— Почему бы и нет? Ты займешься границами, чтобы обеспечить там покой. Я соберу войска в помощь крестнику и скажу Стефану, что если он поедет со мной в Уэльс, то местные лорды будут любить его пуще прежнего. Кейн, тебе ведь ничего и делать не нужно — только держать язык за зубами. Я приеду со Стефаном в Уэльс, а там все может случиться. Валлийская стрела, темная ночь…
— Крестный, ты не сделаешь этого! — Реднор вцепился Честеру в запястье; — Ты не знаешь, что такое Уэльс. Несколько семян, которые бросил Пемброк, могут дать небывалый урожай. О, Господи, я так надеялся, что я хоть пару месяцев проведу с женой и немного отдохну от всего, а вместо этого я должен ехать в Уэльс и усмирять всех.
— Не глупи и не делай этого раньше времени. Реднор, предупреждаю тебя, даже если ты подавишь сейчас мятеж, мои планы тебе все равно не нарушить. Мы, то есть Пемброк, Шрусбери, Херефорд и я, скажем Стефану, что в Уэльсе все еще неспокойно — и это будет правдой, даже если ты и будешь держать их какое-то время в повиновении. И Стефан поверит нам, а про тебя подумает, что ты просто не желаешь его приезда в Уэльс.
— Тогда хотя бы Херефорда не втягивайте во все это! — закричал Реднор. — Он ведь еще совсем мальчишка и ничего не понимает! Господи, нас зовут! Мы должны продолжить начатый разговор. Но не здесь и не сейчас. Завтра…
— Завтра я отправляюсь на охоту, — холодно ответил Честер.
— Почему так приуныл лорд Реднор? Не моя ли дочь тому виной? — Внезапно появившийся Пемброк переводил суровый пристальный взгляд е Кейна на Честера. За спиной Пемброка вертелся Шрусбери.
Какие бы выводы ни сделал Честер из их разговора, Реднор не собирался подавать виду, что ему что-то известно о заговоре. Не замешанный в нем лично, он, возможно, еще сумеет спасти остальных от их же собственной глупости.
— Граф Честер жалуется, что ему не доверяют. Мир между ним и королем стал возможен благодаря, заботам моего отца. Я бы не стал толкать своего крестного на такой шаг будь я не уверен, что так будет лучше для него и для всех остальных. И вот теперь я слышу, что с ним плохо обращаются;
— Пойдемте, — обронил Пемброк. — Сегодня не самый подходящий день для таких разговоров. Труба пропела уже дважды — пора на турнир. Если мы не поторопимся, то не успеем даже перекусить перед началом.
Они спустились в зал к накрытому столу, на котором красовались ранние фрукты, хлеб и вино. Едва Реднор поднес ко рту кубок, как услыхал голос Леа.
— Милорд! Пойдите-ка сюда! — звала она, стоя у узкого окошка.
Кейн подхватил флягу вина, увесистый кусок хлеба и направился к ней.
— Посмотрите на вымпелы! А как сверкают доспехи! До чего же красиво! Кейн, Кейн, вы только взгляните вон на тех людей на краю поля! Что это они там делают? — В возбуждении она дернула Реднора за рукав, и он расплескал вино себе на руки.
— Ну, какая ты неловкая! — раздраженно сказал Реднор и тут же пожалел о своих словах; Девушка отпрянула от него и сразу сникла. Господи, да это же не ее вина, что от государственных дел нигде нет покоя. Зачем же портить ей настроение? — Я совсем не то хотел сказать, Леа. Просто голова у меня забита другими вещами. Что ты там хотела узнать?
— Ну что вы, милорд! Я не смею тревожить вас своими вопросами. У вас есть дела поважнее.
— Только не сегодня, Леа. Я слишком много занимаюсь своими делами и потому иногда становлюсь злым. Сегодня — твой день. — Едва он сказал это, как сразу вспомнил о Филиппе. Сегодня с ним нужно будет обязательно встретиться, хотя Реднор и боялся этой встречи: вид Филиппа причинял ему щемящую боль. Но нельзя же все время терзаться. Реднор заставил себя вернуться к тому, о чем говорила жена.
А Леа стояла у окна и молча смотрела на Кейна. Он глядел вдаль, поверх ее головы, на поле, где шли последние приготовления. Этот турнир выглядел игрушечным по сравнению с теми, что устраивал Стефан — в нем в основном пробовала силы молодежь, оруженосцы и мелкие сквайры. Кейну и в голову не приходило принять участие в этом турнире. Забирать призы у этих юношей — все равно, что отнимать игрушки у маленьких детей; к тому же он не нуждался в турнирных призах ни ради приумножения своих богатств, ни ради самоутверждения. Реднор рассмеялся, ему даже захотелось поучаствовать в турнире, но с единственной целью — покрасоваться перед женщиной, которая стояла сейчас рядом с ним. Хотя она все равно ничего не поймет в происходящем.
— Милорд, мы будем смотреть отсюда? — осторожно спросила Леа.
Муж улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Нет, мы почетные гости и будем сидеть вон там, — показал он рукой, — на скамейках для зрителей, как раз посередине. Это очень хорошие места, все будет происходить у тебя прямо перед глазами.
— Как здорово! — Щеки Леа вновь порозовели. Улыбка Реднора приободрила ее. — И кто с кем будет драться? Кто это решает?
— Зависит от того, какой турнир. На таком маленьком каждый зачастую сам выбирает себе противника. Перед поединком рыцари называют герольду свое имя и заявляют, что готовы сразиться с любым, кто пожелает. Затем те, кто захочет сразиться с ними, договариваются о поединке через герольдов. А вот на королевском турнире назначается первый рыцарь короля, который должен сражаться со всеми, кто бросит ему вызов. На ближайшем турнире первым рыцарем назначили меня.
— Вас! Ах, да, вы же говорили нам. А почему?
— Не знаю, но выясню, — ответил помрачневший Реднор.
Леа ощутила невероятную гордость оттого, что ее муж был выбран первым рыцарем среди всех воинов королевства, но, поскольку он явно не испытывал по этому поводу особого восторга, она предпочла сменить тему.
— Посмотрите, посмотрите! — вновь воскликнула она. — Почему они собираются вместе? Мы что-то пропустили? А мы уже можем пройти на свои места?
Леа от нетерпения стала пританцовывать и размахивать руками. Она опять неловким движением задела бокал, который все еще держал в руках Реднор, и остатки вина оказались на полу. Но на этот раз он только расхохотался.
— Уже идем, дорогая, — ответил он. — Дай мне только поставить на место бокал и проглотить кусок хлеба. Успокойся, мы ничего не пропустили. Они собрались, чтобы выбрать, кто на какой стороне будет сражаться во время пещей схватки. Видишь, на одном конце поля красное знамя, а на другом — синее. Красные против синих. И ничьи чувства не задеты, никто не обижен. Когда и с той и с другой стороны наберется приблизительно равное число воинов, начнется бой. Все как на, войне, только убитых не будет. Я надеюсь.
— Милорд! Но ведь вы говорили о поединках…
— С поединков все начинается. Иногда желающих поучаствовать в поединках набирается столько, что пешую схватку переносят на следующий день. Но сейчас в этом нет нужды. Все, пошли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91