— ошарашил его неожиданным вопросом Льюис.
— У нас есть… кто?
— Я спрашиваю потому, что, может, это она стащила мои часы, — объяснил Льюис.
— Никто не брал эти чертовы часы! Ладно, Бог с ними! И кто там у вас за главного?
— Где?
— В Ларчмонте. У вас дома. Как его там? В «Кленах». Кто присматривает за тобой, пока отца нет дома?
— Нэнни.
— Она сможет узнать тебя по голосу?
— По голосу? Конечно. Само собой, она знает мой голос.
— Ладно. Тогда я хочу, чтобы ты позвонил ей и поговорил с ней по телефону.
— Для чего?
— Да просто потому, что иначе она мне не верит. Я хочу, чтобы ты сам поговорил с ней. Скажи, что ты жив, здоров и все отлично, только не забудь предупредить, чтобы живо собрала деньги и держала их наготове, понял? Скажи, что мы тут не в игрушки играем. Все запомнил?
— Какие деньги? — поинтересовался Льюис.
— Те самые, которые послужат гарантией, что ты вернешься домой целым и невредимым.
— А что будет, если ей не удастся достать деньги? — вдруг вмешалась Ида.
— Не беспокойся, она их достанет, — успокоил ее Лютер.
— Ответь мне, Лютер.
— Я, кажется, уже ответил.
— Ты ведь не собираешься причинить ему вред, правда?
— Я собираюсь раздобыть деньги, — ответил Лютер.
— Потому что, если ты тронешь его хоть пальцем…
— Прошу тебя, прекрати, Ида! Успокойся.
— Если ты осмелишься коснуться его… если поднимешь на него руку…
— Тихо, тихо!
— Я тебя убью, — мягко предупредила Ида.
— Замечательно! — фыркнул Лютер. И снова устремил негодующий взгляд в потолок. — Самый подходящий разговор для любящей жены, верно, Мартин? Даже сердце замирает!
— Я не шучу, — предупредила Ида.
— Никто никого не собирается убивать, — сердито буркнул Лютер. — Мы…
— Мой отец вполне может, — вмешался Льюис. — У него полным-полно знакомых крутых парней.
— У твоего отца нет и не может быть таких знакомых, — возразил Лютер.
— А вот и нет! Есть!
— А вот и нет! — передразнил его Лютер. — Когда я был таким же маленьким, как и ты, я тоже считал, что у моего отца полным-полно знакомых крутых парней, но на самом деле ничего подобного, конечно, не было. Все эти парни просто-напросто собирались, чтобы пропустить с ним по стаканчику. А мне только казалось, что они крутые, и все потому, что я был мягким, чувствительным мальчиком…
— Нет, — убежденно перебил его Льюис, — эти парни и вправду крутые! Я сам их видел, — похвастался он.
— Все, хватит! Не собираюсь больше тратить время на то, чтобы противопоставлять глупые детские фантазии объективной реальности. Ты меня понял? — спросил Лютер.
— Нет.
— Сейчас я наберу твой домашний номер телефона…
— Они и вправду крутые. У них и пистолеты есть, и еще много чего такого.
— Кхм, — поперхнулся Лютер. — Значит, пистолеты, говоришь? И еще много чего? — Он встал и подошел к телефону. — Когда к телефону подойдет твоя няня, сразу же возьмешь трубку, понял? Я хочу, чтобы ты сам поговорил с ней.
Оскорбленный Льюис надулся и не соизволил даже ответить.
— Ты меня слышал?
Тот, с мрачным выражением лица, коротко кивнул.
— Хорошо, — буркнул Лютер и начал набирать номер.
— Их даже копы немного боятся, — вдруг сообщил Льюис.
— Кхм, — кашлянул Лютер и прижал трубку к уху, дожидаясь, пока его соединят с «Кленами».
— Когда они приходят к нам домой, — продолжал гнуть свое Льюис, — я хочу сказать, копы, вот как в прошлом году…
— Да, да, — раздраженно буркнул Лютер и нетерпеливо забарабанил пальцами по диску телефона.
— Все приятели моего отца тогда пришли, — не сдавался Льюис.
— Угу, — буркнул Лютер, — и, разумеется, пистолеты тоже не забыли с собой прихватить!
— Разумеется! У них у всех пистолеты с собой, если хочешь знать! А если не веришь, можешь посмотреть в «Дейли ньюс».
Там об этом писали.
В трубке щелкнуло.
— «Клены», — откликнулась Нэнни на другом конце.
У Лютера отвалилась челюсть. Что-то промелькнуло у него в голове… внезапное озарение. Он так выпучил глаза, что, если бы не толстые стекла очков, они непременно выпали бы на пол.
В горле у него пискнуло. Онемев от ужаса, он уставился на мальчика, спокойно сидевшего напротив, а в ушах похоронными колоколами звенел голос гувернантки — «Клены», «Клены»… И тут вдруг он вспомнил, почему название дома всегда казалось ему смутно знакомым. Бог ты мой, ошарашенно подумал Лютер, о Боже, Боже!..
— «Клены», — повторила Нэнни, будто нарочно, с дьявольской насмешкой в голосе растягивая слова. Перед глазами Лютера завертелись, будто змеи, черно-белые круги и, развернувшись, вытянулись в две строки, оказавшись двумя черными газетными заголовками. И Лютер вдруг окончательно вспомнил — именно эти самые заголовки еще совсем недавно кричали со страниц всех газет. Первый из них, напечатанный жирным черным шрифтом, который почему-то всегда предпочитают городские таблоиды, вдруг вытянулся перед помутившимися глазами Лютера, словно живой:
«АРЕСТЫ В „КЛЕНАХ“
Второй заголовок, напечатанный тем более изысканным, косым шрифтом, которому отдают предпочтение утренние городские газеты, сообщал уже более подробно:
«ПРЕСТУПНЫЙ МИР УСТРАИВАЕТ КОНФЕРЕНЦИЮ. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ОБЛАВА»
Оба заголовка издевательски мерцали перед мысленным взором Лютера. Потом, подмигнув ему в последний раз, свились в тугую спираль и ледяным обручем сжали похолодевшее от ужаса сердце. В ушах у него по-прежнему гудел похоронный колокол.
«Клены», ну конечно! О Бог мой! Кармине Гануччи! Господи, спаси и помилуй!
— Боже милостивый! — очнувшись, простонал он в полный голос и швырнул трубку, будто она обожгла ему руки. С трудом добравшись до кресла, Лютер рухнул в него, в отчаянии обхватил руками гудевшую голову, безумными глазами уставился в потолок и заорал:
— А вы что, газет никогда не читаете, черт возьми?!
— Что такое? — перепугалась Ида. — В чем дело?!
— Надо немедленно отвезти его домой, и чем скорее, тем лучше! — простонал Лютер. — Бог мой, ты хоть представляешь, чьего сына мы с тобой похитили?!
— Кармине Гануччи, — ответил за нее Льюис.
Глава 17
АРТУР
Как только самолет, качнув крыльями, оторвал колеса шасси от взлетной полосы аэропорта Хитроу, Кармине Гануччи, удовлетворенно вздохнув, перевел стрелки наручных часов на нью-йоркское время. Теперь они показывали 7.50 вечера, а это значило, что меньше чем через час их самолет приземлится в аэропорту Кеннеди. Кармине покосился на жену. Стелла, мирно посапывая, сладко спала в соседнем кресле. Вот и хорошо, удовлетворенно подумал он. Он всегда с нетерпением ждал, когда Стелла отправится спать. Это позволяло ему без помех предаваться размышлениям о своей любовнице.
Как ни странно, думая о себе, Гануччи представлял себе этакого Гэри Купера. Соответственно его возлюбленная представала перед его мысленным взором в виде Грейс Келли, И вовсе не потому, что в реальной жизни она и в самом деле была похожа на знаменитую актрису, хотя, по мнению Гануччи, у него самого было много общего с Гэри Купером, по крайней мере во взгляде (если бы он еще мог говорить точь-в-точь как Гэри Купер, но тут уж ничего не поделаешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— У нас есть… кто?
— Я спрашиваю потому, что, может, это она стащила мои часы, — объяснил Льюис.
— Никто не брал эти чертовы часы! Ладно, Бог с ними! И кто там у вас за главного?
— Где?
— В Ларчмонте. У вас дома. Как его там? В «Кленах». Кто присматривает за тобой, пока отца нет дома?
— Нэнни.
— Она сможет узнать тебя по голосу?
— По голосу? Конечно. Само собой, она знает мой голос.
— Ладно. Тогда я хочу, чтобы ты позвонил ей и поговорил с ней по телефону.
— Для чего?
— Да просто потому, что иначе она мне не верит. Я хочу, чтобы ты сам поговорил с ней. Скажи, что ты жив, здоров и все отлично, только не забудь предупредить, чтобы живо собрала деньги и держала их наготове, понял? Скажи, что мы тут не в игрушки играем. Все запомнил?
— Какие деньги? — поинтересовался Льюис.
— Те самые, которые послужат гарантией, что ты вернешься домой целым и невредимым.
— А что будет, если ей не удастся достать деньги? — вдруг вмешалась Ида.
— Не беспокойся, она их достанет, — успокоил ее Лютер.
— Ответь мне, Лютер.
— Я, кажется, уже ответил.
— Ты ведь не собираешься причинить ему вред, правда?
— Я собираюсь раздобыть деньги, — ответил Лютер.
— Потому что, если ты тронешь его хоть пальцем…
— Прошу тебя, прекрати, Ида! Успокойся.
— Если ты осмелишься коснуться его… если поднимешь на него руку…
— Тихо, тихо!
— Я тебя убью, — мягко предупредила Ида.
— Замечательно! — фыркнул Лютер. И снова устремил негодующий взгляд в потолок. — Самый подходящий разговор для любящей жены, верно, Мартин? Даже сердце замирает!
— Я не шучу, — предупредила Ида.
— Никто никого не собирается убивать, — сердито буркнул Лютер. — Мы…
— Мой отец вполне может, — вмешался Льюис. — У него полным-полно знакомых крутых парней.
— У твоего отца нет и не может быть таких знакомых, — возразил Лютер.
— А вот и нет! Есть!
— А вот и нет! — передразнил его Лютер. — Когда я был таким же маленьким, как и ты, я тоже считал, что у моего отца полным-полно знакомых крутых парней, но на самом деле ничего подобного, конечно, не было. Все эти парни просто-напросто собирались, чтобы пропустить с ним по стаканчику. А мне только казалось, что они крутые, и все потому, что я был мягким, чувствительным мальчиком…
— Нет, — убежденно перебил его Льюис, — эти парни и вправду крутые! Я сам их видел, — похвастался он.
— Все, хватит! Не собираюсь больше тратить время на то, чтобы противопоставлять глупые детские фантазии объективной реальности. Ты меня понял? — спросил Лютер.
— Нет.
— Сейчас я наберу твой домашний номер телефона…
— Они и вправду крутые. У них и пистолеты есть, и еще много чего такого.
— Кхм, — поперхнулся Лютер. — Значит, пистолеты, говоришь? И еще много чего? — Он встал и подошел к телефону. — Когда к телефону подойдет твоя няня, сразу же возьмешь трубку, понял? Я хочу, чтобы ты сам поговорил с ней.
Оскорбленный Льюис надулся и не соизволил даже ответить.
— Ты меня слышал?
Тот, с мрачным выражением лица, коротко кивнул.
— Хорошо, — буркнул Лютер и начал набирать номер.
— Их даже копы немного боятся, — вдруг сообщил Льюис.
— Кхм, — кашлянул Лютер и прижал трубку к уху, дожидаясь, пока его соединят с «Кленами».
— Когда они приходят к нам домой, — продолжал гнуть свое Льюис, — я хочу сказать, копы, вот как в прошлом году…
— Да, да, — раздраженно буркнул Лютер и нетерпеливо забарабанил пальцами по диску телефона.
— Все приятели моего отца тогда пришли, — не сдавался Льюис.
— Угу, — буркнул Лютер, — и, разумеется, пистолеты тоже не забыли с собой прихватить!
— Разумеется! У них у всех пистолеты с собой, если хочешь знать! А если не веришь, можешь посмотреть в «Дейли ньюс».
Там об этом писали.
В трубке щелкнуло.
— «Клены», — откликнулась Нэнни на другом конце.
У Лютера отвалилась челюсть. Что-то промелькнуло у него в голове… внезапное озарение. Он так выпучил глаза, что, если бы не толстые стекла очков, они непременно выпали бы на пол.
В горле у него пискнуло. Онемев от ужаса, он уставился на мальчика, спокойно сидевшего напротив, а в ушах похоронными колоколами звенел голос гувернантки — «Клены», «Клены»… И тут вдруг он вспомнил, почему название дома всегда казалось ему смутно знакомым. Бог ты мой, ошарашенно подумал Лютер, о Боже, Боже!..
— «Клены», — повторила Нэнни, будто нарочно, с дьявольской насмешкой в голосе растягивая слова. Перед глазами Лютера завертелись, будто змеи, черно-белые круги и, развернувшись, вытянулись в две строки, оказавшись двумя черными газетными заголовками. И Лютер вдруг окончательно вспомнил — именно эти самые заголовки еще совсем недавно кричали со страниц всех газет. Первый из них, напечатанный жирным черным шрифтом, который почему-то всегда предпочитают городские таблоиды, вдруг вытянулся перед помутившимися глазами Лютера, словно живой:
«АРЕСТЫ В „КЛЕНАХ“
Второй заголовок, напечатанный тем более изысканным, косым шрифтом, которому отдают предпочтение утренние городские газеты, сообщал уже более подробно:
«ПРЕСТУПНЫЙ МИР УСТРАИВАЕТ КОНФЕРЕНЦИЮ. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ОБЛАВА»
Оба заголовка издевательски мерцали перед мысленным взором Лютера. Потом, подмигнув ему в последний раз, свились в тугую спираль и ледяным обручем сжали похолодевшее от ужаса сердце. В ушах у него по-прежнему гудел похоронный колокол.
«Клены», ну конечно! О Бог мой! Кармине Гануччи! Господи, спаси и помилуй!
— Боже милостивый! — очнувшись, простонал он в полный голос и швырнул трубку, будто она обожгла ему руки. С трудом добравшись до кресла, Лютер рухнул в него, в отчаянии обхватил руками гудевшую голову, безумными глазами уставился в потолок и заорал:
— А вы что, газет никогда не читаете, черт возьми?!
— Что такое? — перепугалась Ида. — В чем дело?!
— Надо немедленно отвезти его домой, и чем скорее, тем лучше! — простонал Лютер. — Бог мой, ты хоть представляешь, чьего сына мы с тобой похитили?!
— Кармине Гануччи, — ответил за нее Льюис.
Глава 17
АРТУР
Как только самолет, качнув крыльями, оторвал колеса шасси от взлетной полосы аэропорта Хитроу, Кармине Гануччи, удовлетворенно вздохнув, перевел стрелки наручных часов на нью-йоркское время. Теперь они показывали 7.50 вечера, а это значило, что меньше чем через час их самолет приземлится в аэропорту Кеннеди. Кармине покосился на жену. Стелла, мирно посапывая, сладко спала в соседнем кресле. Вот и хорошо, удовлетворенно подумал он. Он всегда с нетерпением ждал, когда Стелла отправится спать. Это позволяло ему без помех предаваться размышлениям о своей любовнице.
Как ни странно, думая о себе, Гануччи представлял себе этакого Гэри Купера. Соответственно его возлюбленная представала перед его мысленным взором в виде Грейс Келли, И вовсе не потому, что в реальной жизни она и в самом деле была похожа на знаменитую актрису, хотя, по мнению Гануччи, у него самого было много общего с Гэри Купером, по крайней мере во взгляде (если бы он еще мог говорить точь-в-точь как Гэри Купер, но тут уж ничего не поделаешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47