- Какая тебе разница,
что щелкать?
- Есть халтурка, обещал к двенадцати, а уже половина первого, не
успею.
- Что за халтура?
- Какого-то ветерана из "Интуриста" на пенсию провожают, хотят
буклетик на память.
- Позвони им, перенеси на завтра...
Они были ровесниками, по тридцать одному каждому, но положение в
облархиве занимали разное - Романец исполнял обязанности заведующего
отделом информации и публикаций.
С Олегом они не то, чтоб дружили, но относились друг к другу
доброжелательно. Сблизили их шахматы, оба неплохо играли, тянули на второй
разряд. И в обеденный перерыв, погасив красный свет, поднимали черную
штору на зарешеченном окне, варили на электроплите в старой алюминиевой
кастрюльке сосиски, кипятили воду для кофе, раскладывали, кто что принес
из дому и, жуя, расставляли на картонной шахматной доске фигурки, одну
черную утерянную ладью заменяла пустая кассета от фотопленки.
- В субботу за город не собираешься? - спросил Зданевич, ставя ферзя
на черное поле.
- В су-ббо-ту, в су-ббо-ту, - пропел, раздумывая над ходом Романец. -
Нет. Мне надо съездить к тетке. Лекарство отвезти. С трудом достал через
фарцовщиков, импортное какое-то... Да и с бензином туго.
- А что с теткой?
- Перенесла инсульт. Диабет тяжелый, - он надкусил большой кусок
хлеба с сыром, запил глотком кофе. - Врачи настроены пессимистически.
- А сколько ей?
- Семьдесят семь... Шах.
- Многовато, - покивал Олег, убирая короля... - Еще кофе?
- Пожалуй... А я пойду вот так, маэстро. Это вашему слону тоже
диабет...
Так, переговариваясь, они завершали обед и шахматную партию...
8
Почты за праздничные дни и первую неделю после них скопилось много.
Сергей Ильич Голенок привык, что ничего не значащих писем в их адрес не
поступает, из каждого, казавшегося даже пустым или безнадежным, нередко
выуживалась какая-то мелочь, намек, который потом становился отправным,
главным в розыске. Поэтому всякий такой вроде пустяк нуждался в тщательной
проверке. Случалось, конечно, что после нее все оказывалось не тем, что
искали или на что рассчитывали, было жаль зря потраченных дней, недель,
месяцев, а то и лет. Тут уж как повезет. Но брезговать ничем не
приходилось, никакой внешне ненадежной и нелогичной зацепочкой.
Вскрывая конверты, он раскладывал их содержимое в известном ему
порядке. Так дошла очередь и до ответного письма на запрос, посланный
Сергеем Ильичом накануне праздников. И не было в нем для Голенка ничего
неожиданного - ни разочаровывающего, ни радостного.
"Подгорскому отделению представительства Инюрколлегии УССР.
На ваш Р-935 от 25 апреля 1980 г.
Сообщаю, что, как значится по областному адресному бюро, в Подгорске
проживают четыре лица по фамилии Бучинские. Кроме того, в населенных
пунктах области имеются двое лиц по фамилии Бучинские и гражданка Бабич
У.В., урожденная Бучинская. Справки с их адресами прилагаем.
Начальник адресного бюро УВД
Подгорского облисполкома".
Прочитав справку, Сергей Ильич подумал, какую сеть придется
забрасывать. По опыту знал, что от семи Бучинских пойдут такие круги,
которые всколыхнут и поднимут с илистого дна времени десятки живых и
покойников, возможно имеющих, а, возможно, и нет кровное отношение к
человеку, оставившему в США после себя 300.000 долларов. И из всех нужно
будет выловить одного или нескольких, кто в конце концов обретет законное
право на эти деньги.
Сейчас предстояло направить семь писем-запросов: четыре жителям
Подгорска в разные адреса и три - в районы области. И все - одного
содержания. Он начал в том порядке, в каком они шли в справке адресного
бюро:
"г.Подгорск, ул. Ив.Франко, 8, кв. 2.
Бучинской Веславе Юзефовне.
В наше производство поступило дело о наследстве умершего в США Майкла
(Михаила) Бучинского. Просим сообщить, не является ли он Вашим
родственником. В положительном случае укажите дату и место его рождения и
объясните степень родства с Вами. Если Вы поддерживали переписку с ним,
вышлите 1-2 письма с конвертами и фотокарточку.
Консультант С.Голенок".
И дата и место рождения наследодателя были известны Сергею Ильичу - в
письме из Москвы указывались. Но они оставались как бы для служебного
пользования, как эталоны, по ним в определенной мере можно сверять
достоверность сведений тех, кто, не исключено, будет претендовать на
наследство. Это была чисто профессиональная уловка, как и просьба прислать
письма с конвертами и фотографию: вдруг со временем в руках Сергея Ильича
окажутся подлинный почерк и фотография наследодателя... Можно будет
сличить...
Затем на таких же бланках он напечатал запросы в исполкомы
Ужвинского, Кулиничиского и Новоздвиженского районов области, на
территории которых, как указано в той же справке адресного бюро УВД,
проживали люди с фамилией Бучинские...
И тут зазвонил телефон.
- Слушаю! - прижав плечом трубку к уху, Сергей Ильич закладывал
письмо в конверт. Звонила жена.
- Так мы никогда не вылезем из ремонта! - шумела она. - Ты можешь
что-нибудь сделать! Позвони в это РСУ, поезжай к ним, устрой скандал,
угрожай, но я уже не в силах.
- Что случилось? - спокойно спросил Сергей Ильич.
- Опять забрали маляров на какой-то другой объект, белить квартиру
какому-то начальнику.
- Кто тебе это сказал? - Сергей Ильич взял трубку в ладонь.
- Пришла машина. Они собирают свои ведра и грузятся.
- Ладно, сейчас выясню.
Третий месяц у Голенка шел ремонт. Он уже проклинал тот день, когда
связался с РСУ. То на неделю куда-то забрали сантехника, потом исчез
столяр - погнали в какое-то другое место. Сейчас опять маляров отзывают.
Лучше бы нашел частников. Дороже, но надежней. Придется скандалить. Он
снял трубку, нашел в блокноте номер начальника РСУ. Повезло - тот оказался
на месте. Выслушал он не очень любезную тираду Сергея Ильича довольно
спокойно, потом спросил:
- Вы, кажется, юрист? Могу ли я рассчитывать, что ваши законы защитят
меня, ежели я проявлю принципиальность, пошлю управляющего трестом к
такой-то матери и скажу, что мы не имеем права забирать у вас рабочих?
Ведь это не я придумал, мне приказал управляющий, а ему позвонили
откуда-то с небес. Если он ослушается, его поставят в угол, а уж он мне
потом выдаст! И что в это время будет делать ваш закон? Молчать и сопеть в
паклю. Так что уж потерпите немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
что щелкать?
- Есть халтурка, обещал к двенадцати, а уже половина первого, не
успею.
- Что за халтура?
- Какого-то ветерана из "Интуриста" на пенсию провожают, хотят
буклетик на память.
- Позвони им, перенеси на завтра...
Они были ровесниками, по тридцать одному каждому, но положение в
облархиве занимали разное - Романец исполнял обязанности заведующего
отделом информации и публикаций.
С Олегом они не то, чтоб дружили, но относились друг к другу
доброжелательно. Сблизили их шахматы, оба неплохо играли, тянули на второй
разряд. И в обеденный перерыв, погасив красный свет, поднимали черную
штору на зарешеченном окне, варили на электроплите в старой алюминиевой
кастрюльке сосиски, кипятили воду для кофе, раскладывали, кто что принес
из дому и, жуя, расставляли на картонной шахматной доске фигурки, одну
черную утерянную ладью заменяла пустая кассета от фотопленки.
- В субботу за город не собираешься? - спросил Зданевич, ставя ферзя
на черное поле.
- В су-ббо-ту, в су-ббо-ту, - пропел, раздумывая над ходом Романец. -
Нет. Мне надо съездить к тетке. Лекарство отвезти. С трудом достал через
фарцовщиков, импортное какое-то... Да и с бензином туго.
- А что с теткой?
- Перенесла инсульт. Диабет тяжелый, - он надкусил большой кусок
хлеба с сыром, запил глотком кофе. - Врачи настроены пессимистически.
- А сколько ей?
- Семьдесят семь... Шах.
- Многовато, - покивал Олег, убирая короля... - Еще кофе?
- Пожалуй... А я пойду вот так, маэстро. Это вашему слону тоже
диабет...
Так, переговариваясь, они завершали обед и шахматную партию...
8
Почты за праздничные дни и первую неделю после них скопилось много.
Сергей Ильич Голенок привык, что ничего не значащих писем в их адрес не
поступает, из каждого, казавшегося даже пустым или безнадежным, нередко
выуживалась какая-то мелочь, намек, который потом становился отправным,
главным в розыске. Поэтому всякий такой вроде пустяк нуждался в тщательной
проверке. Случалось, конечно, что после нее все оказывалось не тем, что
искали или на что рассчитывали, было жаль зря потраченных дней, недель,
месяцев, а то и лет. Тут уж как повезет. Но брезговать ничем не
приходилось, никакой внешне ненадежной и нелогичной зацепочкой.
Вскрывая конверты, он раскладывал их содержимое в известном ему
порядке. Так дошла очередь и до ответного письма на запрос, посланный
Сергеем Ильичом накануне праздников. И не было в нем для Голенка ничего
неожиданного - ни разочаровывающего, ни радостного.
"Подгорскому отделению представительства Инюрколлегии УССР.
На ваш Р-935 от 25 апреля 1980 г.
Сообщаю, что, как значится по областному адресному бюро, в Подгорске
проживают четыре лица по фамилии Бучинские. Кроме того, в населенных
пунктах области имеются двое лиц по фамилии Бучинские и гражданка Бабич
У.В., урожденная Бучинская. Справки с их адресами прилагаем.
Начальник адресного бюро УВД
Подгорского облисполкома".
Прочитав справку, Сергей Ильич подумал, какую сеть придется
забрасывать. По опыту знал, что от семи Бучинских пойдут такие круги,
которые всколыхнут и поднимут с илистого дна времени десятки живых и
покойников, возможно имеющих, а, возможно, и нет кровное отношение к
человеку, оставившему в США после себя 300.000 долларов. И из всех нужно
будет выловить одного или нескольких, кто в конце концов обретет законное
право на эти деньги.
Сейчас предстояло направить семь писем-запросов: четыре жителям
Подгорска в разные адреса и три - в районы области. И все - одного
содержания. Он начал в том порядке, в каком они шли в справке адресного
бюро:
"г.Подгорск, ул. Ив.Франко, 8, кв. 2.
Бучинской Веславе Юзефовне.
В наше производство поступило дело о наследстве умершего в США Майкла
(Михаила) Бучинского. Просим сообщить, не является ли он Вашим
родственником. В положительном случае укажите дату и место его рождения и
объясните степень родства с Вами. Если Вы поддерживали переписку с ним,
вышлите 1-2 письма с конвертами и фотокарточку.
Консультант С.Голенок".
И дата и место рождения наследодателя были известны Сергею Ильичу - в
письме из Москвы указывались. Но они оставались как бы для служебного
пользования, как эталоны, по ним в определенной мере можно сверять
достоверность сведений тех, кто, не исключено, будет претендовать на
наследство. Это была чисто профессиональная уловка, как и просьба прислать
письма с конвертами и фотографию: вдруг со временем в руках Сергея Ильича
окажутся подлинный почерк и фотография наследодателя... Можно будет
сличить...
Затем на таких же бланках он напечатал запросы в исполкомы
Ужвинского, Кулиничиского и Новоздвиженского районов области, на
территории которых, как указано в той же справке адресного бюро УВД,
проживали люди с фамилией Бучинские...
И тут зазвонил телефон.
- Слушаю! - прижав плечом трубку к уху, Сергей Ильич закладывал
письмо в конверт. Звонила жена.
- Так мы никогда не вылезем из ремонта! - шумела она. - Ты можешь
что-нибудь сделать! Позвони в это РСУ, поезжай к ним, устрой скандал,
угрожай, но я уже не в силах.
- Что случилось? - спокойно спросил Сергей Ильич.
- Опять забрали маляров на какой-то другой объект, белить квартиру
какому-то начальнику.
- Кто тебе это сказал? - Сергей Ильич взял трубку в ладонь.
- Пришла машина. Они собирают свои ведра и грузятся.
- Ладно, сейчас выясню.
Третий месяц у Голенка шел ремонт. Он уже проклинал тот день, когда
связался с РСУ. То на неделю куда-то забрали сантехника, потом исчез
столяр - погнали в какое-то другое место. Сейчас опять маляров отзывают.
Лучше бы нашел частников. Дороже, но надежней. Придется скандалить. Он
снял трубку, нашел в блокноте номер начальника РСУ. Повезло - тот оказался
на месте. Выслушал он не очень любезную тираду Сергея Ильича довольно
спокойно, потом спросил:
- Вы, кажется, юрист? Могу ли я рассчитывать, что ваши законы защитят
меня, ежели я проявлю принципиальность, пошлю управляющего трестом к
такой-то матери и скажу, что мы не имеем права забирать у вас рабочих?
Ведь это не я придумал, мне приказал управляющий, а ему позвонили
откуда-то с небес. Если он ослушается, его поставят в угол, а уж он мне
потом выдаст! И что в это время будет делать ваш закон? Молчать и сопеть в
паклю. Так что уж потерпите немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62