– Кому потребовалось их убивать?
Питт тщательно выжал мокрые носки и положил их на трубу обогревателя.
– Понятия не имею.
– Может быть, это ближневосточные террористы? – настаивал Симон.
– Никогда не слышал, чтобы они использовали яд.
– Как твои ноги?
– По-моему, постепенно оттаивают. А твои?
– На флоте нас обеспечивают непромокаемыми ботинками. Так что мои сухие и теплые.
– Аплодирую заботливым адмиралам, – усмехнулся Питт.
– Думаю, один из троих уцелевших сделал эту грязную работу.
Питт с сожалением покачал головой:
– Если это действительно окажется яд, скорее всего, он был добавлен в пиу еще до того, как продукты питания поступили на борт самолета.
– Но главный стюард или любая из стюардесс могли сделать то же самое уже на борту.
– Слишком сложно отравить пятьдесят порций еды на кухне самолета так, чтобы никто не заметил.
– А напитки? – не отставал Симон.
– В упорстве тебе не откажешь, – усмехнулся Питт.
– Мы можем строить любые гипотезы. Все равно больше делать нечего, пока нас отсюда не вывезут.
Питт потрогал носки. Они все еще были влажными.
– Вообще-то напитки – это возможный вариант, в первую очередь чай и кофе.
Симон улыбнулся. Очевидно, ему было приятно, что хотя бы одна из его теорий признана правдоподобной.
– Ну хорошо, и какой же из троих уцелевших людей кажется тебе наиболее вероятным кандидатом в отравители?
– Ни один.
– Ты хочешь сказать, что преступник добровольно принял яд и совершил самоубийство?
– Нет. Я только хочу сказать, что был еще четвертый уцелевший.
– Я насчитал только троих.
– После катастрофы. До нее было четыре.
– Ты имеешь в виду маленького мексиканца в кресле второго пилота?
– Да.
Не нужно было обладать слишком развитой наблюдательностью, чтобы заметить выражение скептицизма, появившееся на физиономии Симона.
– И как же ты пришел к столь блестящему логическому умозаключению?
– Элементарно, – усмехнулся Питт, – Убийца, согласно лучшим традициям детективов, всегда вызывает меньше всего подозрений.
11
– Кто же это сдавал, а?
Юлиус Шиллер, заместитель секретаря по политическим вопросам, внимательно изучая свои карты, состроил добродушную гримасу. Зажав в зубах незажженную сигару, он переводил с одного игрока на другого взгляд умных голубых глаз.
За покерным столом сидело еще четыре человека. Никто не курил, и Шиллер тоже не стал зажигать сигару. Несколько кедровых поленьев уютно потрескивали в старинной матросской печурке, не давая игрокам почувствовать прохладу ранней осени. Горящий кедр распространял приятный аромат по отделанному тиковыми панелями салону яхты Шиллера. Изящная тридцатипятиметровая моторно-парусная яхта стояла на якоре на реке Потомак. Судно находилось у Южного острова как раз напротив города Александрия, штат Виргиния.
Заместитель главы советской миссии Алексей Короленко, широкоплечий, коренастый мужчина, был, как обычно, весел и оживлен. Всегдашняя жизнерадостность стала его визитной карточкой в деловых кругах Вашингтона.
– Жаль, что мы не в Москве, – сказан он суровым тоном, пряча усмешку. – Я знаю прекрасное место в Сибири для такого сдающего.
– Я поддерживаю предложение, – заявил Шиллер и повернулся к мужчине, сдававшему карты, – В следующий раз, Дейл, потрудись перетасовать их.
– Если все так плохо, – проворчал Дейл Николс, специальный помощник президента, – сбрасывайте.
Сенатор Джордж Питт, возглавлявший сенатский комитет по международным отношениям, встал и снял темно-красную спортивную куртку. Небрежно бросив ее на спинку стула, он обратился к Юрию Выховскому:
– Не понимаю, на что жалуются эти парни. Мы уже неплохо выиграли.
Специальный советник советского посольства по американским делам кивнул:
– С тех пор как мы составили компанию пять лет назад, меня все устраивает.
Вечерние игры в покер по четвергам на яхте Шиллера действительно начались в 1986 году. Причем они были не просто карточными играми в кругу друзей, желавших раз в неделю развеяться вечерком. Первоначально они задумывались как маленькая брешь в стене, разделявшей две супердержавы. Присутствующие были вне досягаемости средств массовой информации. Они могли не придерживаться протокола и свободно высказывать свои мысли. Здесь обменивались идеями и делились информацией, что нередко сказывалось на советско-американских отношениях.
– Я открываюсь за пятьдесят центов, – объявил Шиллер.
– Поднимаю до доллара, – сказал Короленко.
– И они еще не понимают, почему мы им не доверяем, – простонал Николс.
Не глядя на Короленко, сенатор спросил:
– Каковы ваши прогнозы относительно открытого восстания в Египте, Алексей?
– Я даю президенту Хасану не больше тридцати дней, прежде чем его правительство будет свергнуто Ахмедом Язидом.
– Вы играете, сенатор? – спросил Николс.
– Я продолжаю.
– Юрий?
Выховский бросил на стол три монеты по пятьдесят центов.
– С тех пор как Хасан принял дела после отставки Мубарака, – сказал Шиллер, – ему удалось добиться относительной стабильности. Мне кажется, он продержится.
– Вы говорили то же самое о шахе Ирана, – съязвил Короленко.
– Людям свойственно ошибаться, – пробормотал Шиллер и скинул втемную несколько карт. – Мне две, пожалуйста.
Короленко поднял один палец и получил карту.
– Ваша помощь все равно пропадет как в бездонном колодце. Египтяне живут на грани голода. Такая ситуация питает религиозный фанатизм, который захлестнул большую часть страны. У вас так же мало шансов остановить Язида, как и Хомейни.
– А какова позиция Кремля? – спросил сенатор Питт.
– Мы ждем, – бесстрастно ответил Короленко. – Ждем, пока осядет пыль.
Шиллер еще раз посмотрел свои карты и открыл их:
– Здесь никто не выиграет.
– Это точно. Мы все проиграем. Вы можете быть сатаной в глазах исламских фундаменталистов, но коммунистов, являющихся атеистами, тоже не любят. Думаю, нет смысла говорить, что главным проигравшим будет Израиль. С более чем возможным поражением Ирака в войне с Ираном и падением Саддама Хусейна для Ирана и Сирии откроется возможность силой заставить умеренных арабов объединиться для массированного трехстороннего удара по Израилю. И тогда Израиль наверняка потерпит поражение.
Сенатор с сомнением покачал головой:
– У израильтян самая боеспособная армия на Ближнем Востоке, которая уже не раз побеждала, и я не вижу причин, почему бы ей не сделать этого снова.
– Никто не сможет устоять против атаки «человеческой волны», состоящей из двух миллионов арабов, – сказал Выховский. – Силы Хафеза Асада направятся на юг, а египтяне Язида – на север через Синай, как они делали в шестьдесят седьмом и семьдесят третьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148