– Вы многое успели выведать, мастер законник, – наконец проронила она. – Что ж, может, будет лучше, если я все расскажу вам. Дэвид, я бы выпила стакан вина. Надеюсь, мастер Шардлейк, вы с вашим помощником тоже не откажетесь выпить?
Я не ответил, пораженный тем, что старуха сдалась так быстро. Бросив взгляд на дворецкого, я заметил, что глаза его беспокойно мечутся.
– Ступай же за вином, Дэвид, – настойчиво повторила старуха.
Нидлер сделал несколько неуверенных шагов к буфету, потом повернулся к своей хозяйке.
– Здесь больше не осталось вина, сударыня. Вчера за обедом допили последнюю бутылку. Вы хотите, чтобы я сходил в погреб? – Да, разумеется. Думаю, в обществе этих джентльменов мне ничего не угрожает.
– Ровным счетом ничего, – подтвердил я. Нидлер вышел из комнаты. Старуха сложила руки на коленях, сцепив узловатые искривленные пальцы.
– Значит, Элизабет наконец заговорила? – спросила она.
– Заговорила, хотя и с большой неохотой. Она все рассказала нам и вашему сыну Джозефу.
Старуха вновь поджала губы.
– Мой старший сын многого достиг, – изрекла она. – Если бы Эдвин характером походил на Джозефа, мы до сих пор оставались бы неотесанной деревенщиной и копались бы в навозе на ферме. Но Эдвин сумел добиться богатства и положения в обществе. Он дал своим детям возможность вращаться в самых высших кругах. Для меня, слепой и немощной старухи, это служило величайшим утешением. Теперь, когда мы потеряли Ральфа, все наши надежды связаны с Сабиной и Эйвис. Девочки должны удачно выйти замуж.
– Их будущим мужьям не позавидуешь. Мне удалось узнать, что в вашем доме юные леди пристрастились к довольно неприятным развлечениям.
– Все это ерунда, – пожала плечами старуха. – Молодые мужья, здоровые и сильные, быстро приучат их к удовольствиям иного рода. И обе девочки будут как шелковые.
Вернулся Нидлер с подносом, на котором стояла бутылка красного вина и три серебряных бокала. Он опустил поднос на стол и подал всем бокалы. Потом, по-прежнему невозмутимый и безучастный, вновь встал за креслом своей хозяйки.
«Почему они оба так спокойны? – с недоумением спрашивал я себя. – Они что, не сознают, какая угроза нависла над благополучием их дома?»
Вино, которое я чуть пригубил, оказалось чрезмерно сладким и неприятным на вкус. Барак сделал большой глоток.
– Вы хотите услышать правду, – задумчиво произнесла мистрис Уэнтворт.
– Да, сударыня, правду. Так или иначе, правда об этом деле вскоре выйдет наружу – если не здесь и сейчас, то завтра утром на суде.
– Значит, Элизабет намерена обо всем рассказать?
– Вне зависимости от того, будет ли моя подзащитная говорить или молчать, я сообщу суду о страшных находках, которые мы сделали на дне колодца. Так что вам лучше быть со мной откровенной, сударыня. Возможно, мы еще сумеем, – я сделал глоток из бокала, – избежать огласки этого чудовищного дела.
– А где Джозеф? – спросила старуха.
– У себя, в меблированных комнатах. Старуха кивнула и вновь замолчала, словно собираясь с мыслями.
– Дэвид все видел собственными глазами, – наконец произнесла она. – Из окна. Он чистил гобелены. Я доверяю эту работу только ему.
Она помолчала, будто к чему-то прислушиваясь, и заговорила вновь:
– В тот день Элизабет сидела в саду, по своему обыкновению угрюмая и надутая. Умей она постоять за себя, дети относились бы к ней лучше. Но она только проливала слезы и пряталась по углам, словно нашкодившая собачонка. Поэтому дети изводили ее все сильнее. Дети любят жестокие шалости, верно? Вы, горбун, наверняка знаете это на собственном опыте.
– Да, дети бывают очень жестокими. Именно поэтому взрослые должны следить за ними и пресекать их дикие выходки. В одиночку Элизабет вряд ли могла дать отпор троим. – Она почти взрослая. Подумать только, девица, которой уже исполнилось восемнадцать, боялась двенадцатилетнего мальчика! – Старуха презрительно усмехнулась. – В день своей смерти Ральф спустился в сад, к Элизабет. Он уселся на край колодца и заговорил с ней. Дэвид, ты не слышал, о чем они говорили?
– Нет, сударыня. Скорее всего, мастер Ральф решил немного ее подразнить. Может, он заговорил об этом злополучном коте. Она сидела под деревом, как всегда, потупив голову.
– Если бы Элизабет не была такой размазней, она бы встала и надрала Ральфу уши, – заявила старуха.
– Вряд ли сэру Эдвину понравилось бы подобное обращение с его любимым сыном, – заметил я.
– Да, это ей с рук не сошло бы, – кивнула головой старуха.
– Сударыня, а вы знали, что ваш внук замучил и убил маленького мальчика?
Дворецкий предупреждающе коснулся плеча своей хозяйки, но она стряхнула его руку.
– Мы слышали о том, что исчез какой-то малолетний попрошайка. Мне было известно о шалостях Ральфа, и я ждала подходящего случая, чтобы поговорить с мальчиком. Я боялась, что он может навлечь на себя подозрение. Что до моего сына Эдвина, то он ни о чем не догадывался, – добавила старуха. – Он никогда бы не поверил, что Ральф способен на столь рискованные проказы, и я поддерживала его в этом убеждении. У Эдвина хватает других поводов для беспокойства.
– А вы не боялись, что из Ральфа вырастет настоящий изверг?
Горло у меня внезапно пересохло, и я закашлялся.
– Если бы Ральф, став взрослым человеком, сохранил пристрастие к подобным шалостям, он научился бы их хорошо скрывать, – пожала плечами старуха. – Люди часто скрывают свои неблаговидные дела.
Она испустила тяжкий вздох.
– Продолжай ты, Дэвид, я устала. Расскажи им, что случилось потом.
Дворецкий пристально взглянул на нас.
– Через некоторое время из дома вышли Сабина и Эйвис. Они уселись на край колодца рядом с Ральфом и, думаю, тоже принялись дразнить Элизабет. А потом Ральф что-то сказал Сабине. И это, как видно, ее сильно задело.
Произнеся последние слова, дворецкий залился румянцем.
– Возможно, замечание Ральфа касалось чувств, которые юная леди питает к вашей особе? – предположил я.
Дэвид протестующе вскинул руку, но вмешалась старуха:
– Тут нечего скрывать, Дэвид. Да, Сабина неравнодушна к Дэвиду. Она еще наивный ребенок и вообразила, что влюблена в него. Он, разумеется, не поощряет ее чувств. Дэвид предан нашей семье всей душой, он служит нам вот уже десять лет. Ради нас он готов на все. Говори же, Дэвид.
– Сабина набросилась на Ральфа. Он попытался увернуться, но потерял равновесие и свалился в колодец. Вот и все.
Мистрис Уэнтворт горестно вздохнула.
– Сабина уверяла, что не хотела толкать брата в колодец. Просто в какое-то мгновение девочка не совладала с обидой и дала волю рукам. Я полагаю, подобный несчастный случай не считается убийством? Так ведь, законник?
– Убийство это или нет, определит суд, приняв во внимание все обстоятельства дела, – отрезал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181