— Вот как? — усталым голосом повторил генерал. Плевать ему было на Штаты, когда за окном трещала по швам матушка Русь.
— Здесь существуют две различные точки зрения. Согласно первой из них, американцы испытали новое сверхмощное оружие на собственной территории с тем, чтобы свалить всю вину на нас.
— Зачем им это нужно?
— Таковы исторические реалии отношений между двумя сверхдержавами.
Генерал уже открыл рот, чтобы сказать, что Россия — он не любил сочетание Содружество Независимых Государств — больше не является сверхдержавой, по вовремя спохватился. Если руководству нравится тешить себя иллюзиями, бывший шеф КГБ, а ныне директор Федеральной службы безопасности, не собирался их развеивать.
— Понимаю, — сказал генерал.
— Этот кретин Жириновский все время твердит по НТВ, что на американцев обрушился этот страшный Элиптикон.
— Нет никакого Элиптикона. Жириновский все это выдумал, чтобы напугать доверчивый Запад.
— Л теперь он пытается запугать Восток разговорами о том, что ястребы Пентагона используют его мощь в своих целях.
Станкевич вздохнул. Он ненавидел затасканные шаблонные фразы, считая, что тот, кто их произносит, не в состоянии адекватно оценить новые геополитические реалии.
— Что от меня требуется? — спросил он.
— Поройтесь в ваших папках. Попробуйте установить, что это за оружие и в чьих оно руках.
— Порыться в папках?
— Это первое. Когда я получу ваш отчет, мы разработаем план действий.
Генерал пожал плечами и положил трубку. Вслед за этим он нажал кнопку интеркома, соединявшего его с секретаршей.
— Подключите всех свободных сотрудников к поискам дел, касающихся оружия массового уничтожения, — приказал он.
— Мы не ведем дел по оружию, — каменным голосом изрекла тупица секретарша.
— Я имею в виду разведданные, — сквозь зубы процедил генерал Станкевич.
Секретарша раздраженно фыркнула:
— Так бы и сказали.
На этом разговор оборвался.
Откинувшись на спинку кресла, генерал-майор Станкевич смежил свои зеленые славянские очи. Как низко он пал! Если бы только можно было повернуть время вспять, с каким бы наслаждением он поставил эту заносчивую сучку перед расстрельным взводом! Да, в те времена он получил бы ответы на все свои вопросы раньше, чем ее бездыханное, окровавленное тело рухнуло бы на булыжник мостовой.
Однако это была Россия конца XX века; бывшие страны-сателлиты не видели ее в упор; НАТО наступало на горло, а славный Черноморский флот был низведен до положения жалкой военно-морской базы на территории чужого государства. В крупнейших городах правили бал бандиты и капиталисты, а несчастные старушки, чтобы свести концы с концами, вынуждены были продавать на улицах свои собственные лекарства. Праздные юнцы лениво потягивали кока-колу — вместо исчезнувшего в одночасье отечественного кваса — и жирели на проклятых гамбургерах, меж тем как средняя продолжительность жизни мужского населения упала до уровня стран «третьего мира».
Генерал попытался вздремнуть, чтобы скоротать мучительно медленно тянувшееся время. За окном на бывшей площади Дзержинского — ныне Лубянке — монотонно гудели и сигналили автомобили. Хоть что-то осталось прежним. Успокаивающие московские звуки.
Ответ пришел к середине дня в виде папки с грифом «космическая секретность» и указанием «хранить вечно».
Генерал-майор Станкевич поморщился. Гриф «космическая секретность» в прежние времена присваивался документам высшей степени секретности.
Развязав потускневшие красные ленточки, которые должны были скрывать содержимое папки от всех, за исключением самых высокопоставленных и посвященных, генерал извлек какие-то бумаги.
Когда взгляд генерала наткнулся на фамилию Земятин, выражение усталости и скуки моментально исчезло с его лица.
Кто же в бывшей Республике Советов не знал маршала Алексея Земятина? Это был человек заслуженный. Он знавал самого Ленина. Его любил Сталин. Ему доверял Хрущев. Брежнев. Андропов. Ему доверяли при всех режимах, вплоть до Черненко.
Это был военный гений, около одиннадцати лет назад исчезнувший с лица Земли при обстоятельствах, которые наводили на мысль о причастности ЦРУ, хотя последнее никогда не осмелилось бы ликвидировать его. Сам Станкевич усматривал в этом чудовищном злодеянии преступную руку Горби.
В докладе содержались сведения об инциденте, имевшем место в те времена, когда Станкевич был всего лишь неприметным капитаном КГБ. Тогда до него доходили лишь смутные слухи. Что-то о советской ракетной батарее, уничтоженной никому не известной организацией. Все это хранилось в строжайшей тайне, и слухи появились лишь позднее.
Теперь он держал в руках служебную записку о том давнишнем инциденте.
Американское сверхмощное оружие, способное концентрировать и выделять чудовищную энергию, вывело из строя электронные системы наведения советских ракет. Инцидент сопровождался многочисленными жертвами в результате направленного потока радиации неизвестного происхождения.
Мир тогда оказался на грани третьей мировой войны. Только совместными усилиями США и СССР — при виде этих знакомых четырех букв сердце у Станкевича защемило от ностальгии — удалось избежать глобальной катастрофы.
Записка заканчивалась следующей директивой:
«В случае повторного применения подобного оружия против Советского Союза должен быть незамедлительно и без всяких консультаций нанесен удар возмездия».
От этих слов повеяло давно забытым смертельным ужасом.
По действующим инструкциям генерал должен был доложить о записке в Кремль.
Однако генерал опасался, что, сообщи он об этом в Кремль, какой-нибудь болван может истолковать это как руководство к действию и издать приказ о нанесении ответного удара — или ответного удара на ответный удар? — по территории США. При подобном развитии событий обескровленная, лишившаяся значительной части своей территории Россия едва ли долго протянет.
Генерал-майор Станкевич тяжело вздохнул и задумался о том, что же им больше движет: долг перед родиной или желание спокойно прожить отпущенный ему срок.
В конце концов чувство самосохранения взяло верх. В директиве ясно оговаривалось, что удар должен быть нанесен в случае применения этого оружия против СССР. В данном случае имело место обратное. Оружие оказалось направлено против США. Вот и вся разница, мрачно усмехнулся генерал Станкевич. Поменяй местами два сокращения, и веселый зеленый шарик превратится в обугленный кусок дерьма.
«А что, если американцы задумали вслед за этим испытать это оружие на нас?» — промелькнуло у него в голове.
Через пять минут ответ был готов.
В директиве четко говорилось — СССР. СССР больше не существовало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72