Она стояла неподвижно, опустив руки, открытая его взгляду, с пристрастием оценивающему каждую деталь наряда.
Клод даже не сразу понял, что это прекрасное видение было самой настоящей реальностью. Он узнавал в Алексис черты, сделавшие ее капитаном Денти: упрямый подбородок, крепкие смуглые руки. Сквозь призрачную пелену платья он видел эти сильные ноги, которые легко могли удерживать ее на качающейся под штормовым шквалом палубе.
Клод улыбнулся. Он остановил ее потому, что захотел понять, что же в ней увидят остальные. Теперь чуть вздернутый подбородок не казался ему свидетельством несгибаемой воли, а лишь жестом кокетки, словно говорящей: ну-ка, поймай меня! Руки ее вовсе не походили на железные тиски, и для человека непосвященного казались нежными, словно созданными для того, чтобы обнимать мужчину. Янтарные глаза, в которых прежде читалась решимость, сейчас горели неприкрытым желанием, и он уже думал не о том, какой формы у нее ноги, а о том, что они раздвинуты…
И тут словно что-то перевернулось в нем. Никто, кроме него одного, не знает, как на самом деле выглядит капитан Денти. Никто из пригласивших ее на ужин не увидит в ней сегодня грозного пирата. Этот небесно-голубой наряд делал ее на удивление женственной. Если бы она явилась в черном шелковом костюме с красным кушаком на поясе, все, пожалуй, увидели бы в ней корсара, и никто не заметил женщины. Но он хорошо знал и ту и другую Алексис, и оба эти образа сейчас слились в один, Клод шагнул ей навстречу и взял ее за руку, поцеловав в ладонь.
— Ты красива. Вы обе красивы, — добавил он шепотом.
Алексис отняла руку.
— Как вы собираетесь обращаться ко мне сегодня вечером? — спросила она.
— Как к капитану Денти.
— Хорошо.
Она пошла было к двери и остановилась: ей показалось, что Клод что-то хочет сказать, но не решается…
— Что-то не так? — осторожно спросила Алексис. Клод достал из кармана маленький черный футляр.
— Я принес тебе вот это. Решение, носить его или нет, я оставляю за тобой.
Посчитав, что сказал все, Таннер протянул ей футляр.
Алексис не знала, как поступить: отложить обитую бархатом коробочку в сторону или открыть ее. Она подняла взгляд на Клода, надеясь угадать по его глазам, чего он от нее хочет. Наконец она решилась и открыла футляр. У Алексис перехватило дух. Кончиками пальцев она провела по холодно мерцавшему серебряному колье, украшенному бриллиантами.
— Не думала, что ты догадаешься, — тихо сказала она, взглянув на Клода.
Протянув ему колье, она повернулась к нему спиной. В тот момент, когда металл коснулся ее горла, у Алексис сжалось сердце. Она видела отражения их обоих в зеркале, но замечала только сверкание серебра у себя на шее и руки, что застегивали замок.
— Почему ты решил, что я не буду носить твой подарок? — спросила Алексис, обращаясь к отражению Клода в зеркале, когда он, застегнув колье, опустил руки к ней на талию, да так и оставил их там.
— Я сказал лишь, что не стану принуждать тебя, если ты не захочешь.
Алексис повернулась к нему лицом, рука ее непроизвольно поднялась к колье, плотно охватившему горло.
— А ведь я ношу эту цепь с давних пор, гораздо раньше, чем ты узнал о ее существовании.
Клод кивнул, соглашаясь с ней.
— Но верно и то, что это не остановит тебя.
На глазах ее выступили слезы.
— Ты только что освободил меня.
— Разве?
Теперь Алексис знала, что его признание за ней права быть свободной привязывало ее к нему сильнее, чем кольцо его рук, чем тепло его губ, чем все остальное. Но как ни больно было ей сознавать это, завоевать право быть с ним она может лишь одной ценой: покинув его сегодня, когда это ей особенно нелегко.
Клод отпустил ее, не желая продлевать пытку. Алексис старательно вытерла слезы, и они пошли вниз.
Гарри и Майк, затаив дыхание, смотрели, как Алексис спускается по ступеням. Как-то раз Лендис сравнил ее с ангелом, и сейчас она как никогда подходила под это определение. Лендис и сам улыбался, любуясь ею. Лучшего наряда для женщины он и представить себе не мог.
Все трое молчали, понимал важность момента. Каждый из них, глядя на Алексис, на ее искрящиеся глаза, умевшие, как они знали, загораться яростью и гневом, испытывал законную гордость от того, что эта красавица была знакома им как грозный капитан Денти.
— Вы очаровательны, капитан, — обрел наконец голос Гарри. Казалось, еще ни в чем в своей жизни он не был столь уверен.
— Благодарю, — откликнулась Алексис, и только Клод знал, за что она благодарна Гарри — ведь тот назвал ее капитаном.
— Экипаж ждет, — доложил Майк.
Едва ли он мог что-то прибавить к уже сказанному товарищем. Глядя на узкую, затянутую в перчатку кисть, сжимающую перила, он вспомнил о том, как учил Алексис держать пистолет. Эта изящная женская ручка имела железную хватку. Ее естественным продолжением была рукоять пистолета, эфес шпаги или корабельный штурвал, и ему в голову не могло прийти, что кто-то способен был воспринимать ее иначе.
Лендис проводил обоих капитанов к экипажу и помог даме сесть. Пока Клод натягивал поводья, Лендис наклонился к Алексис и шепнул:
— Сыграем в леди Дженевру?
Глаза Алексис яростно блеснули.
— Никогда! — решительно бросила она.
Клод пустил лошадей вскачь, и Лендис так и не успел ничего больше сказать.
— О чем это вы? — спросил по дороге Клод.
— Лендис намекнул мне насчет пострижения в монахини. Впрочем, это все не важно, — она махнула рукой и засмеялась.
Алексис крепко держала Клода под руку, пока дворецкий Дэвидсона провожал их в гостиную. На пороге она мрачно усмехнулась своему спутнику, но, когда дверь перед ними распахнулась и они вошли, Алексис была само очарование.
Клод обвел настороженным взглядом участников собрания. Только тут он понял, почему Алексис выбрала именно такую тактику: ни один из них не верил в то, что женщина, которую Таннер привел к ним, и грозный капитан Алекс Денти — одно и то же лицо. Ну что ж, сказал себе Клод, все только начинается.
Роберт Дэвидсон первым очнулся от шока, в который поверг его вид красавицы. Встав, он прошел к двери и поцеловал Алексис руку.
— Приятно видеть вас здесь, э-э… мисс Денти, — с запинкой произнес он.
— Как я могла отклонить приглашение, посланное мне столь замечательными людьми? — кокетливо отозвалась Алексис, и только Клод уловил в ее голосе стальные нотки. — Подготовка моего визита доставила вам столько беспокойства…
Дэвидсон несколько натянуто улыбнулся, представляя Алексис остальной компании. От нее не укрылся ни несколько нервный блеск в пронзительных глазах Ричарда Грэнджерса, ни холодный оценивающий взгляд Хоува, ни игривый, по-мужски голодный — Беннета Фартингтона. Очевидно, этот красавчик Беннет, прекрасно сложенный, с холеным лицом, жестоко завидовал Клоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Клод даже не сразу понял, что это прекрасное видение было самой настоящей реальностью. Он узнавал в Алексис черты, сделавшие ее капитаном Денти: упрямый подбородок, крепкие смуглые руки. Сквозь призрачную пелену платья он видел эти сильные ноги, которые легко могли удерживать ее на качающейся под штормовым шквалом палубе.
Клод улыбнулся. Он остановил ее потому, что захотел понять, что же в ней увидят остальные. Теперь чуть вздернутый подбородок не казался ему свидетельством несгибаемой воли, а лишь жестом кокетки, словно говорящей: ну-ка, поймай меня! Руки ее вовсе не походили на железные тиски, и для человека непосвященного казались нежными, словно созданными для того, чтобы обнимать мужчину. Янтарные глаза, в которых прежде читалась решимость, сейчас горели неприкрытым желанием, и он уже думал не о том, какой формы у нее ноги, а о том, что они раздвинуты…
И тут словно что-то перевернулось в нем. Никто, кроме него одного, не знает, как на самом деле выглядит капитан Денти. Никто из пригласивших ее на ужин не увидит в ней сегодня грозного пирата. Этот небесно-голубой наряд делал ее на удивление женственной. Если бы она явилась в черном шелковом костюме с красным кушаком на поясе, все, пожалуй, увидели бы в ней корсара, и никто не заметил женщины. Но он хорошо знал и ту и другую Алексис, и оба эти образа сейчас слились в один, Клод шагнул ей навстречу и взял ее за руку, поцеловав в ладонь.
— Ты красива. Вы обе красивы, — добавил он шепотом.
Алексис отняла руку.
— Как вы собираетесь обращаться ко мне сегодня вечером? — спросила она.
— Как к капитану Денти.
— Хорошо.
Она пошла было к двери и остановилась: ей показалось, что Клод что-то хочет сказать, но не решается…
— Что-то не так? — осторожно спросила Алексис. Клод достал из кармана маленький черный футляр.
— Я принес тебе вот это. Решение, носить его или нет, я оставляю за тобой.
Посчитав, что сказал все, Таннер протянул ей футляр.
Алексис не знала, как поступить: отложить обитую бархатом коробочку в сторону или открыть ее. Она подняла взгляд на Клода, надеясь угадать по его глазам, чего он от нее хочет. Наконец она решилась и открыла футляр. У Алексис перехватило дух. Кончиками пальцев она провела по холодно мерцавшему серебряному колье, украшенному бриллиантами.
— Не думала, что ты догадаешься, — тихо сказала она, взглянув на Клода.
Протянув ему колье, она повернулась к нему спиной. В тот момент, когда металл коснулся ее горла, у Алексис сжалось сердце. Она видела отражения их обоих в зеркале, но замечала только сверкание серебра у себя на шее и руки, что застегивали замок.
— Почему ты решил, что я не буду носить твой подарок? — спросила Алексис, обращаясь к отражению Клода в зеркале, когда он, застегнув колье, опустил руки к ней на талию, да так и оставил их там.
— Я сказал лишь, что не стану принуждать тебя, если ты не захочешь.
Алексис повернулась к нему лицом, рука ее непроизвольно поднялась к колье, плотно охватившему горло.
— А ведь я ношу эту цепь с давних пор, гораздо раньше, чем ты узнал о ее существовании.
Клод кивнул, соглашаясь с ней.
— Но верно и то, что это не остановит тебя.
На глазах ее выступили слезы.
— Ты только что освободил меня.
— Разве?
Теперь Алексис знала, что его признание за ней права быть свободной привязывало ее к нему сильнее, чем кольцо его рук, чем тепло его губ, чем все остальное. Но как ни больно было ей сознавать это, завоевать право быть с ним она может лишь одной ценой: покинув его сегодня, когда это ей особенно нелегко.
Клод отпустил ее, не желая продлевать пытку. Алексис старательно вытерла слезы, и они пошли вниз.
Гарри и Майк, затаив дыхание, смотрели, как Алексис спускается по ступеням. Как-то раз Лендис сравнил ее с ангелом, и сейчас она как никогда подходила под это определение. Лендис и сам улыбался, любуясь ею. Лучшего наряда для женщины он и представить себе не мог.
Все трое молчали, понимал важность момента. Каждый из них, глядя на Алексис, на ее искрящиеся глаза, умевшие, как они знали, загораться яростью и гневом, испытывал законную гордость от того, что эта красавица была знакома им как грозный капитан Денти.
— Вы очаровательны, капитан, — обрел наконец голос Гарри. Казалось, еще ни в чем в своей жизни он не был столь уверен.
— Благодарю, — откликнулась Алексис, и только Клод знал, за что она благодарна Гарри — ведь тот назвал ее капитаном.
— Экипаж ждет, — доложил Майк.
Едва ли он мог что-то прибавить к уже сказанному товарищем. Глядя на узкую, затянутую в перчатку кисть, сжимающую перила, он вспомнил о том, как учил Алексис держать пистолет. Эта изящная женская ручка имела железную хватку. Ее естественным продолжением была рукоять пистолета, эфес шпаги или корабельный штурвал, и ему в голову не могло прийти, что кто-то способен был воспринимать ее иначе.
Лендис проводил обоих капитанов к экипажу и помог даме сесть. Пока Клод натягивал поводья, Лендис наклонился к Алексис и шепнул:
— Сыграем в леди Дженевру?
Глаза Алексис яростно блеснули.
— Никогда! — решительно бросила она.
Клод пустил лошадей вскачь, и Лендис так и не успел ничего больше сказать.
— О чем это вы? — спросил по дороге Клод.
— Лендис намекнул мне насчет пострижения в монахини. Впрочем, это все не важно, — она махнула рукой и засмеялась.
Алексис крепко держала Клода под руку, пока дворецкий Дэвидсона провожал их в гостиную. На пороге она мрачно усмехнулась своему спутнику, но, когда дверь перед ними распахнулась и они вошли, Алексис была само очарование.
Клод обвел настороженным взглядом участников собрания. Только тут он понял, почему Алексис выбрала именно такую тактику: ни один из них не верил в то, что женщина, которую Таннер привел к ним, и грозный капитан Алекс Денти — одно и то же лицо. Ну что ж, сказал себе Клод, все только начинается.
Роберт Дэвидсон первым очнулся от шока, в который поверг его вид красавицы. Встав, он прошел к двери и поцеловал Алексис руку.
— Приятно видеть вас здесь, э-э… мисс Денти, — с запинкой произнес он.
— Как я могла отклонить приглашение, посланное мне столь замечательными людьми? — кокетливо отозвалась Алексис, и только Клод уловил в ее голосе стальные нотки. — Подготовка моего визита доставила вам столько беспокойства…
Дэвидсон несколько натянуто улыбнулся, представляя Алексис остальной компании. От нее не укрылся ни несколько нервный блеск в пронзительных глазах Ричарда Грэнджерса, ни холодный оценивающий взгляд Хоува, ни игривый, по-мужски голодный — Беннета Фартингтона. Очевидно, этот красавчик Беннет, прекрасно сложенный, с холеным лицом, жестоко завидовал Клоду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138