Я знаю, что ее заметил Нисина, а указания ей давал Харада. Существует еще посетитель, который рассказал Мари о ее сходстве с Эйко.
Он внимательно смотрел на меня, потом возмущенно воскликнул враз осипшим голосом:
– Намекаешь, что я из тех, кто ходит по таким заведениям?!
– Не знаю. Время меняет людей. Хотя, насколько мне известно, это действительно были не вы. У вас слишком приметная внешность. Посетителя же описали как веселого и громогласного мужчину примерно моих лет. Хороший, наверное, парень. По возрасту больше всего подходит Китадзима. Когда я студентом работал в «Кёби» и Эйко навещала меня, он частенько над нами потешался. В ту пору Эйко было столько же, сколько сейчас Мари. К тому же посетитель упомянул девичью фамилию Эйко. Возможно, именно он рассказал вам о девушке из фудзоку, очень похожей на мою жену. Дизайнерское бюро выписывает все основные издания. Вы отыскали нужный еженедельник, убедились в сходстве и рассказали о нем Нисине. Это единственное, что приходит в голову. Вряд ли кто-либо другой стал бы рассказывать ему об этом, ведь ни Нисина, ни Харада не интересуются женщинами.
– Твои подозрения беспочвенны.
– Завтра я могу проверить их у Китадзимы.
Он не ответил, молча глядя на меня.
– Какова была ваша цель? Услышали от Нисины историю Ришле и вспомнили об Эйко? По стечению обстоятельств знали причину ее смерти и посчитали это неожиданной удачей? Именно поэтому вы положили глаз на мои воспоминания? Из разговора с вами и беседы с Нисиной мне все стало ясно. Даже Харада был не в курсе. За все ниточки от начала и до конца дергали вы вдвоем с Нисиной. Я и не знал, что вас так интересует Ван Гог. Вернее сказать, стоимость произведения Ван Гога. Теперь я все понял. Нисина ошибся, говоря, что эти три мотива движут людьми. Эти три мотива сводят людей с ума.
Снова молчание.
– Можно взглянуть на ситуацию иначе, – продолжил я. – Харада многого не знал и потому заблуждался. Он полагал, что мне известно о существовании «Подсолнухов», и в поезде на пути в Киото строил разговор именно в этом ключе. Не знал он и о том, что Мари собственноручно сделала в книге пометки. Вероятно, Нисина, или нет, скорее вы намекнули ему, что девушка может найти записи Эйко или выудить из меня воспоминания о беседах с ней. Не подозревая о заговоре, Харада искусно подстроил нашу встречу. Более того, «Айба» превратилась в крупного клиента «Кёби Кикаку» также стараниями Нисины. Не могу утверждать с точностью, но как иначе объяснить то, что такой крупный заказчик напрямую работал с рядовым дизайнерским бюро? Это всегда казалось мне удивительным, но теперь, в свете открывшихся фактов, ответ очевиден. Долгие годы вы, господин директор, постигали притягательность власти. Однако вам приходилось скрывать свои связи с теневой экономикой. Вам даже пришлось притвориться, будто вы покорились давлению со стороны «Айбы». В случае чего это могло послужить прекрасной отговоркой для Мурабаяси, ваших подчиненных или просто коллег по цеху. Нетрудно догадаться о причине вашей непримиримой вражды с Тасиро в этом неведомом мне мире силы и власти. Всему виной его сближение с Сонэ.
Повисло долгое молчание. Где-то вдали раздался гудок. Воздух постепенно наливался свинцом. Будет ливень. Я бросил на землю окурок. Иноуэ заговорил:
– А теперь, как ты говоришь, вернемся немного назад. Ты забыл главное – причину, которая привела меня сюда. Зачем я, по-твоему, пришел? Я пришел признаться, что повинен в смерти твоей жены. Ты не считаешь это совестливым поступком?
– Этим признанием вы в некоторой степени стремились снять с себя ответственность. Разве я не прав? Небольшая подтасовка фактов, и простая истина превращается в запутанный узор. Приукрашивание, свойственное речам Нисины. Подсовывая мне приукрашенную версию событий, вы надеетесь наладить отношения с остатками совести. К тому же мой визит в «Кёби» и звонок Нисины позволили вам проследить все мои действия. На случай, если бы вдруг открылась правда о том, от кого была беременна Эйко, вы подстраховались, прикрывшись оборотной стороной правды.
– Я не понимаю…
– Ритуал. Видение. Сиюминутная любовь… Красивая сказка. Хотя в ваших устах она звучит скорее как пошлая пастораль. Я не для того проделал этот путь, чтобы верить в подобную чушь.
Ok тяжело вздохнул:
– Похоже, я был о тебе слишком хорошего мнения. Ты настоящий хитрец.
– Не так давно вы называли это проницательностью, – кажется, так вы выразились? Это ставка. Возможно, тому, кто ошибочно считает себя бесхитростным, трудно понять, что игра – это не просто анализ сочетания карт. Игра – это своего рода психологическая война. Война против человеческих слабостей, их еще называют пороками. Не думал, что снова возьмусь за азартные игры, но благодаря вам это случилось.
Иноуэ возвел глаза к небу. Я проследил за его взглядом. Звезд не было видно. Он поднял ворот пиджака:
– Холодно не по сезону. А может, место такое.
Я смотрел на него. Передо мной стоял мужчина, четверть века назад в одиночку принявший на себя ответственность за ошибку друга. Мужчина, поплатившийся за это свободой движения, а это настоящая трагедия для дизайнера. Мужчина, несмотря на увечье, обеспечивший работой полсотни сотрудников. Вероятно, в прошлом это был Мужчина с большой буквы. Но как он изменился! Вероятно… вероятно, совесть, перевернутая вверх дном, – это и есть пресловутая зрелость.
– Я слишком долго говорил с тобой, Акияма. Бессмысленно долго. Я старался быть с тобой честным, но из этого ничего не вышло. Теперь я ухожу.
Он повернулся спиной. Передернув затвор, я дослал патрон в ствол. Он обернулся на звук. Взгляд его потемнел и устремился на оружие. Я тут же нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и рукав его пиджака превратился в лохмотья. Он в замешательстве смотрел на свою руку.
– Не волнуйтесь. Вы не ранены. Это метод Сонэ, того самого, что издевался над вами. Но из люгера это сделать гораздо сложнее, чем из обычного пистолета.
Он изумленно уставился на меня. Меня позабавило его наивное выражение.
– Зачем ты это делаешь?
– Затем, чтобы услышать правду, которую вы утаили. Конечно, Эйко была самостоятельной взрослой женщиной. И все же я знаю ее, как никто другой. Во всяком случае, знаю ее достаточно, чтобы понять, что ваш рассказ неполон. Кое-кто назвал это расследованием. Но нет, все не настолько серьезно. Мне не нужны подробности. Так что можете быть кратким. Меня интересует один-единственный факт. Один-единственный. Вы изнасиловали ее? Или нет? Вот все, что я хочу знать.
Казалось, после короткого колебания он принял решение.
– Она, – севшим голосом сказал он, – она и вправду была красива удивительно чистой красотой. Возможно, при виде такой красоты меня бес попутал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Он внимательно смотрел на меня, потом возмущенно воскликнул враз осипшим голосом:
– Намекаешь, что я из тех, кто ходит по таким заведениям?!
– Не знаю. Время меняет людей. Хотя, насколько мне известно, это действительно были не вы. У вас слишком приметная внешность. Посетителя же описали как веселого и громогласного мужчину примерно моих лет. Хороший, наверное, парень. По возрасту больше всего подходит Китадзима. Когда я студентом работал в «Кёби» и Эйко навещала меня, он частенько над нами потешался. В ту пору Эйко было столько же, сколько сейчас Мари. К тому же посетитель упомянул девичью фамилию Эйко. Возможно, именно он рассказал вам о девушке из фудзоку, очень похожей на мою жену. Дизайнерское бюро выписывает все основные издания. Вы отыскали нужный еженедельник, убедились в сходстве и рассказали о нем Нисине. Это единственное, что приходит в голову. Вряд ли кто-либо другой стал бы рассказывать ему об этом, ведь ни Нисина, ни Харада не интересуются женщинами.
– Твои подозрения беспочвенны.
– Завтра я могу проверить их у Китадзимы.
Он не ответил, молча глядя на меня.
– Какова была ваша цель? Услышали от Нисины историю Ришле и вспомнили об Эйко? По стечению обстоятельств знали причину ее смерти и посчитали это неожиданной удачей? Именно поэтому вы положили глаз на мои воспоминания? Из разговора с вами и беседы с Нисиной мне все стало ясно. Даже Харада был не в курсе. За все ниточки от начала и до конца дергали вы вдвоем с Нисиной. Я и не знал, что вас так интересует Ван Гог. Вернее сказать, стоимость произведения Ван Гога. Теперь я все понял. Нисина ошибся, говоря, что эти три мотива движут людьми. Эти три мотива сводят людей с ума.
Снова молчание.
– Можно взглянуть на ситуацию иначе, – продолжил я. – Харада многого не знал и потому заблуждался. Он полагал, что мне известно о существовании «Подсолнухов», и в поезде на пути в Киото строил разговор именно в этом ключе. Не знал он и о том, что Мари собственноручно сделала в книге пометки. Вероятно, Нисина, или нет, скорее вы намекнули ему, что девушка может найти записи Эйко или выудить из меня воспоминания о беседах с ней. Не подозревая о заговоре, Харада искусно подстроил нашу встречу. Более того, «Айба» превратилась в крупного клиента «Кёби Кикаку» также стараниями Нисины. Не могу утверждать с точностью, но как иначе объяснить то, что такой крупный заказчик напрямую работал с рядовым дизайнерским бюро? Это всегда казалось мне удивительным, но теперь, в свете открывшихся фактов, ответ очевиден. Долгие годы вы, господин директор, постигали притягательность власти. Однако вам приходилось скрывать свои связи с теневой экономикой. Вам даже пришлось притвориться, будто вы покорились давлению со стороны «Айбы». В случае чего это могло послужить прекрасной отговоркой для Мурабаяси, ваших подчиненных или просто коллег по цеху. Нетрудно догадаться о причине вашей непримиримой вражды с Тасиро в этом неведомом мне мире силы и власти. Всему виной его сближение с Сонэ.
Повисло долгое молчание. Где-то вдали раздался гудок. Воздух постепенно наливался свинцом. Будет ливень. Я бросил на землю окурок. Иноуэ заговорил:
– А теперь, как ты говоришь, вернемся немного назад. Ты забыл главное – причину, которая привела меня сюда. Зачем я, по-твоему, пришел? Я пришел признаться, что повинен в смерти твоей жены. Ты не считаешь это совестливым поступком?
– Этим признанием вы в некоторой степени стремились снять с себя ответственность. Разве я не прав? Небольшая подтасовка фактов, и простая истина превращается в запутанный узор. Приукрашивание, свойственное речам Нисины. Подсовывая мне приукрашенную версию событий, вы надеетесь наладить отношения с остатками совести. К тому же мой визит в «Кёби» и звонок Нисины позволили вам проследить все мои действия. На случай, если бы вдруг открылась правда о том, от кого была беременна Эйко, вы подстраховались, прикрывшись оборотной стороной правды.
– Я не понимаю…
– Ритуал. Видение. Сиюминутная любовь… Красивая сказка. Хотя в ваших устах она звучит скорее как пошлая пастораль. Я не для того проделал этот путь, чтобы верить в подобную чушь.
Ok тяжело вздохнул:
– Похоже, я был о тебе слишком хорошего мнения. Ты настоящий хитрец.
– Не так давно вы называли это проницательностью, – кажется, так вы выразились? Это ставка. Возможно, тому, кто ошибочно считает себя бесхитростным, трудно понять, что игра – это не просто анализ сочетания карт. Игра – это своего рода психологическая война. Война против человеческих слабостей, их еще называют пороками. Не думал, что снова возьмусь за азартные игры, но благодаря вам это случилось.
Иноуэ возвел глаза к небу. Я проследил за его взглядом. Звезд не было видно. Он поднял ворот пиджака:
– Холодно не по сезону. А может, место такое.
Я смотрел на него. Передо мной стоял мужчина, четверть века назад в одиночку принявший на себя ответственность за ошибку друга. Мужчина, поплатившийся за это свободой движения, а это настоящая трагедия для дизайнера. Мужчина, несмотря на увечье, обеспечивший работой полсотни сотрудников. Вероятно, в прошлом это был Мужчина с большой буквы. Но как он изменился! Вероятно… вероятно, совесть, перевернутая вверх дном, – это и есть пресловутая зрелость.
– Я слишком долго говорил с тобой, Акияма. Бессмысленно долго. Я старался быть с тобой честным, но из этого ничего не вышло. Теперь я ухожу.
Он повернулся спиной. Передернув затвор, я дослал патрон в ствол. Он обернулся на звук. Взгляд его потемнел и устремился на оружие. Я тут же нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и рукав его пиджака превратился в лохмотья. Он в замешательстве смотрел на свою руку.
– Не волнуйтесь. Вы не ранены. Это метод Сонэ, того самого, что издевался над вами. Но из люгера это сделать гораздо сложнее, чем из обычного пистолета.
Он изумленно уставился на меня. Меня позабавило его наивное выражение.
– Зачем ты это делаешь?
– Затем, чтобы услышать правду, которую вы утаили. Конечно, Эйко была самостоятельной взрослой женщиной. И все же я знаю ее, как никто другой. Во всяком случае, знаю ее достаточно, чтобы понять, что ваш рассказ неполон. Кое-кто назвал это расследованием. Но нет, все не настолько серьезно. Мне не нужны подробности. Так что можете быть кратким. Меня интересует один-единственный факт. Один-единственный. Вы изнасиловали ее? Или нет? Вот все, что я хочу знать.
Казалось, после короткого колебания он принял решение.
– Она, – севшим голосом сказал он, – она и вправду была красива удивительно чистой красотой. Возможно, при виде такой красоты меня бес попутал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86