Гейвин не был тщеславным, но ее заявление больно задело его самолюбие. Мало того, оно повергло его в шок.
– Персефона…
– Я действительно так думаю, Гейвин. Не знаю, что на нас нашло… Может, в той воде действительно что-то есть, а может, мы просто…
Она сказала «на нас», «мы». Значит, она все-таки признавала, что они оба принимали участие в процессе.
– Что – просто?
– Просто сделали то, что хотели сделать.
Ее прямота вызвала в Гейвине невольное восхищение.
– Но наши действия не имеют значения, – продолжала она. – Вулкан, который находится под Акорой, вот-вот начнет извергаться. Опасности подвергнутся сотни тысяч людей. Вот о чем надо сейчас думать.
Конечно, она права. Но в данную минуту Гейвин думал о том, как она ослепительно красива.
– Почему ты улыбаешься? – спросила Персефона.
– Потому что ты мне нравишься.
Он нежно погладил ее руку и сжал пальцы. Их тела прижались друг к другу, и она ощутила его тепло…
Долгая волнообразная дрожь прокатилась по земле. Послышался глухой шум камнепада. В следующую секунду на них обрушился град из осколков породы.
Глава 9
Мальчик перестал подметать коридор и, открыв рот, уставился на пару, которая спустилась по лестнице.
– Принц?
– Здесь все в порядке? – спросил Гейвин.
– Да… да, сэр, кажется, все в порядке.
– Травм нет?
– Травм? Нет… сэр… Я не слышал ни о каких травмах. В холле стояла тишина. Никто не подавал сигналов тревоги, не бегал по дворцу и не звал на помощь.
Прижав к себе Персефону, как он делал все время, пока они выбирались из пещер, Гейвин спросил у мальчика:
– Ты почувствовал?
– Что именно, сэр?
Паренек смотрел на него с искренним недоумением. На вид он выглядел лет на тринадцать, может, чуть больше, и его нельзя назвать испуганным, скорее, озадаченным, как будто его непонятно почему вдруг отвлекли от нудного занятия.
– Ладно, не важно, – бросил Гейвин и одарил юного уборщика давно отработанной обворожительной улыбкой, которая возымела желаемое действие: мальчик облегченно вздохнул.
– Он ничего не почувствовал, – удивленно заметила Персефона, когда они двинулись дальше по коридору.
– Похоже, что так. Наверное, землетрясение произошло на большой глубине.
– Может быть, такие землетрясения случаются постоянно, а мы их просто не замечаем.
– Я так не думаю.
Он открыл дверь своих апартаментов и жестом пригласил Персефону войти. Сайда, которая ровняла ряды книг, оставила свое занятие.
– Пришли! – констатировала пожилая женщина. – А я уже начала волноваться. – Она пригляделась к вошедшим и хмуро сдвинула брови. – Чем вы обсыпаны?
Только сейчас Гейвин заметил, что их волосы, кожа и одежда покрыты мелким белым порошком. Видимо, он просыпался с потолка пещеры во время землетрясения.
– Пылью, – коротко ответил он и оглядел комнату.
Хотя некоторым, особенно Сайде, Гейвин казался неорганизованным, он прекрасно знал местоположение каждой своей вещи. Сейчас же его книги, бумаги, инструменты, даже мебель – все казалось немного сдвинутым. Большинство людей даже не заметили бы, но Гейвин сразу углядел беспорядок.
– Что здесь случилось? – спросил он.
– Не имею понятия, – отозвалась Сайда. – Я принесла свежий виноград, – она указала на вазочку, стоявшую на столе, – и обнаружила, что все ваши вещи слегка сместились. Конечно, совсем не похоже на кавардак, какой вы обычно устраиваете, но все же странно.
– Вы тоже ничего не почувствовали? – спросила Персефона.
Сайда выгнула бровь:
– Что именно я должна почувствовать?
– Нет-нет, ничего, – поспешно вставил Гейвин. – Спасибо за виноград и за то, что вы расставили книги.
– Ну, я пошла. – Сайда поняла, что Гейвин ждет ее ухода. Уже открыв дверь, она добавила: – Вас искал Нестор.
– Зачем я ему понадобился? – поинтересовался Гейвин.
– Он не сказал.
– Если увидишь его, передай, что я здесь.
Сайда кивнула и вышла из комнаты. Персефона немного постояла и тоже повернулась к двери.
– Не уходи, – то ли попросил, то ли приказал Гейвин.
– Мне надо принять ванну.
– Мне тоже. Мы можем помыться вместе.
– Я не думаю…
– Вот и хорошо, не надо думать, – усмехнулся он и подошел к ней.
За окнами текла обычная городская жизнь. Люди деловито сновали по улицам, не подозревая, что творится в подземных пещерах. Однако в данный момент Гейвин ничего не мог поделать.
И он решил дать волю своим желаниям.
– Ты уже испробовала душ? – спросил он. Настороженно глядя на него (он подозревал, что она так смотрит на все новое и опасное), Персефона покачала головой.
– Я вполне могу помыться в своей собственной комнате.
– Конечно, можешь.
Но он не собирался ее отпускать. Его кровь бурлила, а самому ему очень хотелось дотронуться до Персефоны.
Быстро загородив ей дорогу к двери, он начал теснить ее к ванной комнате. Она прошла несколько шагов, потом остановилась и посмотрела на него в упор.
– Гейвин… – строго начала она, но он пренебрег ее тоном.
– Ты назвала меня гораздо лучше, чем «принц Атрейдис» или «дурачок».
Она слегка покраснела и заявила:
– Я пойду к себе.
Он обнял ее за талию, прижал к своей груди и прошептал, касаясь губами ее гладкой теплой щеки:
– Доставь мне удовольствие, Персефона. И позволь мне сделать то же самое тебе.
Когда, в какой момент она потеряла свою независимость и самодостаточность? А ведь она относилась к женщинам, довольным своей одинокой жизнью.
Ну хорошо, допустим, она никогда не чувствовала себя по-настоящему довольной, но она прекрасно обходилась без людей.
Сейчас же все изменилось.
Ее голова откинута назад, волосы выбились из косы и спадали до самой талии. Она стояла нагая под струями теплой воды, в нежных объятиях мужчины, полностью отдавшись во власть своим упоительным ощущениям.
Белая пыль пещеры, кружась, исчезала в сливной трубе у них под ногами. Руки Гейвина, скользкие от мыла с запахом сандалового дерева, ласкали грудь Персефоны.
– Потрясающе, – пробормотал он, повернул ее лицом к стене и принялся мыть ей спину, ягодицы и ноги.
Он так старался, что ей пришлось прислониться к стене душевой кабинки, чтобы сохранить равновесие.
Засмеявшись, он выпрямился и опять повернул ее лицом к себе. Его палец скользнул у нее между ног и начал ласкать самое чувствительное место.
Она раскинула руки и уперлась ими в стены, чувствуя, как внутри ее медленно вскипает страсть.
– Дай себе волю, – прошептал Гейвин и опустился перед ней на колени.
Персефона испуганно охнула. Нет, он так не сделает… Но он сделал, и эффект оказался незамедлительным.
Гейвин сжал ее в объятиях, дожидаясь, когда она придет в себя.
– Теперь моя очередь, – сказал он. Персефона густо покраснела, неправильно истолковав его слова. Он засмеялся и протянул ей мыло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62