Ученикам 101-й нью-йоркской школы был задан такой весьма общий вопрос: «Чего бы вы хотели?» Некоторые ответы публиковались в газете «Нью-Йорк таймс».«Я бы хотел иметь лошадь, но это только мечта, потому что у моего отца негде держать даже собаку»,— писал один.
«Я мечтаю, чтобы бабушка перестала наконец целовать меня: терпеть не могу женщин»,—жаловался другой.Но далеко не у всех учащихся такие невинные желания. «Я хочу быть военным. Когда вырасту, вступлю в армию и буду убивать людей!» Многообещающе для ученика шестого класса, не правда ли? Трудно сказать, кто заронил в голову мальчугана такую мысль, а еще труднее угадать, что выйдет из такого ученика.
А вот пожелание учащегося седьмого класса: «Я бы хотел, чтобы вся земля была уничтожена и всему наступил конец».Грустное, должно быть, настроение было у учителей этой школы, когда они прочли такое. Ведь не случайно четырнадцатилетний мальчик мечтает о всеобщем уничтожении. Видно, на такую мысль навело его то, что он постоянно слышит, видит и ощущает вокруг себя.
Однажды я гулял в парке Риверсайд-драйв. Отдыхающих было много: ньюйоркцы старались использовать последние погожие дни ранней осени. Было тепло, но с деревьев уже облетали листья. Санитарный департамент города, надеясь получить дополнительные средства для оплаты сезонных рабочих, вычислил, что с деревьев, растущих на территории Нью-Йорка, опадает за осень 67 тысяч тони листьев.
В парке стайка ребятишек играла с красно-желтыми листьями. Внезапно раздался рев мотора, и залитую солнцем лужайку заслонила какая-то тень. Мать, со скамьи наблюдавшая за ребенком, инстинктивно подняла голову. На самолете, что кружил над городом, большими желтыми буквами было выведено: «Любитель войны». Самолет скрылся, но на лице матери осталась тень озабоченности.
Нет, не приближение зимы волновало жителей города, не груз в 67 тысяч тонн давил на гранитные плечи гигантской скалы, на которой расположен Нью-Йорк, не поднятый ветром мусор и обрывки газет закрыли солнце.
— Мамочка, ты знаешь, что у нас в школе сделали под землей «комнату смерти»? — спросила семилетняя Бетси, вернувшись домой из начальной школы города Або в штате Нью-Мексико.Мама не нашла подходящих слов для объяснения, хотя и знала, что под школой устроено бомбоубежище на случай воздушной тревоги. Знала она и другое: если в это убежище соберутся все школьники сразу, они, возможно, спасутся от бомбы, но уж наверняка погибнут от недостатка воздуха.
— Когда начнут падать бомбы, ты придешь за мной в школу? — так и не дождавшись ответа от матери, принялась Бетси атаковать отца.Будучи как-то в гостях в одной милой американской семье, я слышал, как мать, пытаясь оторвать от телевизора своего девятилетнего сына, уговаривала: «Джонни, может быть, довольно на сегодня, ты уже успел посмотреть больше десяти убийств!» На что сын упрямо твердил: «Ну подожди, мамочка, подожди, ведь до сих пор были ужасно неинтересные убийства...»
Буржуазный социолог США Говард Уитмен утверждает, что до 14 лет всякий молодой американец успевает в среднем увидеть на экране около 13 тысяч убийств. «Американское телевидение — это сокращенный курс превращения человека в животное»,— утверждает он, и не без оснований.
Однажды моя дочь, которой тогда было всего шесть лет, задала мне вопрос: «Папа, а почему здесь, в Америке, по телевизору, если дядя встречается с тетей, они целуются, а если дядя с дядей — обязательно стреляют?»
Что следовало сказать ей? Интересно, как на такой вопрос ответят своим детям американцы? Американская молодежь очень скоро узнаёт, что в их стране доллар — это божество, которому все поклоняются, которого все алчут, за которое ведется неустанная борьба. И так же неустанно молодежи вдалбливают, что при желании заработать деньги в Америке проще, чем вбить гвоздь в сливочное масло.
В этой стране, мол, доллары ходят рядом с людьми по улицам, дремлют на скамейках скверов, толпятся в переполненных вагонах подземки, жарятся на солнце вместе с отдыхающими, взмывают вверх и опускаются вниз в лифтах небоскребов. Человек должен только не лениться и, проявив нужную изворотливость, суметь положить эти доллары в карман. Весь этот приятный процесс американцу всячески стараются облегчить добросердечные советчики, наводнившие книжные прилавки брошюрами: «Как стать миллионером», «Только протяни руку — и миллион твой», «Зачем ты бежишь от доллара?» и пр. «В Америке нет денег только у лентяев и ротозеев,— утверждают эти «советчики».— Только растяпы и сони могут пропустить случай разбогатеть в один момент».
Американец, который ничего не коллекционирует или не принадлежит к какому-нибудь клубу, не пользуется уважением. В Америке полно коллекционеров. Одпи собирают монеты, другие — пуговицы, третьи — засушенные крылышки бабочек, жучков, наконец, лягушечьи лапки или еще что-нибудь.
Люди со сходными интересами, особенно молодежь, объединяются в клубы. Широко известна Ассоциация низеньких американцев, в которую принимают только тех, чей рост не превышает 146 сантиметров. Клуб близнецов — название говорит само за себя; в Ассоциацию лысых, естественно, принимают только мужчин, да и то лишь после того, как проверкой установлено, что они и вправду начисто лишены растительности на голове. Весьма популярен Клуб старых холостяков. Если члену такого клуба вдруг придет охота жениться, он должен в качестве штрафа внести в кассу клуба довольно крупную сумму, после чего его с позором вычеркивают из списков. Есть и Общество редкой крови — оно объединяет тех, у кого после анализов выявляется редкий состав крови. Члены этого клуба по крайней мере могут спасти друг другу жизнь, если один из них попадет в положение, при котором срочно требуется переливание.
— Сейчас я покажу вам памятник нашим морякам,— сказал директор Чикагского института науки и индустрии, провожая меня во двор музея.
Я рассчитывал увидеть постамент, какие мне довелось встречать во многих городах и исторических местах США. Увы, никакого памятника во дворе музея не оказалось. Директор показал рукой вправо. Там, поднявшись над водой, удобно расположилась немецкая подводная лодка. На ее корпусе белыми буквами было выведено И-505,
«Армия США выиграла семь войн, и после каждой из них в разных местах было воздвигнуто немало памятников,— объяснял директор.— Но моряки почему-то были обижены, хотя их вклад в победу в первой и второй мировых войнах очень велик. Немецкий подводный флот за обе войны потопил 9500 различных наших судов общим водоизмещением 35 миллионов тонн. Вместе с ними на дно Атлантики ушло 55 тысяч американцев. И все же битва с немецкими подводными лодками в Атлантическом океане была выиграна общими усилиями союзников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84