В конце концов, это угощение Ленка предназначала мне.
Впрочем, голод даже не притупился.
Я снял с крючка свою куртку и обшарил карманы. Все оказалось на месте. Мои похитители не опустились до банального грабежа. Что ж, хотя бы это говорит в их пользу. Хотя, возможно, они просто очень торопились.
Закончив инвентаризацию своего имущества, я принялся изучать чужое, чтобы занять себя чем-нибудь. Часов у меня не осталось, и казалось, время тянется бесконечно. Впрочем, ничего особо занимательного я в комнатке не обнаружил: разбитый диван, стол, два стула и зеркало на стене в картинной деревянной раме с выщербленной позолотой. За гвоздик, вбитый в раму, прицеплена пара альбомных листов. На листах угольным карандашом небрежные наброски – тенями размечены незнакомые лица. Нет, одно незнакомое, а второе – мое. Только угадать его не сразу получилось. Черты мои, а выражение их… Или я давно не смотрелся в зеркало?
Пыльное зеркало отразило мою утомленную физиономию. Тусклую поверхность стекла покрывали едва заметные угловатые росчерки, смахивающие на изморозь. Я присмотрелся и повел пальцем, стирая пыль. Невероятно! Магическая защита поставлена даже на зеркалах! Да что у них в этой Галерее за тайны? Вряд ли это сотворили мои давешние похитители. Среди них не было ни одного слабенького мага, а здесь защита сделана на совесть…
Я снова провел ладонью по зеркалу, пробуя, и пальцы обожгло льдом. Да, грамотная работа. Даже слишком умело для обычных мер предосторожности.
Наверху громко хлопнуло – и донеслись развеселые голоса. Несколько человек спустились по лестнице, шумно попрощались со сторожем, и все снова утихло. Время стало вязким и постепенно каменело, как древесная смола.
* * *
…Стремительно складывались и бестолково рушились послевоенные княжества и республики. Миллионы людей перемещались по истерзанному миру в поисках лучшей доли. Бушевал Болотный мор, выкашивая целые области и превращая провинции на долгие годы в непригодные для жизни.
А в поселке жизнь потихоньку обустраивалась. Никто особенно не претендовал на это нехитрое счастье. И даже Мор ни разу не вернулся сюда. По мнению одних, это Старик защищал их. По-мнению других, выжившая девочка стала своеобразным талисманом. Почему-то никто не говорил о простом везении.
Года через три-четыре в доме Старика остановился, да так и задержался малолетний бродяга. Беспризорник, один из тех, что тысячами развеяли по ледяным дорогам война и эпидемия. Светловолосый пацан лет девяти с затравленными глазами попытался украсть связку сушеных яблок из сарая и, будучи пойман на месте преступления, продолжал исступленно набивать рот ароматными дольками…
«Жалостливый он», – с некоторым недоумением говорили поселяне, наблюдая, как разрастается семья Старика. Впрочем, возможно, это и сгладило все углы между соседями. И мало кто вспоминал уже то звенящее от мороза утро, когда осыпалось застывшее пламя. Вот разве что редкие посетители, навещавшие старика по какой-либо нужде, старались обходить старое дерево во дворе его дома по максимально широкой дуге. Утверждали, что слышат, как дерево бурчит себе под нос что-то нелицеприятное в их адрес…
…Второй парнишка пришел к дому Старика явно неслучайно. Темноволосый, потрепанный дальней дорогой подросток вовсе не выглядел, несмотря ни на что, бродягой. Скорее упрямым путником, добравшимся наконец до своей цели.
Старик, как раз возвращавшийся с пасеки в сопровождении девочки, внезапно остановился, рассматривая нового гостя, поджидавшего их возле калитки. Жестом Старик отослал девочку в дом и несколько секунд изучал взъерошенного паренька. Они оба молчали, но казалось, неслышный диалог заплетал пространство между ними.
– Возьмите меня в ученики, мастер, – наконец, словно завершая долгий обмен репликами, произнес вслух парнишка. – Я выполню любую вашу волю, чтобы заслужить это право.
– Я ничему не могу обучить тебя, – неохотно разомкнул губы Старик. – В мире еще остались владеющие даром. Попросись в ученики к ним.
– Только вы, мастер, можете обучить меня. Только вам известно то, что я хочу понять.
– Ты уверен, что хочешь обучаться именно тому, чему могу научить я?
– Убежден, – твердо отозвался гость.
Взгляд Старика изменился.
– Как ты нашел путь? Я оборвал все нити.
– Я спрашивал людей, – просто объяснил парнишка. – Не отказывайте мне, мастер. Больше мне некуда идти.
Из дома Старика за разговором наблюдали две пары глаз. Те, что принадлежали девчонке, – с любопытством. Зато бывший любитель сушеных яблок, научившийся не доверять чужакам, смотрел настороженно. И жадно ловил лоскутки приглушенного разговора. Кто знает, как много ему удалось расслышать. Во всяком случае, достаточно, чтобы внезапно принять решение. Сразу после того как Старик тяжело кивнул, соглашаясь принять в обучение новоприбывшего, светловолосый попросился в ученики тоже. Старик усмехнулся, не споря.
Так у Старика появилось два ученика – Старший, тот что пришел сам, и Младший, что прибился случайно. Разница в их возрасте едва ли в год; были они почти одного роста и сложения, только цветом волос отличались. Но почему-то настоящие имена их растворились быстро и без остатка, и даже в поселке их иначе и не звали – Старший да Младший.
– Чему вы учитесь?
– Магии.
И тот, кто присутствовал при битве у Перехолмья и мог хотя бы издалека видеть величайшего из всех магов современности, подивился бы, узнав, кого он взял в свои ученики, когда короли и князья тщетно умоляли обучать их. А может, позавидовал бы двум пацанам.
Хотя…
7
Разбудил меня запах свежего кофе. Относительно свежего, поскольку он уже успел слегка остыть и пропитать своим ароматом дощатые стены каморки. А гадать о его происхождении смысла не было. Наверняка это позаботилась доброжелательная Саня. Ну или сторож проникся ко мне острой симпатией.
Леана не вернулась. И вряд ли появится.
Спал я, наверное, не слишком долго. За дверью все еще властвовала темнота, и никакого оживления в Галерее не наблюдалось.
Шея затекла, тело ломило, мстительно припоминая все недавние приключения и нынешнее пренебрежение. Но в голове заметно прояснилось. Нескольких часов на неудобном диванчике хватило, чтобы распустить тугой узел нервов и перевести дыхание. И даже… Опасаясь разочароваться, я привычно раскрыл ладонь, и щекотное пламя заплескалось в горсти. Бледное, словно растворенное водой молоко. И такое же теплое. Даже электрическая лампочка под потолком казалась ярче и горячее. Пламя свернулось лепестком, потянувшись вверх, и сразу же опало. Я машинально отряхнул пальцы.
Пугающая пустота внутри исчезла. Силы восстанавливались. Медленнее, чем хотелось бы, но и ущерб был нанесен немалый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Впрочем, голод даже не притупился.
Я снял с крючка свою куртку и обшарил карманы. Все оказалось на месте. Мои похитители не опустились до банального грабежа. Что ж, хотя бы это говорит в их пользу. Хотя, возможно, они просто очень торопились.
Закончив инвентаризацию своего имущества, я принялся изучать чужое, чтобы занять себя чем-нибудь. Часов у меня не осталось, и казалось, время тянется бесконечно. Впрочем, ничего особо занимательного я в комнатке не обнаружил: разбитый диван, стол, два стула и зеркало на стене в картинной деревянной раме с выщербленной позолотой. За гвоздик, вбитый в раму, прицеплена пара альбомных листов. На листах угольным карандашом небрежные наброски – тенями размечены незнакомые лица. Нет, одно незнакомое, а второе – мое. Только угадать его не сразу получилось. Черты мои, а выражение их… Или я давно не смотрелся в зеркало?
Пыльное зеркало отразило мою утомленную физиономию. Тусклую поверхность стекла покрывали едва заметные угловатые росчерки, смахивающие на изморозь. Я присмотрелся и повел пальцем, стирая пыль. Невероятно! Магическая защита поставлена даже на зеркалах! Да что у них в этой Галерее за тайны? Вряд ли это сотворили мои давешние похитители. Среди них не было ни одного слабенького мага, а здесь защита сделана на совесть…
Я снова провел ладонью по зеркалу, пробуя, и пальцы обожгло льдом. Да, грамотная работа. Даже слишком умело для обычных мер предосторожности.
Наверху громко хлопнуло – и донеслись развеселые голоса. Несколько человек спустились по лестнице, шумно попрощались со сторожем, и все снова утихло. Время стало вязким и постепенно каменело, как древесная смола.
* * *
…Стремительно складывались и бестолково рушились послевоенные княжества и республики. Миллионы людей перемещались по истерзанному миру в поисках лучшей доли. Бушевал Болотный мор, выкашивая целые области и превращая провинции на долгие годы в непригодные для жизни.
А в поселке жизнь потихоньку обустраивалась. Никто особенно не претендовал на это нехитрое счастье. И даже Мор ни разу не вернулся сюда. По мнению одних, это Старик защищал их. По-мнению других, выжившая девочка стала своеобразным талисманом. Почему-то никто не говорил о простом везении.
Года через три-четыре в доме Старика остановился, да так и задержался малолетний бродяга. Беспризорник, один из тех, что тысячами развеяли по ледяным дорогам война и эпидемия. Светловолосый пацан лет девяти с затравленными глазами попытался украсть связку сушеных яблок из сарая и, будучи пойман на месте преступления, продолжал исступленно набивать рот ароматными дольками…
«Жалостливый он», – с некоторым недоумением говорили поселяне, наблюдая, как разрастается семья Старика. Впрочем, возможно, это и сгладило все углы между соседями. И мало кто вспоминал уже то звенящее от мороза утро, когда осыпалось застывшее пламя. Вот разве что редкие посетители, навещавшие старика по какой-либо нужде, старались обходить старое дерево во дворе его дома по максимально широкой дуге. Утверждали, что слышат, как дерево бурчит себе под нос что-то нелицеприятное в их адрес…
…Второй парнишка пришел к дому Старика явно неслучайно. Темноволосый, потрепанный дальней дорогой подросток вовсе не выглядел, несмотря ни на что, бродягой. Скорее упрямым путником, добравшимся наконец до своей цели.
Старик, как раз возвращавшийся с пасеки в сопровождении девочки, внезапно остановился, рассматривая нового гостя, поджидавшего их возле калитки. Жестом Старик отослал девочку в дом и несколько секунд изучал взъерошенного паренька. Они оба молчали, но казалось, неслышный диалог заплетал пространство между ними.
– Возьмите меня в ученики, мастер, – наконец, словно завершая долгий обмен репликами, произнес вслух парнишка. – Я выполню любую вашу волю, чтобы заслужить это право.
– Я ничему не могу обучить тебя, – неохотно разомкнул губы Старик. – В мире еще остались владеющие даром. Попросись в ученики к ним.
– Только вы, мастер, можете обучить меня. Только вам известно то, что я хочу понять.
– Ты уверен, что хочешь обучаться именно тому, чему могу научить я?
– Убежден, – твердо отозвался гость.
Взгляд Старика изменился.
– Как ты нашел путь? Я оборвал все нити.
– Я спрашивал людей, – просто объяснил парнишка. – Не отказывайте мне, мастер. Больше мне некуда идти.
Из дома Старика за разговором наблюдали две пары глаз. Те, что принадлежали девчонке, – с любопытством. Зато бывший любитель сушеных яблок, научившийся не доверять чужакам, смотрел настороженно. И жадно ловил лоскутки приглушенного разговора. Кто знает, как много ему удалось расслышать. Во всяком случае, достаточно, чтобы внезапно принять решение. Сразу после того как Старик тяжело кивнул, соглашаясь принять в обучение новоприбывшего, светловолосый попросился в ученики тоже. Старик усмехнулся, не споря.
Так у Старика появилось два ученика – Старший, тот что пришел сам, и Младший, что прибился случайно. Разница в их возрасте едва ли в год; были они почти одного роста и сложения, только цветом волос отличались. Но почему-то настоящие имена их растворились быстро и без остатка, и даже в поселке их иначе и не звали – Старший да Младший.
– Чему вы учитесь?
– Магии.
И тот, кто присутствовал при битве у Перехолмья и мог хотя бы издалека видеть величайшего из всех магов современности, подивился бы, узнав, кого он взял в свои ученики, когда короли и князья тщетно умоляли обучать их. А может, позавидовал бы двум пацанам.
Хотя…
7
Разбудил меня запах свежего кофе. Относительно свежего, поскольку он уже успел слегка остыть и пропитать своим ароматом дощатые стены каморки. А гадать о его происхождении смысла не было. Наверняка это позаботилась доброжелательная Саня. Ну или сторож проникся ко мне острой симпатией.
Леана не вернулась. И вряд ли появится.
Спал я, наверное, не слишком долго. За дверью все еще властвовала темнота, и никакого оживления в Галерее не наблюдалось.
Шея затекла, тело ломило, мстительно припоминая все недавние приключения и нынешнее пренебрежение. Но в голове заметно прояснилось. Нескольких часов на неудобном диванчике хватило, чтобы распустить тугой узел нервов и перевести дыхание. И даже… Опасаясь разочароваться, я привычно раскрыл ладонь, и щекотное пламя заплескалось в горсти. Бледное, словно растворенное водой молоко. И такое же теплое. Даже электрическая лампочка под потолком казалась ярче и горячее. Пламя свернулось лепестком, потянувшись вверх, и сразу же опало. Я машинально отряхнул пальцы.
Пугающая пустота внутри исчезла. Силы восстанавливались. Медленнее, чем хотелось бы, но и ущерб был нанесен немалый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156