У них и так хватало проблем, но его близость рождала в ее душе приятное волнение. Обстоятельства заставили их уединиться от всего мира, и Персефона чувствовала себя счастливой, находясь рядом с Гейвином.
– Совсем немного, – ответил он, обернувшись к ней. – Отсюда невозможно понять, насколько серьезный урон нанесен островам.
– Мы должны верить, что все будет хорошо, что мы сумеем восстановить утраченное.
Гейвин молча смотрел на нее. В слабом свете, словно проникавшем из потустороннего мира, он казался очень большим и суровым. Но Персефона помнила, как совсем недавно он весело шутил, обнимал ее ночью и клялся, что прошлое не имеет значения.
– Твои родные не одобрят мое происхождение, даже если тебе оно безразлично, – выпалила она.
– Почему ты так думаешь?
– Они тебя любят.
– Да, но, кроме того, они мне доверяют.
С его словами трудно не согласиться – даже невозможно, учитывая все последние события. И все же Персефона думала, что он ошибается. Если она ему поверит, в ее сердце проснутся новые мечты, а с ними так больно расставаться!
Сейчас перед ними стояли куда более важные вопросы. Каковы последствия извержения? С чем столкнутся люди, вернувшись на острова? И когда они смогут вернуться? Насколько значителен ущерб, причиненный стихией?
Они провели в ожидании еще одну ночь и один день. Град из пемзы больше не шел. Земля не дрожала. Воздух очистился от едкого запаха дыма. Когда лавовые потоки остановились, настала пора поиска ответов.
– Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь, – произнес Гейвин тоном человека, который слабо верит в то, что его послушают.
– Я достаточно много времени провела в одиночестве, – отозвалась Персефона.
Гейвин ошибался: его семья никогда ее не примет. А вставать между ним и его родными она не хотела. Однако ей страшно даже подумать о том, что она вернется к своей прежней жизни. Может, она найдет себе какое-нибудь дело, связанное с восстановлением Акоры? Но в таком случае ей придется остаться рядом с Гейвином. Вряд ли она выдержит такую муку.
– Ты идешь? – спросил он, стоя у двери.
Они вышли в серый мир и направились вниз под гору. Спуск оказался трудным. Тропинку, по которой они поднимались, засыпало пеплом, и им приходилось шагать наугад. Кроме того, пепел скользил, ноги разъезжались в разные стороны. Персефона несколько раз поскользнулась, но сумела удержать равновесие. Маленький родник, у которого они останавливались, чтобы освежиться, завалило камнями.
Когда они приблизились к городу, напряжение стало почти осязаемым. Вулкан не разорвал Акору на части, как случилось свыше трех тысяч лет назад, и все же его последствия были значительными.
Завернув за угол, Гейвин резко остановился. Перед ними возвышался дворец.
– Стоит, – проговорил он с искренним облегчением.
И в самом деле, огромное здание, за которым бережно ухаживали и которое периодически достраивалось со времен первого извержения, смотрелось целым и невредимым. На крыше осел пепел, а во внутреннем дворе валялись каменные глыбы, но все колонны оставались на месте, а когда они подошли ближе, Персефона увидела, что на стенах нет даже намека на трещины.
– Все в порядке! – воскликнула она.
– Еще неизвестно, – предупредил Гейвин. – Точный ответ дадут инженеры.
Они подошли к воротам. Когда Персефона увидела двух одинаковых львиц, которые на протяжении целого тысячелетия стояли на страже дворца, она издала радостный возглас:
– К черту инженеров! Ворота прекрасно сохранились. Что плохого могло случиться с самим дворцом?
Гейвин усмехнулся над ее воодушевлением. Они двинулись дальше, минуя жилые дома и разные учреждения, которые, по счастью, выглядели целыми, только нуждались в основательной чистке. Приблизившись к гавани, они заметили первые серьезные признаки разрушений. Сам причал и почти все ближайшие здания лежали в руинах.
Однако когда Персефона взглянула на море, у нее перехватило дыхание.
Там, где раньше существовали острова Дейматос, Тарбос и Фобос – их названия напоминали о том давнем ужасе, который пережила Акора, – виднелся всего один, но очень большой остров, покрытый дымящейся лавой.
То место, где Персефона жила, с позором уединившись от всего мира, исчезло. Появилась новая земля, обещавшая со временем родить новую жизнь.
Гейвин задумчиво рассматривал измененный пейзаж.
– Я всегда думал, что вулкан способен только разрушать, – заметил он. – Оказывается, иногда он еще и созидает.
– Наверное, чего-то подобного следовало ожидать. Как ты думаешь, извержение действительно закончилось?
– Пойдем посмотрим, – взял он ее за руку.
Они пошли по дороге, ведущей наверх, к дворцу, и, миновав ворота со львами, вступили в пугающе тихий внутренний двор.
– Существует еще один путь в пещеры, – сообщил Гейвин.
Он обогнул дворец и спустился по узкой тропинке в небольшой симпатичный грот, покрытый, как и все остальное, пеплом. Однако, оглядев тесное пространство грота, Персефона не заметила никаких разрушений. По одной стене струился маленький водопад с пресной водой. Они напились и двинулись дальше.
Тропинка тянулась до берега подземного озера. Но где-то на середине пути они приблизились к узкой расщелине.
– Здесь трудно пролезть, – предостерег Гейвин, – по крайней мере мне, но коридор за расщелиной ведет прямиком в хрустальную пещеру.
– Но мы же ничего не увидим, – напомнила ему Персефона.
Он достал из мешка фонарь и спичечный коробок.
– Хотя я не научился стряпать на занятиях по воинскому искусству, зато я твердо усвоил, как следует готовиться к сложным переходам.
Они проползли через расщелину (Гейвин полз впереди) и очутились в хрустальной пещере. Гейвин поднял фонарь и посветил им во всех направлениях. Желтый свет отразился от блестящих конусообразных наростов, которые свисали с потолка и торчали из пола. Здесь не чувствовалось никаких следов разрушений.
– Давай посмотрим комнату со статуями, – предложила Персефона.
Они сразу увидели явные признаки недавнего вулканического извержения. Несколько статуй упало и раскололось на крупные куски, которые, впрочем, вполне можно постараться собрать и соединить. Большая часть скульптур осталась стоять в нишах.
– Я думал, лава дойдет сюда, – предположил Гейвин.
– Похоже, она выбрала другое направление.
Какое именно направление выбрала лава, они узнали несколько минут спустя, когда подошли к маленькому подземному храму. Он выглядел в точности таким, каким запомнила его Персефона. Озеро, где обитали светлячки, по-прежнему наполняло пещеру серебристым сиянием. Персефона не сомневалась в том, что каменный лик, проступавший на замшелой стене, прекрасно сохранился.
– Не может быть, – пробормотал Гейвин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Совсем немного, – ответил он, обернувшись к ней. – Отсюда невозможно понять, насколько серьезный урон нанесен островам.
– Мы должны верить, что все будет хорошо, что мы сумеем восстановить утраченное.
Гейвин молча смотрел на нее. В слабом свете, словно проникавшем из потустороннего мира, он казался очень большим и суровым. Но Персефона помнила, как совсем недавно он весело шутил, обнимал ее ночью и клялся, что прошлое не имеет значения.
– Твои родные не одобрят мое происхождение, даже если тебе оно безразлично, – выпалила она.
– Почему ты так думаешь?
– Они тебя любят.
– Да, но, кроме того, они мне доверяют.
С его словами трудно не согласиться – даже невозможно, учитывая все последние события. И все же Персефона думала, что он ошибается. Если она ему поверит, в ее сердце проснутся новые мечты, а с ними так больно расставаться!
Сейчас перед ними стояли куда более важные вопросы. Каковы последствия извержения? С чем столкнутся люди, вернувшись на острова? И когда они смогут вернуться? Насколько значителен ущерб, причиненный стихией?
Они провели в ожидании еще одну ночь и один день. Град из пемзы больше не шел. Земля не дрожала. Воздух очистился от едкого запаха дыма. Когда лавовые потоки остановились, настала пора поиска ответов.
– Я бы хотел, чтобы ты осталась здесь, – произнес Гейвин тоном человека, который слабо верит в то, что его послушают.
– Я достаточно много времени провела в одиночестве, – отозвалась Персефона.
Гейвин ошибался: его семья никогда ее не примет. А вставать между ним и его родными она не хотела. Однако ей страшно даже подумать о том, что она вернется к своей прежней жизни. Может, она найдет себе какое-нибудь дело, связанное с восстановлением Акоры? Но в таком случае ей придется остаться рядом с Гейвином. Вряд ли она выдержит такую муку.
– Ты идешь? – спросил он, стоя у двери.
Они вышли в серый мир и направились вниз под гору. Спуск оказался трудным. Тропинку, по которой они поднимались, засыпало пеплом, и им приходилось шагать наугад. Кроме того, пепел скользил, ноги разъезжались в разные стороны. Персефона несколько раз поскользнулась, но сумела удержать равновесие. Маленький родник, у которого они останавливались, чтобы освежиться, завалило камнями.
Когда они приблизились к городу, напряжение стало почти осязаемым. Вулкан не разорвал Акору на части, как случилось свыше трех тысяч лет назад, и все же его последствия были значительными.
Завернув за угол, Гейвин резко остановился. Перед ними возвышался дворец.
– Стоит, – проговорил он с искренним облегчением.
И в самом деле, огромное здание, за которым бережно ухаживали и которое периодически достраивалось со времен первого извержения, смотрелось целым и невредимым. На крыше осел пепел, а во внутреннем дворе валялись каменные глыбы, но все колонны оставались на месте, а когда они подошли ближе, Персефона увидела, что на стенах нет даже намека на трещины.
– Все в порядке! – воскликнула она.
– Еще неизвестно, – предупредил Гейвин. – Точный ответ дадут инженеры.
Они подошли к воротам. Когда Персефона увидела двух одинаковых львиц, которые на протяжении целого тысячелетия стояли на страже дворца, она издала радостный возглас:
– К черту инженеров! Ворота прекрасно сохранились. Что плохого могло случиться с самим дворцом?
Гейвин усмехнулся над ее воодушевлением. Они двинулись дальше, минуя жилые дома и разные учреждения, которые, по счастью, выглядели целыми, только нуждались в основательной чистке. Приблизившись к гавани, они заметили первые серьезные признаки разрушений. Сам причал и почти все ближайшие здания лежали в руинах.
Однако когда Персефона взглянула на море, у нее перехватило дыхание.
Там, где раньше существовали острова Дейматос, Тарбос и Фобос – их названия напоминали о том давнем ужасе, который пережила Акора, – виднелся всего один, но очень большой остров, покрытый дымящейся лавой.
То место, где Персефона жила, с позором уединившись от всего мира, исчезло. Появилась новая земля, обещавшая со временем родить новую жизнь.
Гейвин задумчиво рассматривал измененный пейзаж.
– Я всегда думал, что вулкан способен только разрушать, – заметил он. – Оказывается, иногда он еще и созидает.
– Наверное, чего-то подобного следовало ожидать. Как ты думаешь, извержение действительно закончилось?
– Пойдем посмотрим, – взял он ее за руку.
Они пошли по дороге, ведущей наверх, к дворцу, и, миновав ворота со львами, вступили в пугающе тихий внутренний двор.
– Существует еще один путь в пещеры, – сообщил Гейвин.
Он обогнул дворец и спустился по узкой тропинке в небольшой симпатичный грот, покрытый, как и все остальное, пеплом. Однако, оглядев тесное пространство грота, Персефона не заметила никаких разрушений. По одной стене струился маленький водопад с пресной водой. Они напились и двинулись дальше.
Тропинка тянулась до берега подземного озера. Но где-то на середине пути они приблизились к узкой расщелине.
– Здесь трудно пролезть, – предостерег Гейвин, – по крайней мере мне, но коридор за расщелиной ведет прямиком в хрустальную пещеру.
– Но мы же ничего не увидим, – напомнила ему Персефона.
Он достал из мешка фонарь и спичечный коробок.
– Хотя я не научился стряпать на занятиях по воинскому искусству, зато я твердо усвоил, как следует готовиться к сложным переходам.
Они проползли через расщелину (Гейвин полз впереди) и очутились в хрустальной пещере. Гейвин поднял фонарь и посветил им во всех направлениях. Желтый свет отразился от блестящих конусообразных наростов, которые свисали с потолка и торчали из пола. Здесь не чувствовалось никаких следов разрушений.
– Давай посмотрим комнату со статуями, – предложила Персефона.
Они сразу увидели явные признаки недавнего вулканического извержения. Несколько статуй упало и раскололось на крупные куски, которые, впрочем, вполне можно постараться собрать и соединить. Большая часть скульптур осталась стоять в нишах.
– Я думал, лава дойдет сюда, – предположил Гейвин.
– Похоже, она выбрала другое направление.
Какое именно направление выбрала лава, они узнали несколько минут спустя, когда подошли к маленькому подземному храму. Он выглядел в точности таким, каким запомнила его Персефона. Озеро, где обитали светлячки, по-прежнему наполняло пещеру серебристым сиянием. Персефона не сомневалась в том, что каменный лик, проступавший на замшелой стене, прекрасно сохранился.
– Не может быть, – пробормотал Гейвин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62