Если сам аль-Мансур или кто-то по его поручению возьмется за Рауса, ему придется выкручиваться самому.
– Хотите генератор сигналов тревоги? – спросил Маккриди, – Чтобы мы быстрее примчались на помощь?
– Нет, – коротко ответил Раус. Зачем ему этот генератор? Все равно никто не примчится.
– Тогда возвращайтесь в отель и ждите, – сказал Маккриди. – И постарайтесь не очень утомляться в компании прекрасной миссис Браун. Силы могут понадобиться вам позже.
Маккриди растворился в толпе туристов. Хотя он не признался в этом Раусу, он тоже понимал, что не сможет вмешаться, когда ливийцы или ирландцы всерьез возьмутся за Рауса. Все же на тот случай, если ливийский лис не поверит Раусу, Маккриди нашел другой выход. Тогда нужно будет усилить бригаду наблюдателей и не сводить глаз с Маони. Куда поедет Маони, туда направят и оружие для ИРА. Теперь Маони сам выведет их на оружие.
Раус завершил экскурсию по храму, вышел на залитый ослепительными солнечными лучами монастырский двор и направился к своему автомобилю. Из укрытия на склоне холма, под соснами, ниже могилы президента Макариоса, Билл увидел Рауса и предупредил Дэнни, что его подопечный возвращается. Через десять минут Маккриди и Маркс тоже покинули монастырь. На спуске, у обочины дороги, стоял крестьянин-киприот с поднятой рукой – они остановились и подвезли Билла до Педуласа.
До деревни было минут сорок езды, но уже через четверть часа ожило радио Маккриди. Это был Дэнни.
– и в номер нашего подопечного. Устраивают настоящий погром. Все переворачивают ввер;х дном. Мне выйти на дорогу и предупредить его?
– Нет, – ответил Макриди. – Оставайтесь на месте и держите нас в курсе дел.
– Если я нажму, может, мы его догоним, – предложил Маркс. Маккриди бросил взгляд на часы и безнадежно покачал головой.
Он даже не стал высчитывать, сколько миль осталось до Педуласа и какую скорость им нужно будет развить.
– Слишком поздно, – сказал он. – Нам его не догнать.
– Бедняга Том, – вздохнул сидевший сзади Билл. Маккриди, обычно очень сдержанный в разговорах с подчиненными, на этот раз вышел из себя:
– Если мы провалим операцию, если тонны этого дерьма попадут в Ирландию, то беднягами станут старые лавочники в Харроде, пожилые туристы в Гайд-парке, старухи и дети всей нашей чертовой страны, – рявкнул он.
До самого Педуласа никто не произнес больше ни слова.
Ключ от номера Рауса висел в холле у стола администратора. Раус взял ключ сам – за столом в этот момент никого не оказалось – и поднялся по лестнице. Замок был в порядке.
Маони открыл дверь ключом и снова повесил его на место. Но дверь была не заперта. Раус подумал, что горничная еще не закончила уборку, и шагнул в номер.
Стоявший за дверью ирландец нанес сильнейший удар, и Раус покачнулся, едва не упав лицом вниз. Дверь тотчас захлопнули, подход к ней заблокировал коренастый ирландец. У Дэнни был фотоаппарат с мощным телеобъективом. Фотографии отослали с курьером в Никозию еще до рассвета и телефаксом отправили в Лондон. Из Лондона пришел ответ: коренастый ирландец оказался Тимом О'Херлихи, профессиональным убийцей из отряда «Дерри», а стоявший сейчас у камина рыжеволосый здоровяк – Имонном Кейном, исполнителем из Западного Белфаста. Маони сидел в единственном кресле, спиной к зашторенному окну, сквозь которое пробивались лучи яркого солнца.
Кейн молча схватил шатавшегося англичанина, развернул его и припечатал лицом к стене. Ирландец умело похлопал руками по рубашке, по карманам брюк Рауса. Если бы у англичанина оказался предложенный Маккриди генератор сигналов тревоги, то ирландцы его обязательно нашли бы. Тогда игра закончилась бы тут же.
В номере все было перевернуто вверх дном, каждый ящик выдвинут и опустошен, висевшие в шкафу вещи разбросаны по комнате. Раус мог утешаться разве только тем, что у него не было ничего, что не должен возить с собой писатель, разъезжающий по свету в поисках материалов для романа; ирландцы нашли лишь записные книжки, планы романа, туристические карты и брошюры, портативную печатную машинку, кое-что из одежды и туалетные принадлежности. Из заднего кармана брюк Рауса Кейн вытащил паспорт и бросил его Маони. Тот перелистал страницы, но не нашел ничего такого, что он уже не знал.
– Итак, спецназовец, может, ты сейчас скажешь мне, что ты здесь вынюхиваешь.
Губы Маони растянулись в привычной обаятельной улыбке, но взгляд оставался ледяным.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – негодующе ответил Раус.
Боковой удар Кейна пришелся в солнечное сплетение. Раус мог бы уклониться, но сзади стоял О'Херлихи. Силы были явно неравны, даже если не принимать в расчет Маони. Эти ребята ничем не напоминали учителей из воскресной приходской школы. Раус охнул, сложился вдвое и, с трудом вздохнув, прислонился к стене.
– И теперь понятия не имеешь? И теперь? – не поднимаясь с кресла, сказал Маони. – Что ж, обычно я объясняю то, что мне нужно, не словами, но для тебя, спецназовец, я сделаю исключение. Пару недель назад в Гамбурге мой друг узнал тебя. Том Раус, бывший капитан полка специального назначения британских ВВС, известного клуба болельщиков за ирландский народ, задает всем очень странные вопросы. Он уже дважды побывал на изумрудном острове, а теперь, когда я и мои друзья хотели спокойно отдохнуть в кипрской глубинке, он оказывается здесь. Итак, я-еще раз спрашиваю, что ты здесь делаешь?
– Послушайте, – сказал Раус, – да, я служил в полку. Но я ушел. Я был сыт по горло. Я сказал этим сволочам все, что я о них думаю. Три года назад. Я давно не имею к ним никакого отношения. Британское правительство даже не плюнет на меня, если меня будут поджаривать. Теперь я пишу романы и тем зарабатываю на жизнь. Триллеры, Вот и все.
Маони кивнул О'Херлихи. Сильнейший удар сзади был нацелен на почки. Раус вскрикнул и упал на колени. Несмотря на неравные силы, он мог бы побороться и прикончить по меньшей мере одного из ирландцев, а может, и двоих, прежде чем третий расправился бы с ним. Но он терпел боль и покорно упал на колени. Раус был убежден, что за самоуверенностью Маони скрывается недоумение. Он не мог не видеть, как вечером на террасе Раус долго разговаривал с Хакимом аль-Мансуром, потом они вместе куда-то уехали. К утру Раус вернулся живым и здоровым, а Маони должен был вот-вот получить от аль-Мансура долгожданный подарок. Нет, ирландцы не станут его убивать – пока не станут. Маони просто развлекался.
– Ты врешь, спецназовец, и мне это не нравится. Твои сказки про сбор материалов для романа я уже слышал. Видишь ли, мы, ирландцы, очень образованный народ. А кое-какие из твоих вопросов совсем безграмотны. Так что ты здесь делаешь?
– Пишу триллеры, – выдохнул Раус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
– Хотите генератор сигналов тревоги? – спросил Маккриди, – Чтобы мы быстрее примчались на помощь?
– Нет, – коротко ответил Раус. Зачем ему этот генератор? Все равно никто не примчится.
– Тогда возвращайтесь в отель и ждите, – сказал Маккриди. – И постарайтесь не очень утомляться в компании прекрасной миссис Браун. Силы могут понадобиться вам позже.
Маккриди растворился в толпе туристов. Хотя он не признался в этом Раусу, он тоже понимал, что не сможет вмешаться, когда ливийцы или ирландцы всерьез возьмутся за Рауса. Все же на тот случай, если ливийский лис не поверит Раусу, Маккриди нашел другой выход. Тогда нужно будет усилить бригаду наблюдателей и не сводить глаз с Маони. Куда поедет Маони, туда направят и оружие для ИРА. Теперь Маони сам выведет их на оружие.
Раус завершил экскурсию по храму, вышел на залитый ослепительными солнечными лучами монастырский двор и направился к своему автомобилю. Из укрытия на склоне холма, под соснами, ниже могилы президента Макариоса, Билл увидел Рауса и предупредил Дэнни, что его подопечный возвращается. Через десять минут Маккриди и Маркс тоже покинули монастырь. На спуске, у обочины дороги, стоял крестьянин-киприот с поднятой рукой – они остановились и подвезли Билла до Педуласа.
До деревни было минут сорок езды, но уже через четверть часа ожило радио Маккриди. Это был Дэнни.
– и в номер нашего подопечного. Устраивают настоящий погром. Все переворачивают ввер;х дном. Мне выйти на дорогу и предупредить его?
– Нет, – ответил Макриди. – Оставайтесь на месте и держите нас в курсе дел.
– Если я нажму, может, мы его догоним, – предложил Маркс. Маккриди бросил взгляд на часы и безнадежно покачал головой.
Он даже не стал высчитывать, сколько миль осталось до Педуласа и какую скорость им нужно будет развить.
– Слишком поздно, – сказал он. – Нам его не догнать.
– Бедняга Том, – вздохнул сидевший сзади Билл. Маккриди, обычно очень сдержанный в разговорах с подчиненными, на этот раз вышел из себя:
– Если мы провалим операцию, если тонны этого дерьма попадут в Ирландию, то беднягами станут старые лавочники в Харроде, пожилые туристы в Гайд-парке, старухи и дети всей нашей чертовой страны, – рявкнул он.
До самого Педуласа никто не произнес больше ни слова.
Ключ от номера Рауса висел в холле у стола администратора. Раус взял ключ сам – за столом в этот момент никого не оказалось – и поднялся по лестнице. Замок был в порядке.
Маони открыл дверь ключом и снова повесил его на место. Но дверь была не заперта. Раус подумал, что горничная еще не закончила уборку, и шагнул в номер.
Стоявший за дверью ирландец нанес сильнейший удар, и Раус покачнулся, едва не упав лицом вниз. Дверь тотчас захлопнули, подход к ней заблокировал коренастый ирландец. У Дэнни был фотоаппарат с мощным телеобъективом. Фотографии отослали с курьером в Никозию еще до рассвета и телефаксом отправили в Лондон. Из Лондона пришел ответ: коренастый ирландец оказался Тимом О'Херлихи, профессиональным убийцей из отряда «Дерри», а стоявший сейчас у камина рыжеволосый здоровяк – Имонном Кейном, исполнителем из Западного Белфаста. Маони сидел в единственном кресле, спиной к зашторенному окну, сквозь которое пробивались лучи яркого солнца.
Кейн молча схватил шатавшегося англичанина, развернул его и припечатал лицом к стене. Ирландец умело похлопал руками по рубашке, по карманам брюк Рауса. Если бы у англичанина оказался предложенный Маккриди генератор сигналов тревоги, то ирландцы его обязательно нашли бы. Тогда игра закончилась бы тут же.
В номере все было перевернуто вверх дном, каждый ящик выдвинут и опустошен, висевшие в шкафу вещи разбросаны по комнате. Раус мог утешаться разве только тем, что у него не было ничего, что не должен возить с собой писатель, разъезжающий по свету в поисках материалов для романа; ирландцы нашли лишь записные книжки, планы романа, туристические карты и брошюры, портативную печатную машинку, кое-что из одежды и туалетные принадлежности. Из заднего кармана брюк Рауса Кейн вытащил паспорт и бросил его Маони. Тот перелистал страницы, но не нашел ничего такого, что он уже не знал.
– Итак, спецназовец, может, ты сейчас скажешь мне, что ты здесь вынюхиваешь.
Губы Маони растянулись в привычной обаятельной улыбке, но взгляд оставался ледяным.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – негодующе ответил Раус.
Боковой удар Кейна пришелся в солнечное сплетение. Раус мог бы уклониться, но сзади стоял О'Херлихи. Силы были явно неравны, даже если не принимать в расчет Маони. Эти ребята ничем не напоминали учителей из воскресной приходской школы. Раус охнул, сложился вдвое и, с трудом вздохнув, прислонился к стене.
– И теперь понятия не имеешь? И теперь? – не поднимаясь с кресла, сказал Маони. – Что ж, обычно я объясняю то, что мне нужно, не словами, но для тебя, спецназовец, я сделаю исключение. Пару недель назад в Гамбурге мой друг узнал тебя. Том Раус, бывший капитан полка специального назначения британских ВВС, известного клуба болельщиков за ирландский народ, задает всем очень странные вопросы. Он уже дважды побывал на изумрудном острове, а теперь, когда я и мои друзья хотели спокойно отдохнуть в кипрской глубинке, он оказывается здесь. Итак, я-еще раз спрашиваю, что ты здесь делаешь?
– Послушайте, – сказал Раус, – да, я служил в полку. Но я ушел. Я был сыт по горло. Я сказал этим сволочам все, что я о них думаю. Три года назад. Я давно не имею к ним никакого отношения. Британское правительство даже не плюнет на меня, если меня будут поджаривать. Теперь я пишу романы и тем зарабатываю на жизнь. Триллеры, Вот и все.
Маони кивнул О'Херлихи. Сильнейший удар сзади был нацелен на почки. Раус вскрикнул и упал на колени. Несмотря на неравные силы, он мог бы побороться и прикончить по меньшей мере одного из ирландцев, а может, и двоих, прежде чем третий расправился бы с ним. Но он терпел боль и покорно упал на колени. Раус был убежден, что за самоуверенностью Маони скрывается недоумение. Он не мог не видеть, как вечером на террасе Раус долго разговаривал с Хакимом аль-Мансуром, потом они вместе куда-то уехали. К утру Раус вернулся живым и здоровым, а Маони должен был вот-вот получить от аль-Мансура долгожданный подарок. Нет, ирландцы не станут его убивать – пока не станут. Маони просто развлекался.
– Ты врешь, спецназовец, и мне это не нравится. Твои сказки про сбор материалов для романа я уже слышал. Видишь ли, мы, ирландцы, очень образованный народ. А кое-какие из твоих вопросов совсем безграмотны. Так что ты здесь делаешь?
– Пишу триллеры, – выдохнул Раус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140