Время от времени воровато поглядывая на дверь, она ухватилась за тяжелое покрывало и стащила его на пол. Тело ее покрылось нервной испариной. Она молилась, чтобы Роберт не вошел, прежде чем она устроит себе импровизированный ночлег.
Даже сложенное вдвое, покрывало не делало мягче мраморный мол. Но, разместившись здесь с истинно спартанской стойкостью, в знак протеста, она может отлично доказать Роберту: что бы тот ни вытворял, она не желает повторения прошлой ночи.
Лежа в темноте, не в силах отвлечься от навязчивых мыслей, Шарон наперекор себе была вынуждена признать, что кое в чем он прав. Ведь это она сама умоляла его о близости, она ответила на его ласки, домогаясь все большего… А как она настаивала, требовала, чтобы то, что происходило между ними, было доведено до конца…
– Это потому, что мне хотелось, чтобы вместо него был Фрэнк, – шептала она, бессмысленно уставившись в потолок. – Мне так нужно было, чтобы на его месте был Фрэнк…
И сознавала, что уже в который раз бессовестно обманывает себя. Она видела, видела, что это Роберт, видела, но не остановилась, не перестала соблазнять его, пресмыкаться перед ним, добиваясь, чтобы он овладел ею…
Слезы, словно кислота, жгли уголки ее глаз и не приносили облегчения. И не было покоя от мыслей и чувств, мучивших ее. Эхом на нее посыпался град насмешек Роберта. И никак… никакие понять, почему она повернулась к нему, ответила ему, почему, словно бесноватая, хотела его, сама с таким разнузданным распутством сознательно поощряла его…
На что она толкала Роберта? Шарон хаотично задавала себе вопрос за вопросом, и слезы катились по ее лицу. Чтобы он взял ее, любил ее, унес ее в запредельные дали, о которых она и не подозревала. Чтобы он взял ее туда и там?..
Нет, нет, нет!.. – говорила она себе, все плотнее закутываясь в покрывало, стараясь унять слезы и горячую боль, сжигающую ее изнутри.
Перед рассветом Шарон проснулась. Тело ее ныло. Одна из подушек, которую она стащила с постели, все еще была у нее под головой, другая… Шарон вспыхнула, сообразив, что обнимает подушку, как…
Она отшвырнула ее, приподняв в тревоге голову, чтобы посмотреть на постель. Она молилась, чтобы Роберт спал и не видел, как страстно она обнимала подушку. Тревога сменилась удивлением, а потом недоумением, когда она убедилась, что постель не только совершенно пуста, но по всем приметам осталась не тронутой. Роберт, в этом сомнений не было, так и не пришел…
Если он не вернулся в номер, тогда где провел ночь? Где он сейчас? Почему-то Шарон немедленно представилась та хорошенькая японка… ее серебристый смех… как Роберт улыбается ей в ответ…
Может быть, они спят вместе? Они и не скрывали, что нравятся друг другу, с обидой подумала Шарон. Теперь ей вспомнились едва уловимые сигналы – как японка ласково касалась руки Роберта, чтобы обратить внимание на свои замечания, и внезапный блеск в глазах Роберта, когда тот смотрел на эту расфуфыренную куклу, как он придвигался к ней ближе.
Что ж, пусть развлекается как угодно, озлобленно внушала себе Шарон. Если бы только она могла заранее знать о его планах… Тогда ей не пришлось бы спать на полу. Она спокойно, без всякой придури, разместилась бы на кровати.
И тело не ныло бы, и шея бы не затекла, и сейчас она бы спокойно наслаждалась сном.
Да, японка пришлась Роберту явно по вкусу. Шарон слегка пожала плечами. Интересно, он каждую ночь спит с разными женщинами? Это казалось так на него не похоже. Роберт мог бы больше беспокоиться о своем здоровье и лучше… контролировать себя, думала она.
Мысль о том, что Роберт сейчас с другой женщиной, рождала в ней непривычное и нежеланное чувство. Непривычное, потому что она никогда не могла подумать ничего подобного о Фрэнке, а нежеланное, потому что…
Конечно, это не ревность, успокаивала себя Шарон, укладываясь на кровати. Что бы это могло быть? Она была просто благодарна за то, что Роберта сейчас здесь не было.
Шарон закрыла глаза и снова попыталась уснуть. Но как она ни старалась вызвать в памяти любимые черты Фрэнка, перед ней стоял лишь Роберт. Он склонялся над ней, смотрел потемневшими от страсти глазами…
– Нет! – с надрывом, охваченная нарастающим ужасом, крикнула она. – Нет, нет!
5
– А, Роберт! Рада снова вас видеть. Хорошо провели вечер?
Шарон старалась не слишком обращать внимание на переводчицу-японку, которая подошла к их стенду. Однако не преминула отметить, как лучились глазки этой раскрашенной статуэтки, когда она коснулась руки Роберта.
Значит, ночью они, скорее всего, не были вместе, предположила Шарон, увидев, как Роберт поворачивается к своей любимице, как улыбается и наклоняет к ней голову.
Шарон как раз завтракала, когда Роберт опустился на стул напротив нее. Он спокойно заказал кофе, никак не объясняя своего ночного отсутствия, лишь попросил ее перевести для него некоторые документы. Через несколько минут они уже направились в выставочный павильон.
– Очень хорошо, Хироко… Жаль только, что мы с вами тогда разминулись…
О, Шарон могла поклясться, что его взгляд лишь чуть дольше задержался на японке, кокетливо улыбнувшейся ему. Та сообщила, что должна вернуться к своим коллегам, а потом склонилась к Роберту и соблазнительно промурлыкала:
– После обеда я свободна. Вы говорили, что у вас есть машина…
Шарон ждала, что Роберт ответит в своем обычном, казарменном стиле, что он слишком занят и у него нет свободного времени, но, к своему возмущению, вместо этого услышала:
– Конечно. Когда именно вы освободитесь? Как только японка удалилась настолько, что не могла их слышать, Шарон не сдержалась и желчно напомнила ему:
– Мне казалось, ты говорил, что мы приехали сюда работать.
– А что случилось? Ты часом не ревнуешь? – С чего бы? Она к твоим услугам. Полагаю, ты с ней был ночью?
– А если и так, – позевывая с донжуановской вальяжностью, возразил Роберт, – разве это тебя касается?
Непонятно почему, но Шарон просто выводило из себя его нахально-игривое настроение.
– Да, представьте себе, босс, меня это касается, – сердито сказала она. – Может быть, для тебя нет ничего такого в том, чтобы переходить из постели в постель, от женщины к женщине. Может быть, ты даже мнишь себя эдаким жеребцом и вообще собой восхищаешься. Но я с кем попало не сплю и беспокоюсь о своем здоровье.
– В самом деле? Странно, но прошлой ночью мне так не показалось.
Глаза Шарон сверкнули гневом.
– Это потому, что… – начала она защищаться, но Роберт, потягиваясь, перебил ее.
– Потому что тебе нравилось воображать, что я – это Фрэнк, – закончил он за нее, хорошо зная, о чем она будет говорить. – Могу тебе кое-что рассказать, раз уж дело дошло до этого. То, что ты о нем думаешь, – плод твоего воображения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Даже сложенное вдвое, покрывало не делало мягче мраморный мол. Но, разместившись здесь с истинно спартанской стойкостью, в знак протеста, она может отлично доказать Роберту: что бы тот ни вытворял, она не желает повторения прошлой ночи.
Лежа в темноте, не в силах отвлечься от навязчивых мыслей, Шарон наперекор себе была вынуждена признать, что кое в чем он прав. Ведь это она сама умоляла его о близости, она ответила на его ласки, домогаясь все большего… А как она настаивала, требовала, чтобы то, что происходило между ними, было доведено до конца…
– Это потому, что мне хотелось, чтобы вместо него был Фрэнк, – шептала она, бессмысленно уставившись в потолок. – Мне так нужно было, чтобы на его месте был Фрэнк…
И сознавала, что уже в который раз бессовестно обманывает себя. Она видела, видела, что это Роберт, видела, но не остановилась, не перестала соблазнять его, пресмыкаться перед ним, добиваясь, чтобы он овладел ею…
Слезы, словно кислота, жгли уголки ее глаз и не приносили облегчения. И не было покоя от мыслей и чувств, мучивших ее. Эхом на нее посыпался град насмешек Роберта. И никак… никакие понять, почему она повернулась к нему, ответила ему, почему, словно бесноватая, хотела его, сама с таким разнузданным распутством сознательно поощряла его…
На что она толкала Роберта? Шарон хаотично задавала себе вопрос за вопросом, и слезы катились по ее лицу. Чтобы он взял ее, любил ее, унес ее в запредельные дали, о которых она и не подозревала. Чтобы он взял ее туда и там?..
Нет, нет, нет!.. – говорила она себе, все плотнее закутываясь в покрывало, стараясь унять слезы и горячую боль, сжигающую ее изнутри.
Перед рассветом Шарон проснулась. Тело ее ныло. Одна из подушек, которую она стащила с постели, все еще была у нее под головой, другая… Шарон вспыхнула, сообразив, что обнимает подушку, как…
Она отшвырнула ее, приподняв в тревоге голову, чтобы посмотреть на постель. Она молилась, чтобы Роберт спал и не видел, как страстно она обнимала подушку. Тревога сменилась удивлением, а потом недоумением, когда она убедилась, что постель не только совершенно пуста, но по всем приметам осталась не тронутой. Роберт, в этом сомнений не было, так и не пришел…
Если он не вернулся в номер, тогда где провел ночь? Где он сейчас? Почему-то Шарон немедленно представилась та хорошенькая японка… ее серебристый смех… как Роберт улыбается ей в ответ…
Может быть, они спят вместе? Они и не скрывали, что нравятся друг другу, с обидой подумала Шарон. Теперь ей вспомнились едва уловимые сигналы – как японка ласково касалась руки Роберта, чтобы обратить внимание на свои замечания, и внезапный блеск в глазах Роберта, когда тот смотрел на эту расфуфыренную куклу, как он придвигался к ней ближе.
Что ж, пусть развлекается как угодно, озлобленно внушала себе Шарон. Если бы только она могла заранее знать о его планах… Тогда ей не пришлось бы спать на полу. Она спокойно, без всякой придури, разместилась бы на кровати.
И тело не ныло бы, и шея бы не затекла, и сейчас она бы спокойно наслаждалась сном.
Да, японка пришлась Роберту явно по вкусу. Шарон слегка пожала плечами. Интересно, он каждую ночь спит с разными женщинами? Это казалось так на него не похоже. Роберт мог бы больше беспокоиться о своем здоровье и лучше… контролировать себя, думала она.
Мысль о том, что Роберт сейчас с другой женщиной, рождала в ней непривычное и нежеланное чувство. Непривычное, потому что она никогда не могла подумать ничего подобного о Фрэнке, а нежеланное, потому что…
Конечно, это не ревность, успокаивала себя Шарон, укладываясь на кровати. Что бы это могло быть? Она была просто благодарна за то, что Роберта сейчас здесь не было.
Шарон закрыла глаза и снова попыталась уснуть. Но как она ни старалась вызвать в памяти любимые черты Фрэнка, перед ней стоял лишь Роберт. Он склонялся над ней, смотрел потемневшими от страсти глазами…
– Нет! – с надрывом, охваченная нарастающим ужасом, крикнула она. – Нет, нет!
5
– А, Роберт! Рада снова вас видеть. Хорошо провели вечер?
Шарон старалась не слишком обращать внимание на переводчицу-японку, которая подошла к их стенду. Однако не преминула отметить, как лучились глазки этой раскрашенной статуэтки, когда она коснулась руки Роберта.
Значит, ночью они, скорее всего, не были вместе, предположила Шарон, увидев, как Роберт поворачивается к своей любимице, как улыбается и наклоняет к ней голову.
Шарон как раз завтракала, когда Роберт опустился на стул напротив нее. Он спокойно заказал кофе, никак не объясняя своего ночного отсутствия, лишь попросил ее перевести для него некоторые документы. Через несколько минут они уже направились в выставочный павильон.
– Очень хорошо, Хироко… Жаль только, что мы с вами тогда разминулись…
О, Шарон могла поклясться, что его взгляд лишь чуть дольше задержался на японке, кокетливо улыбнувшейся ему. Та сообщила, что должна вернуться к своим коллегам, а потом склонилась к Роберту и соблазнительно промурлыкала:
– После обеда я свободна. Вы говорили, что у вас есть машина…
Шарон ждала, что Роберт ответит в своем обычном, казарменном стиле, что он слишком занят и у него нет свободного времени, но, к своему возмущению, вместо этого услышала:
– Конечно. Когда именно вы освободитесь? Как только японка удалилась настолько, что не могла их слышать, Шарон не сдержалась и желчно напомнила ему:
– Мне казалось, ты говорил, что мы приехали сюда работать.
– А что случилось? Ты часом не ревнуешь? – С чего бы? Она к твоим услугам. Полагаю, ты с ней был ночью?
– А если и так, – позевывая с донжуановской вальяжностью, возразил Роберт, – разве это тебя касается?
Непонятно почему, но Шарон просто выводило из себя его нахально-игривое настроение.
– Да, представьте себе, босс, меня это касается, – сердито сказала она. – Может быть, для тебя нет ничего такого в том, чтобы переходить из постели в постель, от женщины к женщине. Может быть, ты даже мнишь себя эдаким жеребцом и вообще собой восхищаешься. Но я с кем попало не сплю и беспокоюсь о своем здоровье.
– В самом деле? Странно, но прошлой ночью мне так не показалось.
Глаза Шарон сверкнули гневом.
– Это потому, что… – начала она защищаться, но Роберт, потягиваясь, перебил ее.
– Потому что тебе нравилось воображать, что я – это Фрэнк, – закончил он за нее, хорошо зная, о чем она будет говорить. – Могу тебе кое-что рассказать, раз уж дело дошло до этого. То, что ты о нем думаешь, – плод твоего воображения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40