— Ну вот… Газетчики уже в курсе, — проворчал он и глубоко вздохнул. — В срочных новостях уже написали. Сейчас набьются сюда как сельди в бочку. Не было печали.
— Откуда узнали-то? От полиции, что ли? Он покачал головой:
— Черт его знает… Ты, кстати, меня извини. Я тебе еще раз звонил, да ты уже ушел.
— Зачем?
— После тебя я звякнул Санаде. Он сказал, что у тебя температура за сорок. Прости, я не знал.
— Мне уже лучше. Не бери в голову.
В такси по дороге на работу я измерил температуру. Тридцать восемь с мелочью. Наверное, из-за того, что всю ночь потел.
— Значит, Санада тоже скоро притащится?
— Ага. Я уже обзвонил всех начальников отделов и выше. Когда все соберутся, проведем экстренное собрание. Тебя, конечно, можно было не дергать. По телефону бы обо всем договорились.
— Да все в порядке. Санада живет в Фунабаси, ему целый час добираться. Вот и расскажи пока, что случилось.
Какисима кивнул и, борясь с усталостью, начал рассказ.
Десять лет назад у Исидзаки умерла от какой-то болезни жена. С тех пор он жил втроем со старшим сыном и невесткой. Внуков у него не было. Вчера вечером около девяти он вернулся домой в Хироо. Не слишком поздно, не слишком рано. Как всегда, принял ванну и около полуночи закрылся в своем кабинете.
Сын Исидзаки работал архитектором в компании «Строительство Нидзё». Вчера вечером он взял работу на дом и не спал допоздна. Возвращаясь из туалета мимо кабинета отца, вдруг заметил, как из-под двери выбивается свет. Шел уже второй час ночи. Обычно в это время отец уже слал. Сын постучал, но никто не ответил. Тогда он открыл дверь. И увидел тело отца, висевшее в центре комнаты.
Тут же позвонили в «119». Примчалась «скорая», но жизнь Исидзаки уже оборвалась. Врач попытался сделать массаж сердца, но тело было уже холодным.
Затем пришел участковый, узнавший о произошедшем от службы спасения.
На рабочем столе Исидзаки нашли два конверта. Один адресован сыну, другой — гендиректору «Напитков Тайкэй».
— Исидзаки повесился?! Какисима кивнул:
— На электрическом шнуре. Закрепил его на крюке для люстры. Как только врач засвидетельствовал факт смерти, сын позвонил руководству компании. Гендиректору в том числе. Тадокоро тут же сообщил мне, и я выехал на место происшествия. Часа в два ночи. А под утро судмедэкспертиза подтвердила факт самоубийства.
— Погоди-погоди, — перебил его я. — Какая еще экспертиза?
Какисима недоуменно посмотрел на меня:
— Обычная, в институте Тоё… Скорее всего, тело уже привезли домой. Что-то не так?
— Ну конечно, — ответил я. — Ты что, думаешь, судмедэкспертиза производится после любой смерти? Ничего подобного! В тех случаях, когда подозрения в убийстве не возникает — смерть через повешение, пожар или ДТП, — достаточно официального вскрытия, которое подтверждает, что смерть была ненасильственной. Таким вскрытием занимается патологоанатом в обычном морге. А экспертизу поручают институтам, которых в Токио всего пять или шесть, лишь когда нужно установить причину смерти. То есть только в том случае, когда вероятность убийства достаточно велика…
— Откуда ты всего этого набрался?
— Ты забыл, где меня воспитывали?
Он взглянул на меня, помолчал и сменил тему:
— В общем, это самоубийство. Только что пришло подтверждение из полиции.
— Но зачем было привлекать судмедэкспертов? Тут что-то не так.
— Ну, тогда вот тебе еще одна деталь, — продолжал Какисима. — Районом Хироо, где жил Исидзаки, должны заниматься полицейские из округа Адзабу. Об этом мне участковый сказал. Тот же, что сообщил результаты экспертизы. Вот только в дом к Исидзаки чуть позже заявился еще и человек из Второго отдела полицейского департамента. Об этом болтали полицейские из Адзабу. А я краем уха подслушал.
— Хм-м… — протянул я. — Второй отдел? «Интеллектуальные преступления и финансовые махинации»?
— Похоже на то. Если об этом разнюхают газетчики, скандала не избежать.
— У тебя есть какие-то догадки?
— Может, и есть, но я не уверен. Пока ничего сказать не могу. Хотя бы из уважения к покойнику. Так или иначе, факт самоубийства уже доказан. Да и предсмертные письма это подтверждают окончательно.
— Ты знаешь, что в этих письмах? Он кивнул:
— Мне показывал гендиректор. «Всю вину за кризис в компании я беру на себя. Прошу разобраться с последствиями». И подпись.
— И больше ничего?
— Ни словечка. Письмо сыну он мне тоже дал посмотреть. Там все еще короче. «Прости за доставленное беспокойство. Счастья вам с Киёко». Киёко — это невестка. Обе подписи подлинные, подозрения не вызывают. По словам сына, Исидзаки, вернувшись с работы, вел себя совершенно обычно. Да и полиция не сомневается в самоубийстве. Сын также сказал, что старик страдал легкой формой депрессивного психоза — об этом я сам впервые услышал — и время от времени наведывался к врачу. В тот самый институт Тоё, где проводилась экспертиза.
— Хм-м… — снова промычал я.
— Я же попросил тебя приехать в такую рань, чтобы ты рассказал о том, что случилось вчера. Конечно, я мог бы спросить и Санаду, но мне показалось, он знает не все. Вчера после обеда ты звонил президенту, не так ли? Нисимура, его секретарша, обмолвилась об этом по телефону.
Я мысленно усмехнулся. Какисима в своем репертуаре. Даже из Нисимуры вытянул все, что мог.
— Ну, давай по порядку, — сказал я. — Утром президент говорил с нами о новом ролике.
— Новом ролике?
Скрывать смысла не было. Так или иначе, Санада выболтает все, что знает. Я рассказал о том, как президент отреагировал на мое увольнение. О видеозаписи. О том, что мы увидели на экране. Наконец — о приказе Исидзаки: изготовить тест-версию нового ролика «Антика». Чем дольше я говорил, тем больше лицо Какисимы вытягивалось от удивления. Хотя расскажи ему это Санада, он бы удивился ничуть не меньше.
Я продолжал. Но уже осторожнее. С самого начала я решил рассказать ему только о первой беседе с Исидзаки. О нашем втором разговоре никто не знал. Как и том, что я вообще к нему поднимался. Ни Санада, ни даже Нисимура, которую президент отослал по каким-то делам.
«Спасибо тебе за все…» Тихий голос до сих пор звучал у меня в ушах. И не случайно. После всего, что произошло, мрачное, неотвязное подозрение терзало мне душу. А что, если именно я каким-то образом повлиял на его роковое решение?
— Вернувшись от президента, я просмотрел эту запись несколько раз. Все хорошенько обдумал — и снова поднялся к нему… Прости, что сам себя хвалю, но рейтинг нынешней рекламы «Антика» довольно высок. Я действительно думаю, что в ближайшее время стоит крутить только ее и не дразнить судьбу. Конечно, этот новый видеоряд мог бы вызвать довольно бурную реакцию. Но, скорее всего, ненадолго. И если думать о стабильности имиджа, то в интересах компании лучше всего ничего не менять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78