В армии он сбли-
зился со своим непосредственным командиром, похожим
на него человеком, к которому питал уважение и даже
восхищался им.
Наш санитар никогда не помнил всего, что происхо-
дило в течение остатка той ночи. Сохранились лишь от-
рывочные воспоминания, скорее призрачные, чем реаль-
ные. Он утверждает, что медикам приказали разгружать
боеприпасы вместо того, чтобы разворачивать полевой
госпиталь; что командир медиков почему-то страшно ра-
зозлился и и грубо ругался; что кто-то сунул ему (санита-
ру) в руки автомат. Больше он ничего не помнит.
Утром наш пациент (ибо теперь он был пациентом)
обнаружил, что находится в наспех развернутом, нако-
нец, госпитале. Неожиданно у него развилась тяжелая
лихорадка, и весь день он провел в полусне от действия
успокоительного. С наступлением сумерек противник
атаковал их с воздуха. Все здоровые солдаты искали ук-
рытие или помогали больным и раненым укрываться от
налета. Он был лежачим больным: не мог передвигаться
самостоятельно и, что еще хуже, не мог помогать другим.
Здесь он в первый раз испытал страх, какой многим храб-
рым мужчинам доводилось испытывать в тот миг, когда
они приходили в сознание лежа на спине, не в силах
сделать ни малейшего движения.
На следующий день его эвакуировали. В тылу, не под
огнем, он чувствовал себя спокойнее, или думал так, пока
не стали разность заагграк. Мегалический звук столовой
посуды прошил ему голову подобно автоматной очереди.
Казалось, совершенно невозможно защититься от этих зву-
ков, которые были настолько непереносимы, что он укры-
вался с головой одеялом всякий раз, пока другое ели.
С тех пор свирепая головная боль сделала его жизнь
несчастной. Когда боль временно уходила, он нервничал,
со страхом ожидая вероятных металических звуков, и
приходил в ярость, когда они раздавались. Лихорадка (или
то, что ее вызывало) прошла, но головные боли и нервоз-
ность вынудили его вернуться в Америку и уволиться в
отставку из корпуса морской пехоты.
Здесь мы должны спросить о чем-то на первый взгляд
весьма далеком от головной боли, а именно: почему этот
человек был таким добропорядочным? Ибо даже теперь,
фактически осажденный раздражающими послевоенны-
ми обстоятельствами, он, казалось, не способен выра-
зить в словах и излить свое раздражение. К тому же, он
считал, что именно оскорбительный гнев его командира
той ночью, разрушив иллюзии, разбудил в нем тревогу.
Почему наш пациент был так добропорядочен и так по-
трясен проявлением гнева?
70
Эрик Г. Эриксон. Детство и общество
Цдсть первая
Я попросил его постараться преодолеть отвращение
к гневу и перечислить то, что раздражало его, пусть даже
немного, в течение всего времени, предшествовавшего
нашей беседе. Он назвал: звуки звонких поцелуев; высо-
кие голоса, такие как у детей в школе; визг покрышек;
воспоминание о стрелковой ячейке, полной муравьев и
ящериц; плохую еду на флоте США; последнюю бомбу,
которая разорвалась довольно близко; недоверчивых, по-
дозрительных людей; ворующих людей; самодовольных
людей, <независимо от национальности, цвета кожи и
вероисповедания>; воспоминание о матери. Ассоциации
пациента привели от металлических звуков и других во-
енных (в узком смысле слова) воспоминаний к воров-
ству, недоверию и к... матери.
Как выяснилось, он не видел мать с четырнадцати
лет. Тогда их семья находилась на грани экономического
и морального падения. Он порвал с семьей внезапно, ког-
да мать, в припадке пьяного гнева, навела на него револь-
вер. Вырвав револьвер, он сломал его и выбросил в окно.
А затем ушел из дома, навсеща. Добился тайной помощи
по-отечески относившегося к нему. человека, в действи-
тельности, своего патрона. В обмен на покровительство
и руководство дал обещание не пить, не ругаться, не по-
зволять себе сексуальной распущенности и... никогда не
прикасаться к оружию. Стал хорошим студентом, затем
- хорошим учителем ипритом исключительно спокой-
ным человеком, по крайней мере внешне. Так было до
той ночи на тихоокеанском береговом плацдарме, когда
среди нарастающей ярости и паники солдат командир,
бывший для нашего санитара отеческой фигурой, разра-
зился грубой бранью, и когда вслед за этим кто-то сунул
нашему будущему пациенту в руки автомат.
Существовало множество такого рода военных не-
врозов. Их жертвы находились в постоянном состоянии
потенциальной паники. Они чувствовали себя атакован-
цми, либо ожидающими атаки со стороны внезапных
или громких звуков, а также симптомов, вспыхивавших в
их телах (сильных сердцебиений, волн лихорадки, голов-
цой боли). Однако столь же беззащитными оказывались
они и перед лицом собственных эмоций; по-детски ис-
кренний гнев и безосновательная тревога провоцирова-
лись всем, что было слишком неожиданным или слиш-
ком сильным: восприятием и чувством, мыслью и воспо-
минанием. Значит, у этих людей поражена система скри-
нинга, то есть способность не обращать внимание на
множество стимулов, которые мы воспринимаем в каж-
дый определенный момент, но умеем не замечать ради
того, на чем сосредоточены. Что еще хуже, эти мужчины
не могли глубоко заснуть и видеть здоровые сны. Долги-
ми ночами они застревали между Сциллой раздражаю-
щих звуков и Харибдой тревожных сновидений, которые
тут же выводили их из наступавшего в конце концов со-
стояния глубокого сна. В дневное время они обнаружива-
ли, что не могут вспомнить некоторых вещей; могли заб-
лудиться в своем районе или заметить вдруг, что в разго-
воре с другими невольно исказили факты. Иначе говоря,
не могли полагаться на те типичные процессы функцио-
нирования эго, посредством которых организуются про-
странство и время и проверяется истинность.
Что же случилось с ними? Были ли это симптомы
физически ослабленной, соматически поврежденной не-
рвной системы? В некоторых случаях такое состояние,
бесспорно, начиналось с подобных повреждений или, по
крайней мере, с кратковременной травматизации. Чаще
Однако чтобы вызвать действительный кризис и придать
ему устойчивость, требовалось сочетание нескольких фак-
торов. Только что изложенная история морского пехо-
тинца содержит в себе все эти факторы, именно: падение
боевого духа отряда пехотинцев и постепенный рост не-
значительной паники у них вследствие сомнений в ко-
7
Эрик Г. Эриксон. Детство и общество
Часть первая
мавдовании; полная скованность огцем невидимого про-
тивника, которому они не могли ответить; стимул <сдать-
ся> больничной койке и, наконец, спешная эвакуация и
продолжительный конфликт двух внутренних голосов,
один из которых твердил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
зился со своим непосредственным командиром, похожим
на него человеком, к которому питал уважение и даже
восхищался им.
Наш санитар никогда не помнил всего, что происхо-
дило в течение остатка той ночи. Сохранились лишь от-
рывочные воспоминания, скорее призрачные, чем реаль-
ные. Он утверждает, что медикам приказали разгружать
боеприпасы вместо того, чтобы разворачивать полевой
госпиталь; что командир медиков почему-то страшно ра-
зозлился и и грубо ругался; что кто-то сунул ему (санита-
ру) в руки автомат. Больше он ничего не помнит.
Утром наш пациент (ибо теперь он был пациентом)
обнаружил, что находится в наспех развернутом, нако-
нец, госпитале. Неожиданно у него развилась тяжелая
лихорадка, и весь день он провел в полусне от действия
успокоительного. С наступлением сумерек противник
атаковал их с воздуха. Все здоровые солдаты искали ук-
рытие или помогали больным и раненым укрываться от
налета. Он был лежачим больным: не мог передвигаться
самостоятельно и, что еще хуже, не мог помогать другим.
Здесь он в первый раз испытал страх, какой многим храб-
рым мужчинам доводилось испытывать в тот миг, когда
они приходили в сознание лежа на спине, не в силах
сделать ни малейшего движения.
На следующий день его эвакуировали. В тылу, не под
огнем, он чувствовал себя спокойнее, или думал так, пока
не стали разность заагграк. Мегалический звук столовой
посуды прошил ему голову подобно автоматной очереди.
Казалось, совершенно невозможно защититься от этих зву-
ков, которые были настолько непереносимы, что он укры-
вался с головой одеялом всякий раз, пока другое ели.
С тех пор свирепая головная боль сделала его жизнь
несчастной. Когда боль временно уходила, он нервничал,
со страхом ожидая вероятных металических звуков, и
приходил в ярость, когда они раздавались. Лихорадка (или
то, что ее вызывало) прошла, но головные боли и нервоз-
ность вынудили его вернуться в Америку и уволиться в
отставку из корпуса морской пехоты.
Здесь мы должны спросить о чем-то на первый взгляд
весьма далеком от головной боли, а именно: почему этот
человек был таким добропорядочным? Ибо даже теперь,
фактически осажденный раздражающими послевоенны-
ми обстоятельствами, он, казалось, не способен выра-
зить в словах и излить свое раздражение. К тому же, он
считал, что именно оскорбительный гнев его командира
той ночью, разрушив иллюзии, разбудил в нем тревогу.
Почему наш пациент был так добропорядочен и так по-
трясен проявлением гнева?
70
Эрик Г. Эриксон. Детство и общество
Цдсть первая
Я попросил его постараться преодолеть отвращение
к гневу и перечислить то, что раздражало его, пусть даже
немного, в течение всего времени, предшествовавшего
нашей беседе. Он назвал: звуки звонких поцелуев; высо-
кие голоса, такие как у детей в школе; визг покрышек;
воспоминание о стрелковой ячейке, полной муравьев и
ящериц; плохую еду на флоте США; последнюю бомбу,
которая разорвалась довольно близко; недоверчивых, по-
дозрительных людей; ворующих людей; самодовольных
людей, <независимо от национальности, цвета кожи и
вероисповедания>; воспоминание о матери. Ассоциации
пациента привели от металлических звуков и других во-
енных (в узком смысле слова) воспоминаний к воров-
ству, недоверию и к... матери.
Как выяснилось, он не видел мать с четырнадцати
лет. Тогда их семья находилась на грани экономического
и морального падения. Он порвал с семьей внезапно, ког-
да мать, в припадке пьяного гнева, навела на него револь-
вер. Вырвав револьвер, он сломал его и выбросил в окно.
А затем ушел из дома, навсеща. Добился тайной помощи
по-отечески относившегося к нему. человека, в действи-
тельности, своего патрона. В обмен на покровительство
и руководство дал обещание не пить, не ругаться, не по-
зволять себе сексуальной распущенности и... никогда не
прикасаться к оружию. Стал хорошим студентом, затем
- хорошим учителем ипритом исключительно спокой-
ным человеком, по крайней мере внешне. Так было до
той ночи на тихоокеанском береговом плацдарме, когда
среди нарастающей ярости и паники солдат командир,
бывший для нашего санитара отеческой фигурой, разра-
зился грубой бранью, и когда вслед за этим кто-то сунул
нашему будущему пациенту в руки автомат.
Существовало множество такого рода военных не-
врозов. Их жертвы находились в постоянном состоянии
потенциальной паники. Они чувствовали себя атакован-
цми, либо ожидающими атаки со стороны внезапных
или громких звуков, а также симптомов, вспыхивавших в
их телах (сильных сердцебиений, волн лихорадки, голов-
цой боли). Однако столь же беззащитными оказывались
они и перед лицом собственных эмоций; по-детски ис-
кренний гнев и безосновательная тревога провоцирова-
лись всем, что было слишком неожиданным или слиш-
ком сильным: восприятием и чувством, мыслью и воспо-
минанием. Значит, у этих людей поражена система скри-
нинга, то есть способность не обращать внимание на
множество стимулов, которые мы воспринимаем в каж-
дый определенный момент, но умеем не замечать ради
того, на чем сосредоточены. Что еще хуже, эти мужчины
не могли глубоко заснуть и видеть здоровые сны. Долги-
ми ночами они застревали между Сциллой раздражаю-
щих звуков и Харибдой тревожных сновидений, которые
тут же выводили их из наступавшего в конце концов со-
стояния глубокого сна. В дневное время они обнаружива-
ли, что не могут вспомнить некоторых вещей; могли заб-
лудиться в своем районе или заметить вдруг, что в разго-
воре с другими невольно исказили факты. Иначе говоря,
не могли полагаться на те типичные процессы функцио-
нирования эго, посредством которых организуются про-
странство и время и проверяется истинность.
Что же случилось с ними? Были ли это симптомы
физически ослабленной, соматически поврежденной не-
рвной системы? В некоторых случаях такое состояние,
бесспорно, начиналось с подобных повреждений или, по
крайней мере, с кратковременной травматизации. Чаще
Однако чтобы вызвать действительный кризис и придать
ему устойчивость, требовалось сочетание нескольких фак-
торов. Только что изложенная история морского пехо-
тинца содержит в себе все эти факторы, именно: падение
боевого духа отряда пехотинцев и постепенный рост не-
значительной паники у них вследствие сомнений в ко-
7
Эрик Г. Эриксон. Детство и общество
Часть первая
мавдовании; полная скованность огцем невидимого про-
тивника, которому они не могли ответить; стимул <сдать-
ся> больничной койке и, наконец, спешная эвакуация и
продолжительный конфликт двух внутренних голосов,
один из которых твердил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68