И, завладев ножом, не раздумывая всадил его в глотку противника.
Эйприл словно окаменела. Она не могла даже крикнуть, а лишь с ужасом и отвращением наблюдала за тем, как у Кейда из раны струей хлынула кровь. Эйприл закрыла глаза, и перед ней снова встала горестная картина: кровь ее возлюбленного, убитого человеком, который и сам сейчас исходил кровью…
– Убери его отсюда!
Эйприл очнулась, услышав резкий окрик Ванессы.
– Убери отсюда этого сукина сына. Выкопай яму и брось его туда… Делай же что-нибудь, черт возьми, только убери его!
Зик с угрожающим видом пошел на Эйприл.
– А с ней что прикажешь делать?
Ванесса окинула сестру холодным взглядом:
– Первым делом надо узнать, где спрятано кольцо.
Эйприл медленно покачала головой не в силах вымолвить ни слова. Наконец овладев собой, она проговорила:
– Дело вовсе не в кольце, Ванесса. Пайнхерст принадлежит нам обеим, тебе и мне. И папа с этим согласится! Я поговорю с ним, все объясню…
– Ты опоздала, драгоценная сестрица! – прервала ее Ванесса, презрительно усмехнувшись. – Отец умер еще в шестьдесят втором году.
– О Господи… – выдохнула Эйприл не в силах поверить в то, что на самом деле уже давно было ей известно – со времени того достопамятного сеанса в Белом доме.
– Да, он мертв, Пайнхерст принадлежит мне, и ни о каком совместном владении я и слышать не желаю! Я уже много раз говорила тебе это… А теперь давай сюда кольцо!
И вдруг Эйприл почувствовала, как дух упрямства и непокорности, живший в ней с детства и, как ей казалось, в последнее время угасший, пробудился с новой силой. Она смело взглянула сестре в глаза и с вызовом произнесла:
– Нет! Никто, кроме меня, не знает, где оно спрятано, и тебе я тоже этого не скажу. Ты, конечно, можешь убить меня, но рано или поздно судьба Пайнхерста заинтересует наших родственников. Тебе придется объяснить, по какому праву ты завладела поместьем. Всем известно, что отец лишил тебя наследства, Ванесса! Если у тебя нет кольца, значит, и права на Пайнхерст ты не имеешь…
Эйприл на мгновение умолкла. Ее душили слезы, слезы отчаяния. Через некоторое время она продолжила:
– Всю жизнь я стремилась полюбить тебя, умоляла забыть, как несправедлив к тебе отец… Но ты – ты всегда меня отталкивала! Ты не нуждалась в моей любви. А теперь дело дошло до открытой вражды. Мне кажется, что ты, не задумываясь и не испытывая угрызений совести, могла бы даже убить меня… – Кивнув на Зика, Эйприл гневно продолжала: – Известно ли тебе, что, когда ты отослала меня в монастырь, он вместо этого держал меня здесь в качестве своей пленницы? Запер в сарае у ручья и даже посадил на цепь… Если бы мне на помощь не пришел один человек… человек, которого я любила больше жизни и которого больше нет на свете… я бы, наверное, до сих пор была в плену у этого негодяя…
Голос ее прервался. Не в силах справиться с волнением, Эйприл закрыла лицо руками и дала волю слезам.
– Ах ты, мерзкий ублюдок! – вскричала Ванесса, хватая огромную вазу и швыряя ею в Зика.
Однако бандит увернулся, и ваза, попав в стену, разлетелась вдребезги.
– Ну, с тобой я потом разберусь! – пригрозила Ванесса и снова обернулась к сестре: – Черт побери, Эйприл, ты наконец отдашь кольцо или нет?
Подняв на сестру заплаканные глаза, Эйприл крикнула:
– Нет! Да я скорее сойду в могилу, чем отдам его тебе…
Зловещая ухмылка снова исказила лицо Ванессы.
– Ну что же, драгоценная сестрица, в могилу ты сойдешь, и очень скоро, это я тебе обещаю… Только не мертвая, а живая! Посмотрим, как тебе понравится жить в склепе, рядом с нашими дорогими умершими родственничками. И твой дорогой папочка будет неподалеку… Ты ведь так его любила, правда? И ты останешься там до тех пор, пока не скажешь, где спрятала кольцо!
Эйприл показалось, что она ослышалась. Безумный страх сжал ей сердце.
– Нет! – отчаянно закричала она. – Ты не посмеешь запереть меня в склепе!
– Еще как посмею! Компанию тебе составят крысы и пауки. А чтобы ты не сразу умерла, мы тебя будем кормить, но немножко, чтобы ты подольше мучилась и от голода, и от страха! – Глаза Ванессы сверкнули каким-то безумным блеском. – Побудешь пару деньков с мертвецами, драгоценная сестрица, и пожалеешь, что еще жива…
«Я уже жалею об этом, – в отчаянии подумала несчастная Эйприл. – О Господи, дай мне умереть побыстрее и без мучений!..»
Глава 32
Временами Эйприл со страхом думала, что начинает терять рассудок. Она долго плакала, а потом уже и слез не осталось – одно ощущение безнадежности, которому, казалось, не будет конца. Единственным спасением от кошмара был благословенный сон. Она почти все время спала. Только так удавалось забыть тот ужас, в который превратилась теперь ее жизнь.
Ванесса и Зик приходили дважды в день, всегда вдвоем. Первый раз это происходило утром, когда солнце уже поднималось довольно высоко. Ванесса запускала огромный камень в железные ворота склепа, и металлический звон, напоминавший похоронный, еще долго звучал в ушах Эйприл. Видя, как сестра, ничего не понимая со сна, пытается очнуться, Ванесса заливалась злорадным смехом, наслаждаясь ее страданиями.
Затем она в очередной раз спрашивала, не хочет ли Эйприл рассказать, где спрятала кольцо. Ответ был всегда один: «Нет».
Затем наступала очередь Зика. Подойдя к воротам, он во всех подробностях живописал, что сделает с девушкой, если она не сдастся. Но Эйприл знала, что Ванесса не позволит Зику изнасиловать ее. По причинам, неизвестным Эйприл, сестра ревновала ее к этому негодяю.
Во второй раз сообщники навещали девушку ближе к вечеру. Каждый раз они через железные ворота просовывали ей еду – достаточную лишь для того, чтобы не умереть с голоду. Ломтик черствого хлеба, гнилую картошку… Иногда кусочек жесткого мяса или сгнившие фрукты. И еще глоток воды. Вот и все…
– А ведь мы можем оставить тебя здесь навсегда, – зловеще усмехаясь, предрекала Ванесса. – Так будет продолжаться годами… Если ты не умрешь, то наверняка сойдешь с ума, как наш отец. А тогда я верну тебя в дом и созову всех соседей – пусть полюбуются на безумную дочь безумного отца! И тут уж вопрос о законной наследнице Пайнхерста отпадет сам собой. Я скажу, что ты украла кольцо и спрятала. Кому они скорее поверят: тебе, потерявшей разум жалкой безумице, или мне?
Ванесса была способна часами стоять перед входом в склеп и осыпать сестру оскорбительными насмешками.
– Ну почему бы тебе самой не облегчить собственную участь, Эйприл? Ты расскажешь, где спрятала кольцо, и я тебя тут же отпущу. Я даже дам тебе одежду и немного денег. Да, даже денег! Обещаю, что ты уйдешь отсюда с кругленькой суммой…
Не надеясь пронять сестру, Эйприл все-таки каждый раз в ответ на ее насмешки предлагала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Эйприл словно окаменела. Она не могла даже крикнуть, а лишь с ужасом и отвращением наблюдала за тем, как у Кейда из раны струей хлынула кровь. Эйприл закрыла глаза, и перед ней снова встала горестная картина: кровь ее возлюбленного, убитого человеком, который и сам сейчас исходил кровью…
– Убери его отсюда!
Эйприл очнулась, услышав резкий окрик Ванессы.
– Убери отсюда этого сукина сына. Выкопай яму и брось его туда… Делай же что-нибудь, черт возьми, только убери его!
Зик с угрожающим видом пошел на Эйприл.
– А с ней что прикажешь делать?
Ванесса окинула сестру холодным взглядом:
– Первым делом надо узнать, где спрятано кольцо.
Эйприл медленно покачала головой не в силах вымолвить ни слова. Наконец овладев собой, она проговорила:
– Дело вовсе не в кольце, Ванесса. Пайнхерст принадлежит нам обеим, тебе и мне. И папа с этим согласится! Я поговорю с ним, все объясню…
– Ты опоздала, драгоценная сестрица! – прервала ее Ванесса, презрительно усмехнувшись. – Отец умер еще в шестьдесят втором году.
– О Господи… – выдохнула Эйприл не в силах поверить в то, что на самом деле уже давно было ей известно – со времени того достопамятного сеанса в Белом доме.
– Да, он мертв, Пайнхерст принадлежит мне, и ни о каком совместном владении я и слышать не желаю! Я уже много раз говорила тебе это… А теперь давай сюда кольцо!
И вдруг Эйприл почувствовала, как дух упрямства и непокорности, живший в ней с детства и, как ей казалось, в последнее время угасший, пробудился с новой силой. Она смело взглянула сестре в глаза и с вызовом произнесла:
– Нет! Никто, кроме меня, не знает, где оно спрятано, и тебе я тоже этого не скажу. Ты, конечно, можешь убить меня, но рано или поздно судьба Пайнхерста заинтересует наших родственников. Тебе придется объяснить, по какому праву ты завладела поместьем. Всем известно, что отец лишил тебя наследства, Ванесса! Если у тебя нет кольца, значит, и права на Пайнхерст ты не имеешь…
Эйприл на мгновение умолкла. Ее душили слезы, слезы отчаяния. Через некоторое время она продолжила:
– Всю жизнь я стремилась полюбить тебя, умоляла забыть, как несправедлив к тебе отец… Но ты – ты всегда меня отталкивала! Ты не нуждалась в моей любви. А теперь дело дошло до открытой вражды. Мне кажется, что ты, не задумываясь и не испытывая угрызений совести, могла бы даже убить меня… – Кивнув на Зика, Эйприл гневно продолжала: – Известно ли тебе, что, когда ты отослала меня в монастырь, он вместо этого держал меня здесь в качестве своей пленницы? Запер в сарае у ручья и даже посадил на цепь… Если бы мне на помощь не пришел один человек… человек, которого я любила больше жизни и которого больше нет на свете… я бы, наверное, до сих пор была в плену у этого негодяя…
Голос ее прервался. Не в силах справиться с волнением, Эйприл закрыла лицо руками и дала волю слезам.
– Ах ты, мерзкий ублюдок! – вскричала Ванесса, хватая огромную вазу и швыряя ею в Зика.
Однако бандит увернулся, и ваза, попав в стену, разлетелась вдребезги.
– Ну, с тобой я потом разберусь! – пригрозила Ванесса и снова обернулась к сестре: – Черт побери, Эйприл, ты наконец отдашь кольцо или нет?
Подняв на сестру заплаканные глаза, Эйприл крикнула:
– Нет! Да я скорее сойду в могилу, чем отдам его тебе…
Зловещая ухмылка снова исказила лицо Ванессы.
– Ну что же, драгоценная сестрица, в могилу ты сойдешь, и очень скоро, это я тебе обещаю… Только не мертвая, а живая! Посмотрим, как тебе понравится жить в склепе, рядом с нашими дорогими умершими родственничками. И твой дорогой папочка будет неподалеку… Ты ведь так его любила, правда? И ты останешься там до тех пор, пока не скажешь, где спрятала кольцо!
Эйприл показалось, что она ослышалась. Безумный страх сжал ей сердце.
– Нет! – отчаянно закричала она. – Ты не посмеешь запереть меня в склепе!
– Еще как посмею! Компанию тебе составят крысы и пауки. А чтобы ты не сразу умерла, мы тебя будем кормить, но немножко, чтобы ты подольше мучилась и от голода, и от страха! – Глаза Ванессы сверкнули каким-то безумным блеском. – Побудешь пару деньков с мертвецами, драгоценная сестрица, и пожалеешь, что еще жива…
«Я уже жалею об этом, – в отчаянии подумала несчастная Эйприл. – О Господи, дай мне умереть побыстрее и без мучений!..»
Глава 32
Временами Эйприл со страхом думала, что начинает терять рассудок. Она долго плакала, а потом уже и слез не осталось – одно ощущение безнадежности, которому, казалось, не будет конца. Единственным спасением от кошмара был благословенный сон. Она почти все время спала. Только так удавалось забыть тот ужас, в который превратилась теперь ее жизнь.
Ванесса и Зик приходили дважды в день, всегда вдвоем. Первый раз это происходило утром, когда солнце уже поднималось довольно высоко. Ванесса запускала огромный камень в железные ворота склепа, и металлический звон, напоминавший похоронный, еще долго звучал в ушах Эйприл. Видя, как сестра, ничего не понимая со сна, пытается очнуться, Ванесса заливалась злорадным смехом, наслаждаясь ее страданиями.
Затем она в очередной раз спрашивала, не хочет ли Эйприл рассказать, где спрятала кольцо. Ответ был всегда один: «Нет».
Затем наступала очередь Зика. Подойдя к воротам, он во всех подробностях живописал, что сделает с девушкой, если она не сдастся. Но Эйприл знала, что Ванесса не позволит Зику изнасиловать ее. По причинам, неизвестным Эйприл, сестра ревновала ее к этому негодяю.
Во второй раз сообщники навещали девушку ближе к вечеру. Каждый раз они через железные ворота просовывали ей еду – достаточную лишь для того, чтобы не умереть с голоду. Ломтик черствого хлеба, гнилую картошку… Иногда кусочек жесткого мяса или сгнившие фрукты. И еще глоток воды. Вот и все…
– А ведь мы можем оставить тебя здесь навсегда, – зловеще усмехаясь, предрекала Ванесса. – Так будет продолжаться годами… Если ты не умрешь, то наверняка сойдешь с ума, как наш отец. А тогда я верну тебя в дом и созову всех соседей – пусть полюбуются на безумную дочь безумного отца! И тут уж вопрос о законной наследнице Пайнхерста отпадет сам собой. Я скажу, что ты украла кольцо и спрятала. Кому они скорее поверят: тебе, потерявшей разум жалкой безумице, или мне?
Ванесса была способна часами стоять перед входом в склеп и осыпать сестру оскорбительными насмешками.
– Ну почему бы тебе самой не облегчить собственную участь, Эйприл? Ты расскажешь, где спрятала кольцо, и я тебя тут же отпущу. Я даже дам тебе одежду и немного денег. Да, даже денег! Обещаю, что ты уйдешь отсюда с кругленькой суммой…
Не надеясь пронять сестру, Эйприл все-таки каждый раз в ответ на ее насмешки предлагала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112