Тасиро внимательно на меня взглянул.
– Что за отношения связывают вас с Нисиной, а, Тасиро? Этот выстрел мне многое объяснил. Там, на Акасаке, вы и не пытались его застрелить. Промах не был случайным. Отменный стрелок сознательно нанес сопернику легкое ранение, отметину на теле. Ведь именно это было вашей истинной целью?
Снова никакого ответа. Надо сказать, их молчание мне изрядно надоело. Мне опять ничего не оставалось, кроме как заговорить первым:
– Есть у меня одно предложение.
– Предложение? – одновременно встрепенулись Тасиро и Сагимура.
– Могу вам намекнуть, где находится картина.
– Акияма, – тихо позвал Хироси, но я не обратил на него внимания.
– Каковы твои условия? – спросил Тасиро.
– Ответь на вопрос – этого достаточно. Что за отношения связывают тебя с Нисиной? Но только ответ должен показаться мне правдивым.
– И как ты узнаешь, правдив он или нет?
– Уж с этим я как-нибудь разберусь. Ставлю одно условие. Ты, Тасиро, выйдешь из комнаты. Рассказывать будут Сагимура и Сонэ. Можешь пока пойти погулять по особняку. Правда, вряд ли ты найдешь что-то новое – наверняка вчера все углы обнюхал.
– Кажется, ты что-то путаешь. Неужели думаешь, в твоем нынешнем положении ты вправе выдвигать нам требования?
– Если это все, что ты можешь сказать, то разговор окончен. Я возвращаюсь в Токио.
– У нас оружие. Не стоит сбрасывать это со счетов.
– Как считаешь, что произойдет, если пусть и бездарный, но все-таки директор финансовой компании ранит или убьет человека? Почему, ты думаешь, я задержался с приездом? У меня была на то причина. По дороге я заскочил в одну гостиницу, чтобы оставить у портье несколько конвертов. Попросил, если не вернусь до шести вечера, опустить их в почтовый ящик. Все они адресованы редакторам отделов новостей главных общенациональных газет и информационных агентств. Ты не ошибся, когда сказал, что я располагаю информацией. Думаю, тебе не составит труда в общих чертах представить содержание этих писем.
В глазах Тасиро впервые мелькнула тревога.
– Ты блефуешь.
– Верить или нет, тебе решать.
– Господин директор, – послышался голос Сонэ, и, хотя он обращался к Тасиро, взгляд его был направлен на меня. Выражение лица изменилось. Сонные веки приподнялись, приоткрыв тусклые желтоватые белки. Заглянув ему в глаза, я понял, что его сонный облик не более чем маскировка. Тоже своего рода искусство. – В нем, конечно, есть мальчишество, но он довольно осторожен. Думаю, вам стоит прислушаться к его словам. Что вы теряете, говоря ему правду? А вдруг отыщем то, что вы ищете? Я бы выслушал, что он скажет.
При этом его слова звучали не как предложение, а как приказ, ради приличия высказанный в вежливой форме. Хороший пример того, как стоит обращаться с якудза.
Тасиро колебался:
– А что, если ничего не выйдет? Да еще эти письма…
– Не послушаем – не узнаем. А что до писем, то я знаю, как проверить, правда это или нет. Пошинкую его – запоет как миленький.
Я решил вмешаться:
– Вы не могли бы говорить так, чтобы было понятно всем? Что вы собрались шинковать?
– Какую-нибудь часть твоего тела. Обязательно учту твои пожелания, малыш. Как бы ты хотел?
Я повернулся к Тасиро:
– Вы слышали? Хотите посмотреть, как меня будут шинковать, а я буду орать?
Он все еще не мог решиться. Что-то его удерживало. Видимо, не был до конца уверен в этих двоих – мало ли что они могут рассказать в его отсутствие. Сагимура уже давно не его подчиненный. Он ходит под Сонэ.
Как я и предполагал, Сагимура произнес:
– Если уж так получилось, думаю, нам лучше не тратить попусту время, господин директор.
Лицо Тасиро по-прежнему выражало нерешительность, однако, встретившись взглядом со своими компаньонами, он лишь покачал головой и молча покинул комнату. Плечи его были опущены. Возможно, он наконец понял, что отсутствие способностей требует определенных жертв. Однако в его положении был и очевидный плюс – не придется присутствовать при моей пытке. Хотя меня, если честно, эта мысль не особенно тешила.
16
– Нy вот что, – проводив взглядом Тасиро, Сонэ повернулся ко мне и направил на меня дуло пистолета, – пора бы и поговорить. В одном я с тобой согласен: он болван. Но теперь он ушел. Так что ты хотел у нас спросить? Что нас связывает с этим типом?
– Нет, это мне неинтересно. Думаю, ты связался с Тасиро, потому что его порекомендовал Сагимура. Болваны притягивают себе подобных.
Сонэ жестом остановил меня. Не отводя дула, он молча сунул левую руку в карман. При этом пистолет даже не дрогнул. Впечатляет, нечего сказать. Его рука вынырнула из кармана. Теперь в ней был зажат какой-то предмет. Нож. Привычным движением, как если бы это была зубная щетка, он ловко раскрыл зубами лезвие. На солнце сверкнула тонкая сталь. Сантиметров двадцать. Наверняка отлично режет, только думать об этом почему-то не хотелось.
– Зачем ты достал эту штуку?
– Для тебя. Будешь говорить гадости – в момент пошинкую. Предупреждаю, я люблю честность. А иначе… короче, ты понял. Запомни: вранья и ошибок я не прощаю. Еще раз спрашиваю: зачем ты его отослал?
Нож непринужденно зажат в левой руке. Лезвие бликует на солнце – рад бы не смотреть, но оно так и притягивает взгляд.
– Ты сказал Тасиро, что он ничего не теряет.
– И что?
– Уж не его ли репутацию ты имел в виду?
– Какую еще репутацию?
– Тасиро ведь влюблен в парня? В парня по имени Харада, не так ли?
– Ого, – почти прорычал Сонэ, в его голосе слышалось восхищение. – Откуда узнал?
– Интуиция подсказала.
Точнее, опыт. В джаз-клубах Канзас-Сити ко мне частенько приставали геи – их там было полно. Белые и черные, музыканты и посетители – «голубые» на любой вкус. Процент хороших людей среди них был ровно таким же, что и среди парней с обычной ориентацией. Именно тогда я научился моментально вычислять их по походке, взгляду, манерам. В разговоре с Харадой ко мне вернулось то былое ощущение.
– Интуиция тебя не подвела. – Губы Сонэ дернулись, обнажив желтые резцы. Очевидно, это была улыбка. – Тасиро не просто болван, он еще и грязный пидор. Не будь он денежным мешком, я бы и близко к нему не подошел. Хотя, может, и подошел бы. Пошинковать. Мне и воздухом-то одним с ним противно дышать.
То же самое я мог бы сказать и о себе в отношении Сонэ, однако бывают ситуации, когда следует проявлять сдержанность. Вот как сейчас, например.
– Я не считаю геев грязными. У людей могут быть специфические наклонности.
– Вот как у тебя, например, – выгнал Тасиро, чтобы толкнуть речь в поддержку пидоров.
– Я просто решил, что в его присутствии вам будет сложнее говорить.
В ответ раздался утробный звук, словно кто-то потер друг о друга сухие листья. Мне показалось или этот тип смеется?
– Ты удивительно заботлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86