Чего делаешь?
- Белье полощу, - хмуро сказала Нята.
- Вижу. - Симон хмыкнул. - Не хочешь домой идти? И почему это?
- Ни почему, - сказала она, разглядывая свои босые исцарапанные ноги.
Симон уселся на старый вывороченный корень.
- Что-то ты сегодня неразговорчива, моя феечка, - усмехнулся он. - Ну да ничего, разберемся…
Нята села рядом, потыкала палочкой в песок.
- А сегодня вечером снова будешь рассказывать про До-ршату? Вчера Гритчен сказал, что обязательно поедет в город, когда вырастет. Только он заснул раньше всех, а я еще долго слушала! Ты про Драконьи скалы говорил. Где они находятся?
- Неподалеку от города. - Симон отогнал козу, которая, незаметно подкравшись, принялась жевать край его куртки.
- Это там держат узников в подводных темницах?
- Да, важных преступников, государственных изменников… Там наверху, на скалах - городская тюрьма. Кыш отсюда! - прикрикнул он на козу.
Нята поежилась:
- И они там сидят всю жизнь?
- Ну кто как. - Симон осторожно взял ее ладошку в руку, разглядывая тонкие пальчики с обкусанными ногтями. - Кто-то всю жизнь, кого-то казнят.
- Кто их казнит?
- Ну кто… палач, конечно. Кто ж еще. - Он покосился на козу: та уставилась на него желтыми нахальными глазами.
- Страшно… - протянула Нята.
- Кому страшно? Преступникам?
- И преступникам и палачу. Людей убивать.
- Палач не убивает, Нята. Палач казнит, - поправил Симон.
- Все равно…
Он вздохнул и легонько похлопал ее тяжелой ладонью.
- На Драконьих скалах раньше жили драконы?
- Говорят, жили, но давно. В летописях написано, что Доршата раньше была землей драконов.
- И куда они потом делись?
- Улетели на Восточный рубеж. Там теперь и живут. Так говорят.
- И никто их не видит?
- Ну кто же их увидит. Конечно, нет. Лет сто назад, говорят, Фиренц, хозяин всех драконов, прилетал в Доршату, на Совет Шести, но это легенды. Сказки и выдумки.
Коза сунула морду в корзину с мокрым бельем, и Симону пришлось встать, чтобы отогнать ее.
- Вот ведь упрямая скотина! - пробормотал он.
- Дракон прилетал? Люди не боялись его?
- Он же мог принимать облик человека. - Симон поставил корзину рядом с Нятой и снова уселся. - Драконом его никто и не видел. На Совет он являлся как человек, высокий светловолосый воин с зелеными глазами.
Он покосился на племянницу и толкнул в бок:
- Нята, закрой рот, а то ворона залетит! Девочка смущенно засмеялась.
- А теперь он не бывает в Доршате? - спросила она.
- Фиренц? Нет. У драконов, если они существуют, конечно, свои дела.
- Жаль. Жаль, если не существуют!
Симон засмеялся:
- Нята, драконы - это сказки! Вот у норлоков много таких легенд - о драконах. Будто бы норлоки встречались раньше с ними и даже дружили. - Он пожал плеча ми. - Может, и так, кто его знает. Норлоки-то живут дольше людей, стало быть, они и драконов помнят.
Нята задумалась.
- Я никогда не видела норлоков.
- Где ж ты их увидишь, в такой-то глуши. - Коза сунулась было к корзине, Симон погрозил ей кулаком. - Норлоки селятся на Побережье. Да и они не все дружили с драконами, а только Сульг. Фиренц был его другом. А может, и сейчас есть, кто их разберет…
- Кто это - Сульг?
- Военачальник норлоков. - Симон поднялся и отряхнул сухие травинки, налипшие на одежду. - Пойдем, Нята, мать нас потеряет.
- Ты его видел?
- Кого? Сульга? - Он взял корзину и двинулся по берегу. - Конечно. Видел несколько раз, в Доршате. - Симон оглянулся: коза медленно брела следом, явно улучая момент, чтобы поддать рогами. - Слушай, Нята, как ты управляешься с такой вредной животиной?
Ближе к вечеру заявился Смили, шумный, довольный чем-то, с мешком в руке. Кориль удивилась, что муж пришел раньше обычного, и поспешно вышла на крыльцо, держа на руках малыша. Симон во дворе колол дрова, легко орудуя тяжелым топором, Нята подбирала поленья и складывала под навесом.
- Я думала, ты до вечера будешь забор чинить. - Кориль сошла со ступенек и отпустила Нимура. - Что это ты принес? Откуда?
Смили довольно засмеялся и вытряхнул из мешка прямо на землю кучу мокрого тряпья.
- На берегу собрал. Пару дней назад выше по течению паром сорвался. - Смили поднял мокрую тяжелую ткань, выкрутил, отжимая мутную воду, расправил. Это оказался плащ, разодранный почти напополам. - Как раз гроза была, волны по реке ходили с наш дом, не меньше. Не знаю уж, как пассажиры паромщика уломали пересекать реку в такую погоду? Заплатили, верно, немало… А может, надеялись, что проскочат… Буря-то их как раз на середине реки и застала. Ну и вот… - Он бросил плащ на крыльцо, пошарил в груде вещей и вытащил сапог. - Паром-то сорвало, да о берег и разбило. Там, за деревней, два трупа на отмель вынесло. Народу-то много потонуло небось… Сколько их там на пароме-то было - никто не знает. И барахло на берег выкинуло. Да уж, нахлебались водички, дурачье… И куда торопились?
Смили покопался в тряпье и вытащил еще один плащ, темно-серый, с черной узорчатой каймой по низу.
- Ишь, какая шерсть хорошая. - Кориль пощупала мокрую ткань. - Дорогая, верно.
Симон воткнул топор в чурбак и подошел ближе.
- Воинский плащ норлоков Серого Замка. - Он посмотрел на черную кайму. - Это их узор.
- Ну и что? - Смили бросил плащ на перила крыльца, - Хозяин-то, поди, на дне реки. А нам все пригодится. - Он искоса быстро взглянул на Симона. - Мы люди небогатые.
Кориль наклонилась над кучей, перебирая мокрые вещи. Смили вытер ладони о штаны:
- Ладно, мне еще работу закончить надо. Приду сегодня поздно. Развесь-ка все, пусть просохнет хорошенько, - велел он жене. - Нята! Собери на кухне перекусить да молока принеси из погреба.
Смили вразвалку поднялся по ступенькам и скрылся в доме.
Симон проводил его взглядом, остановил Няту и взял у нее из рук глиняный холодный кувшин.
- Помоги-ка лучше матери, - проговорил он. - А молоко отцу я сам отнесу. Я как раз с ним потолковать хотел…
И он направился к крыльцу.
Кориль высунулась в окно. Возле развешанного мокрого белья стояла коза и задумчиво обнюхивала рукав рубахи.
- Нята! - с досадой крикнула Кориль. - Отгони козу! Ты что, не видишь, эта скотина опять жует белье! Привяжи ее!
Женщина проследила, как Нята привязала козу, и вздохнула.
- Неумеха, - пробормотала она.
- Ну перестань. - Симон сел к столу и налил чаю, заваренного с листьями мяты. - Не такая уж она и неумеха.
Кориль положила перед ним буханку свежего хлеба, испеченного с сушеной черной смородиной, придвинула тарелку с соленым маслом и ломтями мягкого деревенского сыра.
- Не знаю, Симон. Какая-то она… Кориль замялась, подбирая слова. - Мы относимся к ней, как к родной, ты же видишь. С той самой поры, как взяли ее совсем малюткой. - Она машинально передвинула тарелки. - Ну, ты помнишь, у нас со Смили долго не было своих детей… я думала - по моей вине. Я боялась, кто захочет жить с бесплодной женщиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
- Белье полощу, - хмуро сказала Нята.
- Вижу. - Симон хмыкнул. - Не хочешь домой идти? И почему это?
- Ни почему, - сказала она, разглядывая свои босые исцарапанные ноги.
Симон уселся на старый вывороченный корень.
- Что-то ты сегодня неразговорчива, моя феечка, - усмехнулся он. - Ну да ничего, разберемся…
Нята села рядом, потыкала палочкой в песок.
- А сегодня вечером снова будешь рассказывать про До-ршату? Вчера Гритчен сказал, что обязательно поедет в город, когда вырастет. Только он заснул раньше всех, а я еще долго слушала! Ты про Драконьи скалы говорил. Где они находятся?
- Неподалеку от города. - Симон отогнал козу, которая, незаметно подкравшись, принялась жевать край его куртки.
- Это там держат узников в подводных темницах?
- Да, важных преступников, государственных изменников… Там наверху, на скалах - городская тюрьма. Кыш отсюда! - прикрикнул он на козу.
Нята поежилась:
- И они там сидят всю жизнь?
- Ну кто как. - Симон осторожно взял ее ладошку в руку, разглядывая тонкие пальчики с обкусанными ногтями. - Кто-то всю жизнь, кого-то казнят.
- Кто их казнит?
- Ну кто… палач, конечно. Кто ж еще. - Он покосился на козу: та уставилась на него желтыми нахальными глазами.
- Страшно… - протянула Нята.
- Кому страшно? Преступникам?
- И преступникам и палачу. Людей убивать.
- Палач не убивает, Нята. Палач казнит, - поправил Симон.
- Все равно…
Он вздохнул и легонько похлопал ее тяжелой ладонью.
- На Драконьих скалах раньше жили драконы?
- Говорят, жили, но давно. В летописях написано, что Доршата раньше была землей драконов.
- И куда они потом делись?
- Улетели на Восточный рубеж. Там теперь и живут. Так говорят.
- И никто их не видит?
- Ну кто же их увидит. Конечно, нет. Лет сто назад, говорят, Фиренц, хозяин всех драконов, прилетал в Доршату, на Совет Шести, но это легенды. Сказки и выдумки.
Коза сунула морду в корзину с мокрым бельем, и Симону пришлось встать, чтобы отогнать ее.
- Вот ведь упрямая скотина! - пробормотал он.
- Дракон прилетал? Люди не боялись его?
- Он же мог принимать облик человека. - Симон поставил корзину рядом с Нятой и снова уселся. - Драконом его никто и не видел. На Совет он являлся как человек, высокий светловолосый воин с зелеными глазами.
Он покосился на племянницу и толкнул в бок:
- Нята, закрой рот, а то ворона залетит! Девочка смущенно засмеялась.
- А теперь он не бывает в Доршате? - спросила она.
- Фиренц? Нет. У драконов, если они существуют, конечно, свои дела.
- Жаль. Жаль, если не существуют!
Симон засмеялся:
- Нята, драконы - это сказки! Вот у норлоков много таких легенд - о драконах. Будто бы норлоки встречались раньше с ними и даже дружили. - Он пожал плеча ми. - Может, и так, кто его знает. Норлоки-то живут дольше людей, стало быть, они и драконов помнят.
Нята задумалась.
- Я никогда не видела норлоков.
- Где ж ты их увидишь, в такой-то глуши. - Коза сунулась было к корзине, Симон погрозил ей кулаком. - Норлоки селятся на Побережье. Да и они не все дружили с драконами, а только Сульг. Фиренц был его другом. А может, и сейчас есть, кто их разберет…
- Кто это - Сульг?
- Военачальник норлоков. - Симон поднялся и отряхнул сухие травинки, налипшие на одежду. - Пойдем, Нята, мать нас потеряет.
- Ты его видел?
- Кого? Сульга? - Он взял корзину и двинулся по берегу. - Конечно. Видел несколько раз, в Доршате. - Симон оглянулся: коза медленно брела следом, явно улучая момент, чтобы поддать рогами. - Слушай, Нята, как ты управляешься с такой вредной животиной?
Ближе к вечеру заявился Смили, шумный, довольный чем-то, с мешком в руке. Кориль удивилась, что муж пришел раньше обычного, и поспешно вышла на крыльцо, держа на руках малыша. Симон во дворе колол дрова, легко орудуя тяжелым топором, Нята подбирала поленья и складывала под навесом.
- Я думала, ты до вечера будешь забор чинить. - Кориль сошла со ступенек и отпустила Нимура. - Что это ты принес? Откуда?
Смили довольно засмеялся и вытряхнул из мешка прямо на землю кучу мокрого тряпья.
- На берегу собрал. Пару дней назад выше по течению паром сорвался. - Смили поднял мокрую тяжелую ткань, выкрутил, отжимая мутную воду, расправил. Это оказался плащ, разодранный почти напополам. - Как раз гроза была, волны по реке ходили с наш дом, не меньше. Не знаю уж, как пассажиры паромщика уломали пересекать реку в такую погоду? Заплатили, верно, немало… А может, надеялись, что проскочат… Буря-то их как раз на середине реки и застала. Ну и вот… - Он бросил плащ на крыльцо, пошарил в груде вещей и вытащил сапог. - Паром-то сорвало, да о берег и разбило. Там, за деревней, два трупа на отмель вынесло. Народу-то много потонуло небось… Сколько их там на пароме-то было - никто не знает. И барахло на берег выкинуло. Да уж, нахлебались водички, дурачье… И куда торопились?
Смили покопался в тряпье и вытащил еще один плащ, темно-серый, с черной узорчатой каймой по низу.
- Ишь, какая шерсть хорошая. - Кориль пощупала мокрую ткань. - Дорогая, верно.
Симон воткнул топор в чурбак и подошел ближе.
- Воинский плащ норлоков Серого Замка. - Он посмотрел на черную кайму. - Это их узор.
- Ну и что? - Смили бросил плащ на перила крыльца, - Хозяин-то, поди, на дне реки. А нам все пригодится. - Он искоса быстро взглянул на Симона. - Мы люди небогатые.
Кориль наклонилась над кучей, перебирая мокрые вещи. Смили вытер ладони о штаны:
- Ладно, мне еще работу закончить надо. Приду сегодня поздно. Развесь-ка все, пусть просохнет хорошенько, - велел он жене. - Нята! Собери на кухне перекусить да молока принеси из погреба.
Смили вразвалку поднялся по ступенькам и скрылся в доме.
Симон проводил его взглядом, остановил Няту и взял у нее из рук глиняный холодный кувшин.
- Помоги-ка лучше матери, - проговорил он. - А молоко отцу я сам отнесу. Я как раз с ним потолковать хотел…
И он направился к крыльцу.
Кориль высунулась в окно. Возле развешанного мокрого белья стояла коза и задумчиво обнюхивала рукав рубахи.
- Нята! - с досадой крикнула Кориль. - Отгони козу! Ты что, не видишь, эта скотина опять жует белье! Привяжи ее!
Женщина проследила, как Нята привязала козу, и вздохнула.
- Неумеха, - пробормотала она.
- Ну перестань. - Симон сел к столу и налил чаю, заваренного с листьями мяты. - Не такая уж она и неумеха.
Кориль положила перед ним буханку свежего хлеба, испеченного с сушеной черной смородиной, придвинула тарелку с соленым маслом и ломтями мягкого деревенского сыра.
- Не знаю, Симон. Какая-то она… Кориль замялась, подбирая слова. - Мы относимся к ней, как к родной, ты же видишь. С той самой поры, как взяли ее совсем малюткой. - Она машинально передвинула тарелки. - Ну, ты помнишь, у нас со Смили долго не было своих детей… я думала - по моей вине. Я боялась, кто захочет жить с бесплодной женщиной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99