Капитан Найт хотел ее и не скрывал этого, но он видел разницу между страстью и любовью и не путал первое со вторым. Ему не терпелось вернуть Мэри к себе в постель, но не в свое сердце.
Он не сомневался, что капитуляция – полная и безоговорочная – не за горами, и для того, чтобы добиться желаемого, даже изменил обычный распорядок дня, благодаря чему он то и дело возникал у Мэри на пути, так что ей негде было от него укрыться.
Как-то воскресным днем Мэри Эллен, томясь от скуки и беспокойства, устав от сидения взаперти в спальне, спустилась вниз и осторожно заглянула в столовую, которую капитан Найт превратил в свой кабинет и которую про себя они называли «комнатой войны».
Капитан стоял у дальнего конца стола, наклонившись над картой, и, указывая в нее указательным пальцем, объяснял что-то негромким густым баритоном собравшимся вокруг военным.
Довольная тем, что ни капитан, ни его люди ее не заметили, Мэри на цыпочках отошла от дверей и, войдя в кабинет отца, достала с полки книгу в кожаном переплете, а затем направилась к лестнице... но вдруг остановилась. Раз у капитана военный совет, подумала она, то он не выйдет из столовой по крайней мере еще пару часов.
Выйдя из дома через черный ход, Мэри Эллен пересекла северную лужайку и мимо мраморного циферблата солнечных часов пробралась к увитой плющом беседке на нижней террасе.
Там она присела на длинную белую скамью, довольно вздохнув, счастливая уже тем, что ей удалось побыть на воздухе этим ярким летним днем.
Открыв книгу, она начала читать, но не успела дочитать и страницы, как почувствовала, что воздух вокруг сгустился, словно от приближающейся угрозы. Еще не видя его, она знала, что капитан Найт где-то рядом.
Мэри Эллен почувствовала дрожь возбуждения, пульс участился. Она медленно подняла глаза.
Высокий смуглый капитан стоял над ней и без улыбки смотрел на нее сверху вниз. Потом он наклонил голову, вошел в беседку, опустился на скамью напротив.
Взяв книгу из рук Мэри Эллен, он отложил ее в сторону.
– Что вы себе позволяете? – раздраженно воскликнула она, заклиная сердце не биться так часто, а руки не дрожать.
– Да так, ничего. – Он стремительно подсунул руки ей под колени и подтащил к краю скамейки.
– Вы не могли бы... – Она задохнулась, когда Клей, наклонив голову, запечатлел теплый поцелуй в окаймленном кружевом вырезе ее летнего платья.
Теперь она оказалась в ловушке.
Ударив Клея по руке, Мэри Эллен предупредила:
– Или вы меня немедленно отпустите, или я закричу.
– Нет, не закричите.
С холодной, доводящей до бешенства самоуверенностью капитан усадил ее к себе на колено и обнял за талию.
– Еще как закричу, вот увидите! – Пытаясь высвободиться, Мэри Эллен толкнула его в грудь.
– Тогда начинайте. – Он взял ее за подбородок и поцеловал в ямочку у горла.
– Пожалуйста, не надо, – сказала она просительным тоном. – Я прошу вас прекратить.
Но капитан и не думал останавливаться, его губы продолжали прокладывать тропинку из поцелуев к ее уху, а рука, выпустив подбородок, скользнула вниз и нежно пристроилась на ее груди.
Покусывая мочку ее уха, капитан прошептал:
– Я хочу раздеть тебя и заняться с тобой любовью прямо здесь, в беседке.
– Ты сумасшедший. – Мэри Эллен попыталась смахнуть его руку со своей груди. – Неужели ты вообразил, будто я...
Но предложение так и осталось неоконченным. Он заставил ее замолчать, поцеловав в губы, и, как она ни старалась не отвечать, это ей не вполне удалось. Его поцелуй обезоружил Мэри Эллен, и она не смогла опомниться даже тогда, когда капитан приподнял ее, усадил к себе на колени поудобнее и задрал ей юбки чуть не до талии, а потом стал поглаживать ее ногу как раз над голубой атласной подвязкой.
Когда он проворно принялся расстегивать лиф ее платья, Мэри Эллен наконец пришла в себя.
– Нет, мы не можем... Я должна немедленно вернуться в дом!
– Тогда веди себя тихо. – Капитан неспешно застегнул ее платье и опустил юбки. – Теперь можешь идти.
Она соскользнула с его колен, но он все же успел схватить ее за запястье.
– Я хочу тебя! – Вибрации его голоса вызывали в ней странную дрожь. – И я тебя получу. Я буду любить тебя так, как ты и представить себе не можешь.
– Грязное, извращенное животное! Я даже не хочу слушать и не буду...
– Хочешь не меньше, чем я, дорогая, и мне это известно. Приходи сегодня ночью, я буду ждать.
– Вам придется долго ждать, капитан.
– Возможно. – Он пожал плечами. – А может, и не так долго, как ты думаешь.
– Посмотрим! – Вырвав руку из его цепких пальцев, Мэри Эллен стремительно пошла прочь. Она слышала за спиной его смех, когда бежала через лужайку к дому: капитан смеялся над ней! Ну и пусть себе смеется, после того как понапрасну прождет ее всю ночь!
Мэри просидела у себя в комнате до конца дня, а когда наступил вечер, стала напряженно прислушиваться. Вскоре после девяти она услышала, как дверь напротив открылась, а потом закрылась, но не до конца.
Мэри Эллен зло усмехнулась. Никогда еще капитан так рано не отходил ко сну. Как видно, у него хватило глупой самонадеянности полагать, что она послушно явится к нему и заберется в его постель, по собственной воле. Самодовольный осел!
Впервые за долгое время у Мэри Эллен было легко на душе, когда она раздевалась на ночь. Улыбнувшись, она затушила лампу и легла в постель. Ей было очень приятно сознавать, что смеяться последней будет она.
Капитан Найт будет ждать ее, пока черти в аду не перемерзнут!
Пришло ее время посмеяться над ним.
Однако триумф Мэри Эллен продлился недолго. Рано утром она вышла в коридор и лицом к лицу столкнулась с капитаном Найтом, который стоял, прислонившись к стене, возле самой ее двери со скрещенными на груди руками и в до блеска начищенных сапогах.
– Доброе утро, Мэри, – поприветствовал он ее как ни в чем не бывало и вдруг, отделившись от стены, с проворством змеи схватил Мэри Эллен в объятия. Приблизив к ней смуглое лицо, он зловеще прошептал: – Может, ты принадлежишь к тем женщинам, которые предпочитают заниматься любовью по утрам?
И тут же, не дав ей ответить, он накрыл ее губы своими губами с такой страстью, что у нее ноги подкосились. Протесты ее почти не были слышны под его всепобеждающим ртом. Со стремительностью прирожденного солдата Клей затолкал ее в спальню и закрыл дверь.
Рот, сминавший ее губы, был слишком властным, слишком умелым, тело, прижатое к ее телу, слишком энергичным, и в конце концов Мэри прекратила борьбу. Тогда он поднял голову и заглянул ей в глаза:
– Полюби меня здесь, прямо сейчас, перед тем как уйти в госпиталь...
– Не говорите чепуху, – выдавила она без особой убежденности.
– Чепуха? Я так не думаю.
Она начала выбираться из его объятий.
– То, что случилось той ночью, было ужасной ошибкой, за которую я несу полную ответственность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63