Когда Роберт добежал до впервые ставшего правильно госпитального отсека, корпус рейдера содрогнулся от первого попадания ракеты заградительного огня. Керон мигом отреагировал на это, резко бросив громадный аппарат вниз и влево. Роберт не видел, как оставшаяся серия ракет, прошла рядом с корпусом, так как его бросило на переборку и только чудо и хорошая физическая форма помогли ему сохранить целой голову, хотя правому плечу, на которое пришелся удар досталось прилично.
Отдышавшись он лежа на полу влез в лежавший ближе к нему скафандр и наскоро защелкнул замки. Прихватив с собой шлем, второй скафандр, оба плазмомета и изрядно похудевший мешок с остатками купленных в Вольном городе пайков, о ползком выбрался в коридор. Керон в это время заложил очередной из своих виражей с сильным набором высоты. Роберт полетел по коридору, как с горы, в направлении грузового отсека. Ему удалось развернуться, чтобы удар о преграждающий коридор люк пришелся на ноги, но Керон без предупреждения резко бросил машину в пике и Роберт заскользил в обратном направлении, не выпуская при этом из своих рук ничего из того, за чем его послали.
По корпусу рейдера, где-то в районе реакторного отсека прошла целая серия удачных попаданий ракет. Можно было только себе представить, как это выглядит со стороны. Как разлетаются в пыль массивные, керамические пластины тепловой защиты, как плавится и рвется в бесформенные куски жаропрочная сталь корпуса.
Роберт, с целой охапкой вещей влетел в отсек центрального поста как раз в тот момент, когда Керон опять резко взял штурвал на себя. Может эта счастливая случайность и спасла ему жизнь. Он только больно ударился о первое по ходу движения кресло и схватился за него мертвой хваткой.
– Ничего себе, – только и простонал он. Керон бросил на своего друга сочувственный взгляд.
– Дыши глубже, – посоветовал он, – и крепче держись за это кресло, а еще лучше, залезай в свое. Сейчас здесь самая жара.
Два штурмовика сбросив скорость, шли по пыльному следу рейдера, и хладнокровно, как на тренировке, делали залп за залпом. Подобравшись поближе они перестали использовать ракеты и перешли к более серьезному импульсному оружию, эффективное применение которого в атмосфере было возможно только на близком расстоянии, из-за больших потерь пучков электромагнитного излучения, во-первых, и дороговизны проведения такого выстрела, во-вторых. Из установленных под крыльями штурмовиков излучателей вырывались короткие импульсы едва заметного при свете дня, синеватого излучения. Не каждый выстрел достигал цели. Позади рейдера, на почти спокойной, морской глади, вырастали высокие столбы плотного пара, образуя настоящую аллею, по которой следовала своеобразная похоронная процессия. Конечно же, не все залпы приходились по морской поверхности.
Рейдер содрогался после каждого попадания. Панели теплоизоляции бесследно испарялись, обнажая оплавленную поверхность стального корпуса – для более результативных выстрелов расстояние было еще слишком велико. Керон как мог старался не допустить его сокращения. С упорством обреченного цепляясь за жизнь, он бросал рейдер в крутые виражи, набирал высоту, срывал рейдер в пике, надеясь на ошибку преследователей, но таковой пока не было. За штурвалами боевых машин сидели профессионалы, отдавшие своему делу не один десяток лет жизни, прекрасно изучавших свое смертельное занятие не на тренажерах, а на самом деле.
– Знаешь, жизнь большая стерва, – подытожил Керон свой жизненный опыт, использовал для этого паузу между грохотом разрывов, терзавших реакторный отсек рейдера и гулко отзывающихся по всему корпусу, – и что самое обидное, у нее есть одна отвратительная особенность – повторяться.
– Что значит повторяться? – Не понял Роберт.
– Все это уже со мной было, к тому же совсем недавно. именно после такого случая я и попал на этот проклятый Отстойник.
– Ну тогда я спокоен, – соврал Роберт. – Я уже попрощался с жизнью и стараюсь вспомнить хоть какую-нибудь молитву Безвредного, но раз ты говоришь, что такое с тобой уже было, и ты до сих пор живой, то волноваться нечего.
У Роберта было отвратительно на душе. Его душил страх, постепенно сменяющийся отрешением безисходности, но он пытался подбодрить друга.
– Возьми штурвал, – попросил Керон, не обращая внимания на его рассуждения. – Мне тоже нужно одеть скафандр. – Делай счет и поворачивай по очереди вправо и влево, чтобы мы сохранили направление полета, но этим гадам было труднее с нас попасть. Попробуй.
Роберт взялся за дублирующий штурвал. Керон бросил свой и принялся натягивать на себя непослушный скафандр.
– Раз, два, три, – считал Роберт, – вправо. Раз, два, влево. Раз, вправо. Раз, два, три, влево.
Громадная машина послушно подчинялась движениям его руки, легко закладывая вираж за виражом. Было слышно, как пересыпаются от борта к борту сорванные со своих креплений контейнеры.
– Классно получается, – похвалил Керон и едва успел схватиться за кресло, после очередного непредсказуемого виража Роберта. – Ты петляешь, что надо. Если будет возможность, то когда-нибудь я тебя еще и прямо летать научу, – пообещал он надевая шлем и пристегиваясь к своему креслу. – Одень шлем и включи переговорное устройство – сейчас в этом корабле безопаснее лететь в скафандрах.
– Куда мы летим? Я вижу ты упорно идешь одним курсом. Если бы ты кружил на месте, то мы наверняка бы протянули дольше.
– Посмотри на экран радара. Видишь кривую черту прямо у нас по курсу, за которой орнамент картинки не такой однородный. Это береговая линия. Мы проскочили это море и уже почти добрались до нее. У меня появилась одна идея, но пока это еще только идея, если нам дадут возможность и не собьют раньше, то я тебе скажу что делать.
По корпусу пришлась целая серия точных попаданий и гул металла заглушил последние слова Керона.
– Разгерметизация контура реактора, – бесстрастно сообщила блондинка с экрана, когда гул стих, – через двенадцать минут ручной контроль станет невозможен. Советую его заглушить, пока это возможно.
– Вижу, – рявкнул Керон, глядя как стремительно растет температура в прилегающих к зоне реакции отделениях реактора. – Только несколько минут, – взмолился он, – мы уже почти прилетели.
– Точно сказано, – подтрунил Роберт, которому неожиданно стало все равно, – «почти прилетели». Еще чуть-чуть и прилетим окончательно.
Керон пропустил замечание мимо ушей. Тонкая черта горизонта вдруг стала расширяться буквально на глазах, наливаясь темно-зеленым цветом.
– Добрались, – показал Керон на приближающуюся стену джунглей, подобравшуюся вплотную к лазурным волнам моря.
Две стихии разделяла тонкая полоска выбеленного солнцем и морской солью песка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167