В этом критичес-
ком состоянии массы людей склонны искать спасение в
псевдоидентичностях>.
<Псевдоидентичность>, как расширительный термин,
позволяет понять поведение многих людей, групповых
объединений, целых народов. Более ужасно, пишет Эрик-
сон, что эти детские тревоги снова появляются в форме
коллективных страхов и болезней коллективного разума.
История государства с тоталитарным режимом - силь-
ное и аргументированное подтверждение этому.
Эриксон делает общий вывод: <Только постепенное
нарастание чувства идентичности, основанное на личном
опыте социального здоровья и культурной солидарности
в конце каждого главного кризиса детства, сулит тот пе-
риодический баланс в человеческой жизни, который при
интеграции стадий эго - способствует чувству гуманно-
сти. Но повсюду, 1де чувство идентичности утрачивается,
1де целостность и полнота уступает место отчаянию и
36
отвращению, генеративность уступает стагнации, интим-
ность - изоляции, а идентичность - смешению ролей,
боевые порядки инфантильных страхов легко приходят в
движение и только идентичность, благополучно бросив-
шая якорь в <родовом имении> культурной .идентичнос-
ти, способна создавать осуществимое психосоциальное
равновесие>.
Клинический опыт Эриксона привел к обнаружению
значимых связей в отношениях между тревогами младен-
чества и общественными переворотами. Социальные ин-
ституты воспитания, - по его мнению, должны создать
синтетические системы детского обучения и воспитания,
формирующих у подрастающего поколения желаемый для
них тип личности.
Клиницист Эриксон отдает предпочтение здравомыс-
лию, в самом широком смысле слова, умонастроению,
которое терпимо к различиям, осторожно и последова-
тельно в оценках и суждениях, осмотрительно в действи-
ях, способно к вере и возмущению, несмотря на весь этот
кажущийся релятивизм. Психоаналитическое просвеще-
ние Эриксона содержательно и аргументировано, Фрус-
тация ведет к агрессии. Человек, если во что-то верит,
способен вынести значительную фрустацию. Именно эк-
сплуатация образует социальный контекст, наделяющий-
фрустацию разрушительной силой. Эксплуатация суще-
ствует там, где один из партнеров злоупотребляет разде-
ленной функцией таким образом, что ради своего псев-
довозвеличивания лишает другого партнера какого бы то
ни было чувства идентичности и целостности, которых
тот на данный момент достиг.
Эриксон, как гуманист-психолог, свои наблюдения
постулирует следующим образом: всюду, где дух парт-
нерства пропитывает атмосферу семьи, и где детство по-
лучает свой собственный статус, там появляются обнаде-
живающие результаты - чувство идентичности.братская
Эрик Г. Эрике он
совесть и терпимость. Он предупреждает, что целостность
личности рушится, если бесчеловечность колоссальной
машины организации нивелирует эту личность, превра-
щает ее в коллективный разум, идентифицирует с самой
системой, превращая культурные ценности в эфемерную
относительность.
Эриксон страстно отстаивая свои гуманистические
идеалы, пишет: <Супер-эго, так долго служившее глав-
ным оплотом морали, будет делать реальную терпимость
опасной, пока идентичность здравомыслия не станет ре-
левантной и неизбежной. Такое здравомыслие является,
по существу, делом личной и гражданской морали: все,
чем психология способна помочь - это обучить перено-
сить тревогу и попутно, распознать скрытую принуди-
тельность и эксплуатируемость>.
В своем научном исследовании <Детство и общество>
Эрик Эриксон попытался продемонстрировать зарожде-
ние в психоаналитической практике и теории понимания
длительного неравенства ребенка и взрослого как одного
из факторов существования. Отсюда и метафорическое
название этой знаменитой книги.
Доцент, кандидат психологических наук,
член-корреспондент Международной
Психологической Академии
Акмеологических Наук
Сонин ZL4.
38
Петство и общество
ПРЕДИСЛОВИЕ
КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Когда я перечитывал предисловие к первому из-
данию, мне бросилось в глаза выражение <концептуаль-
ные путевые заметки>. И я выделил его, ибо искал фор-
мулировку, которой можно было бы воспользоваться,
объясняя судьбу этой книга. Задуманная и написанная
для пополнения психиатрического образования амери-
канских врачей, психологов и социальных работников,
она прошла свой собственный путь к студентам и аспи-
рантам различных специальностей из университетов США
и ряда других стран. Практически необходимым делом
стало переиздание книги, а с ним возник и вопрос о ее
переработке.
Мысль о том, что эту книгу широко читали как мо-
лодые, так и пожилые люди, не имевшие возможности
судить о ней на основе личного клинического опыта, вре-
менами приводила меня в замешательство. Перед тем,
как приступить к переработке первого издания, я обсу-
дил эту проблему на своем семинаре с первокурсниками
в Гарварде (в 1961/62 учебном году). И обнаружил, что
единство личности, характерное для жанра путевых за-
меток, на самом деле может помочь молодым людям впер-
вые окинуть направленным взором область, которая втор-
гается в их сознание и лексикон из столь многочислен-
ных и разнообразных источников. Мои студенты, между
прочим, почти единодушно решили, что мне не следует
радикально изменять первоначальный текст; хотя бы по-
тому, что внесение <поправок> в путевые заметки, напи-
санные в более молодые годы, не было одной из прерогатив
постаревшего автора. Спасибо им за усердие и хлопоты.
Однако эта книга использовалась также в подготов-
ке профессиональных специалистов, имеющих отноше-
ние к психоанализу. И здесь я пришел к выводу, что не-
39
Эрик Г. Эриксон
Детство и общество
достатки книги неотделимы от ее жанра - рассказа о
первом этапе пути одного такого специалиста; и что по-
добно многим первым путешествиям, она снабжает чита-
теля впечатлениями, которые при повторении маршрута
сопротивляются ослаблению или преувеличению. Поэто-
му я переработал текст лишь для того, чтобы сделать
более ясными свои первоначальные намерения, и доба-
вил только тот материал, которым располагал во время
работы над первым изданием.
Во втором издании я прежде всего исправил места,
которые, при перечитывании, сам не вполне понимал.
Затем я расширил (либо исправил) описания и объясне-
ния, часто неправильно понимаемые студентами различ-
ных специальностей (или неоднократно вызывавшие воп-
росы с их стороны). Наиболее многословные добавления
можно обнаружить, главным образом, в конце первой и
на протяжении третьей части книги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
ком состоянии массы людей склонны искать спасение в
псевдоидентичностях>.
<Псевдоидентичность>, как расширительный термин,
позволяет понять поведение многих людей, групповых
объединений, целых народов. Более ужасно, пишет Эрик-
сон, что эти детские тревоги снова появляются в форме
коллективных страхов и болезней коллективного разума.
История государства с тоталитарным режимом - силь-
ное и аргументированное подтверждение этому.
Эриксон делает общий вывод: <Только постепенное
нарастание чувства идентичности, основанное на личном
опыте социального здоровья и культурной солидарности
в конце каждого главного кризиса детства, сулит тот пе-
риодический баланс в человеческой жизни, который при
интеграции стадий эго - способствует чувству гуманно-
сти. Но повсюду, 1де чувство идентичности утрачивается,
1де целостность и полнота уступает место отчаянию и
36
отвращению, генеративность уступает стагнации, интим-
ность - изоляции, а идентичность - смешению ролей,
боевые порядки инфантильных страхов легко приходят в
движение и только идентичность, благополучно бросив-
шая якорь в <родовом имении> культурной .идентичнос-
ти, способна создавать осуществимое психосоциальное
равновесие>.
Клинический опыт Эриксона привел к обнаружению
значимых связей в отношениях между тревогами младен-
чества и общественными переворотами. Социальные ин-
ституты воспитания, - по его мнению, должны создать
синтетические системы детского обучения и воспитания,
формирующих у подрастающего поколения желаемый для
них тип личности.
Клиницист Эриксон отдает предпочтение здравомыс-
лию, в самом широком смысле слова, умонастроению,
которое терпимо к различиям, осторожно и последова-
тельно в оценках и суждениях, осмотрительно в действи-
ях, способно к вере и возмущению, несмотря на весь этот
кажущийся релятивизм. Психоаналитическое просвеще-
ние Эриксона содержательно и аргументировано, Фрус-
тация ведет к агрессии. Человек, если во что-то верит,
способен вынести значительную фрустацию. Именно эк-
сплуатация образует социальный контекст, наделяющий-
фрустацию разрушительной силой. Эксплуатация суще-
ствует там, где один из партнеров злоупотребляет разде-
ленной функцией таким образом, что ради своего псев-
довозвеличивания лишает другого партнера какого бы то
ни было чувства идентичности и целостности, которых
тот на данный момент достиг.
Эриксон, как гуманист-психолог, свои наблюдения
постулирует следующим образом: всюду, где дух парт-
нерства пропитывает атмосферу семьи, и где детство по-
лучает свой собственный статус, там появляются обнаде-
живающие результаты - чувство идентичности.братская
Эрик Г. Эрике он
совесть и терпимость. Он предупреждает, что целостность
личности рушится, если бесчеловечность колоссальной
машины организации нивелирует эту личность, превра-
щает ее в коллективный разум, идентифицирует с самой
системой, превращая культурные ценности в эфемерную
относительность.
Эриксон страстно отстаивая свои гуманистические
идеалы, пишет: <Супер-эго, так долго служившее глав-
ным оплотом морали, будет делать реальную терпимость
опасной, пока идентичность здравомыслия не станет ре-
левантной и неизбежной. Такое здравомыслие является,
по существу, делом личной и гражданской морали: все,
чем психология способна помочь - это обучить перено-
сить тревогу и попутно, распознать скрытую принуди-
тельность и эксплуатируемость>.
В своем научном исследовании <Детство и общество>
Эрик Эриксон попытался продемонстрировать зарожде-
ние в психоаналитической практике и теории понимания
длительного неравенства ребенка и взрослого как одного
из факторов существования. Отсюда и метафорическое
название этой знаменитой книги.
Доцент, кандидат психологических наук,
член-корреспондент Международной
Психологической Академии
Акмеологических Наук
Сонин ZL4.
38
Петство и общество
ПРЕДИСЛОВИЕ
КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Когда я перечитывал предисловие к первому из-
данию, мне бросилось в глаза выражение <концептуаль-
ные путевые заметки>. И я выделил его, ибо искал фор-
мулировку, которой можно было бы воспользоваться,
объясняя судьбу этой книга. Задуманная и написанная
для пополнения психиатрического образования амери-
канских врачей, психологов и социальных работников,
она прошла свой собственный путь к студентам и аспи-
рантам различных специальностей из университетов США
и ряда других стран. Практически необходимым делом
стало переиздание книги, а с ним возник и вопрос о ее
переработке.
Мысль о том, что эту книгу широко читали как мо-
лодые, так и пожилые люди, не имевшие возможности
судить о ней на основе личного клинического опыта, вре-
менами приводила меня в замешательство. Перед тем,
как приступить к переработке первого издания, я обсу-
дил эту проблему на своем семинаре с первокурсниками
в Гарварде (в 1961/62 учебном году). И обнаружил, что
единство личности, характерное для жанра путевых за-
меток, на самом деле может помочь молодым людям впер-
вые окинуть направленным взором область, которая втор-
гается в их сознание и лексикон из столь многочислен-
ных и разнообразных источников. Мои студенты, между
прочим, почти единодушно решили, что мне не следует
радикально изменять первоначальный текст; хотя бы по-
тому, что внесение <поправок> в путевые заметки, напи-
санные в более молодые годы, не было одной из прерогатив
постаревшего автора. Спасибо им за усердие и хлопоты.
Однако эта книга использовалась также в подготов-
ке профессиональных специалистов, имеющих отноше-
ние к психоанализу. И здесь я пришел к выводу, что не-
39
Эрик Г. Эриксон
Детство и общество
достатки книги неотделимы от ее жанра - рассказа о
первом этапе пути одного такого специалиста; и что по-
добно многим первым путешествиям, она снабжает чита-
теля впечатлениями, которые при повторении маршрута
сопротивляются ослаблению или преувеличению. Поэто-
му я переработал текст лишь для того, чтобы сделать
более ясными свои первоначальные намерения, и доба-
вил только тот материал, которым располагал во время
работы над первым изданием.
Во втором издании я прежде всего исправил места,
которые, при перечитывании, сам не вполне понимал.
Затем я расширил (либо исправил) описания и объясне-
ния, часто неправильно понимаемые студентами различ-
ных специальностей (или неоднократно вызывавшие воп-
росы с их стороны). Наиболее многословные добавления
можно обнаружить, главным образом, в конце первой и
на протяжении третьей части книги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68