— Мыло некуда положить.
— И ужасно глубокая.
— Эмаль слишком темная.
У них не было ни малейшего намерения оскорбить того, кто жил в этом здании. Они лишь хотели продемонстрировать свою способность давать оценку быту. Ну разве американцы неразговорчивы? Однако вернемся к поискам среднего американца.
Может быть, средние американцы одеты в форменное платье? Вообще американцы любят форму. Форм в этой стране много. Форма полицейского отличается от одежды служителя «Армии спасения», одеяние католического священника — от формы почтового чиновника. Свою форму носит большая часть частных школ и добровольных пожарных обществ. Не введена форма только для сыщиков Федерального бюро расследований.
Много американцев сейчас в военной форме. И она не однообразна. Морского пехотинца не спутаешь с воздушным десантником, а моряка — с летчиком. Не носит форму в американской армии только верховный главнокомандующий — президент.
В пестроте форм найти среднего американца так же нелегко, как в толпе штатских. Я был знаком с несколькими полисменами — из тех, кто постоянно стоял поблизости от нашего дома, но ни один из них не признавался в том, что он — средний полицейский. Довелось мне вступить в разговор и со служащими пожарной команды.
— Есть у вас средний пожарник? — спросил я совершенно серьезно.
В ответ раздался дружный смех. Все приняли мои слова за шутку.
— Один у пас был, но и тот погиб в прошлом году, когда гасил средний пожар,— остроумно ответили мне.
Не нашел я ни среднего почтового служащего, ни среднего железнодорожника, хотя у них слово «средний» в чести: есть и среднего размера конверты и средней мощности паровозы.
Искать среднего американца в армейской форме мне не довелось. Я побоялся, что это было бы неправильно понято разведывательной службой.Вообще в США есть немало географических мест и областей жизни, от которых иностранцам, а особенно советским гражданам, разум и логика рекомендуют держаться на почтительном расстоянии. Именно по этой причине я не искал среднего американца ни на полигонах, ни на военно-морских судах, ни среди «зеленых беретов». Но я и так знаю, что найти среднего американца и военной форме невозможно. И в самом деле, кто средним солдат и средний американец — тот, кто, цинично улыбаясь, сеет своим автоматом смерть? А может, средний тот, кто, изнасиловав женщину в Федеративной Республике Германии, на суде утверждает, что акта насилия но было бы, если бы женщина уважала американскую военную форму и не сопротивлялась? Трудно назвать Средним американцем юношу, который был осужден за то, что публично сжег повестку о призыве в армию, но еще труднее - генерала Пентагона, который настаивает на том, что запрещение химического оружия было бы тяжелым ударом для армии США, «защищающей свободный мир».
Однажды мы, группа советских журналистов, путешествуя по южным штатам, решили подкрепиться — закусить сосисками с булочкой. Это блюдо американцы почему-то называют «горячими собаками». Оно весьма популярно в Америке и уступает, может быть, одному лишь яблочному пирогу, который в каждом городе делается по-разному и все же нигде не теряет своей главной особенности: он выпекается округлой формы и подается на стол разрезанным на восемь частей. Когда вы усаживаетесь за длинный стол, кельнерша с быстротой молнии ставит перед каждым по стакану воды со льдом и только после этого принимает заказ. Так заведено по всей Америке.
Когда мы съели «горячих собак», выпили по чашке ароматного колумбийского кофе и расплатились с сидящей у входа кассиршей, к нам вдруг обратилась почтенного возраста женщина:
— Вы, случайно, не турки?
— Нет,— ответили мы все трое в один голос.
— Очень жаль,— огорчилась женщина.
Эти слова она выговорила с такой грустью, что нам стало жаль, что мы не турки.
— Мы понимаем ваше разочарование, но ничем пе можем помочь,— сказал кто-то из нас.
— А откуда вы? — вдруг заинтересовалась старушка, и в ее глазах засветилась надежда.
— Из Советского Союза.
— Еще лучше! — Она радостно всплеснула руками и, ухватив двоих из нас за рукав, застрекотала: — Не откажитесь посетить наш дом. Доставьте нам такую честь. В муниципалитете нам обещали прислать на этой неделе трех инженеров-турок, которые должны приехать в наш город, но их все нет и нет. У мужа сейчас отпуск. Он закончил курс лекций в колледже, и ему было бы чрезвычайно приятно выпить с вами чашечку кофе в нашем саду.
Так мы нежданно-негаданно попали в дом незнакомого профессора математики. Он угостил нас апельсиновым соком и все советовал насладиться прохладой тенистого сада. Профессор рассказал последние события: вчера его сибирская кошка принесла трех котят, а позавчера соседей постигло несчастье: сгорело убежище, построенное на случай атомной войны.
— Хорошо, что наша Пузи спала во время пожара, а то ведь это могло отразиться на новорожденных,— вставила жена профессора.
— Вы, конечно, знаете, что завтра начинается «международная неделя кошек»,— продолжал профессор.— Это очень важное событие. Только в нашей стране двадцать один миллион кошек. Большая часть их занята полезным делом: они борются с мышами. Всего четырнадцать процентов кошек лежит на перинах и бездельничает. Для кошек-работниц эта неделя будет отпуском. В этом и заключается, по сути дела, цель «недели кошек». В некоторых штатах есть хороший закон: кошек нельзя выбрасывать на улицу.
С уст профессора слетали и слетали все новые и новые истории о котах, и постепенно прохлада тенистого сада показалась нам удушливым зноем.
Профессор похлопал меня по плечу и объявил:
— Общество любителей кошек нашего города не имеет никаких претензий к Советскому Союзу, потому что вы запускали в космос не котов, а собак. Вы — умные люди, а ваши сибирские коты — лучшие в мире.
Мы расстались дружески. Прощаясь, пожелали ему, чтобы его котята выросли здоровыми.
— Теперь этого нелегко достичь: люди взрывают атомные бомбы, а кошки бегают по траве, на лапки попадают радиоактивные частицы.
— Значит, надо требовать прекращения испытаний и запрещения атомного оружия,— не вытерпел кто-то из нас.
— Ну вот, это уже политика, а я политикой ие занимаюсь,— сразу отмахнулся профессор.
Можно ли по, этому профессору судить о среднем американце?
В здании ООН есть специальная доска объявлений, на которой указаны адреса американце, приглашающих в те или иные дни посетить их дом. Большая часть служащих ООН и аккредитованных тут журналистов охотно пользуются таким гостеприимством, чтобы поближе познакомиться с американцами. Один раз мы отправились по объявлению, вывешенному на доске, и очутились в стеклянном домике грушевидной формы у побережья Атлантического океана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84