— Ушли, — сообщил Батар хриплым голосом, чувствуя, что оборвалась еще одна нить, связывавшая его с этим миром. — Зря ты не присоединилась к ним. Я буду беспокоиться за тебя.
— Напрасно. — Девушка подняла голову от гадальных табличек и убрала упавшую на глаза прядь черных шелковистых волос. — До весны я поживу у Мба-бы, а там видно будет. Терпеть не могу путешествовать зимой, да и желающих узнать свою судьбу в Матибу-Тагале не меньше, чем в Саккареме. Глупо отказываться от хорошего заработка, тем более Мбаба обещала меня кое-чему научить.
— Тебе виднее, как лучше устроить свою жизнь, — пожал плечами Батар. — Однако Мбаба намекала на какие-то перемены, которые будто бы вот-вот должны потрясти Вечную Степь.
— В смутные времена предсказателям живется сытнее, чем в дни мира и всеобщего благоденствия. Я перелила приворотное зелье в глиняную флягу. — Она указала на подставку под бронзовым зеркалом.
Взяв с полки плоскую, плотно закупоренную бутылочку, Батар поднес ее к глазам, встряхнул над ухом и недоверчиво хмыкнул.
— Ты сомневаешься, что этот напиток приведет Энеруги в твои объятия?
— Не уверен даже в том, что мне удастся уговорить ее выпить это проклятое зелье! Все, что она ест и пьет, пробуют предварительно рабыни или служанки. А уж после отравления Имаэро…
— Почему бы им не попробовать и этот напиток? Ты сам можешь выпить его у нее на глазах — вреда он никому не причинит. Хотя, если дегустаторов будет слишком много, на всех попросту не хватит.
— Надо было попросить Мбабу изготовить целую бочку, тогда хотя бы об этом не пришлось беспокоиться, — через силу усмехнулся косторез, не в силах побороть нахлынувшие на него сомнения. Что-то подсказывало Батару, что затея с приворотным зельем не принесет желаемых результатов и, стало быть, жить ему осталось совсем недолго.
— Еще не поздно передумать. Ты можешь попытаться сбежать от «бдительных» по дороге во дворец, — вкрадчиво заметила Ньяра. — Я по собственному опыту знаю: время — великий целитель. Подумай, что ждет тебя, даже если Энеруги воспылает к тебе нежными чувствами? Вам придется скрывать свою любовь, а когда тайное станет явным, она будет стоить жизни как тебе, так и ей. Тебе-то уж во всяком случае. Кто ест за одним столом с великими, тому рано или поздно выбьют глаз вишневой косточкой.
— Недурно сказано. И все же я должен идти по дороге, которая ждет меня. Ты собрала свои вещи? Не думаю, что тебе надобно оставаться здесь после моего ухода.
— Ну хорошо, я больше не буду отговаривать тебя от похода во дворец. Заниматься этим — все равно что мыть осла щелоком — попусту пропадут и труд и щелок. Кое-кому до конца своих дней свойственно надеяться, что вдруг да обернется булыжник в их руках чистым золотом. От всей души желаю тебе завоевать любовь Энеруги и ухитриться при этом сохранить собственную жизнь. Последнее, возможно, окажется даже более сложным, если верить тому, что сказали мне гадальные таблички.
— И что же они тебе сказали? — без всякого интереса спросил Батар. Он не желал огорчать девушку явным невниманием, но мысленно был уже во дворце и к тому же не слишком верил в способность Ньяры предсказывать будущее.
— Знаю-знаю, ты думаешь, что если бы я могла заглянуть в грядущее, то тебе не пришлось бы вызволять меня из рук палачей, направлявшихся к Кровавому полю! В самом деле, я не всегда правильно истолковываю знаки судьбы, однако выслушай меня на Прощание и постарайся извлечь из моих слов хотя бы какую-то пользу.
Узкие брови саккаремки сошлись в прямую линию, она была явно встревожена, и Батар не нашел в себе сил отказать ей. Ньяра много сделала для него, и если ей будет легче от того, что он выслушает ее, — почему бы ему не пойти навстречу бывшей любовнице?
— Слова Мбабы о грядущих переменах навели меня на мысль разложить трехступенчатый хазиар, и на этот раз в Рассветный Угол легли символы, которые следует трактовать как «Смерть», «Заговор» и «Любовь» . Дважды они расположились в разной последовательности, и это означает, что ты способен повлиять на ход событий, которые приведут тебя либо к гибели, либо к соединению со своей возлюбленной. Комбинация табличек с символами, которые я прочитала как «Заговор», может иметь и другие значения, но, памятуя сказанное Мбабой, это представляется мне самым правильным толкованием. — Ньяра поднялась с подушек и стояла перед Батаром глядя ему прямо в глаза, как будто взглядом силясь убедить его в важности того, о чем вела речь.
— Ни для кого не секрет, что наи давно уже недовольны Хурманчаком, всеми силами оттягивающим поход на юг. Отравление Имаэро, поддерживавшего Хозяина Степи в его нежелании обрушить всю мощь своего войска на Саккарем, вряд ли можно назвать случайностью. Об этом шепчутся даже рабы на невольничьем рынке, да и сам ты говорил, что обитатели дворца не слишком-то доверяют друг другу…
— Ньяра, ты толчешь воду в ступе, — мягко промолвил Батар. — При каком властителе не было заговоров и заговорщиков? Я сам могу напомнить тебе о сделанном Сюргом предложении, подтверждающем, что у Энеруги есть враги среди наев, тысячников и «вечно бодрствующих». Ну и что с того?
— А то, что когда я была рабыней Цунзор-ная, он уже вел разговоры об убийстве Хурманчака и новом Хозяине Степи, который должен повести войска на Саккарем.
— Разговоры?
— Один из них я слышала собственными ушами! Цунзор заметил, что я подслушиваю, и велел меня прикончить. Из-за этого-то я чуть-чуть и не закончила свой жизненный путь на Кровавом поле. Я знаю имена еще двух заговорщиков, собеседников Цунзор-ная. Это Ку-гинук и Мумгэй. Причем эти двое упоминали Токутэка, говоря, что он «преисполнен добродетелей и достоин всяческого доверия».
— Ты знала о заговоре и ни словом не обмолвилась о нем, не предупредила меня? Но ведь это едва ли не самые приближенные к Хозяину Степи люди! Они могли убить Энеруги в любой момент! — Батар отшатнулся от девушки и в волнении забегал .по комнате. — Ее надо немедленно предупредить!
— Зачем мне было говорить тебе об этом, если эти люди хотели того же, ради чего ты сам приехал в Ма-тибу-Тагал? Я ненавижу Хурманчака и всех его наев, так что, ежели бы они все друг другу глотки поперере-зали, плакать бы не стала! Я… Я была бы счастлива! — выкрикнула Ньяра, злобно щурясь и багровея от гнева. — Они отняли у меня дом, родных! Искалечили мою жизнь! Превратили в рабыню! А Хурманчак… Энеруги увела у меня тебя! Нет, я рада была бы, если бы ее прирезали собственные наи! Я бы полжизни за это отдала! Ну что ты на меня пялишься? Я сказала тебе о заговорщиках, потому что вместе с ней они убьют и тебя! А я не хочу, чтобы мое молчание стоило тебе жизни!
— Благодарю тебя. Я понимаю… — начал было Батар, но Ньяра не дала ему договорить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122