— Вы уезжали, — Голубка положила руку на рукав Сеньора. — Леди Ли была права… вы ездили туда?
В «Двойном Эле» по-прежнему было шумно: в зале толпились возчики, прибывшие недавно. Сидевшие за столом рассматривали Голубку между жадными глотками зля и пожиранием огромных кусков жареной говядины,
— Не пройти ли нам наверх? — С.Т. крепко взял Голубку за локоть и повернул. Ли пошла за ними. Он направился к спаленке, которую Ли пришлось разделить с Голубкой, что ее страшно коробило.
Как только дверь закрылась, Голубка схватила его за обе руки.
— Леди Ли была права, да? Вы снова ездили в Прибежище!
Он кивнул на Ли кислый взгляд.
— Я не собирался объявлять об этом во всеуслышание.
— Вы и правда ездили! — воскликнула Голубка. — Что сказал господин Джейми? Он вас видел?
С.Т. швырнул на стул шляпу и седельные сумки и снял с себя портупею.
— Я полагаю, что он меня все же не узнал,
— О! — Казалось, Голубка немного разочарована. — Вы прокрались незаметно?
Он вытащил маску из седельной сумки, держа за завязки.
— Не совсем.
Голубка прижала руку к губам.
— На вас было вот это? О!
Улыбнувшись, он приложил маску к лицу. Даже в освещенной несколькими свечами комнате она преобразила его, сделав таинственным и странным. Было невозможно сосредоточить взгляд на его лице — из-за разбегавшихся узоров. Его глаза чуть поблескивали в глубине вырезов: может быть, он наблюдал за одной из них, а может — за обеими.
— Я видела такую на рисунках. Это маска грабителя с большой дороги, — прошептала Голубка.
Он опустил личину.
— Не всякого грабителя, любовь моя. А только — моя.
Голубка восприняла это сообщение, издав, по обыкновению, изумление «О!». Ли была не слишком высокого мнения о ее сообразительности, но истина дошла до Голубки с поразительной быстротой.
— Сеньор де Миню! Вы — это ОН! Ох, вы и правда — ОН? Он отвесил ей глубокий поклон.
— Я и понятия не имела! — вскричала Голубка. — И вы приехали наказать господина Джейми? Вы хотели этого с самого начала? Какой же вы, наверное, храбрый! — она опустилась в кресло, с обожанием глядя на него снизу вверх. — Как удивительно храбро — сделать это для нас!
— Удивительно неразумно, — пробормотала Ли.
Он бросил на нее мимолетный взгляд. Потом улыбнулся Голубке.
— Для меня честь служить вам, красавица.
Голубка соскользнула с кресла, став на колени. Она поймала его руку и поцеловала, прижав к своим губам.
— Спасибо, — прошептала она. — О, спасибо! Вы такой хороший.
Ли ожидала, что он по крайней мере будет недоволен и смущен такими излияниями, но он вместо этого позволил Голубке прижиматься к его руке. Он, казалось, был рад: посмеялся и даже протянул руку, чтобы коснуться ее, отведя ее длинные волосы с лица.
Ли облизнула губы и резко отвернулась. Глупец! Ну что же, пусть купается в этом дурацком обожании. Скрестив руки перед собой, она прислонилась к стене, глядя в окно.
— Когда вы, наконец, закончите, — проговорила Ли, — могу ли я осведомиться у вашего высочества, нашлось ли в вашем плане место для солдат короля?
Он поймал руки Голубки и помог ей встать.
— Чилтон не обратится к властям.
— Вот как? — Ли наблюдала, как Голубка смущенно взирает на него, отбросив светлую прядь кудрей. — Вы не можете быть в этом уверены.
— Солдаты? Да он ни за что не прибегнет к этому — допустить в свое царство силу, которая будет выше его. Вам не следует опасаться за мою голову.
Голубка все еще не отпускала его. Она снова отбросила назад волосы, и схватила его руку обеими руками. Он посмотрел на нее, мягко улыбнулся и пожал ее пальцы.
Ли почувствовала, что краснеет. Что-то у нее внутри болезненно сжалось при виде того, как он нежно обращался с Голубкой, так нежно, будто они были любовниками. Но, конечно, Голубка — это именно то, что ему надо: беспредельное обожание, — хотя всего неделю назад она лила ему в ухо то, что считала кислотой. Фат! Неисправимый фат!
— Уже поздно. — Ли встала и задула свечи. Дымный запах сальной свечи растекся по комнате.
— Я понял — меня просят уйти, — сказал он в темноте. — Доброй вам ночи, demoiselles .
Когда дверь за ним закрылась, Ли быстро разделась и легла в кровать. Она уцепилась за подпорку полога, повернувшись лицом к окну, боясь, что Голубка случайно к ней прикоснется, пока будет укладываться.
Долгое время Ли неподвижно лежала на самом краешке кровати, слыша, как Голубка устраивается поудобнее, поворачиваясь с боку на бок, ее дыхание не приобрело размеренного ритма. Луна стояла низко, светя Ли прямо в лицо, медленно опускаясь к северной пустоши, где в одиночку охотился Немо. Ли уткнулась лицом в подушку. Она прикусила губу, крепко зажмурив глаза, и попыталась превратить свое сердце в камень.
19
При звуке шагов около его двери С.Т. сел на постели и заслонил лицо рукой. Возчики давно легли спать, шум, доносившийся из распивочной сменился тишиной. Он не стал завязывать тесемки полога, и теперь яркий свет луны заливал комнату серебром. Он зажмурился и стал прислушиваться.
Его чуткое ухо уловило, как где-то загремел засов. dh скатился с постели и положил руку на эфес шпаги. Дверь он не запер: не было ключа — и вот опасность. Она заструилась в его жилах, оживила кровь.
Скрипнула, открылась дверь. Бледная фигура, босая, нерешительно остановилась на пороге.
— Ли, — хрипло произнес он.
Еще одно мгновение его рука крепко сжимала шпагу, его мускулы еще не успели расслабиться. Затем он отложил шпагу, но так, чтобы ее можно было легко схватить.
— Пропади ты пропадом, женщина, — пробормотал он. — Если будешь так ко мне подкрадываться, когда-нибудь получишь удар шпагой в живот.
Она закрыла за собой дверь. С.Т. облокотился на кровать.
— В чем дело?
Не сказав ни слова, она, к его удивлению, подошла поближе и опустилась около кровати на колени.
— Солнышко, — он растерянно привстал. — Что, ты заболела?
Протянув руку, он хотел пощупать ей лоб. Она перехватила его руку, издав странный звук, что-то вроде жалобного смешка, прижалась к ней губами и покачала головой.
— В чем дело? — прошептал он. — Что не так?
— Я хочу тебе кое-что рассказать, — проговорила она дрожащим голосом. Он протянул руку к ее лицу, но она уклонилась. Широкая рубашка колыхалась вокруг ее тела.
Его захватило острое ощущение ее присутствия. Он почувствовал возбуждение, но решил себя сдерживать.
— Скажи мне, в чем дело? — повторил он.
Она снова издала этот странный смешок и отвернулась от него, прикрыв рот ладонью.
— Ты решишь, что я сошла с ума, — горестно произнесла она.
В лунном свете было видно, что она вся дрожит.
— Ты замерзла.
Не думая, он двинулся к ней и почти обнял ее. Но потом заколебался, не решаясь прижать ее к своей наготе и только надеясь, что темнота скроет, как его тело хочет ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110