понимаю, зачем ей это надо. — Глубоко вздохнув, Дженни вдруг спросила:
— Вы поцелуете меня, мистер Маршалл? Хотя нет, лучше не надо! Я бы не стала просить, если бы не… в общем, я не знаю, почему попросила. Мне должно быть стыдно от таких мыслей. Вы, наверное, думаете, что меня опять будет тошнить? А мне кажется, что не будет. Но если вы не хотите… Почему вы так на меня смотрите?
— Дженни!
— Да, сэр?
— Ты чертовски много говоришь.
— Ох!
— Закрой рот.
Она повиновалась, завороженно глядя в его потемневшие глаза.
Кристиан ждал, пристально следя за ней и наблюдая за ее состоянием.
— А теперь открой, — наконец приказал он, — молча.
Дженни с легким вздохом раскрыла рот, и Кристиан приложился к нему губами — так слабо, так ненастойчиво, что ей отчаянно захотелось большего. Ее пальцы томно прошлись вверх по руке Кристиана и остановились на его обнаженных плечах. Кожа его горела, мускулы напряглись. Он медленно усиливал поцелуй, пробуя кончиком языка мягкую плоть ее губ. Дженни обхватила руками его шею и ответила на поцелуй, вторя движениям его языка. На нее нахлынуло какое-то желание, которое она не могла ни понять, ни побороть. Собственная покорность пугала Дженни. Она обнимала Кристиана, потому что он был такой крепкий, такой настоящий. Ей казалось, что если она его отпустит, то утратит связь с окружающим миром — этого она очень боялась.
Кристиан вытянулся рядом с Дженни, при этом обмотанная вокруг его пояса простыня развернулась. Дженни выгибалась и изворачивалась, пытаясь — нет, не вырваться — прижаться крепче. Простыня скользила все ниже по бедрам Кристиана, пока Дженни не откинула ее ногой в сторону. Но он понял это только тогда, когда почувствовал, что Дженни перестала отвечать на его поцелуй. Прерывисто дыша, он приподнял голову и взглянул ей в лицо. Глаза ее были открыты, но она смотрела не на него, а на его отражение в висевшем над ними зеркале.
— Ну, — сказал он, глядя на ее вспыхнувшие щеки, — теперь ты знаешь, почему над кроватью у Мэгги нет балдахина?
Ответ Дженни застрял у нее в горле. Одна ее рука отпустила его шею и заскользила вниз по спине. Она смотрела, как движутся в зеркале ее любопытные пальцы, и видела, как волна дрожи пробежала по нагому телу Кристиана. Хотя опыт Дженни ограничивался одними музейными экспонатами, такими, как картины мастеров эпохи Возрождения и древнегреческие скульптуры, она решила, что фигура Кристиана безупречна в своей мужественности.
Широкие плечи, узкие бедра, ровные ноги, слегка покрытые рыжими волосами. Там, где они сплетались с ее ногами, контраст между силой и хрупкостью был просто разителен.
Юбка Дженни задралась выше, когда она потерлась об него ногой. Ей хотелось пощупать крепкие округлости его сильных ягодиц, но, скованная смелостью собственных мыслей, она остановила руку на его пояснице, чувствуя, как дрожат ее пальцы.
Кристиан скорее почувствовал, чем увидел нерешительность Дженни. Он прижался пахом к ее бедру, заставив ее ощутить то горячее желание, которое она в нем возбудила. Его губы остановили сиплый вздох, поднимавшийся в ее горле. Воспользовавшись приглашением раскрытых губ, он опять проник языком в ее рот. Его рука, выпутавшись из ее волос, скользнула ей под юбку и сорочку и задвигалась вдоль ее бедра — до колена и обратно.
Чувствуя легкое головокружение, Дженни слабо оттолкнула Кристиана за плечи. Его тело было так близко, что она задыхалась от этой близости. Он впился в ее рот своими губами, и она не могла вздохнуть. Отражение на потолке смущало ее. Смотревшая на нее распутница с сонными глазами была ей незнакома. Незнаком был и мужчина, который почти накрывал ее собой и чьи пальцы расстегивали пуговицы на ее платье.
Расстегнув верхние четыре пуговицы, Кристиан стянул с ее плеч платье и сорочку, сопровождая свои действия влажными поцелуями. Он попробовал на вкус нежную линию ее ключицы, ложбинку у самой шеи. Его возбуждало теплое мерное биение пульса на ее горле. Он опустил платье, и губы его двинулись ниже. Его язык заскользил по упругим, пышным округлостям ее грудей, совершая дразнящие круги, которые в конце концов сходились на розовых сосках. Он лизал чувствительную кожу, пока не исторг из горла Дженни давно подступавший крик. Застонав и сам, Кристиан накрыл ртом ее сосок и принялся сосать, чувствуя, как передается ему жар ее тела.
— Мм, тебе очень нравится смотреть, да?
Дора обхватила своими тонкими изящными пальцами доказательство того, что ее партнеру действительно очень приятна роль наблюдателя. Она начала поглаживать его, вызвав стон из глубин его груди. Его пальцы впились в ее плечи, когда она опустилась перед ним на колени.
— Закрой окошко, Стивен, — сказала она, — думай о том, что я сейчас буду тебе делать.
Стивен Беннингтон кинул последний, долгий взгляд на затененные тела мужчины и женщины в соседней комнате и медленно задвинул панель. Их любовная игра возбуждала его. Их хриплые голоса дразнили его. Только представив себе те слова, которыми они могли обмениваться, он сделался тверже. Перед его мысленным взором еще стояли их жаркие поцелуи. Он вспоминал, как страстно сосал мужчина грудь своей проститутки, как двигались ее руки по его спине. Как жаль, что пришлось закрыть панель! Ему хотелось посмотреть, как шлюха раздвинет ноги и примет в себя своего похотливого жеребца.
— Женщина, — выдавил он, изо всех сил стараясь не отвечать на умелые движения Доры, — это не Мэгги. Кто она?
— Новая горничная. По крайней мере так сказала мне Мэгги. — Дора откинула голову и взглянула на Стивена, капризно выпятив нижнюю губку. — Ты ее хочешь?
— Может быть. — Дора возобновила свои старания, и он издал тихий стон. — Продолжай, дорогая, и я никогда не взгляну на другую.
Стивена Беннингтона предупреждали, что у Амалии не выбирают одну и ту же девочку дважды подряд — даже в одну и ту же ночь, и Дора прекрасно понимала, что его желания все равно были бы неосуществимы.
— А мужчина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
— Если Амалия тебя сюда не посылала, то кто же?
— Я же вам сказала — миссис Брендивайн. Она…
— Я не о том, — перебил он, — как ты попала сюда, в спальню? Как ты нашла меня?
— А, ну так бы сразу и сказали! — с укором сказала Дженни. — Вам надо яснее выражаться, мистер Маршалл. Сейчас мне не так просто соображать.
Ее способность разбираться в обстоятельствах умилила Кристиана:
— Дженни, ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Как ты меня нашла?
— Мэгги показала мне вашу комнату, — объяснила она, как будто в этом не было ничего особенного, — она дала мне поднос и велела обязательно сказать вам, что меня зовут Дженни. Но вы ведь уже знаете, как меня зовут, правда? Не понимаю, зачем ей это надо. — Глубоко вздохнув, Дженни вдруг спросила:
— Вы поцелуете меня, мистер Маршалл? Хотя нет, лучше не надо! Я бы не стала просить, если бы не… в общем, я не знаю, почему попросила. Мне должно быть стыдно от таких мыслей. Вы, наверное, думаете, что меня опять будет тошнить? А мне кажется, что не будет. Но если вы не хотите… Почему вы так на меня смотрите?
— Дженни!
— Да, сэр?
— Ты чертовски много говоришь.
— Ох!
— Закрой рот.
Она повиновалась, завороженно глядя в его потемневшие глаза.
Кристиан ждал, пристально следя за ней и наблюдая за ее состоянием.
— А теперь открой, — наконец приказал он, — молча.
Дженни с легким вздохом раскрыла рот, и Кристиан приложился к нему губами — так слабо, так ненастойчиво, что ей отчаянно захотелось большего. Ее пальцы томно прошлись вверх по руке Кристиана и остановились на его обнаженных плечах. Кожа его горела, мускулы напряглись. Он медленно усиливал поцелуй, пробуя кончиком языка мягкую плоть ее губ. Дженни обхватила руками его шею и ответила на поцелуй, вторя движениям его языка. На нее нахлынуло какое-то желание, которое она не могла ни понять, ни побороть. Собственная покорность пугала Дженни. Она обнимала Кристиана, потому что он был такой крепкий, такой настоящий. Ей казалось, что если она его отпустит, то утратит связь с окружающим миром — этого она очень боялась.
Кристиан вытянулся рядом с Дженни, при этом обмотанная вокруг его пояса простыня развернулась. Дженни выгибалась и изворачивалась, пытаясь — нет, не вырваться — прижаться крепче. Простыня скользила все ниже по бедрам Кристиана, пока Дженни не откинула ее ногой в сторону. Но он понял это только тогда, когда почувствовал, что Дженни перестала отвечать на его поцелуй. Прерывисто дыша, он приподнял голову и взглянул ей в лицо. Глаза ее были открыты, но она смотрела не на него, а на его отражение в висевшем над ними зеркале.
— Ну, — сказал он, глядя на ее вспыхнувшие щеки, — теперь ты знаешь, почему над кроватью у Мэгги нет балдахина?
Ответ Дженни застрял у нее в горле. Одна ее рука отпустила его шею и заскользила вниз по спине. Она смотрела, как движутся в зеркале ее любопытные пальцы, и видела, как волна дрожи пробежала по нагому телу Кристиана. Хотя опыт Дженни ограничивался одними музейными экспонатами, такими, как картины мастеров эпохи Возрождения и древнегреческие скульптуры, она решила, что фигура Кристиана безупречна в своей мужественности.
Широкие плечи, узкие бедра, ровные ноги, слегка покрытые рыжими волосами. Там, где они сплетались с ее ногами, контраст между силой и хрупкостью был просто разителен.
Юбка Дженни задралась выше, когда она потерлась об него ногой. Ей хотелось пощупать крепкие округлости его сильных ягодиц, но, скованная смелостью собственных мыслей, она остановила руку на его пояснице, чувствуя, как дрожат ее пальцы.
Кристиан скорее почувствовал, чем увидел нерешительность Дженни. Он прижался пахом к ее бедру, заставив ее ощутить то горячее желание, которое она в нем возбудила. Его губы остановили сиплый вздох, поднимавшийся в ее горле. Воспользовавшись приглашением раскрытых губ, он опять проник языком в ее рот. Его рука, выпутавшись из ее волос, скользнула ей под юбку и сорочку и задвигалась вдоль ее бедра — до колена и обратно.
Чувствуя легкое головокружение, Дженни слабо оттолкнула Кристиана за плечи. Его тело было так близко, что она задыхалась от этой близости. Он впился в ее рот своими губами, и она не могла вздохнуть. Отражение на потолке смущало ее. Смотревшая на нее распутница с сонными глазами была ей незнакома. Незнаком был и мужчина, который почти накрывал ее собой и чьи пальцы расстегивали пуговицы на ее платье.
Расстегнув верхние четыре пуговицы, Кристиан стянул с ее плеч платье и сорочку, сопровождая свои действия влажными поцелуями. Он попробовал на вкус нежную линию ее ключицы, ложбинку у самой шеи. Его возбуждало теплое мерное биение пульса на ее горле. Он опустил платье, и губы его двинулись ниже. Его язык заскользил по упругим, пышным округлостям ее грудей, совершая дразнящие круги, которые в конце концов сходились на розовых сосках. Он лизал чувствительную кожу, пока не исторг из горла Дженни давно подступавший крик. Застонав и сам, Кристиан накрыл ртом ее сосок и принялся сосать, чувствуя, как передается ему жар ее тела.
— Мм, тебе очень нравится смотреть, да?
Дора обхватила своими тонкими изящными пальцами доказательство того, что ее партнеру действительно очень приятна роль наблюдателя. Она начала поглаживать его, вызвав стон из глубин его груди. Его пальцы впились в ее плечи, когда она опустилась перед ним на колени.
— Закрой окошко, Стивен, — сказала она, — думай о том, что я сейчас буду тебе делать.
Стивен Беннингтон кинул последний, долгий взгляд на затененные тела мужчины и женщины в соседней комнате и медленно задвинул панель. Их любовная игра возбуждала его. Их хриплые голоса дразнили его. Только представив себе те слова, которыми они могли обмениваться, он сделался тверже. Перед его мысленным взором еще стояли их жаркие поцелуи. Он вспоминал, как страстно сосал мужчина грудь своей проститутки, как двигались ее руки по его спине. Как жаль, что пришлось закрыть панель! Ему хотелось посмотреть, как шлюха раздвинет ноги и примет в себя своего похотливого жеребца.
— Женщина, — выдавил он, изо всех сил стараясь не отвечать на умелые движения Доры, — это не Мэгги. Кто она?
— Новая горничная. По крайней мере так сказала мне Мэгги. — Дора откинула голову и взглянула на Стивена, капризно выпятив нижнюю губку. — Ты ее хочешь?
— Может быть. — Дора возобновила свои старания, и он издал тихий стон. — Продолжай, дорогая, и я никогда не взгляну на другую.
Стивена Беннингтона предупреждали, что у Амалии не выбирают одну и ту же девочку дважды подряд — даже в одну и ту же ночь, и Дора прекрасно понимала, что его желания все равно были бы неосуществимы.
— А мужчина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118