Его раздирали два противоположных чувства: непобедимое влечение к ней – и смутное недоверие, как бы остаток первобытного инстинкта, возвращающего мужчину и женщину наших дней к изначальной вражде полов, для которых плотская любовь была своего рода борьбой. Это недоверие, инстинкт самозащиты, пожалуй, сильнее всего в таких мужчинах, как Жюльен, – с острым умом, но недостаточным опытом. Так как они не знают женщин, они считают их либо проще, чем они есть, либо воплощением коварства.
Аннета еще усиливала колебания Жюльена, так как она то говорила ему все, то все таила в себе, переходила от пылкой откровенности к замкнутости и иногда во время прогулок почти всю дорогу молчала… Ах, это страшное молчание (какой мужчина не страдал от него!), когда душа подруги, которая шагает рядом с тобой, уходит в какие-то неведомые области, навек для тебя недоступные!.. Конечно, не всегда под этим молчанием скрываются глубокие тайны. Бывает и так, что глубина их оказывается тебе по пятки… Но ведь завеса молчания непроницаема, глаз не видит сквозь нее ничего, и мучитель-мозг имеет полную возможность строить самые жуткие предположения. Такому человеку, как Жюльен, никогда не придет в голову, что эти тайны – лишь его фантазия, а женщина часто молчит потому, что чувствует, как мало мужчина ее понимает. В иные дни Аннета при Жюльене бывала молчалива, иронически и устало мирясь с тем, что он неверно понимает ее. Она знала, что он любит выдуманную им Аннету, а настоящую не мог бы полюбить…
«Что ж… Если тебе так хочется… Ладно! Пусть я буду не такой, какая я есть, а такой, какой кажусь тебе…»
Но эта молчаливая покорность недолго длилась. Как только Аннета поняла, что откровенные объяснения могут быть опасны (так как Жюльен не способен правильно их понять) и что дипломатичнее было бы отмалчиваться, она заговорила. Молчать, чтобы избавить Жюльена от лишних терзаний, – да, на это она была согласна. Но молчанием своим обманывать его – нет!
Если сказать правду для нее опасно, так именно потому нельзя молчать!
Чем больше был риск, тем сильнее была ее гордая решимость пойти ему навстречу. При мысли о предстоящем испытании любви у нее сильнее билось сердце. Если Жюльен выдержит испытание, она еще крепче полюбит его. А если нет?.. Но он непременно выдержит! Ведь она ему дорога! Будь что будет!
Она вела честную игру. Но некоторые мужчины предпочитают, чтобы их партнерша плутовала. Сильвия (она знала о любви Жюльена и предполагаемом браке) наставляла Аннету:
– Боже тебя упаси рассказать ему всю правду! Конечно, кое-что придется сказать: все равно, когда будете регистрировать брак, он из бумаг узнает… Но всегда можно подать правду в подходящем виде. Если он тебя любит, он на все закроет глаза. И не вздумай только открывать их ему.
Это было бы верхом глупости! После свадьбы будет время обо всем потолковать…
Сильвия говорила как человек, умудренный опытом. Она заботилась о благе сестры (да и о своем тоже, ибо была не прочь поскорее удалить Аннету из своего дома) и считала, что вовсе не обязательно говорить людям правду, а в особенности жениху. Довольно с него, что его любят! История Аннеты, в сущности, довольно невинного свойства, но мужчины слабы, они не выносят правды. Им надо преподносить ее маленькими дозами…
Аннета слушала Сильвию спокойно, а выслушав, заговаривала о чем-нибудь другом. Возражать сестре она считала бесполезным, так как все равно решила делать по-своему. У Сильвии – свои взгляды, у нее – свои. Аннета предпочитала не говорить Сильвии того, что думала. Сильвия остается Сильвией, ничего не поделаешь! Несмотря ни на что, Аннета все-таки ее любила… Попробовал бы кто-нибудь другой говорить ей подобные вещи, – каким взглядом она бы его смерила!
«Бедная Сильвия! Она судит о мужчинах по тем, которых встречала в жизни! А мой Жюльен совсем другой породы. Он меня любит такой, какая я есть. Он полюбит и ту Аннету, какой я была в прошлом. Мне незачем от него что-либо скрывать. Перед ним я ни в чем не виновата. Если я и причинила кому зло, так только самой себе…»
Она понимала, как опасна может быть откровенность, но верила в великодушие Жюльена. И, решив сказать ему все, завела разговор о своем прошлом. До этого она и Жюльен с присущей обоим целомудренной сдержанностью всегда избегали этой темы. Но Аннета не раз читала в глазах Жюльена мучивший его вопрос, который он боялся задать, – вопрос о том, что он и хотел и не хотел узнать.
Она ласково прикрыла своей ладонью руку Жюльена и сказала:
– Друг мой, я так ценю вашу милую деликатность!.. Я вам так благодарна за нее!.. Я вас люблю… И я должна наконец рассказать вам о себе то, чего вы не знаете. Я не безгрешна.
Жюльен сделал испуганный жест, словно протестуя против того, что она собиралась сказать, и, быть может, желая ее остановить. Аннета усмехнулась:
– Не пугайтесь! Я не такая уж великая грешница. По крайней мере мне так думается. Но, может быть, я к себе слишком снисходительна. Свет на эти вещи смотрит иначе. Судите сами, я полагаюсь на ваш приговор. Если вы скажете, что я виновата, значит, так оно и есть.
И она начала рассказывать. Втайне тревожась больше, чем ей хотелось показать, она заранее обдумала, что и как сказать Жюльену. Но хотя она считала, что это очень просто, говорить об этом оказалось нелегко. Чтобы преодолеть чувство неловкости, она старалась казаться равнодушной. Хотя в душе она была очень взволнована, в ее словах иногда даже прорывалась легкая ирония: таков был ее способ самозащиты… Но Жюльен всего этого не понял. Он усмотрел в тоне Аннеты только неприличное легкомыслие и отсутствие нравственного чутья.
Прежде всего она сказала ему, что не была замужем. Жюльен именно этого боялся и даже, по правде говоря, в глубине души был в этом уверен. Но он все-таки надеялся услышать от нее, что это не так. И когда Аннета сама подтвердила его догадки, так что сомнений больше быть не могло, Жюльен пришел в ужас. Поверхностный либерализм не мешал ему оставаться в душе правоверным католиком, и ему не чужда была идея греха. Он тотчас подумал о матери: она с этим ни за что ни примирится! Предстояла борьба.
Жюльен был страстно влюблен. Несмотря на боль, которую ему причинила исповедь Аннеты, несмотря на то, что ее былой «грех» был для него настоящим ударом, он любил эту женщину и, чтобы обладать ею, готов был повести борьбу с матерью. Но он был слаб и нуждался в поддержке – Аннета должна была помочь ему. Чтобы выдержать бой, ему надо было собрать все силы.
Воодушевить его могла бы только иллюзия – ему необходимо было идеализировать Аннету. И если бы Аннета была хитрее, она бы приняла это в расчет и помогла ему.
Она видела, какое горе причинило Жюльену ее признание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308
Аннета еще усиливала колебания Жюльена, так как она то говорила ему все, то все таила в себе, переходила от пылкой откровенности к замкнутости и иногда во время прогулок почти всю дорогу молчала… Ах, это страшное молчание (какой мужчина не страдал от него!), когда душа подруги, которая шагает рядом с тобой, уходит в какие-то неведомые области, навек для тебя недоступные!.. Конечно, не всегда под этим молчанием скрываются глубокие тайны. Бывает и так, что глубина их оказывается тебе по пятки… Но ведь завеса молчания непроницаема, глаз не видит сквозь нее ничего, и мучитель-мозг имеет полную возможность строить самые жуткие предположения. Такому человеку, как Жюльен, никогда не придет в голову, что эти тайны – лишь его фантазия, а женщина часто молчит потому, что чувствует, как мало мужчина ее понимает. В иные дни Аннета при Жюльене бывала молчалива, иронически и устало мирясь с тем, что он неверно понимает ее. Она знала, что он любит выдуманную им Аннету, а настоящую не мог бы полюбить…
«Что ж… Если тебе так хочется… Ладно! Пусть я буду не такой, какая я есть, а такой, какой кажусь тебе…»
Но эта молчаливая покорность недолго длилась. Как только Аннета поняла, что откровенные объяснения могут быть опасны (так как Жюльен не способен правильно их понять) и что дипломатичнее было бы отмалчиваться, она заговорила. Молчать, чтобы избавить Жюльена от лишних терзаний, – да, на это она была согласна. Но молчанием своим обманывать его – нет!
Если сказать правду для нее опасно, так именно потому нельзя молчать!
Чем больше был риск, тем сильнее была ее гордая решимость пойти ему навстречу. При мысли о предстоящем испытании любви у нее сильнее билось сердце. Если Жюльен выдержит испытание, она еще крепче полюбит его. А если нет?.. Но он непременно выдержит! Ведь она ему дорога! Будь что будет!
Она вела честную игру. Но некоторые мужчины предпочитают, чтобы их партнерша плутовала. Сильвия (она знала о любви Жюльена и предполагаемом браке) наставляла Аннету:
– Боже тебя упаси рассказать ему всю правду! Конечно, кое-что придется сказать: все равно, когда будете регистрировать брак, он из бумаг узнает… Но всегда можно подать правду в подходящем виде. Если он тебя любит, он на все закроет глаза. И не вздумай только открывать их ему.
Это было бы верхом глупости! После свадьбы будет время обо всем потолковать…
Сильвия говорила как человек, умудренный опытом. Она заботилась о благе сестры (да и о своем тоже, ибо была не прочь поскорее удалить Аннету из своего дома) и считала, что вовсе не обязательно говорить людям правду, а в особенности жениху. Довольно с него, что его любят! История Аннеты, в сущности, довольно невинного свойства, но мужчины слабы, они не выносят правды. Им надо преподносить ее маленькими дозами…
Аннета слушала Сильвию спокойно, а выслушав, заговаривала о чем-нибудь другом. Возражать сестре она считала бесполезным, так как все равно решила делать по-своему. У Сильвии – свои взгляды, у нее – свои. Аннета предпочитала не говорить Сильвии того, что думала. Сильвия остается Сильвией, ничего не поделаешь! Несмотря ни на что, Аннета все-таки ее любила… Попробовал бы кто-нибудь другой говорить ей подобные вещи, – каким взглядом она бы его смерила!
«Бедная Сильвия! Она судит о мужчинах по тем, которых встречала в жизни! А мой Жюльен совсем другой породы. Он меня любит такой, какая я есть. Он полюбит и ту Аннету, какой я была в прошлом. Мне незачем от него что-либо скрывать. Перед ним я ни в чем не виновата. Если я и причинила кому зло, так только самой себе…»
Она понимала, как опасна может быть откровенность, но верила в великодушие Жюльена. И, решив сказать ему все, завела разговор о своем прошлом. До этого она и Жюльен с присущей обоим целомудренной сдержанностью всегда избегали этой темы. Но Аннета не раз читала в глазах Жюльена мучивший его вопрос, который он боялся задать, – вопрос о том, что он и хотел и не хотел узнать.
Она ласково прикрыла своей ладонью руку Жюльена и сказала:
– Друг мой, я так ценю вашу милую деликатность!.. Я вам так благодарна за нее!.. Я вас люблю… И я должна наконец рассказать вам о себе то, чего вы не знаете. Я не безгрешна.
Жюльен сделал испуганный жест, словно протестуя против того, что она собиралась сказать, и, быть может, желая ее остановить. Аннета усмехнулась:
– Не пугайтесь! Я не такая уж великая грешница. По крайней мере мне так думается. Но, может быть, я к себе слишком снисходительна. Свет на эти вещи смотрит иначе. Судите сами, я полагаюсь на ваш приговор. Если вы скажете, что я виновата, значит, так оно и есть.
И она начала рассказывать. Втайне тревожась больше, чем ей хотелось показать, она заранее обдумала, что и как сказать Жюльену. Но хотя она считала, что это очень просто, говорить об этом оказалось нелегко. Чтобы преодолеть чувство неловкости, она старалась казаться равнодушной. Хотя в душе она была очень взволнована, в ее словах иногда даже прорывалась легкая ирония: таков был ее способ самозащиты… Но Жюльен всего этого не понял. Он усмотрел в тоне Аннеты только неприличное легкомыслие и отсутствие нравственного чутья.
Прежде всего она сказала ему, что не была замужем. Жюльен именно этого боялся и даже, по правде говоря, в глубине души был в этом уверен. Но он все-таки надеялся услышать от нее, что это не так. И когда Аннета сама подтвердила его догадки, так что сомнений больше быть не могло, Жюльен пришел в ужас. Поверхностный либерализм не мешал ему оставаться в душе правоверным католиком, и ему не чужда была идея греха. Он тотчас подумал о матери: она с этим ни за что ни примирится! Предстояла борьба.
Жюльен был страстно влюблен. Несмотря на боль, которую ему причинила исповедь Аннеты, несмотря на то, что ее былой «грех» был для него настоящим ударом, он любил эту женщину и, чтобы обладать ею, готов был повести борьбу с матерью. Но он был слаб и нуждался в поддержке – Аннета должна была помочь ему. Чтобы выдержать бой, ему надо было собрать все силы.
Воодушевить его могла бы только иллюзия – ему необходимо было идеализировать Аннету. И если бы Аннета была хитрее, она бы приняла это в расчет и помогла ему.
Она видела, какое горе причинило Жюльену ее признание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308