Только носить вещи. И вовремя уйти, получив хорошие деньги. Для бедного студента это были очень приличные деньги. Так уже случалось раньше. Но на этот раз он, дурак, не ушел, как было велено. Он спрятался за вешалками…
Говорили, что ночами здесь проходят оргии и развлечения не для чужих глаз. Он охотно верил в это, потому что иногда, возвращаясь по утрам, чтобы прибраться, находил под старыми вешалками предметы пикантные и неожиданные. Ему-то и хотелось всего лишь посмотреть…
Но даже это не удалось.
Они появились внезапно. Выросли над ним в этих своих черных плащах, длинные и одинаковые, как персты судьбы. Сомкнули кольцо, уже не скрывая своих лиц – возбужденные тем, что творилось за стенами гардеробной, и встревоженные тем, что он мог увидеть. А он узнавал их – сокурсников из богатых семей. Своего преподавателя. Его голубоглазую дочь-скромницу. Под распустившимися завязками плаща ее нежная, молочная кожа шла багровыми пятнами…
Шнурок захлестнул горло, и сверкающие огни стали пурпурными, а затем черными…
…Я шарахнулся назад, со всхлипом втягивая воздух. Глотку свело конвульсией. Перед глазами плыли радужные и черные круги. Вот почему близкий контакт с призраками опасен для впечатлительных натур.
Не повезло тебе, парень. Оказался некстати в ненужном месте. Похоже, в здешнем доме уже не первый десяток лет развлекаются по ночам.
– Но почему Тень-на-стене? – подумал я вслух. – Его же задушили…
«Замуровали в стену, – внезапно отозвался он. – Здесь, в камни, за дерево…»
Я прищурился, рассматривая панно на стене. Контур с обозначенными древесными трещинками шевельнулся и повернулся в профиль. На месте глаза сидел здоровенный паук.
Обычно тени не говорят. Собственно, даже призраки обычно не говорят. Они не люди, при всей их внешней пугающей схожести. Иногда они, как заведенные пластинки, повторяют некие фразы. Иногда люди слышат нечто маловразумительное и сами мысленно достраивают осмысленные предложения, не осознавая того. И сейчас я слышал не голос. Просто ощущение. Но и этого для тени было слишком много.
– Свое имя помнишь? – осторожно спросил я.
«Ноилл».
– Хочешь уйти?
«Да… Нет… Не знаю…»
Жаль бедолагу. Столько лет промаяться в гардеробе…
– Извини, Ноилл. Я сейчас немного занят, но потом вернусь или пришлю кого-нибудь…
Тень понуро колыхалась, переливаясь по трещинкам.
Встряхнувшись, словно пес, и почти воочию увидев, как слетают с меня черные маслянистые брызги, я зашагал к выходу. От холода зуб на зуб не попадал, однако чужое пальто я решился надеть, только когда стало совсем невыносимо. Теплее стало, но комфортнее – нет. Скорее напротив, стало неприятно и неловко.
Давненько мне не приходилось носить чужих вещей. С тех пор как я перестал быть беспризорником…
Впрочем, чем выше я поднимался и чем дальше уходил от жертвенного зала, тем быстрее мороз отступал. А выбравшись наружу, в обычный осенний день, я буквально задохнулся теплым, сырым воздухом. Сияло прямо-таки ослепительное солнце, вызолотившее ветви деревьев, тусклую опавшую листву на земле, каменные стены старого дома…
Нет, с некоторым замешательством констатировал я, узрев серый клочок уцелевшего в тени снега. Это не весна пришла, пока я валялся там, внизу. Это просто по сравнению с магической стужей, воцарившейся в недрах домины, даже холодный ветерок наверху кажется жарким, пустынным суховеем.
Судя по солнцу, едва перевалило за полдень.
Осмотревшись, я убедился, во-первых, что дом стоит в центре довольно обширного, но, судя по всему, давно брошенного владения. А во-вторых, что выбираться отсюда мне придется пешком, поскольку никаких транспортных средств не наблюдалось. Как и вообще людей.
Может, мне померещилось там, внизу, что я видел тень в окошке? Или зверь какой-нибудь пробежал…
Покинутый дом высился за спиной стылой громадиной, и даже солнечный свет не прибавил его серым стенам привлекательности. Кладка потемнела от времени и позеленела от мха. Прямо над створками парадного входа выпучился потрескавшийся каменный вензель. Приглядевшись, можно было разобрать некие геральдические фигуры – что-то с крыльями…
Кофе бы, тоскливо подумал я. И бутерброд величиной с этот дом.
Есть хотелось неимоверно.
Вздохнув, я снова вытащил телефон. Инстинктивный порыв горожанина вызвать такси я тут же подавил. Куда это, интересно, я намерен вызвать машину, если понятия не имею, где нахожусь? Поэтому я набрал другой номер. Своего собственного мобильника.
Связь держалась вполне прилично, значит, владение располагалось не на краю цивилизации. И то хорошо. А вот то, что аккумулятор у телефона практически разрядился, – это плохо. Крошечные элементали в кристалле еле мерцали. Может, поискать еще один среди брошенных вещей?.. Нет, пожалуй. Туда я больше не вернусь.
Абонент среагировал мгновенно. В руках телефон постоянно держал, что ли? Гудок прервался, но ответом мне было выжидательное молчание. А чего еще ожидать, если звонишь сам себе?
– Лук, – позвал я, – у меня проблемы?
– Еще какие, – немедленно отозвался знакомый голос. – Где ты?
– Понятия не имею, – честно сознался я. – Где-то за городом…
– Ты цел? Помощь нужна? Я приеду:
– Я действительно не знаю, где нахожусь. Тут только старинный дом. И никого, чтобы спросить дорогу.
– Подробнее.
– Это при личной встрече. Долгая история.
– Советую появиться как можно быстрее. Иначе эту историю тебе придется рассказывать другим… Если вообще успеешь сказать хоть слово.
– Погоди… Так серьезно?
– Попробуй поиграть, если хочешь.
Я мысленно представил, как он пожимает плечами с самым постным выражением физиономии.
– Значит, можно считать, что наш контракт расторгнут, к взаимному удовольствию. Что ж, тогда возвращаться не имеет смысла… – Я покусал губы в раздумье и спросил: – Ты уйти можешь?
– Я им безразличен.
– Тогда забери меня отсюда. Поищи через мой компьютер… – я прищурился на солнце, прикидывая, – где-то к западу от города, вряд ли далеко. Скорее всего, частное владение. Очень старый дом. На фасаде герб, похоже на змею с крыльями. Да, и еще телефон проследи, я выключать его не буду, но он скоро выдохнется. Разберешься?
– Я сообразительный. Но зачем такие сложности, если тебе достаточно просто послать мне вестника или поставить огонек ?
– А вот это совсем непросто, – возразил я мрачно. – Все, жду.
Огонек ему. Или вестника. Ха! Если бы я был в привычной форме, мне бы никакие вестники не понадобились.
Беспокойство, заглушённое решением насущных проблем, снова закопошилось. Пустота, поселившаяся во мне, болезненно тянула. А вдруг это навсегда? А вдруг снадобье оказалось неправильным или слишком сильным и покалечило меня на всю оставшуюся жизнь… Она мне нужна, такая жизнь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Говорили, что ночами здесь проходят оргии и развлечения не для чужих глаз. Он охотно верил в это, потому что иногда, возвращаясь по утрам, чтобы прибраться, находил под старыми вешалками предметы пикантные и неожиданные. Ему-то и хотелось всего лишь посмотреть…
Но даже это не удалось.
Они появились внезапно. Выросли над ним в этих своих черных плащах, длинные и одинаковые, как персты судьбы. Сомкнули кольцо, уже не скрывая своих лиц – возбужденные тем, что творилось за стенами гардеробной, и встревоженные тем, что он мог увидеть. А он узнавал их – сокурсников из богатых семей. Своего преподавателя. Его голубоглазую дочь-скромницу. Под распустившимися завязками плаща ее нежная, молочная кожа шла багровыми пятнами…
Шнурок захлестнул горло, и сверкающие огни стали пурпурными, а затем черными…
…Я шарахнулся назад, со всхлипом втягивая воздух. Глотку свело конвульсией. Перед глазами плыли радужные и черные круги. Вот почему близкий контакт с призраками опасен для впечатлительных натур.
Не повезло тебе, парень. Оказался некстати в ненужном месте. Похоже, в здешнем доме уже не первый десяток лет развлекаются по ночам.
– Но почему Тень-на-стене? – подумал я вслух. – Его же задушили…
«Замуровали в стену, – внезапно отозвался он. – Здесь, в камни, за дерево…»
Я прищурился, рассматривая панно на стене. Контур с обозначенными древесными трещинками шевельнулся и повернулся в профиль. На месте глаза сидел здоровенный паук.
Обычно тени не говорят. Собственно, даже призраки обычно не говорят. Они не люди, при всей их внешней пугающей схожести. Иногда они, как заведенные пластинки, повторяют некие фразы. Иногда люди слышат нечто маловразумительное и сами мысленно достраивают осмысленные предложения, не осознавая того. И сейчас я слышал не голос. Просто ощущение. Но и этого для тени было слишком много.
– Свое имя помнишь? – осторожно спросил я.
«Ноилл».
– Хочешь уйти?
«Да… Нет… Не знаю…»
Жаль бедолагу. Столько лет промаяться в гардеробе…
– Извини, Ноилл. Я сейчас немного занят, но потом вернусь или пришлю кого-нибудь…
Тень понуро колыхалась, переливаясь по трещинкам.
Встряхнувшись, словно пес, и почти воочию увидев, как слетают с меня черные маслянистые брызги, я зашагал к выходу. От холода зуб на зуб не попадал, однако чужое пальто я решился надеть, только когда стало совсем невыносимо. Теплее стало, но комфортнее – нет. Скорее напротив, стало неприятно и неловко.
Давненько мне не приходилось носить чужих вещей. С тех пор как я перестал быть беспризорником…
Впрочем, чем выше я поднимался и чем дальше уходил от жертвенного зала, тем быстрее мороз отступал. А выбравшись наружу, в обычный осенний день, я буквально задохнулся теплым, сырым воздухом. Сияло прямо-таки ослепительное солнце, вызолотившее ветви деревьев, тусклую опавшую листву на земле, каменные стены старого дома…
Нет, с некоторым замешательством констатировал я, узрев серый клочок уцелевшего в тени снега. Это не весна пришла, пока я валялся там, внизу. Это просто по сравнению с магической стужей, воцарившейся в недрах домины, даже холодный ветерок наверху кажется жарким, пустынным суховеем.
Судя по солнцу, едва перевалило за полдень.
Осмотревшись, я убедился, во-первых, что дом стоит в центре довольно обширного, но, судя по всему, давно брошенного владения. А во-вторых, что выбираться отсюда мне придется пешком, поскольку никаких транспортных средств не наблюдалось. Как и вообще людей.
Может, мне померещилось там, внизу, что я видел тень в окошке? Или зверь какой-нибудь пробежал…
Покинутый дом высился за спиной стылой громадиной, и даже солнечный свет не прибавил его серым стенам привлекательности. Кладка потемнела от времени и позеленела от мха. Прямо над створками парадного входа выпучился потрескавшийся каменный вензель. Приглядевшись, можно было разобрать некие геральдические фигуры – что-то с крыльями…
Кофе бы, тоскливо подумал я. И бутерброд величиной с этот дом.
Есть хотелось неимоверно.
Вздохнув, я снова вытащил телефон. Инстинктивный порыв горожанина вызвать такси я тут же подавил. Куда это, интересно, я намерен вызвать машину, если понятия не имею, где нахожусь? Поэтому я набрал другой номер. Своего собственного мобильника.
Связь держалась вполне прилично, значит, владение располагалось не на краю цивилизации. И то хорошо. А вот то, что аккумулятор у телефона практически разрядился, – это плохо. Крошечные элементали в кристалле еле мерцали. Может, поискать еще один среди брошенных вещей?.. Нет, пожалуй. Туда я больше не вернусь.
Абонент среагировал мгновенно. В руках телефон постоянно держал, что ли? Гудок прервался, но ответом мне было выжидательное молчание. А чего еще ожидать, если звонишь сам себе?
– Лук, – позвал я, – у меня проблемы?
– Еще какие, – немедленно отозвался знакомый голос. – Где ты?
– Понятия не имею, – честно сознался я. – Где-то за городом…
– Ты цел? Помощь нужна? Я приеду:
– Я действительно не знаю, где нахожусь. Тут только старинный дом. И никого, чтобы спросить дорогу.
– Подробнее.
– Это при личной встрече. Долгая история.
– Советую появиться как можно быстрее. Иначе эту историю тебе придется рассказывать другим… Если вообще успеешь сказать хоть слово.
– Погоди… Так серьезно?
– Попробуй поиграть, если хочешь.
Я мысленно представил, как он пожимает плечами с самым постным выражением физиономии.
– Значит, можно считать, что наш контракт расторгнут, к взаимному удовольствию. Что ж, тогда возвращаться не имеет смысла… – Я покусал губы в раздумье и спросил: – Ты уйти можешь?
– Я им безразличен.
– Тогда забери меня отсюда. Поищи через мой компьютер… – я прищурился на солнце, прикидывая, – где-то к западу от города, вряд ли далеко. Скорее всего, частное владение. Очень старый дом. На фасаде герб, похоже на змею с крыльями. Да, и еще телефон проследи, я выключать его не буду, но он скоро выдохнется. Разберешься?
– Я сообразительный. Но зачем такие сложности, если тебе достаточно просто послать мне вестника или поставить огонек ?
– А вот это совсем непросто, – возразил я мрачно. – Все, жду.
Огонек ему. Или вестника. Ха! Если бы я был в привычной форме, мне бы никакие вестники не понадобились.
Беспокойство, заглушённое решением насущных проблем, снова закопошилось. Пустота, поселившаяся во мне, болезненно тянула. А вдруг это навсегда? А вдруг снадобье оказалось неправильным или слишком сильным и покалечило меня на всю оставшуюся жизнь… Она мне нужна, такая жизнь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156