Все было как раз наоборот: она никогда не любила никого, кроме него, и никогда никого другого не полюбит.
И не важно, что теперь он любит ее одним лишь телом; то же самое она могла бы сказать про себя.
Удовлетворенная этим Мэри Эллен наконец уснула.
Проснувшись вскоре после рассвета, она с удивлением обнаружила, что капитан никуда не ушел и по-прежнему лежит рядом с ней в постели. Предположив, что он спит, она осторожно убрала его руку со своей талии и поднялась на колени.
– Куда? А ну постой! – Он схватил ее и опрокинул на бок, возвращая в прежнее положение.
– Солнце встает, – осторожно заметила Мэри Эллен. – Скоро весь дом будет на ногах.
– Ну и пусть. – Он сонно погладил ее смуглой рукой, потом узкие длинные пальцы его распростерлись по ее голому, трепещущему животу, скользнули вниз, к треугольнику светлых волос, и еще ниже – к набухшей точке, средоточию наслаждения.
Мэри Эллен прерывисто задышала, заерзала и вздохнула довольно, почувствовав его мощную плоть, прижатую к бороздке между ягодицами.
– О! – тревожно пробормотала она, инстинктивно раздвинув ноги и выгибая спину, открывая ему тем самым доступ к заветному гнездышку. – О да, да! – Она тревожно всхлипнула, когда почувствовала, что твердая, тяжелая плоть движется между ее ногами и осторожно пробирается вверх, в нее.
– Я делаю тебе больно? – спросил он, жарко дыша ей в затылок.
– Нет, – выдохнула она, – но я не знаю... я никогда...
– Сейчас я научу тебя, малышка. – Он стал покрывать поцелуями ее плечи цвета слоновой кости. – Расслабься и позволь мне сделать все за тебя. Я буду двигаться медленно, нежно, пока ты не поймешь... – Он вошел чуть глубже, и она, вздохнув, теснее прижалась к нему.
Его сильные, нежные руки направляли ее движения. Как и обещал, он действовал осмотрительно, дюйм за дюймом – медленно, не торопясь, пока не оказался в ней весь – на всю длину, пульсирующий и нетерпеливый.
– С тобой все в порядке?
– Да, – прошептала она. – О... да...
Просунув одну руку между ее ногами, другой капитан тут же накрыл набухшие груди. Эти нежные, умелые руки продолжали трудиться, возбуждая ее еще сильнее. Утонув в нарастающем экстазе, Мэри Эллен начала двигаться как настоящая соблазнительница, и он немедленно поймал ее ритм.
Их тела соединились в одно, сердца стучали в унисон; они двигались медленно, плавно, в совершенном единении, а наслаждение все росло и росло. Наконец ритм ускорился, вал страсти подхватил их, подбросил чуть не до небес, и яркие лучи восходящего солнца, ворвавшись в спальню, омыли их тела теплым розовым светом.
– О! – выдохнула Мэри на пике первой волны оргазма.
– Да, детка, я знаю. Давай же, давай, – хрипло проговорил он, зная, что и его черед на подходе.
Через пару секунд оба они отдались во власть слепого и восхитительного экстаза, охваченные дрожью невероятного наслаждения. Стихия плотской любви играла ими, словно они были тряпичными куклами в руках ребенка. Оргазм казался им бесконечно долгим – раз за разом Мэри Эллен выкрикивала бессмысленные мольбы, и капитан Найт не оставлял ее призывы без внимания, стараясь дать ей не меньше того, что она хочет. Лишь под конец он со стоном выплеснул в нее семя страсти.
Только когда наконец оба, отдышавшись, превратились в двух обыкновенных смертных, изнуренных муками любви, покрытых испариной, но все еще продолжавших лежать в обнимку на мягкой перине, сознание начало возвращаться к ним. Теперь Мэри Эллен с досадой думала о том, что ей совсем не хочется вставать. Неужели они не могут вот так проваляться весь день, пока солнце будет медленно взбираться по безоблачному небу в точку зенита, а потом начнет опускаться, скроется за горизонтом и уступит место ночи?
Затем она почувствовала, как капитан сел. Нагнувшись, он поцеловал ее бедро, затем серьезно произнес:
– Сегодня в семь в большой спальне.
Обхватив подушку, Мэри Эллен заурчала как довольная кошка.
– Но солнце еще не сядет в семь, – возразила она.
– И еще, Мэри... Чтобы я больше не видел, что ты одна выходишь по ночам!
Глава 34
Мэри Эллен и капитан Найт с головой погрузились в бурный роман, своей пылкостью способный посрамить знойное теннессийское лето. Наверху, в уединении второго этажа, они то и дело любили друг друга перед французскими зеркалами в спальне, и в просторной гардеробной, и в ванной с мраморными стенами, и даже в самой мраморной ванне. Раза два они делали это прямо в просторном коридоре второго этажа, но им этого было мало.
Всякий раз, когда один из них заставал другого наверху, между ними начинался танец любви. Мэри отдавалась ему охотно, снова и снова, перестав противиться охватившей ее бурной страсти.
При этом она ненавидела его за жестокость и платила ему той же монетой. Их отношения основаны всего лишь на расчете, на обоюдном удобстве и вызываются потребностями плоти, но не души, уверяла она себя. И нечего волноваться, что она сможет проникнуться к нему какими-то чувствами: этого никогда не случится. А то, что она хотела от него получить, он и так ей давал.
Спускаясь со второго этажа, они вели себя так, будто даже знакомы друг с другом не были, и наедине или в обществе других людей словно не замечали друг яруса, никогда не разговаривая никогда не ужина вместе оказывая друг другу каких-либо знаков внимания.
Так они стали любовниками по ночам и незнакомцами при свете дня, это продолжалось до тех пор, пока вдруг, ни с того ни с сего, капитан Найт перестал искать встречи с Мэри Эллен даже в зоне любви.
Когда это случилось впервые, Мэри Эллен почувствовала растерянность. Она не знала, что и думать, когда примерно в девять дождливым августовским вечером заметила, что капитан курит один в кабинете ее отца.
Проходя мимо, Мэри Эллен подняла на него глаза. Теперь она точно знала, что он ее видел. Придя в спальню, она решила дождаться его: приняв ванну, стала щеткой расчесывать свои длинные волосы, а потом надела шелковую ночную рубашку цвета шампанского, когда-то являвшуюся частью ее приданого.
Сгорая от нетерпения, Мэри Эллен некоторое время нервно мерила шагами комнату, затем вышла в коридор и принялась ходить взад-вперед от двери спальни до дверей бывших апартаментов родителей, когда наконец увидела его.
Подойдя к парадной лестнице, капитан постоял немного в задумчивости, опираясь ладонью о деревянные перила, затем медленно стал подниматься на второй этаж.
Мэри Эллен улыбнулась в предвкушении ночных утех и поспешила к себе в спальню. Теперь ей оставалось только улечься на постели и принять соблазнительную позу.
Проведя языком по пересохшим губам, она откинула с лица белокурые пряди и, приподняв кружевной подол рубашки так, чтобы обнажить бедро, стала ждать.
Однако прошло несколько минут, а капитан все не появлялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
И не важно, что теперь он любит ее одним лишь телом; то же самое она могла бы сказать про себя.
Удовлетворенная этим Мэри Эллен наконец уснула.
Проснувшись вскоре после рассвета, она с удивлением обнаружила, что капитан никуда не ушел и по-прежнему лежит рядом с ней в постели. Предположив, что он спит, она осторожно убрала его руку со своей талии и поднялась на колени.
– Куда? А ну постой! – Он схватил ее и опрокинул на бок, возвращая в прежнее положение.
– Солнце встает, – осторожно заметила Мэри Эллен. – Скоро весь дом будет на ногах.
– Ну и пусть. – Он сонно погладил ее смуглой рукой, потом узкие длинные пальцы его распростерлись по ее голому, трепещущему животу, скользнули вниз, к треугольнику светлых волос, и еще ниже – к набухшей точке, средоточию наслаждения.
Мэри Эллен прерывисто задышала, заерзала и вздохнула довольно, почувствовав его мощную плоть, прижатую к бороздке между ягодицами.
– О! – тревожно пробормотала она, инстинктивно раздвинув ноги и выгибая спину, открывая ему тем самым доступ к заветному гнездышку. – О да, да! – Она тревожно всхлипнула, когда почувствовала, что твердая, тяжелая плоть движется между ее ногами и осторожно пробирается вверх, в нее.
– Я делаю тебе больно? – спросил он, жарко дыша ей в затылок.
– Нет, – выдохнула она, – но я не знаю... я никогда...
– Сейчас я научу тебя, малышка. – Он стал покрывать поцелуями ее плечи цвета слоновой кости. – Расслабься и позволь мне сделать все за тебя. Я буду двигаться медленно, нежно, пока ты не поймешь... – Он вошел чуть глубже, и она, вздохнув, теснее прижалась к нему.
Его сильные, нежные руки направляли ее движения. Как и обещал, он действовал осмотрительно, дюйм за дюймом – медленно, не торопясь, пока не оказался в ней весь – на всю длину, пульсирующий и нетерпеливый.
– С тобой все в порядке?
– Да, – прошептала она. – О... да...
Просунув одну руку между ее ногами, другой капитан тут же накрыл набухшие груди. Эти нежные, умелые руки продолжали трудиться, возбуждая ее еще сильнее. Утонув в нарастающем экстазе, Мэри Эллен начала двигаться как настоящая соблазнительница, и он немедленно поймал ее ритм.
Их тела соединились в одно, сердца стучали в унисон; они двигались медленно, плавно, в совершенном единении, а наслаждение все росло и росло. Наконец ритм ускорился, вал страсти подхватил их, подбросил чуть не до небес, и яркие лучи восходящего солнца, ворвавшись в спальню, омыли их тела теплым розовым светом.
– О! – выдохнула Мэри на пике первой волны оргазма.
– Да, детка, я знаю. Давай же, давай, – хрипло проговорил он, зная, что и его черед на подходе.
Через пару секунд оба они отдались во власть слепого и восхитительного экстаза, охваченные дрожью невероятного наслаждения. Стихия плотской любви играла ими, словно они были тряпичными куклами в руках ребенка. Оргазм казался им бесконечно долгим – раз за разом Мэри Эллен выкрикивала бессмысленные мольбы, и капитан Найт не оставлял ее призывы без внимания, стараясь дать ей не меньше того, что она хочет. Лишь под конец он со стоном выплеснул в нее семя страсти.
Только когда наконец оба, отдышавшись, превратились в двух обыкновенных смертных, изнуренных муками любви, покрытых испариной, но все еще продолжавших лежать в обнимку на мягкой перине, сознание начало возвращаться к ним. Теперь Мэри Эллен с досадой думала о том, что ей совсем не хочется вставать. Неужели они не могут вот так проваляться весь день, пока солнце будет медленно взбираться по безоблачному небу в точку зенита, а потом начнет опускаться, скроется за горизонтом и уступит место ночи?
Затем она почувствовала, как капитан сел. Нагнувшись, он поцеловал ее бедро, затем серьезно произнес:
– Сегодня в семь в большой спальне.
Обхватив подушку, Мэри Эллен заурчала как довольная кошка.
– Но солнце еще не сядет в семь, – возразила она.
– И еще, Мэри... Чтобы я больше не видел, что ты одна выходишь по ночам!
Глава 34
Мэри Эллен и капитан Найт с головой погрузились в бурный роман, своей пылкостью способный посрамить знойное теннессийское лето. Наверху, в уединении второго этажа, они то и дело любили друг друга перед французскими зеркалами в спальне, и в просторной гардеробной, и в ванной с мраморными стенами, и даже в самой мраморной ванне. Раза два они делали это прямо в просторном коридоре второго этажа, но им этого было мало.
Всякий раз, когда один из них заставал другого наверху, между ними начинался танец любви. Мэри отдавалась ему охотно, снова и снова, перестав противиться охватившей ее бурной страсти.
При этом она ненавидела его за жестокость и платила ему той же монетой. Их отношения основаны всего лишь на расчете, на обоюдном удобстве и вызываются потребностями плоти, но не души, уверяла она себя. И нечего волноваться, что она сможет проникнуться к нему какими-то чувствами: этого никогда не случится. А то, что она хотела от него получить, он и так ей давал.
Спускаясь со второго этажа, они вели себя так, будто даже знакомы друг с другом не были, и наедине или в обществе других людей словно не замечали друг яруса, никогда не разговаривая никогда не ужина вместе оказывая друг другу каких-либо знаков внимания.
Так они стали любовниками по ночам и незнакомцами при свете дня, это продолжалось до тех пор, пока вдруг, ни с того ни с сего, капитан Найт перестал искать встречи с Мэри Эллен даже в зоне любви.
Когда это случилось впервые, Мэри Эллен почувствовала растерянность. Она не знала, что и думать, когда примерно в девять дождливым августовским вечером заметила, что капитан курит один в кабинете ее отца.
Проходя мимо, Мэри Эллен подняла на него глаза. Теперь она точно знала, что он ее видел. Придя в спальню, она решила дождаться его: приняв ванну, стала щеткой расчесывать свои длинные волосы, а потом надела шелковую ночную рубашку цвета шампанского, когда-то являвшуюся частью ее приданого.
Сгорая от нетерпения, Мэри Эллен некоторое время нервно мерила шагами комнату, затем вышла в коридор и принялась ходить взад-вперед от двери спальни до дверей бывших апартаментов родителей, когда наконец увидела его.
Подойдя к парадной лестнице, капитан постоял немного в задумчивости, опираясь ладонью о деревянные перила, затем медленно стал подниматься на второй этаж.
Мэри Эллен улыбнулась в предвкушении ночных утех и поспешила к себе в спальню. Теперь ей оставалось только улечься на постели и принять соблазнительную позу.
Проведя языком по пересохшим губам, она откинула с лица белокурые пряди и, приподняв кружевной подол рубашки так, чтобы обнажить бедро, стала ждать.
Однако прошло несколько минут, а капитан все не появлялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63