Они начали стрелять задолго до того, как приблизились на расстояние выстрела, тале что медведь прытко рванул в направлении гор. Через час ковбои вернулись, лошади в мыле, но без медведя в качестве трофея.
– Мы в него попали, но он оказался быстрее, чем мы думали, – пояснил Соупи. – Он там в холмах в лесу спрятался.
– Следующего добудем, – предсказал Берт.
– Черт, да если он забрался в лес, надо было вам пойти за ним и дать по башке рукояткой пистолета, – сказал Август. – Тут бы он сразу присмирел.
– Ну, лошади в лес заходить не захотели, – объяснил Соупи.
– И я тоже, – признался Аллен О'Брайен. – Войди мы в лес, вполне могли бы и не выйти.
Мулы промчались три мили, прежде чем их удалось остановить, но, поскольку местность оказалась довольно ровной, фургон не пострадал. Чего нельзя было сказать о Липпи, которого в одном месте тряхануло так здорово, что он чуть не раскусил свой язык пополам. Он кровоточил несколько часов, и маленькие струйки крови текли по отвислой губе Липпи. Табун тоже не без труда удалось собрать, равно как и стадо.
Когда техасский бык несколько успокоился и к нему можно было осторожно приблизиться, его раны оказались настолько серьезными, что Калл решил было пристрелить его. У быка остался всего один глаз, а шкура с шеи была содрана и висела на манер одеяла. В боку зияла глубокая рана, вся спина исполосована когтями. Один рог сломался у самого черепа, как будто кто-то поработал кувалдой. Но бык продолжал рыть землю копытом, если ковбои слишком приближались.
– Жаль его убивать, – заметил Август. – Он здорово дрался с этим гризли. Немногие на такое способны.
– Не может же он тащиться в Монтану, если половина его шкуры свисает со спины, – резонно заметил Калл. – Его достанут мухи, и он все равно погибнет.
По Кампо подошел футов на пятьдесят к быку и осмотрел его.
– Я мог бы его зашить, – предложил он. – Может, и выживет. Пусть кто-нибудь его поймает.
– Ага, зааркань его, Диш, – предложил Август. – Ты же у нас лучший работник.
Диш должен был это сделать, иначе пришлось бы сгорать со стыда до конца перегона. Его лошадь приближаться к быку не желала, так что он два раза промахнулся на нервной почве и боялся, что если поймает быка, тот его прикончит. Но в конце концов ему удалось накинуть лассо на шею быка и замедлить его движения, после чего на него накинули еще четыре лассо.
Но даже и в этом случае понадобились усилия всей команды, чтобы свалить быка, а По Кампо затратил два часа, пришивая на место огромный лоскут кожи. Когда возникла необходимость перевернуть быка на другой бок, пришлось опять призвать на помощь всех плюс пять лошадей, чтобы не дать ему встать. Когда же он наконец перекатился на другой бок, то едва не придавил Нидла Нельсона, который всегда ненавидел быка и раздражался по поводу всего этого врачевания. Когда бык едва не подмял его, Нидл обиженно удалился к фургону и отказался подходить к нему близко.
– Я ставил на медведя, – заявил он. – Такой бык рано или поздно кого-нибудь убьет, и это вполне могу быть я.
На следующий день бык еле шевелился, и Калл боялся, что все их усилия были напрасны. Он настолько отстал от стада, что они решили его бросить. Он за день отстал на несколько миль. Калл все время оглядывался, боясь увидеть в небе канычей, слетевшихся на падаль.
Но никаких канычей видно не было, а еще через неделю бык снова был в стаде. Никто не видел, когда он вернулся, но однажды утром он оказался там. Однорогий и одноглазый, с несколько неровно пришитой заплаткой на спине, причем шов в двух или трех местах разошелся, бык тем не менее проявлял прежний лихой нрав и ревел при приближении ковбоев. Он снова встал впереди стада. Его раны еще больше испортили ему характер. Ковбои старались держаться от него как можно дальше.
В итоге после этой битвы ночные смены стали пользоваться еще меньшей популярностью. Если есть один медведь-гризли, вполне может найтись и второй. Ков бои, недавно волновавшиеся по поводу индейцев, начали бояться медведей. Те, кто верхом преследовали медведя, не уставали рассказывать, как быстро он передвигается. Он ушел от них шутя, не прилагая особых усилий.
– У нас нет лошади, которую бы он не смог поймать, если захочет, – подытожил Диш Боггетт.
Это заявление так взволновало Джаспера Фанта, что он окончательно потерял аппетит и сон. Три ночи он не спал, а просто лежал, сжимая ружье, а когда ему пришлось все же идти в ночное, так переволновался, что его после еды вырвало. Он бы с радостью уволился, но это означало, что ему пришлось бы ехать сотни миль по зараженной медведями прерии одному, а на это он решиться не мог. Он заключил про себя, что как только доберется до города с железной дорогой, то тут же сядет в поезд, в каком бы направлении тот ни двигался.
Пи Ай тоже сильно беспокоился насчет медведей.
– Если еще попадется, давайте все сразу стрелять, – постоянно предлагал он остальным. – Я думаю, нас достаточно, чтобы свалить его, – обычно добавлял он. Но никого его слова не убеждали, так что никто и не утруждал себя ответом.
92
Когда Салли и Бетси спрашивали ее о прошлом, Лорена не знала, что ответить. Правду она им сказать не могла – они были всего лишь маленькими девочками. Обе восхищались ею и с восторгом слушали ее рассказы о путешествии через прерию. Особым любопытством отличалась Бетси, которая могла в час задать тысячу вопросов. Салли была более сдержанной и часто укоряла сестру за то, что та лезет в дела Лорены.
– Она вовсе не должна рассказывать тебе о всей своей жизни, – убеждала она сестренку. – Может, она уже и не помнит. Я, например, помню только, когда мне было три.
– А что случилось, когда тебе было три года? – спросила Лорена.
– Меня клюнул старый индюк, – ответила Салли. – Его потом волк утащил, так ему и надо.
Клара услышала конец разговора.
– Я вскоре собираюсь снова купить индюшек, – сообщила она. – Лори так хорошо управляется с домашней птицей, что, думаю, стоит начать их разводить.
Забота о птице была возложена на Лорену – в основном ей приходилось кормить двадцать пять или тридцать кур и собирать яйца. Сначала казалось, что такое маленькое хозяйство не сможет потребить столько яиц, но, тем не менее, они вместе успешно справлялись с этой задачей. Джули Джонсон обожал яйца, а любительница сладкого Клара часто пекла торты, на которые тоже уходило много яиц. Торты и пироги в доме не переводились и надоели всем, кроме самой Клары.
– Хоть сладкое-то я могу себе позволить, – говорила Клара, съедая еще кусок торта перед тем, как отправиться спать, или во время приготовления завтрака. – Сладкое многому служит компенсацией.
Лорене вовсе не казалось, что Клара нуждается в какой-то компенсации. Делала она в основном только то, что хотела, а хотела она заниматься лошадьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284
– Мы в него попали, но он оказался быстрее, чем мы думали, – пояснил Соупи. – Он там в холмах в лесу спрятался.
– Следующего добудем, – предсказал Берт.
– Черт, да если он забрался в лес, надо было вам пойти за ним и дать по башке рукояткой пистолета, – сказал Август. – Тут бы он сразу присмирел.
– Ну, лошади в лес заходить не захотели, – объяснил Соупи.
– И я тоже, – признался Аллен О'Брайен. – Войди мы в лес, вполне могли бы и не выйти.
Мулы промчались три мили, прежде чем их удалось остановить, но, поскольку местность оказалась довольно ровной, фургон не пострадал. Чего нельзя было сказать о Липпи, которого в одном месте тряхануло так здорово, что он чуть не раскусил свой язык пополам. Он кровоточил несколько часов, и маленькие струйки крови текли по отвислой губе Липпи. Табун тоже не без труда удалось собрать, равно как и стадо.
Когда техасский бык несколько успокоился и к нему можно было осторожно приблизиться, его раны оказались настолько серьезными, что Калл решил было пристрелить его. У быка остался всего один глаз, а шкура с шеи была содрана и висела на манер одеяла. В боку зияла глубокая рана, вся спина исполосована когтями. Один рог сломался у самого черепа, как будто кто-то поработал кувалдой. Но бык продолжал рыть землю копытом, если ковбои слишком приближались.
– Жаль его убивать, – заметил Август. – Он здорово дрался с этим гризли. Немногие на такое способны.
– Не может же он тащиться в Монтану, если половина его шкуры свисает со спины, – резонно заметил Калл. – Его достанут мухи, и он все равно погибнет.
По Кампо подошел футов на пятьдесят к быку и осмотрел его.
– Я мог бы его зашить, – предложил он. – Может, и выживет. Пусть кто-нибудь его поймает.
– Ага, зааркань его, Диш, – предложил Август. – Ты же у нас лучший работник.
Диш должен был это сделать, иначе пришлось бы сгорать со стыда до конца перегона. Его лошадь приближаться к быку не желала, так что он два раза промахнулся на нервной почве и боялся, что если поймает быка, тот его прикончит. Но в конце концов ему удалось накинуть лассо на шею быка и замедлить его движения, после чего на него накинули еще четыре лассо.
Но даже и в этом случае понадобились усилия всей команды, чтобы свалить быка, а По Кампо затратил два часа, пришивая на место огромный лоскут кожи. Когда возникла необходимость перевернуть быка на другой бок, пришлось опять призвать на помощь всех плюс пять лошадей, чтобы не дать ему встать. Когда же он наконец перекатился на другой бок, то едва не придавил Нидла Нельсона, который всегда ненавидел быка и раздражался по поводу всего этого врачевания. Когда бык едва не подмял его, Нидл обиженно удалился к фургону и отказался подходить к нему близко.
– Я ставил на медведя, – заявил он. – Такой бык рано или поздно кого-нибудь убьет, и это вполне могу быть я.
На следующий день бык еле шевелился, и Калл боялся, что все их усилия были напрасны. Он настолько отстал от стада, что они решили его бросить. Он за день отстал на несколько миль. Калл все время оглядывался, боясь увидеть в небе канычей, слетевшихся на падаль.
Но никаких канычей видно не было, а еще через неделю бык снова был в стаде. Никто не видел, когда он вернулся, но однажды утром он оказался там. Однорогий и одноглазый, с несколько неровно пришитой заплаткой на спине, причем шов в двух или трех местах разошелся, бык тем не менее проявлял прежний лихой нрав и ревел при приближении ковбоев. Он снова встал впереди стада. Его раны еще больше испортили ему характер. Ковбои старались держаться от него как можно дальше.
В итоге после этой битвы ночные смены стали пользоваться еще меньшей популярностью. Если есть один медведь-гризли, вполне может найтись и второй. Ков бои, недавно волновавшиеся по поводу индейцев, начали бояться медведей. Те, кто верхом преследовали медведя, не уставали рассказывать, как быстро он передвигается. Он ушел от них шутя, не прилагая особых усилий.
– У нас нет лошади, которую бы он не смог поймать, если захочет, – подытожил Диш Боггетт.
Это заявление так взволновало Джаспера Фанта, что он окончательно потерял аппетит и сон. Три ночи он не спал, а просто лежал, сжимая ружье, а когда ему пришлось все же идти в ночное, так переволновался, что его после еды вырвало. Он бы с радостью уволился, но это означало, что ему пришлось бы ехать сотни миль по зараженной медведями прерии одному, а на это он решиться не мог. Он заключил про себя, что как только доберется до города с железной дорогой, то тут же сядет в поезд, в каком бы направлении тот ни двигался.
Пи Ай тоже сильно беспокоился насчет медведей.
– Если еще попадется, давайте все сразу стрелять, – постоянно предлагал он остальным. – Я думаю, нас достаточно, чтобы свалить его, – обычно добавлял он. Но никого его слова не убеждали, так что никто и не утруждал себя ответом.
92
Когда Салли и Бетси спрашивали ее о прошлом, Лорена не знала, что ответить. Правду она им сказать не могла – они были всего лишь маленькими девочками. Обе восхищались ею и с восторгом слушали ее рассказы о путешествии через прерию. Особым любопытством отличалась Бетси, которая могла в час задать тысячу вопросов. Салли была более сдержанной и часто укоряла сестру за то, что та лезет в дела Лорены.
– Она вовсе не должна рассказывать тебе о всей своей жизни, – убеждала она сестренку. – Может, она уже и не помнит. Я, например, помню только, когда мне было три.
– А что случилось, когда тебе было три года? – спросила Лорена.
– Меня клюнул старый индюк, – ответила Салли. – Его потом волк утащил, так ему и надо.
Клара услышала конец разговора.
– Я вскоре собираюсь снова купить индюшек, – сообщила она. – Лори так хорошо управляется с домашней птицей, что, думаю, стоит начать их разводить.
Забота о птице была возложена на Лорену – в основном ей приходилось кормить двадцать пять или тридцать кур и собирать яйца. Сначала казалось, что такое маленькое хозяйство не сможет потребить столько яиц, но, тем не менее, они вместе успешно справлялись с этой задачей. Джули Джонсон обожал яйца, а любительница сладкого Клара часто пекла торты, на которые тоже уходило много яиц. Торты и пироги в доме не переводились и надоели всем, кроме самой Клары.
– Хоть сладкое-то я могу себе позволить, – говорила Клара, съедая еще кусок торта перед тем, как отправиться спать, или во время приготовления завтрака. – Сладкое многому служит компенсацией.
Лорене вовсе не казалось, что Клара нуждается в какой-то компенсации. Делала она в основном только то, что хотела, а хотела она заниматься лошадьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284