Моя жена одна с ней не справится.
– Послушай, Прес, сколько лет твоей дочери? Двадцать восемь? Тридцать?
– Тридцать два.
– И она дважды была замужем, насколько мне помнится.
– Да, но оба ее мужа оказались негодяями. Они плохо с ней обращались и сделали ее несчастной. – Темплтон вздохнул. – Брэнди очень ранима, она вообще как ребенок. Нам ничего не остается, как только постоянно присматривать за ней.
Мэри Эллен не могла удержаться от улыбки. Брэнди, хитрая и коварная, как змея, ранима и беззащитна. Ничего ребяческого в ней не было и в помине. Брэнди стала женщиной еще в тринадцать. Добрая половина женского населения Мемфиса с облегчением вздохнет, узнав, что она покинула город. К тому же оба «негодяя», имевших несчастье жениться на Брэнди, были прекрасными людьми, весьма состоятельными, и не пожалели оставить миссис Темплтон значительную часть своего состояния, лишь бы положить конец кошмару супружества с этой дамой.
Да уж, не зря говорят, что родительская любовь слепа.
Через полчаса Прес Темплтон уехал. Мэри Эллен ожидала, что теперь отец вернется к себе в спальню, но этого не случилось.
– Мэри Эллен, – произнес Джон Томас, заглянув в гостиную, – вели Тайтусу приготовить карету. Я хочу съездить в город и послушать, что говорит народ на улицах. – Он задумчиво потер подбородок: – Не удивлюсь, если еще несколько южных штатов выйдут из Союза. – При этих словах в темных глазах Джона Томаса появился живой огонек, и он снова стал напоминать прежнего Пребла.
– Почему бы тебе самому не попросить Тайтуса? – предложила Мэри Эллен, зная, как обижался старик на то, что хозяин вот уже больше года с ним не разговаривает.
– Верно, я так и поступлю. – Джон Томас кивнул и, выйдя в коридор, громко позвал: – Тайтус, где ты? Мне нужна твоя помощь.
Улыбаясь, Тайтус тут же появился на пороге:
– Мистер Пребл, я к вашим услугам.
Джон Томас положил ладонь на худое плечо старика:
– Не мог бы ты распорядиться, чтобы к дому подали карету? Я хочу поехать в город.
Тайтус с готовностью закивал головой:
– Уже иду. – Он торопливо повернулся, но Джон Томас вновь окликнул его:
– Тайтус!
– Да, сэр?
– Прошу прощения за то, что... – Джон Томас смущенно закашлялся. – Не знаю, что бы я без тебя делал, дружище.
– Но ведь я по-прежнему с вами, мистер Пребл, разве не так? – Тайтус счастливо засмеялся глухим старческим смехом.
Холодно поблескивая серыми глазами, напряженный и неулыбчивый, капитан Клей Найт в одиночестве пил виски в маленьком шумном баре на задворках Рио.
Нахмурившись, он заглянул в стопку. Это была уже пятая за вечер. Он очень хотел довести себя до бесчувствия, но до сих пор его усилия не привели к желаемому результату.
Клей жестом показал бармену, что желает еще выпить, а когда тот, с улыбкой налив ему шестую стопку, хотел было отойти, схватил его за руку.
– Оставь бутылку, – приказал он.
Бармен пожал плечами и поставил на стол наполовину пустую бутылку, которую Клей тут же крепко схватил.
Интересно, сколько еще стопок понадобится выпить для того, чтобы, вернувшись на борт, немедленно уснуть? Забавный будет эксперимент.
Он безразличным взглядом окинул бар. Здесь было много народа, люди смеялись и пили; больше половины присутствующих составляли женщины. Однако среди них не нашлось ни одной, с которой Клею захотелось бы выпить, а тем более переспать. Первая ночь в Рио оборачивалась разочарованием.
Еще час капитан провел в баре, после чего, уже изрядно пьяный, изнывая от скуки и смертельно уставший, вышел из этого шумного вертепа любителей джина и нетвердыми шагами направился на корабль.
Засунув руки в карманы белоснежного кителя, он даже не заметил, как вышел на широкую авенида Рио-Бранко, и едва не оказался под колесами роскошного экипажа, запряженного парой могучих белых коней.
Возница громко крикнул, предупреждая незадачливого пешехода, и натянул поводья; испуганные кони заржали и попятились. Клей вывернулся из-под копыт в последнюю секунду – еще мгновение, и они раздавили бы его.
– Проснись, моряк! – насмешливо крикнул возница.
Не успел Клей ответить, как дверь кареты открылась и из салона донесся низкий, чуть хрипловатый женский голос.
– Вы не позволите мне отвезти вас на корабль, капитан? – произнесла женщина с заметным американским акцентом. – После того как мой кучер вас чуть не убил, – продолжала она, – я сочту своим долгом сделать для вас хотя бы эту малость.
Клей наклонился и поднял фуражку; с его лица по-прежнему не сходило мрачное выражение. Смахнув с тульи дорожную пыль, он бросил взгляд на открытую дверцу кареты. Отчего-то ему захотелось увидеть ту, чей голос произвел на него некоторое впечатление. Он неторопливо подошел к карете, моля у судьбы лишь одного: чтобы та, что находилась в сумрачном салоне, не оказалась блондинкой.
Забравшись в темный салон, Клей сел рядом с женщиной, она немедленно постучала в потолок. Карета тронулась и, бросив фуражку на свободное сиденье напротив, Клей протянул руку к лампе, висевшей под потолком, и лицо его осветилось улыбкой.
Женщина оказалась жгучей брюнеткой с пышной замысловатой прической, а грудь выглядела еще пышнее, чем прическа, и так и грозила вывалиться из тесного лифа. Необыкновенная пышность груди только подчеркивала столь же необыкновенную узость талии. Клей был уверен в том, что пальцы его сомкнутся, если он попробует эту талию обхватить, и ему немедленно захотелось это сделать.
Клей не мог ничего сказать о размерах ее бедер, поскольку женщина сидела, но он был готов поставить свое месячное жалованье на то, что бедра у нее приятно округлые, а кожа под платьем имеет золотистый оттенок.
– Ну как, я прошла экзамен, капитан? – улыбаясь, спросила дама.
– Кажется, я слишком откровенно вас разглядывал, верно? – Клей тоже улыбнулся. – Сказать, что прошли, – значит ничего не сказать, мисс...
– Миссис. – Она весело засмеялась, увидев разочарование на его лице. – Миссис Дон Ричардс Кампанго. Друзья в Америке зовут меня Ричи.
Клей почувствовал, как у него свело живот от нахлынувшего желания.
– Довольно поздно для одиноких прогулок по Рио, миссис Кампанго. Почему ваш муж не сопровождает вас?
– Потому что он лежит на глубине шести футов, – непочтительно заметила миссис Кампанго. – Бедняжка усоп пять лет назад, оставив меня одну-одинешеньку. Разве это не печально, капитан?
– Да, это душераздирающая трагедия. – Надежды Клея росли с необыкновенной быстротой.
Ричи слегка заерзала на мягком, обитом белым плюшем сиденье и дерзко положила затянутую в перчатку руку на колено Клея.
– Вам надо возвращаться на корабль или вы согласитесь выпить со мной перед сном, капитан?
– Найт. Клей Найт. Я с удовольствием составлю вам компанию, миссис Кампанго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Послушай, Прес, сколько лет твоей дочери? Двадцать восемь? Тридцать?
– Тридцать два.
– И она дважды была замужем, насколько мне помнится.
– Да, но оба ее мужа оказались негодяями. Они плохо с ней обращались и сделали ее несчастной. – Темплтон вздохнул. – Брэнди очень ранима, она вообще как ребенок. Нам ничего не остается, как только постоянно присматривать за ней.
Мэри Эллен не могла удержаться от улыбки. Брэнди, хитрая и коварная, как змея, ранима и беззащитна. Ничего ребяческого в ней не было и в помине. Брэнди стала женщиной еще в тринадцать. Добрая половина женского населения Мемфиса с облегчением вздохнет, узнав, что она покинула город. К тому же оба «негодяя», имевших несчастье жениться на Брэнди, были прекрасными людьми, весьма состоятельными, и не пожалели оставить миссис Темплтон значительную часть своего состояния, лишь бы положить конец кошмару супружества с этой дамой.
Да уж, не зря говорят, что родительская любовь слепа.
Через полчаса Прес Темплтон уехал. Мэри Эллен ожидала, что теперь отец вернется к себе в спальню, но этого не случилось.
– Мэри Эллен, – произнес Джон Томас, заглянув в гостиную, – вели Тайтусу приготовить карету. Я хочу съездить в город и послушать, что говорит народ на улицах. – Он задумчиво потер подбородок: – Не удивлюсь, если еще несколько южных штатов выйдут из Союза. – При этих словах в темных глазах Джона Томаса появился живой огонек, и он снова стал напоминать прежнего Пребла.
– Почему бы тебе самому не попросить Тайтуса? – предложила Мэри Эллен, зная, как обижался старик на то, что хозяин вот уже больше года с ним не разговаривает.
– Верно, я так и поступлю. – Джон Томас кивнул и, выйдя в коридор, громко позвал: – Тайтус, где ты? Мне нужна твоя помощь.
Улыбаясь, Тайтус тут же появился на пороге:
– Мистер Пребл, я к вашим услугам.
Джон Томас положил ладонь на худое плечо старика:
– Не мог бы ты распорядиться, чтобы к дому подали карету? Я хочу поехать в город.
Тайтус с готовностью закивал головой:
– Уже иду. – Он торопливо повернулся, но Джон Томас вновь окликнул его:
– Тайтус!
– Да, сэр?
– Прошу прощения за то, что... – Джон Томас смущенно закашлялся. – Не знаю, что бы я без тебя делал, дружище.
– Но ведь я по-прежнему с вами, мистер Пребл, разве не так? – Тайтус счастливо засмеялся глухим старческим смехом.
Холодно поблескивая серыми глазами, напряженный и неулыбчивый, капитан Клей Найт в одиночестве пил виски в маленьком шумном баре на задворках Рио.
Нахмурившись, он заглянул в стопку. Это была уже пятая за вечер. Он очень хотел довести себя до бесчувствия, но до сих пор его усилия не привели к желаемому результату.
Клей жестом показал бармену, что желает еще выпить, а когда тот, с улыбкой налив ему шестую стопку, хотел было отойти, схватил его за руку.
– Оставь бутылку, – приказал он.
Бармен пожал плечами и поставил на стол наполовину пустую бутылку, которую Клей тут же крепко схватил.
Интересно, сколько еще стопок понадобится выпить для того, чтобы, вернувшись на борт, немедленно уснуть? Забавный будет эксперимент.
Он безразличным взглядом окинул бар. Здесь было много народа, люди смеялись и пили; больше половины присутствующих составляли женщины. Однако среди них не нашлось ни одной, с которой Клею захотелось бы выпить, а тем более переспать. Первая ночь в Рио оборачивалась разочарованием.
Еще час капитан провел в баре, после чего, уже изрядно пьяный, изнывая от скуки и смертельно уставший, вышел из этого шумного вертепа любителей джина и нетвердыми шагами направился на корабль.
Засунув руки в карманы белоснежного кителя, он даже не заметил, как вышел на широкую авенида Рио-Бранко, и едва не оказался под колесами роскошного экипажа, запряженного парой могучих белых коней.
Возница громко крикнул, предупреждая незадачливого пешехода, и натянул поводья; испуганные кони заржали и попятились. Клей вывернулся из-под копыт в последнюю секунду – еще мгновение, и они раздавили бы его.
– Проснись, моряк! – насмешливо крикнул возница.
Не успел Клей ответить, как дверь кареты открылась и из салона донесся низкий, чуть хрипловатый женский голос.
– Вы не позволите мне отвезти вас на корабль, капитан? – произнесла женщина с заметным американским акцентом. – После того как мой кучер вас чуть не убил, – продолжала она, – я сочту своим долгом сделать для вас хотя бы эту малость.
Клей наклонился и поднял фуражку; с его лица по-прежнему не сходило мрачное выражение. Смахнув с тульи дорожную пыль, он бросил взгляд на открытую дверцу кареты. Отчего-то ему захотелось увидеть ту, чей голос произвел на него некоторое впечатление. Он неторопливо подошел к карете, моля у судьбы лишь одного: чтобы та, что находилась в сумрачном салоне, не оказалась блондинкой.
Забравшись в темный салон, Клей сел рядом с женщиной, она немедленно постучала в потолок. Карета тронулась и, бросив фуражку на свободное сиденье напротив, Клей протянул руку к лампе, висевшей под потолком, и лицо его осветилось улыбкой.
Женщина оказалась жгучей брюнеткой с пышной замысловатой прической, а грудь выглядела еще пышнее, чем прическа, и так и грозила вывалиться из тесного лифа. Необыкновенная пышность груди только подчеркивала столь же необыкновенную узость талии. Клей был уверен в том, что пальцы его сомкнутся, если он попробует эту талию обхватить, и ему немедленно захотелось это сделать.
Клей не мог ничего сказать о размерах ее бедер, поскольку женщина сидела, но он был готов поставить свое месячное жалованье на то, что бедра у нее приятно округлые, а кожа под платьем имеет золотистый оттенок.
– Ну как, я прошла экзамен, капитан? – улыбаясь, спросила дама.
– Кажется, я слишком откровенно вас разглядывал, верно? – Клей тоже улыбнулся. – Сказать, что прошли, – значит ничего не сказать, мисс...
– Миссис. – Она весело засмеялась, увидев разочарование на его лице. – Миссис Дон Ричардс Кампанго. Друзья в Америке зовут меня Ричи.
Клей почувствовал, как у него свело живот от нахлынувшего желания.
– Довольно поздно для одиноких прогулок по Рио, миссис Кампанго. Почему ваш муж не сопровождает вас?
– Потому что он лежит на глубине шести футов, – непочтительно заметила миссис Кампанго. – Бедняжка усоп пять лет назад, оставив меня одну-одинешеньку. Разве это не печально, капитан?
– Да, это душераздирающая трагедия. – Надежды Клея росли с необыкновенной быстротой.
Ричи слегка заерзала на мягком, обитом белым плюшем сиденье и дерзко положила затянутую в перчатку руку на колено Клея.
– Вам надо возвращаться на корабль или вы согласитесь выпить со мной перед сном, капитан?
– Найт. Клей Найт. Я с удовольствием составлю вам компанию, миссис Кампанго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63