Неприятно, но его чувства к ней из-за этого не убавлялись. Ее бросил в Лоунсам Дав карточный игрок, решивший, что она приносит ему несчастье. Она жила в комнатах над салуном, и поговаривали, что принимает там самых разнообразных посетителей, но Ньюта такие подробности не интересовали. Он не слишком хорошо понимал, что такое проститутка, но решил, что Лорена занялась этим делом по чистой случайности, так же, как и он своим. Совершенно случайно он стал ковбоем, и, вне сомнения, точно так же случайно она стала шлюхой. Больше всего в ней Ньюту нравился характер, который он читал по ее лицу. То было самое красивое лицо, когда-либо появлявшееся в Лоунсам Дав, так что он не сомневался, что и характер у нее прекрасный. Он намеревался высказаться именно на эту тему, когда наконец заговорит с ней. Ньют проводил большую часть времени на веранде после ужина за размышлениями, какие именно слова следует ему сказать, чтобы выразить такие чувства.
Поэтому он немного разозлился, когда Бол и мистер Гас принялись перебрасываться оскорблениями, как мячиком. Занимались они этим практически ежевечерне, причем незамедлительно начинали швыряться ножами и щелкать затворами, мешая ему сосредоточиться на том, что же такое сказать Лорене при первой встрече. И мистер Гас, и Боливар прожили беспокойную жизнь и, похоже, все еще рвались в бой. Ньют не сомневался, что, вспыхни ссора, победит мистер Гас. Пи Ай говорил, что он еще лучше стреляет из пистолета, чем капитан Калл, хотя такое Ньюту трудно было представить. Он не хотел, чтобы возникла ссора, потому что это был бы конец Болу, а, несмотря на некоторое беспокойство по поводу его сотоварищей-бандитов, Бол Ньюту нравился. Старик однажды дал ему серапе вместо одеяла и уступил нижнюю койку, когда Ньют маялся желтухой. Если мистер Гас пристрелит его, у Ньюта станет на одного друга меньше. Поскольку родных у него не было, ему эта перспектива не улыбалась.
– Как вы думаете, что там капитан делает в темноте? – спросил он.
Август улыбнулся пареньку, который скорчился на нижней ступеньке и напоминал испуганного щенка. Он задавал этот вопрос каждый вечер, когда опасался ссоры. Он хотел, чтобы в случае чего Калл находился рядом.
– Играет в индейцев, – ответил Август.
Ньют сомневался, что это так. Капитан ни во что играть не станет. Если он полагает, что ему нужно каждый вечер уходить и сидеть в темноте, значит, он считает это важным.
Упоминание об индейцах вывело Пи Ая из алкогольной дремы. Он ненавидел индейцев отчасти потому, что страх перед ними не давал ему спокойно спать вот уже тридцать лет. Когда он был рейнджером, никогда не закрывал глаз без опасения, что когда их снова откроет, то увидит индейца, готового его прирезать. Большинство индейцев, которых ему приходилось до сих пор видеть, были худы и малы ростом, но это вовсе не означало, что тот гигант, что гонялся за ним во сне, не существовал в действительности.
– А что, они вполне могут появиться, – сказал он. – Капитан прав, что опасается. Не будь я так ленив, помог бы ему.
– Да не нужна ему твоя помощь, – угрюмо заметил Август. Его порой раздражала слепая преданность Пи Каллу. Сам он прекрасно знал, почему Калл каждую ночь ходил к реке, и к индейцам это почти никакого от ношения не имело. Он говорил об этом раньше, по вторил и сегодня.
– Он идет к реке потому, что ему надоедает наш треп, – пояснил он. – Он необщителен, всегда был таким. В лагере его не удержать, если он уже поел. Он предпочитает сидеть в темноте и держать пистолет наготове. Сомневаюсь, что он заметит индейца, если таковой и появится.
– Раньше он их всегда выслеживал, – заметил Пи. – Это он нашел ту большую шайку около форта Фантом-Хилл.
– Черт возьми, Пи, – возмутился Август. – Ну разумеется, он находил иногда пару или тройку краснокожих. Что и говорить, их тогда было до черта, как саранчи. Но, уверен, сегодня ему ни одного не выследить. Калл из тех, кто вечно любит страдать за всех. Я не говорю, что он, подобно многим, гоняется за славой. Слава Калла не интересует. Он должен выполнить свой долг девятикратно, иначе не заснет.
Все помолчали. Пи Ай всегда чувствовал себя неловко, когда Гас критиковал капитана Калла, и не знал, что сказать. Если он и отвечал, то, как правило, словами самого же капитана.
– Что же, кому-то приходится и посидеть на жестком, – отозвался он.
– Ну и валяй, – проговорил Гас. – Пусть Калл страдает за меня, тебя, Ньюта и Дитца, да и за любого, кто отказывается это делать без приказа. Очень кстати иметь его под рукой все время, чтобы он нес на своих плечах этот проклятый груз. Но если ты думаешь, что он делает это для нас, а не потому, что ему так нравится, то ты дурак набитый. Он там восседает на склоне и радуется, что не приходится слушать, как Бол хвастает свой женой. Он не хуже нас с тобой знает, что тут в округе и за шестьсот миль нет никаких врагов.
Бол повернулся лицом к фургону и принялся мочиться, что, как показалось Ньюту, заняло у него минут десять – пятнадцать. Часто, когда Бол принимался за это дело, мистер Гас вынимал из кармана свои старые серебряные часы и засекал время. Иногда он даже доставал огрызок карандаша и маленькую записную книжку из кармана старого черного жилета, что он носил не снимая, и записывал время, на протяжении которого Боливар мочился.
– Это показатель того, как быстро Бол сдает, – объяснял Август. – У старика просто капает, как у новорожденного теленка. Лучше буду вести записи, что бы знать, когда подыскивать нового повара.
На этот раз занятием Бола больше заинтересовались свиньи, чем мистер Гас, который просто еще разок приложился к виски. Бол выдернул нож из стенки фургона и исчез в доме. Свиньи подошли к Ньюту, что бы он почесал у них за ухом. Пи Ай привалился к перилам и начал храпеть.
– Пи, проснись и отправляйся в постель, – сказал Август, пиная его до тех пор, пока тот не очнулся. – Мы с Ньютом можем забыть тебя здесь, и тогда эти черти сожрут тебя с потрохами, и пряжки от ремня не оставят.
Пи Ай поднялся, почти не открывая глаз, и шатаясь направился в дом.
– На самом деле они не станут его жрать, – предположил Ньют. Хряк расположился на нижней ступеньке и выглядел дружелюбнее собаки.
– Конечно, нет, но Пи надо чем-нибудь здорово пригрозить, чтобы заставить его шевелиться, – заметил Август.
Ньют увидел, как возвращается капитан, неся ружье на сгибе руки. Как всегда, Ньют почувствовал облегчение. Почему-то ему становилось спокойнее, когда капитан был здесь. Легче заснуть. Где-то глубоко в нем засела мысль, что когда-нибудь капитан может не вернуться. Не то чтобы он боялся, что капитана убьют или ранят, нет, он боялся, что тот просто уйдет. Ньюту казалось, что капитан скорее всего устал от них от всех, что вполне объяснимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284
Поэтому он немного разозлился, когда Бол и мистер Гас принялись перебрасываться оскорблениями, как мячиком. Занимались они этим практически ежевечерне, причем незамедлительно начинали швыряться ножами и щелкать затворами, мешая ему сосредоточиться на том, что же такое сказать Лорене при первой встрече. И мистер Гас, и Боливар прожили беспокойную жизнь и, похоже, все еще рвались в бой. Ньют не сомневался, что, вспыхни ссора, победит мистер Гас. Пи Ай говорил, что он еще лучше стреляет из пистолета, чем капитан Калл, хотя такое Ньюту трудно было представить. Он не хотел, чтобы возникла ссора, потому что это был бы конец Болу, а, несмотря на некоторое беспокойство по поводу его сотоварищей-бандитов, Бол Ньюту нравился. Старик однажды дал ему серапе вместо одеяла и уступил нижнюю койку, когда Ньют маялся желтухой. Если мистер Гас пристрелит его, у Ньюта станет на одного друга меньше. Поскольку родных у него не было, ему эта перспектива не улыбалась.
– Как вы думаете, что там капитан делает в темноте? – спросил он.
Август улыбнулся пареньку, который скорчился на нижней ступеньке и напоминал испуганного щенка. Он задавал этот вопрос каждый вечер, когда опасался ссоры. Он хотел, чтобы в случае чего Калл находился рядом.
– Играет в индейцев, – ответил Август.
Ньют сомневался, что это так. Капитан ни во что играть не станет. Если он полагает, что ему нужно каждый вечер уходить и сидеть в темноте, значит, он считает это важным.
Упоминание об индейцах вывело Пи Ая из алкогольной дремы. Он ненавидел индейцев отчасти потому, что страх перед ними не давал ему спокойно спать вот уже тридцать лет. Когда он был рейнджером, никогда не закрывал глаз без опасения, что когда их снова откроет, то увидит индейца, готового его прирезать. Большинство индейцев, которых ему приходилось до сих пор видеть, были худы и малы ростом, но это вовсе не означало, что тот гигант, что гонялся за ним во сне, не существовал в действительности.
– А что, они вполне могут появиться, – сказал он. – Капитан прав, что опасается. Не будь я так ленив, помог бы ему.
– Да не нужна ему твоя помощь, – угрюмо заметил Август. Его порой раздражала слепая преданность Пи Каллу. Сам он прекрасно знал, почему Калл каждую ночь ходил к реке, и к индейцам это почти никакого от ношения не имело. Он говорил об этом раньше, по вторил и сегодня.
– Он идет к реке потому, что ему надоедает наш треп, – пояснил он. – Он необщителен, всегда был таким. В лагере его не удержать, если он уже поел. Он предпочитает сидеть в темноте и держать пистолет наготове. Сомневаюсь, что он заметит индейца, если таковой и появится.
– Раньше он их всегда выслеживал, – заметил Пи. – Это он нашел ту большую шайку около форта Фантом-Хилл.
– Черт возьми, Пи, – возмутился Август. – Ну разумеется, он находил иногда пару или тройку краснокожих. Что и говорить, их тогда было до черта, как саранчи. Но, уверен, сегодня ему ни одного не выследить. Калл из тех, кто вечно любит страдать за всех. Я не говорю, что он, подобно многим, гоняется за славой. Слава Калла не интересует. Он должен выполнить свой долг девятикратно, иначе не заснет.
Все помолчали. Пи Ай всегда чувствовал себя неловко, когда Гас критиковал капитана Калла, и не знал, что сказать. Если он и отвечал, то, как правило, словами самого же капитана.
– Что же, кому-то приходится и посидеть на жестком, – отозвался он.
– Ну и валяй, – проговорил Гас. – Пусть Калл страдает за меня, тебя, Ньюта и Дитца, да и за любого, кто отказывается это делать без приказа. Очень кстати иметь его под рукой все время, чтобы он нес на своих плечах этот проклятый груз. Но если ты думаешь, что он делает это для нас, а не потому, что ему так нравится, то ты дурак набитый. Он там восседает на склоне и радуется, что не приходится слушать, как Бол хвастает свой женой. Он не хуже нас с тобой знает, что тут в округе и за шестьсот миль нет никаких врагов.
Бол повернулся лицом к фургону и принялся мочиться, что, как показалось Ньюту, заняло у него минут десять – пятнадцать. Часто, когда Бол принимался за это дело, мистер Гас вынимал из кармана свои старые серебряные часы и засекал время. Иногда он даже доставал огрызок карандаша и маленькую записную книжку из кармана старого черного жилета, что он носил не снимая, и записывал время, на протяжении которого Боливар мочился.
– Это показатель того, как быстро Бол сдает, – объяснял Август. – У старика просто капает, как у новорожденного теленка. Лучше буду вести записи, что бы знать, когда подыскивать нового повара.
На этот раз занятием Бола больше заинтересовались свиньи, чем мистер Гас, который просто еще разок приложился к виски. Бол выдернул нож из стенки фургона и исчез в доме. Свиньи подошли к Ньюту, что бы он почесал у них за ухом. Пи Ай привалился к перилам и начал храпеть.
– Пи, проснись и отправляйся в постель, – сказал Август, пиная его до тех пор, пока тот не очнулся. – Мы с Ньютом можем забыть тебя здесь, и тогда эти черти сожрут тебя с потрохами, и пряжки от ремня не оставят.
Пи Ай поднялся, почти не открывая глаз, и шатаясь направился в дом.
– На самом деле они не станут его жрать, – предположил Ньют. Хряк расположился на нижней ступеньке и выглядел дружелюбнее собаки.
– Конечно, нет, но Пи надо чем-нибудь здорово пригрозить, чтобы заставить его шевелиться, – заметил Август.
Ньют увидел, как возвращается капитан, неся ружье на сгибе руки. Как всегда, Ньют почувствовал облегчение. Почему-то ему становилось спокойнее, когда капитан был здесь. Легче заснуть. Где-то глубоко в нем засела мысль, что когда-нибудь капитан может не вернуться. Не то чтобы он боялся, что капитана убьют или ранят, нет, он боялся, что тот просто уйдет. Ньюту казалось, что капитан скорее всего устал от них от всех, что вполне объяснимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284