– Разве? Я видел, какое у тебя было лицо, когда Аттик читал то проклятое письмо. Вы были в ужасе оттого, что я поручил детективу выведывать тайны Ханны. Я видел, как все слуги изумленно взирали на меня, когда я стащил Ханну по лестнице и запер.
– Сэр, мы... мы были очень удивлены, – запинаясь, проговорил Симмонз. – И еще встревожены. Мы привыкли уважать эту леди, питаем к ней симпатию, наша тревога была вполне естественной...
– Думаешь, я кровожадный зверь? Уверяю тебя, Симмонз, зверь тот, кто сюда направляется. – Остен ткнул пальцем в окно кабинета. – Он может появиться в Рейвенскаре в любой момент.
Лакей взглянул на окно, словно Буд мог влететь в него, подобно дракону, забиравшему людей в рабство.
– Что вы намерены предпринять, мистер Данте? Я имею в виду, когда прибудет сэр Мейсон.
Проклятие, Симмонз задал вопрос, на который невозможно ответить. Остен поморщился, вспомнив слова Ханны. «Если ты убьешь Мейсона, что будет с людьми, которые от тебя зависят?»
– Понятия не имею.
Как же Остену хотелось отправить Буда в ад, где ему самое место. Но не время давать волю ярости. Он должен подумать, как обезопасить Ханну и Пипа. Собрав всю свою волю, он положил пистолет на полированную поверхность стола и стал заряжать второй. Лакей не уходил, и Данте посмотрел на него:
– Что-нибудь еще, Симмонз?
– Да, сэр. Мне кажется... я только...
Лакей никак не мог выразить свою мысль, и это выводило Остена из себя.
– Я просто подумал... мистер Аттик говорит, что мисс Грейстон нарушила закон.
Остен повернулся к лакею:
– Ты видел Пипа в тот день, когда мы посадили его на ту проклятую лошадь? Ты видел, как он испугался? Кровь Христова, ребенок едва мог дышать. Преступление Ханны в том, что она вырвала Пипа из когтей человека, который издевался над ним и убил его мать.
– Что до меня, то я восхищаюсь мисс Грейстон, с ее стороны это был мужественный поступок. – Симмонз помолчал и сказал: – Боюсь, этот Буд заявится не один. А что, если он приведет с собой кого-нибудь из властей? Полицейских или судей, чтобы мисс Грейстон забрали в тюрьму?
Остен не знал, как сможет защитить Ханну.
– Тогда мне понадобятся еще пистолеты, – спокойно произнес он.
Он заметил сочувствие на лице Симмонза.
Будь у Остена даже дюжина пистолетов, это не изменило бы положения. Он жаждал крови Буда. Но убивать представителей закона?..
Остен сжал зубы. Что делать? Эта мысль не отпускала его с того момента, как он захлопнул дверь подвала. Ярость и страх, боль и отчаяние, безнадежность и ненависть. Он видел их в чертах любимого лица, когда запирал ее.
Ему хотелось забрать Ханну и Пипа, посадить в карету и понестись, подобно молниям, на побережье. Они сели бы на корабль и поплыли в любое место на земном шаре, где им не грозила бы опасность. Денег у него для этого достаточно.
Но она слишком долго бежала от Буда, постоянно оглядываясь. Остен знал, что такое преследование. Когда бежишь по зыбучим пескам, и в любой момент земля может разверзнуться под ногами и поглотить тебя.
Ханна никогда не сможет устроить собственную жизнь, пока этот ужас с Будом не кончится раз и навсегда. Остен же хотел жить с ней и Пипом. Впрочем, неизвестно, простит ли она его после того, что произошло сегодня.
Нервы Остена были на пределе, а тут еще Симмонз уставился на него.
– Послушай, старина, оставь меня в покое!
– Да, сэр, но вы так и не ответили на мой вопрос.
– Какой, к черту, вопрос?
– Про сдобные булочки с изюмом, которые испекла кухарка. Можно отнести несколько штук в подвал?
Проклятая кухарка, неужели она думает, что какие-то булочки способны излечить Пипа от ночных кошмаров? И все же Остена согревала мысль, что слуги беспокоятся о Ханне и ребенке.
– Ладно, – сдался Остен. – Отнесите туда все, что необходимо. И еще, Симмонз... – Он помолчал мгновение. – Скажи им... скажи им, чтобы не боялись. Я скорее умру, чем позволю причинить им вред.
– Не сомневаюсь в этом, сэр. – От полноты чувств Симмонз даже прослезился. – Если вам нужно помочь управляться с оружием, я почту за честь.
– Не могу просить тебя об этом, Симмонз. Попадешь в тюрьму, а то и на виселицу.
– Вы ни о чем меня не просили, сэр, – сказал Симмонз. – Я сам предложил. – С этими словами лакей поклонился и покинул комнату.
Остен снова погрузился в размышления, перебирая в памяти все возможные варианты спасения Ханны и мальчика. Но не нашлось ни одного, гарантирующего им полную безопасность. Есть ли вообще какой-то выход?
Существует целое хитросплетение законов, судов, правосудия и жестокости, где все постоянно меняется, и разобраться в этом почти невозможно.
Жестокое обращение с женой? Но вмешиваться в семейные дела запрещено. Ребенок – собственность отца. Над ним издеваются, однако закон его не защитит.
Знала ли Ханна, как рискует, когда взяла Пипа и сбежала? Какими ужасными могут быть последствия? Разумеется, знала. Но не придала этому никакого значения.
Она просто выполнила просьбу отчаявшейся сестры и зацитила мальчика, которого любила.
И вот теперь Остен искал способ, чтобы их защитить. Но может ли он покинуть Рейвенскар? Покинуть тех, кого полюбил? Покинуть землю, согретую теплом своего сердца? Он приложил столько усилий, чтобы люди, живущие на этой земле, поверили ему. Вселил в них надежду. Пользуется их уважением. Нет, он не может их бросить. Отец не простил бы емy такого вероломства. Хотя вряд ли он узнает об этом.
И может ли он отказаться от надежды, которой Ханна наполнила его сердце? Она убедила его помириться с родственниками. Это была его давнишняя мечта. Нельзя жить мыслью, что никогда не увидишь ни сестер, ни матери.
Данте подошел к окну и прищурился, оглядывая горизонт и ленту дороги к Рейвенскар-Хаусу. Все было пустынно, но напряжение его росло. В любой момент мог появиться всадник.
Он должен сделать все, чтобы избавить Ханну от боли и страха, он не допустит, чтобы они с Пипом оказались во власти Буда.
Время. Он должен изыскать какую-то возможность выиграть время, чтобы придумать, как разрешить ситуацию. Из глубины дома донеслись шум и тревожные крики. Сердце Остена бешено заколотилось. Неужели появился Буд? Остен схватил пистолеты, заткнул за пояс и направился к двери. Симмонз едва не сбил его с ног, глаза его округлились от ужаса. У Остена кровь застыла в жилах.
– Что случилось?
– Мисс Грейстон и мальчик, сэр... Я понес им булочки, с вашего разрешения, но когда вошел...
Симмонз хрипло задышал.
Остен схватил его за грудки и начал трясти.
– Говори!
– Сэр... дверь была открыта, а Пип и мисс Ханна... исчезли.
– Исчезли?! – У Остена упало сердце. – Ты что, спятил?
Даже Ханна не смогла бы сбежать из-за запертой двери!
– Должно быть, их кто-то выпустил, сэр. Дверь была открыта, и.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63