Она уверена, что проиграет его.
– Именно поэтому она отказывается говорить, – кивнул Барак. – Но послушайте меня, юная леди, это ведь непростительная глупость. Нельзя упускать возможность рассказать людям правду и оправдать себя.
– Если бы вы рассказали правду, Элизабет, – тихо и убедительно произнес я, – суд признал бы вас невиновной.
– Лиззи, я знаю, ты ни в чем не виновата! – ломая руки, воскликнул Джозеф. – Умоляю, расскажи нам, что произошло тогда в саду! Не терзай мне душу своим молчанием, ведь это же невыносимо! Ты поступаешь со мной жестоко!
Впервые я стал свидетелем того, как кроткий Джозеф потерял терпение и позволил себе упрекнуть обожаемую племянницу. Откровенно говоря, чувства его были мне более чем понятны. Однако Элизабет вновь не проронила ни слова. Она лишь взглянула вниз, на нацарапанные углем латинские слова, и едва заметно покачала головой.
После минутного раздумья я, громко скрипнув суставами, последовал примеру Барака и опустился на колени рядом с девушкой.
– Я был в доме вашего дяди Эдвина, Элизабет, – сообщил я. – Беседовал с ним и вашей бабушкой, с обеими кузинами и дворецким.
Говоря все это, я не сводил глаз с лица Элизабет, пытаясь определить, не изменится ли его выражение при упоминании кого-либо из домочадцев. Но во взгляде Элизабет по-прежнему полыхала лишь злоба.
– Все они уверены в том, что вы совершили убийство, – продолжал я.
Рот Элизабет искривила горькая усмешка, и из разбитой губы тут же начала сочиться кровь. Я нагнулся к самому ее уху и прошептал так тихо, что расслышать меня могла только Элизабет:
– Я полагаю, все они пытаются что-то скрыть. И тайна спрятана в том самом колодце, куда упал Ральф!
Во взгляде Элизабет, по-прежнему неотрывно устремленном на меня, полыхнул ужас.
– Я попытаюсь выяснить, что скрывается в колодце, – по-прежнему едва слышно пообещал я. – А еще мне известно, что покойный Ральф доставлял своей матери много тревог и огорчений. Я непременно узнаю правду, Элизабет.
И тут Элизабет заговорила. Голос, которым она так долго не пользовалась, оказался прерывистым и сиплым.
– Если вы узнаете правду, это никому не принесет пользы, – прошептала Элизабет. – Вы лишь утратите веру в Господа нашего Иисуса Христа.
За этими словами последовал приступ надсадного кашля, заставившего Элизабет согнуться пополам. Джозеф поднес к ее губам кружку с водой. Она сделала несколько жадных глотков и вновь согнулась, спрятав лицо в коленях.
– Лиззи! – дрожащим голосом воскликнул Джозеф. – О чем ты, Лизи?! Прошу, расскажи нам все без утайки!
Но она не изменила позы, словно и не слышала его мольбы.
Я медленно встал.
– Не думаю, что она произнесет еще хоть слово, – обратился я к своим спутникам. – Идемте, надо дать ей покой.
Я обвел взглядом Яму. В дальнем углу, там, где обычно лежала старуха, солома еще была примята.
– Долго она здесь не протянет, – заметил Барак. – Всякому ясно, она не привыкла ни к таким условиям, ни к такому обращению. Неудивительно, что бедняга повредилась в рассудке.
– Лиззи, умоляю, расскажи нам все! – едва не плача, твердил Джозеф. – Как ты жестока, господи, как ты жестока! Подумай, ведь, оставляя нас в неведении, ты поступаешь противно христианскому долгу.
Барак бросил на убитого горем фермера предостерегающий взгляд и опустил руку на его дрожащее плечо.
– Идемте, Джозеф, идемте!
Я постучал в дверь, и надзиратель вновь провел нас по коридору к выходу из тюрьмы. Покинуть эти мрачные стены было для всех нас большим облегчением.
Джозеф все еще пребывал в страшном волнении.
– Мы не должны оставлять ее сейчас, когда она наконец заговорила! – повторял он. – Вспомните, мастер Шардлейк, до нового судебного заседания осталось всего лишь восемь дней.
Я вскинул руку, призывая его замолчать.
– Джозеф, мне на ум пришло одно соображение. Пока я не могу сказать вам, в чем оно заключается. Но надеюсь, вскоре мы сумеем найти ключ к этой загадке.
– Но этот ключ у Лиззи, сэр! – горестно возопил Джозеф. – И, судя по всему, она намерена унести его с собой в могилу.
– Да, она явно не собирается делать хоть что-нибудь для собственного спасения. Поэтому нам придется обойтись без ее помощи.
– О господи, если бы только проникнуть в ее тайну! Скажите, а что вы ей шепнули? Ведь именно ваши слова заставили ее заговорить.
Мне вовсе не хотелось открывать свой секрет Джозефу. Несомненно, ему ни к чему было знать, что я намереваюсь тайно проникнуть в сад его брата.
– Джозеф, наберитесь терпения и подождите до завтра, – произнес я подчеркнуто невозмутимым и уверенным голосом. – Доверьтесь мне. А если вы решите вновь навестить Элизабет, сделайте милость, не пытайтесь заставить ее говорить. Этим вы только усугубите ее печальное положение.
– Мастер Шардлейк прав, – кивнул Барак. Джозеф переводил обеспокоенный взгляд с меня на Барака.
– Что ж, я сделаю все, что вы скажете, – пробормотал он. – Другого выхода у меня все равно нет. Но боюсь, я тоже сойду с ума, вслед за несчастной Лиззи.
Втроем мы отправились в харчевню, где оставили лошадей. Тротуар был узким, так что нам приходилось идти друг за другом; последним, уныло сгорбившись, брел Джозеф.
– Похоже, наш друг и в самом деле близок к помешательству, – вполголоса заметил я, обращаясь к Бараку. – Признаюсь откровенно, я и сам боюсь свихнуться от всех этих тайн и головоломок. Чувствую, силы мои на пределе.
Барак насмешливо вскинул бровь.
– Надеюсь, вы не собираетесь строить из себя мученика, – язвительно заметил он. – С меня достаточно Джозефа. И его злополучной племянницы. Этим двоим и в самом деле не позавидуешь.
– Кстати, вам удалось найти к Элизабет правильный подход, – сказал я, с интересом поглядывая на Барака. – Ведь это благодаря вам она написала латинскую фразу.
– Просто я слишком хорошо понимаю, что испытывает человек, попавший в подобную переделку, – пожал плечами Барак. – В детстве, когда я убежал из дома, мне казалось, весь мир ополчился против меня. Как ни удивительно, я понял, что это не так, лишь попав за решетку.
– Увы, с Элизабет подобного чуда не произошло. Судя по всему, она совершенно изверилась в мире и в людях.
– Да, для того, чтобы повергнуть ее в столь безысходное отчаяние, должно было произойти какое-то ужасное событие, – глубокомысленно изрек Барак. – И невероятное к тому же. Полагаю, девушка молчит лишь потому, что внушила себе: никто все равно не поверит ее рассказу. Что ж, посмотрим, что скрывается на дне этого проклятого колодца, – добавил он, понизив голос.
ГЛАВА 24
Пообещав Джозефу, что буду держать его в курсе всех новостей, я попрощался с ним. Проезжая через Чипсайд по направлению к Гилдхоллу, я размышлял о тайне, спрятанной на дне злополучного колодца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
– Именно поэтому она отказывается говорить, – кивнул Барак. – Но послушайте меня, юная леди, это ведь непростительная глупость. Нельзя упускать возможность рассказать людям правду и оправдать себя.
– Если бы вы рассказали правду, Элизабет, – тихо и убедительно произнес я, – суд признал бы вас невиновной.
– Лиззи, я знаю, ты ни в чем не виновата! – ломая руки, воскликнул Джозеф. – Умоляю, расскажи нам, что произошло тогда в саду! Не терзай мне душу своим молчанием, ведь это же невыносимо! Ты поступаешь со мной жестоко!
Впервые я стал свидетелем того, как кроткий Джозеф потерял терпение и позволил себе упрекнуть обожаемую племянницу. Откровенно говоря, чувства его были мне более чем понятны. Однако Элизабет вновь не проронила ни слова. Она лишь взглянула вниз, на нацарапанные углем латинские слова, и едва заметно покачала головой.
После минутного раздумья я, громко скрипнув суставами, последовал примеру Барака и опустился на колени рядом с девушкой.
– Я был в доме вашего дяди Эдвина, Элизабет, – сообщил я. – Беседовал с ним и вашей бабушкой, с обеими кузинами и дворецким.
Говоря все это, я не сводил глаз с лица Элизабет, пытаясь определить, не изменится ли его выражение при упоминании кого-либо из домочадцев. Но во взгляде Элизабет по-прежнему полыхала лишь злоба.
– Все они уверены в том, что вы совершили убийство, – продолжал я.
Рот Элизабет искривила горькая усмешка, и из разбитой губы тут же начала сочиться кровь. Я нагнулся к самому ее уху и прошептал так тихо, что расслышать меня могла только Элизабет:
– Я полагаю, все они пытаются что-то скрыть. И тайна спрятана в том самом колодце, куда упал Ральф!
Во взгляде Элизабет, по-прежнему неотрывно устремленном на меня, полыхнул ужас.
– Я попытаюсь выяснить, что скрывается в колодце, – по-прежнему едва слышно пообещал я. – А еще мне известно, что покойный Ральф доставлял своей матери много тревог и огорчений. Я непременно узнаю правду, Элизабет.
И тут Элизабет заговорила. Голос, которым она так долго не пользовалась, оказался прерывистым и сиплым.
– Если вы узнаете правду, это никому не принесет пользы, – прошептала Элизабет. – Вы лишь утратите веру в Господа нашего Иисуса Христа.
За этими словами последовал приступ надсадного кашля, заставившего Элизабет согнуться пополам. Джозеф поднес к ее губам кружку с водой. Она сделала несколько жадных глотков и вновь согнулась, спрятав лицо в коленях.
– Лиззи! – дрожащим голосом воскликнул Джозеф. – О чем ты, Лизи?! Прошу, расскажи нам все без утайки!
Но она не изменила позы, словно и не слышала его мольбы.
Я медленно встал.
– Не думаю, что она произнесет еще хоть слово, – обратился я к своим спутникам. – Идемте, надо дать ей покой.
Я обвел взглядом Яму. В дальнем углу, там, где обычно лежала старуха, солома еще была примята.
– Долго она здесь не протянет, – заметил Барак. – Всякому ясно, она не привыкла ни к таким условиям, ни к такому обращению. Неудивительно, что бедняга повредилась в рассудке.
– Лиззи, умоляю, расскажи нам все! – едва не плача, твердил Джозеф. – Как ты жестока, господи, как ты жестока! Подумай, ведь, оставляя нас в неведении, ты поступаешь противно христианскому долгу.
Барак бросил на убитого горем фермера предостерегающий взгляд и опустил руку на его дрожащее плечо.
– Идемте, Джозеф, идемте!
Я постучал в дверь, и надзиратель вновь провел нас по коридору к выходу из тюрьмы. Покинуть эти мрачные стены было для всех нас большим облегчением.
Джозеф все еще пребывал в страшном волнении.
– Мы не должны оставлять ее сейчас, когда она наконец заговорила! – повторял он. – Вспомните, мастер Шардлейк, до нового судебного заседания осталось всего лишь восемь дней.
Я вскинул руку, призывая его замолчать.
– Джозеф, мне на ум пришло одно соображение. Пока я не могу сказать вам, в чем оно заключается. Но надеюсь, вскоре мы сумеем найти ключ к этой загадке.
– Но этот ключ у Лиззи, сэр! – горестно возопил Джозеф. – И, судя по всему, она намерена унести его с собой в могилу.
– Да, она явно не собирается делать хоть что-нибудь для собственного спасения. Поэтому нам придется обойтись без ее помощи.
– О господи, если бы только проникнуть в ее тайну! Скажите, а что вы ей шепнули? Ведь именно ваши слова заставили ее заговорить.
Мне вовсе не хотелось открывать свой секрет Джозефу. Несомненно, ему ни к чему было знать, что я намереваюсь тайно проникнуть в сад его брата.
– Джозеф, наберитесь терпения и подождите до завтра, – произнес я подчеркнуто невозмутимым и уверенным голосом. – Доверьтесь мне. А если вы решите вновь навестить Элизабет, сделайте милость, не пытайтесь заставить ее говорить. Этим вы только усугубите ее печальное положение.
– Мастер Шардлейк прав, – кивнул Барак. Джозеф переводил обеспокоенный взгляд с меня на Барака.
– Что ж, я сделаю все, что вы скажете, – пробормотал он. – Другого выхода у меня все равно нет. Но боюсь, я тоже сойду с ума, вслед за несчастной Лиззи.
Втроем мы отправились в харчевню, где оставили лошадей. Тротуар был узким, так что нам приходилось идти друг за другом; последним, уныло сгорбившись, брел Джозеф.
– Похоже, наш друг и в самом деле близок к помешательству, – вполголоса заметил я, обращаясь к Бараку. – Признаюсь откровенно, я и сам боюсь свихнуться от всех этих тайн и головоломок. Чувствую, силы мои на пределе.
Барак насмешливо вскинул бровь.
– Надеюсь, вы не собираетесь строить из себя мученика, – язвительно заметил он. – С меня достаточно Джозефа. И его злополучной племянницы. Этим двоим и в самом деле не позавидуешь.
– Кстати, вам удалось найти к Элизабет правильный подход, – сказал я, с интересом поглядывая на Барака. – Ведь это благодаря вам она написала латинскую фразу.
– Просто я слишком хорошо понимаю, что испытывает человек, попавший в подобную переделку, – пожал плечами Барак. – В детстве, когда я убежал из дома, мне казалось, весь мир ополчился против меня. Как ни удивительно, я понял, что это не так, лишь попав за решетку.
– Увы, с Элизабет подобного чуда не произошло. Судя по всему, она совершенно изверилась в мире и в людях.
– Да, для того, чтобы повергнуть ее в столь безысходное отчаяние, должно было произойти какое-то ужасное событие, – глубокомысленно изрек Барак. – И невероятное к тому же. Полагаю, девушка молчит лишь потому, что внушила себе: никто все равно не поверит ее рассказу. Что ж, посмотрим, что скрывается на дне этого проклятого колодца, – добавил он, понизив голос.
ГЛАВА 24
Пообещав Джозефу, что буду держать его в курсе всех новостей, я попрощался с ним. Проезжая через Чипсайд по направлению к Гилдхоллу, я размышлял о тайне, спрятанной на дне злополучного колодца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181